К 100-летию начала Первой мировой войны. Крах конного блицкрига : leninka

leninka_ru

К 100-летию начала Первой мировой войны. Крах конного блицкрига

Apr 18, 2013 17:31

Оськин М.В. Крах конного блицкрига. Кавалерия в Первой мировой войне. - М.: Эксмо: Яуза, 2009. - 444, [2] с.: ил., табл.; 21 см. - (Великая забытая война). - Библиогр. в конце кн. - ISBN 978-5-699-38556-0 (в пер.)

Заказать в электронном каталоге РГБ

Селенье, нивы, поле, костёл, окоп, река…
Казачее становье на склоне у леска.
Табун свободных ко́ней, походных кухонь дым;
Заполнен луг движеньем запутанно-цветным;
Толпа котлы обстала; смех, говор, песня, крик…
Как просверкали ярко верхи железных пик!
Ещё в глазах - мундиры и шапки набекрень,
А падает сурово от строгих сосен тень.
Лесной дорогой мо́тор, стуча, летит вперёд…
Чу! слышен с поворота трещащий пулемёт!

9 июля 1915
Валерий Брюсов

Опять эти колбасники своим пулемётом казакам аппетит портят!..

До Первой мировой войны мощь любых армий базировалась на трёх китах: кавалерии, артиллерии, пехоте. Причём традиционной ролью конницы в бою была открытая атака, именуемая «конным шоком». То есть удар холодным оружием по вынужденному обороняться неприятелю, его опрокидывание в кратковременной яростной атаке и последующее уничтожение. Между тем автор книги, кандидат исторических наук Максим Викторович Оськин цитирует замечание британского военного историка Робина Нилланса:

Истина заключается в том, что начиная с 50-х годов XIX века, когда на вооружение пехотинцев поступило надёжное ударно-капсюльное нарезное оружие, роль кавалерии была сведена до выполнения боевых задач пехоты, посаженной на лошадей, и других перспектив у неё не было и не будет, пока какой-нибудь учёный-генетик не создаст пуленепробиваемый вид лошадей (с. 8).

Старшая дочь царя делает смотр своему полку перед отправкой на фронт

Сам М.В.Оськин выразился ещё образней:

Последней «соломинкой», сломавшей спину верблюда, окончательно изменившей роль кавалерии в сражении, стал пулемёт. Плотность пулемётного огня, даже при небольшой насыщенности пехотной цепи этим видом оружия, сделала оборону пехоты практически непреодолимой для кавалерии. <…> Пулемёт сделал революцию в военном деле… (с. 7).

Содержание:

Введение
    Предвоенная подготовка русской конницы
    Личный состав кавалерии
    Лошадь - роскошь или средство передвижения?
    Русская конница: тактика и огонь
    Стратегическая кавалерия в Восточной Пруссии (1914)
    Конная армия в Свенцянском прорыве (1915)
    В Брусиловском прорыве (1916)
    Генерал-инспектор кавалерии, Верховный Главнокомандующий Великий князь Николай Николаевич
    Заключение

Накануне войны казалось, что перспективы Русской армии обнадёживают. По словам автора, русский потенциал был столь очевиден и серьёзен, что даже в своём технологически отсталом состоянии Россия представала грозным противником для любого врага. Причём на кавалерию возлагались особые надежды.

Русские Вооружённые Силы имели наиболее многочисленные и подготовленные конные войска в Европе и в мире. Для Восточного фронта, громадного в пространстве, слабого в инфраструктурном отношении и, наконец, выгодного в географическом отношении для действий больших конных масс, кавалерия продолжала оставаться основным родом войск. Хотя бы и на последнем месте в триаде (с. 15).

…В военное время русские выставляли в поле почти столько же кавалерии, сколько все прочие великие державы Европы (не считая Великобритании) вместе взятые. Так, Россия - до 1500 эскадронов и сотен, Франция - 587, Германия - 528, Австро-Венгрия - 395, Италия - 177 (с. 43).

