«Начало 1986 года. Он пришел ко мне как-то вечером и говорит: слушай, а у тебя было что-то о масонах. Да, говорю, у однокурсника библиотека хорошая, у него есть дореволюционное издание. Мы пошли туда, на улицу Дзержинского. Был снег, было холодно. Книгу мы не нашли. - Ну и бог с ней, - сказал он. Я тогда спросил у него, откуда интерес такой. Он ответил: "Ты знаешь, вроде дают зеленый свет, «зеленую улицу», а вот стоит ли по ней идти?.."»
Дело не в масонах, конечно. Дело в том, что в 1986 году Башлачёв оказался умнее большинства своих коллег по ремеслу не на пять лет, не на десять, а навсегда.
Comments 9
Reply
Reply
Reply
Reply
Поразительный, кстати, факт.
Башлачев сразу же тихо усомнился в подоплеке открывающихся для русского рока шлюзов. Вспоминает Сергей Смирнов.
«Начало 1986 года. Он пришел ко мне как-то вечером и говорит: слушай, а у тебя было что-то о масонах. Да, говорю, у однокурсника библиотека хорошая, у него есть дореволюционное издание. Мы пошли туда, на улицу Дзержинского. Был снег, было холодно. Книгу мы не нашли. - Ну и бог с ней, - сказал он. Я тогда спросил у него, откуда интерес такой. Он ответил: "Ты знаешь, вроде дают зеленый свет, «зеленую улицу», а вот стоит ли по ней идти?.."»
Дело не в масонах, конечно.
Дело в том, что в 1986 году Башлачёв оказался умнее большинства своих коллег по ремеслу не на пять лет, не на десять, а навсегда.
Reply
Leave a comment