Александр Бачило, "Настоящик"
Начав читать сборники рассказов, сложно остановиться. От Кинга я перешла к совершенно неизвестному мне Александру Бачило, который согласно Вики является советско-российским фантастом и сценаристом фильмов и передач, причем из объема вики-статьи трудно понять, какой вид деятельности у него ведущий. В общем, метаинформация меня не вдохновила, название сборника - тоже, показавшись претенциозным, если процитировать одного несуществующего фокусника, но вот первый же рассказ, в который я уткнула глаза, очень взбодрил, и, дойдя до финала, я немеделенно бросилась перечитывать произведение с самого начала. Фокусник-автор нас обманул (если снова процитировать КиШей) и проделывал это потом еще и еще с завидной регулярностью. Под конец я, как мне показалось, приноровилась к манере автора и в целях безопасности начинала подозревать финт ушами чуть ли не с самого начала, но подозрения так и оставались беспочвенными подозрениями: ни разу опрокидывающего все поворота я не угадала, но зато не раз принималась перечитывать рассказы, не отходя от кассы, чтобы увидеть, как при повторном чтении начинают играть детали, означающие вовсе не то, что они означали при первом заходе.
Три слова, характеризующих прочитанное мной у Бачило, - перевертыш, зима, постап. Ну, или "зиму" и "постап" можно объединить в "постапокалиптическую зиму" (ядерная не подходит, потому что не всегда причиной зимы является именно взрыв; но какая-нибудь меняющая все катастрофа имеется обязательно), и получатся те же три слова - но два понятия, уточнил прочно прописавшийся во мне зануда, и тогда третьим понятием можно добавить Москву. Да, вот он, список: перевертыш, постапокалиптическая зима, Москва.
За Москву отдельное спасибо. Не за какую-то там - ностальгическую, существовавшую несколько десятилетий назад, - а за нынешнюю: с перекрыванием улиц, с плиткой, с Лубянкой, а не улицей Дзержинского, и, конечно же, с метро. Пусть иногда город и укрыт снегом по самую макушку после чего-нибудь эдакого, но и в таком виде я испытала радость узнавания, достаточно ясно представляя себе маршруты героев.
Зима. Родом Бачило из Сибири с ее долгими снежными зимами, и из этого я сделала поверхностный вывод, что зимние детские впечатления уж точно наложили отпечаток на его мировосприятие и, как следствие, на творчество. По ощущениям "зимних" рассказов у него гораздо больше, чем есть на самом деле: я удивилась, обнаружив, что по процентному содержанию они едва тянут на четверть в сборнике, потому что именно по ощущениям помнится в основном зима - слякотная в Москве или жестокая на бескрайних просторах чего бы то ни было. Иногда это напоминает Джека Лондона с его лыжными странствиями через снега, иногда - Урсулу Ле Гуин с ее "Левой рукой Тьмы"; впрочем, это скорее тематическое сходство, а не образное и не по тональности. В плане тональности Бачило показался мне отчасти близким Булычеву (но не с циклом про Алису, а с тем же Поселком, например, или с одиночными рассказами). А в плане образов Бачило музыкант, трогающий клавиши то тут, то там и создающий гармонию картин и смыслов.
Перевертыши - сюжетные, смысловые, моральные. Иногда - просто головокружительные. Карусель. "Это Москва, дядя!" о девушке, которая нервничает накануне свадьбы, в этом плане особенно запоминается, хотя в целом рассказ я бы отнесла к развлекательным, равно как и шуточную "Натаху". "Стена" - по рецепту "три в одном", и какой из компонентов ведущий? настоящий? правильный? непонятно. Авантюрный "Прожигатель" про веселую жизнь мазуриков в условно-средневековом европейском прибрежном селении. "Не нужны" - в рамках сборника просто эпопея о человеческом невзаимопонимании. Те самые заметенные снегом "Зимогоры" с парой-тройкой твистов на последней странице. Вроде бы совсем не фантастическое - и безнадежное? или наоборот?.. - "Без надежды" о побеге зэков в послевоенные годы.
