Мордовския сатиры # Город столичных эпох, или О бесцветной историчности Саранска...
Ещё сатира про народ-элиты в РФ и ещё ещё архитектура Мордовии здесь и здесь, в т.ч. ещё с Махаевым
Пятьдесят оттенков сирого
Авторская рубрика Сергея Чернавина / Мордовский глобализьм / июль, 2019
Энергетику городского пространства определяют не дома, а люди. ©Ещё мордовский критикум, в т.ч. ещё Мордовския сатиры
Саранск продолжает двигаться по дороге чудесной истории / Фото: Юрий Кемаев
«Архитектура - застывшая музыка…» Эта формула немецкого философа Фридриха Шеллинга каждый раз неотступно преследует меня, когда приезжаю в Питер: город, воздвигнутый на болотах, самим своим местоблюдением, всем ансамблем возведенного в нем служит монументальным подтверждением: да - музыка!
А еще это город - серого. Во всех его оттенках! Сера пелена мороси, сыплющей летним днем из серости туч. Исчерни сера хмурь плесени на сером граните набережных рек и каналов. Серы фасады череды домов, дворцов и храмов (пусть и выкрашены они - по-современному - в яркие цвета). И даже затейливости декоров - все эти атланты, кариатиды, ба- и горельефы, пилястры и эркеры - как бы ни белили их и ни золотили - серы в своей питерской сдержанности.
Но серость эта особая! Есть в ней некое звучание, застывшее в камне, бетоне, стекле, дереве. Интонация, впитавшая талант зодчих и энергию многих поколений людей, живущих здесь, дышащих этим воздухом… …В этот раз на ночлег довелось остановиться в историческом центре города. В пяти-шести кварталах от Дворцовой площади. На фронтоне дома в тихом переулке значилось: «Здание 1894 года. Архитектор…». В сумраке парадную открывала широкая лестница. Поднимался в поисках пристанища, ожидая встретить старинный питерский быт. Воображение услужливо рисовало: патриархальный скрип паркета, печи в изразцах, мебель, помнящая Николая II, тяжелые люстры в выси потолков, тусклый блеск меди дверных ручек…
…Нас встретил банальный «евроремонт». Ну, объяснять не надо - чистенько, простенько и конструктивненько… Только ночью, сквозь дрему и сизый (серый?) свет белых ночей в стеклопакетах, я каким-то невнятным чувством стал осознавать: это старинный петербургский дом! Старина проявлялась исподволь. Как будто на листе фотобумаги, опущенном в раствор, сквозь гипсовую гладкость стен, ламинат пола, полимер натяжного потолка проступало нечто. Увидеть его, пожалуй, можно только во снах. Наверное, потому и спалось мне в ту ночь тяжело, тревожно, но как-то особенно крепко…
…А вот дома, в Саранске, мне всегда спится легко! И снов своих я никогда не помню! И музыки, когда бродишь по знакомым с малолетства улицам, во мне никакой не звучит. А если и звучит, то полная «какофония». Ведь - давайте уж честно признаемся самим себе - строили здесь всегда, не озираясь на гармонию общего городского пространства.
И это черта не только нынешнего времени. За свою без малого четырехвековую историю Саранск пережил минимум четыре волны полного переустройства. Но ни одна из них не преследовала задачи - добиться в месте слияния Инсара и Саранки некоего гармоничного архитектурного единства!
…Датой основания Саранска считается 1641 год. Строительство, как считается, на месте некоего поселения возглавлял воевода - князь Савва Козловский. Крепость была частью пограничной оборонной линии - засечной черты: масштабный российский фронтир, протянувшийся от Белгорода до Волги, потом до Южного Урала. В итоге уходивший своей системой в Сибирь. «Это была грандиознейшая программа государства, инспирированная ее руководством сразу после Смуты. И в стране тогда нашлись для этого силы!» - считает кандидат искусствоведения Виктор Махаев: за 25 лет было возведено порядка 50 таких фортов!
Саранская крепость имела четырехугольную, почти квадратную форму. На всех углах были земляные возвышения, на которых стояли деревянные угловые башни. Кроме них были еще три, которые возвышались над воротами, устроенными в стенах. Но, по свидетельствам историков, уже к концу XVII века фортификационная надобность для Саранска отпала. Граница государства сместилась южнее - прошла через Пензу. К середине XVIII века город окончательно утратил военное значение.