Движение нашей кавалерии перед атакой

Но, как следует из книги, бездарность генералов от кавалерии на фоне доблести войск стало проклятием Русской армии накануне и во время Великой войны.

Руководство русской кавалерией с 1895 года (то есть в течение девятнадцати лет перед Первой мировой войной) принадлежало дяде императора Николая II - великому князю Николаю Николаевичу Младшему. <…> Великий князь… стал первым Верховным Главнокомандующим (июль 1914 г. - август 1915 г.) в Первой мировой войне. И точно таким же образом он внёс свою немалую лепту в тот бардак стратегического и оперативного руководства, что так часто властвовал в русской Действующей армии в 1914-1917 годах (с. 17).

Все высшие чины Северо-Западного фронта - главкосевзап Жилинский, начштабфронта Орановский, командарм-1 Ренкенкампф, командарм-2 Самсонов - были кавалеристами. Генералами от кавалерии. Действия русской конницы в Восточно-Прусской операции послужили ярким примером того, как масса кавалерийских начальников не умела использовать тот род войск, к которому принадлежала. Наверное, последующее их понижение (или отставка, или даже погибель) также не случайно (с. 244).

…Ещё и в 1916 году конница наблюдала, как победоносная пехота Юго-Западного фронта гонит врага, но участвовать в преследовании не могла, так как не умела. Вообще преследование разбитого противника стало одним из наиболее слабых мест действия русской кавалерии в Первой мировой войне. Кавалерийские начальники оказались самыми рьяными ретроградами: пехотинцы и артиллеристы (не говоря уже об инженерных войсках, переживших настоящее второе рождение) учились, пусть и на собственных ошибках. Кавалеристы учиться не желали (с. 38).

Традиционно у кавалерии была ещё одна, пусть вспомогательная, но важная функция - войсковая разведка. Но и тут дело швах:

Роль кавалерии как разведки была уничтожена развитием авиации. Повышение значения техники (фоторазведка, превосходство германцев в воздухе, дирижаблестроение, устарелые самолеты русских лётчиков) переломило ситуацию с получением разведданных в пользу неприятеля. Противопоставить этому равноценное средство русские не сумели (с. 12).

В годы Первой мировой войны конница ещё могла сыграть свою роль, особенно на Восточном фронте, отличавшемся чрезвычайной протяженностью, что естественно влекло за собой большую разреженность боевых порядков в стратегическом масштабе, нежели на Западе. Только кавалерия могла помочь пехоте преодолеть сложившийся «кризис позиционности» в силу своей специфики. Однако как раз этому русская кавалерия до войны не обучалась вовсе, действуя как будто бы по канонам девятнадцатого столетия… То есть - саблей на пулемёты и окопавшуюся пехоту. Вот это уже совсем другая история, за которую следовало бы «благодарить» как военное ведомство и Генеральный штаб вообще, так и кавалерийских начальников во главе с их шефом Великим князем Николаем Николаевичем в частности (с. 440).

Великому князю М.В.Оськин посвятил последнюю главу, которая по своему персональному характеру и объёму (110 страниц) выглядит как книга в книге. Как и следовало ожидать, автор расчихвостил Верховного Главнокомандующего Русской армии в пух и прах.

Августейший Верховный Главнокомандующий Великий Князь Николай Николаевич в своей ставке

В «Заключении» М.В.Оськин резюмирует: «Русская конница периода Первой мировой войны не оправдала “кредита доверия”». (Читателю при этом невольно вспоминается сердитая укоризна гайдаевского персонажа: «Вы не оправдали оказанного вам високого давэрия!»)

Надо ли возражать? Разве с горечью добавить: «Увы, не только конница не оправдала!..».