А больше всего мне понравились "Приправа" и "Московский охотник". А в "Охотнике" заценила структуру из лоскутов, швов и заплаточек, в которую сначала не втыкаешь, но догадываешься, что неспроста она такая, потом, прочитав отрывок, пролистываешь назад, чтобы сопоставить эти лоскуты и швы, потом уже понимаешь, как оно работает дальше... и до финала, который, конечно, не прямой, но благодаря этим лоскутам вот уж вообще ни разу не открытый.
В общем, прочитала с удовольствием и уверена, что еще перечитаю.
ИМХИ по книжкам
Три слова, характеризующих прочитанное мной у Бачило, - перевертыш, зима, постап. Ну, или "зиму" и "постап" можно объединить в "постапокалиптическую зиму" (ядерная не подходит, потому что не всегда причиной зимы является именно взрыв; но какая-нибудь меняющая все катастрофа имеется обязательно), и получатся те же три слова - но два понятия, уточнил прочно прописавшийся во мне зануда, и тогда третьим понятием можно добавить Москву. Да, вот он, список: перевертыш, постапокалиптическая зима, Москва.
За Москву отдельное спасибо. Не за какую-то там - ностальгическую, существовавшую несколько десятилетий назад, - а за нынешнюю: с перекрыванием улиц, с плиткой, с Лубянкой, а не улицей Дзержинского, и, конечно же, с метро. Пусть иногда город и укрыт снегом по самую макушку после чего-нибудь эдакого, но и в таком виде я испытала радость узнавания, достаточно ясно представляя себе маршруты героев.
Зима. Родом Бачило из Сибири с ее долгими снежными зимами, и из этого я сделала поверхностный вывод, что зимние детские впечатления уж точно наложили отпечаток на его мировосприятие и, как следствие, на творчество. По ощущениям "зимних" рассказов у него гораздо больше, чем есть на самом деле: я удивилась, обнаружив, что по процентному содержанию они едва тянут на четверть в сборнике, потому что именно по ощущениям помнится в основном зима - слякотная в Москве или жестокая на бескрайних просторах чего бы то ни было. Иногда это напоминает Джека Лондона с его лыжными странствиями через снега, иногда - Урсулу Ле Гуин с ее "Левой рукой Тьмы"; впрочем, это скорее тематическое сходство, а не образное и не по тональности. В плане тональности Бачило показался мне отчасти близким Булычеву (но не с циклом про Алису, а с тем же Поселком, например, или с одиночными рассказами). А в плане образов Бачило музыкант, трогающий клавиши то тут, то там и создающий гармонию картин и смыслов.
Перевертыши - сюжетные, смысловые, моральные. Иногда - просто головокружительные. Карусель. "Это Москва, дядя!" о девушке, которая нервничает накануне свадьбы, в этом плане особенно запоминается, хотя в целом рассказ я бы отнесла к развлекательным, равно как и шуточную "Натаху". "Стена" - по рецепту "три в одном", и какой из компонентов ведущий? настоящий? правильный? непонятно. Авантюрный "Прожигатель" про веселую жизнь мазуриков в условно-средневековом европейском прибрежном селении. "Не нужны" - в рамках сборника просто эпопея о человеческом невзаимопонимании. Те самые заметенные снегом "Зимогоры" с парой-тройкой твистов на последней странице. Вроде бы совсем не фантастическое - и безнадежное? или наоборот?.. - "Без надежды" о побеге зэков в послевоенные годы.
А больше всего мне понравились "Приправа" и "Московский охотник". А в "Охотнике" заценила структуру из лоскутов, швов и заплаточек, в которую сначала не втыкаешь, но догадываешься, что неспроста она такая, потом, прочитав отрывок, пролистываешь назад, чтобы сопоставить эти лоскуты и швы, потом уже понимаешь, как оно работает дальше... и до финала, который, конечно, не прямой, но благодаря этим лоскутам вот уж вообще ни разу не открытый.
В общем, прочитала с удовольствием и уверена, что еще перечитаю.
ИМХИ по книжкам