Этика науки, век 21. Lego ergo eram II.
Удивительнейшим образом вчерашняя лекция о честности в науке или целостности науки (science integrity) привела меня к моему первому посту об этике и моём восприятии этики ( Lego ego eram I). Два лектора принадлежащие двум разным этическим системам сделали лекцию совершенно изумительной.
Франк рассказывал о своём опыте этических проблем в науке и пытался его осмыслить. Ради шуточной иллюстрации он рассказал о делении на малые, большие и смертные грехи в науке. К малым он отнёс небольшой самоплагиат, к смертным грехам - фальсификацию данных или публикацию чужого исследования. Шутки в его словах оказалось гораздо меньше, чем можно было ожидать. Он выбрал удивительно точно сравнение, которое значительно помогло мне понять второго лектора.
Потому что этика устроена одинаково, где бы она не была - в христианстве, в науке или в повседневной жизни.
Второй лектор Лука - философ. Он спрашивал нас о проблемах характерных для нашей области науки и долго рассказывал о структурах власти встроенных в науку и окружающих её. Но конец его презентации был совсем удивительным. Он сказал, что посвятил много лет изучению этических систем в науке. И он пришёл к заключению, что они не работают.
Как и вообще плохо работает внешняя, навязанная этика. А причин собственно две и они просты и банальны: любая система аксиом не полна и всегда есть свобода интерпретации. Моральные законы, любой из них - это аксиома. Значит можно найти ситуации по отношению к которым аксиома ничего не говорит. В чём смысл длинного и сложного набора правил, коль скоро есть исключения и в случае исключений нужно принимать решение совсем самостоятельно? Принимать решения самостоятельно, не опираясь на правила в одном едиственном случае, гораздо сложнее чем если есть опыт принятия этических решений в более простых случаях которые совпадают с некоторыми правилами. Более того, одни и те же правила можно трактовать немного по-разному. Слова имеют разные смыслы и у разных людей значение одного и того же слова может варьировать.
Научную этику нельзя рассматривать отдельно от общей этики. А в общей этики правила работают не всегда.
Как обычно такой подход к изложению вызвал волну негодования в аудитории в стиле Достоевского - если нет правил - что тогда остаётся? А остаётся то самое virtue - человеческое достоинство или добродетель - которое не сводится к правилам, но позволяет их создавать, которое переходит за инстинкты, и не совпадает с ними. Это совсем не то же самое, что быть самим собой, как показалось многим в аудитории. Это о работе над собой, такой которая заставляет в каждом научном шаге видеть отражение целой науки. Понять, что каждое слово в будущей статье будут прочитано многими другими исследователями, а формулы проверены и использованы. А в каждом поступке видеть все его возможные последствия не только для себя - закрываясь максимой о возможном вреде - но и для других людей.
Франк рассказывал о своём опыте этических проблем в науке и пытался его осмыслить. Ради шуточной иллюстрации он рассказал о делении на малые, большие и смертные грехи в науке. К малым он отнёс небольшой самоплагиат, к смертным грехам - фальсификацию данных или публикацию чужого исследования. Шутки в его словах оказалось гораздо меньше, чем можно было ожидать. Он выбрал удивительно точно сравнение, которое значительно помогло мне понять второго лектора.
Потому что этика устроена одинаково, где бы она не была - в христианстве, в науке или в повседневной жизни.
Второй лектор Лука - философ. Он спрашивал нас о проблемах характерных для нашей области науки и долго рассказывал о структурах власти встроенных в науку и окружающих её. Но конец его презентации был совсем удивительным. Он сказал, что посвятил много лет изучению этических систем в науке. И он пришёл к заключению, что они не работают.
Как и вообще плохо работает внешняя, навязанная этика. А причин собственно две и они просты и банальны: любая система аксиом не полна и всегда есть свобода интерпретации. Моральные законы, любой из них - это аксиома. Значит можно найти ситуации по отношению к которым аксиома ничего не говорит. В чём смысл длинного и сложного набора правил, коль скоро есть исключения и в случае исключений нужно принимать решение совсем самостоятельно? Принимать решения самостоятельно, не опираясь на правила в одном едиственном случае, гораздо сложнее чем если есть опыт принятия этических решений в более простых случаях которые совпадают с некоторыми правилами. Более того, одни и те же правила можно трактовать немного по-разному. Слова имеют разные смыслы и у разных людей значение одного и того же слова может варьировать.
Научную этику нельзя рассматривать отдельно от общей этики. А в общей этики правила работают не всегда.
Как обычно такой подход к изложению вызвал волну негодования в аудитории в стиле Достоевского - если нет правил - что тогда остаётся? А остаётся то самое virtue - человеческое достоинство или добродетель - которое не сводится к правилам, но позволяет их создавать, которое переходит за инстинкты, и не совпадает с ними. Это совсем не то же самое, что быть самим собой, как показалось многим в аудитории. Это о работе над собой, такой которая заставляет в каждом научном шаге видеть отражение целой науки. Понять, что каждое слово в будущей статье будут прочитано многими другими исследователями, а формулы проверены и использованы. А в каждом поступке видеть все его возможные последствия не только для себя - закрываясь максимой о возможном вреде - но и для других людей.