Издатели в своей аннотации характеризуют книгу как «лучшее на сегодняшний день, самое авторитетное и содержательное, исчерпывающе полное исследование боевого применения русской кавалерии на фронтах Первой мировой» (с. 4).

Вот только «самое авторитетное» и «исчерпывающе полное исследование» - это, кажется, перебор. Об успехах и победах русских кавалеристов (а они были!) в книге - почти ничего. Никак не менее М.В.Оськина авторитетный историк Русского Зарубежья А.А.Керсновский (также досадующий на бездарность генералитета) в 4-м томе своего труда «История Русской армии» писал, что русской конницей «было произведено до 400 атак в конном строю…» и «сколько раз наши пехотные дивизии и корпуса выручались беззаветными атаками ничего не боявшихся и всё сметавших сотен и эскадронов». Интересно, что М.В.Оськин эти слова А.А.Керсновского цитирует, но, по сути, от них отмахивается:

Всё это так. Однако надо сказать о том, что кавалерия проявила себя в войне как вспомогательный род войск, но не как основной (с. 38).

Короче, не надо требовать от автора чего-то за рамками, которые он сам для себя определил: «Крах конного блицкрига». Атаки и победы для «Краха…» - «неформат»!

Плакат «Геройский подвиг донского казака Козьмы Крючкова» А потому, например, первый Георгиевский кавалер Великой войны, донской казак Козьма Крючков в книге лишь упоминается. Рассказать о его сказочном подвиге, когда в конном бою он «уложил навеки» 11 немцев, сам получив 16 ран (впрочем, «раны неважныя»), автор счёл излишним. В целом о казаках М.В.Оськин говорит так:

Труднее всего охарактеризовать деятельность казаков на театре войны. С одной стороны, все современники отмечают, что именно казачьи части отличались высокими боевыми качествами (среди казаков был наименьший процент попавших в плен, и бежали казаки в массовом порядке). С другой стороны, участники войны отмечают, что как раз казаки отличались высокой склонностью к разбою и мародёрству… И то и другое - правда (с. 66-67).

Несколько страниц автор посвящает знаменитой «Дикой дивизии».

Высокие боевые качества Кавказской Туземной конной дивизии были отлично известны противнику. Кроме того, как вспоминают современники, горцы вели войну так, как они привыкли это делать. То есть борьба действительно не на жизнь, а на смерть, когда пленение считается несмываемым позором, а гибель в бою (лучше - с превосходным в силах врагом) - высшей доблестью. Именно так воевали на Кавказе, не признавая Гаагских и Женевских конвенций (с. 74).

Имеется в виду, что, считая плен позором, кавказцы не только сами не сдавались, но и пленных не брали, умерщвляя сдающихся врагов. Правда, на Кавказе, как мы знаем, иных нерядовых они всё же оставляли с расчётом получить за них хороший выкуп.

А вот как проявили себя «в деле» столь любезные сердцу благородных дам русские гусары, уланы и драгуны, М.В.Оськин умалчивает. Но о том есть другие книги. Например, «Записки кавалериста» героя Великой войны, Георгиевского кавалера Николая Гумилёва и, конечно, его стихи:

Взгляните: вот гусары смерти!
                Игрою ратных перемен
                Они, отчаянные черти,
                Побеждены и взяты в плен.

Зато бессмертные гусары,
                Те не сдаются никогда,
                Войны невзгоды и удары
                Для них как воздух и вода.

Ах, им опасен плен единый,
                Опасен и безумно люб,
                Девичьей шеи лебединой
                И милых рук, и алых губ.

Автор: Вячеслав Мешков
Иллюстрации с сайтов http://www.grwar.ru/ http://www.belrussia.ru/ www.livadia.org
Это глава из двухтомника Вячеслава Мешкова «Роковая война России», которая вышла в 2014 году. Книгу можно приобрести в Ассортиментном кабинете РГБ (открытая дверь сразу налево от главного входа, до турникетов).

списки литературы, представляем книгу, современная литература