Очередному тотальному переустройству Саранск подвергся на рубеже XVIII и XIX веков. Затеяла его Екатерина II после восстания Пугачева. «Она поняла, что города не справляются со своей оборонительной функцией: пришел смутьян и все разрушил! - рассказывает Виктор Махаев. - По ее указанию в стране были обследованы сотни из них. Разработаны и реализованы генеральные планы застройки».
В Саранске такими разработками в начале XIX века занимался петербургский инженер и архитектор Вильям Гесте (к слову, его трудам принадлежит планирование реконструкции многих городов Поволжья). Он впервые разделил Саранск на четкие прямоугольники кварталов. Заложил прямые улицы. Определил место для центральной площади. Разработал архитектуру центра нашего города. Поразительно, но проект оказался настолько продуманным, что и сегодня полностью сохранился в облике города. Все центральные улицы, Советская площадь и даже места пересечения рек были заложены в генеральном плане архитектора Гесте!
«Горожане очень трудно воспринимали переустройство. Активно сопротивлялись реконструкции. Ведь им приходилось фактически сносить и заново строить свои дома. Причем по новым требованиям! - рассказывает Виктор Махаев. - Из Петербурга был направлен приказ, требующий приведения всех фасадов домов на центральных улицах и площадях в соответствие с принятым тогда в архитектуре стиле - ампир! Касалось это даже одноэтажных деревянных строений!!! Были утверждены типовые проекты, централизованно рассылавшиеся по городам. И местные власти обязывались следить за строгим им следованиям в строительстве. Для населения такого захолустья, как тогдашний Саранск, это было трудоемко, не всякому по карману».
Улицы в те времена в городе были кривыми, тупиковыми. Дома преимущественно крылись соломой. Пожары были обыденным явлением. На рубеже тех веков город выгорал полностью не единожды! - свидетельствует ученый-исследователь. Потому необходимость в полном городском переустройстве назрела. И за 20 лет она была проведена! В Саранске (преимущественно вокруг Базарной площади и прилегающих к ней улиц) сложился новый архитектурный облик. Появились каменно-деревянные двухэтажные, потом каменные несколькоэтажные дома, архитектурные ансамбли религиозных и светских учреждений. В 1893 году через Саранск прошла Московско-Казанская железная дорога. Однако экономическое оживление не изменило облика города. Саранск оставался захолустным и малоблагоустроенным.
В таком виде город вступил в ХХ век. И здесь начиная с 20-х годов его ждет новая - третья - волна полного передела. Город становится столицей Мордовской автономии! И тем самым получает новый толчок для своего архитектурного развития. Под влиянием политики нового государства стираются с лица городского ландшафта большинство «объектов служения культа». На месте них появляются жилые многоэтажные дома (позже их назовут сталинками), здания общественных и госучреждений, которые обязаны были присутствовать в региональном центре новой страны: вуз, почта, театр, библиотека, сеть школ, больниц и т. д.
В 30-е годы в Саранске результативно работал ленинградский архитектор Иосиф Меерзон. В частности, именно благодаря ему город обрел Дом Советов (построен в 1938-1939 гг.), другие и сегодня определяющие лицо города объекты. Но справедливости ради стоит признать, что в довоенный период преобразования коснулись только самого центра Саранска.
…Начало 60-х годов - время, когда город вновь пережил эпоху переустройства. Страну, по сути, накрыла вторая волна индустриализации. Организованные Н. С. Хрущевым совнархозы модернизируют саранскую промышленность. Бурно развивается жилищное строительство (именно тогда город заполняется хрущевками, ставшими на долгие годы его архитектурной доминантой!). Примечательно, что строились они за счет фондов массово организуемых здесь промышленных производств. Значительно расширяется сама территория. Появляются три новых района - Заречный, Юго-Западный и Северо-Западный. В каждом по 20-25 микрорайонов: население увеличилось более чем в два раза!
Но вместе с типовым строительством (а даже объекты культуры и памятники тогда «штамповались» конвейерно) город теряет архитектуру прошлого. Дом за домом власти сносят купеческие особняки, затирая историческое наследие. Все это продолжается до 80-х годов. В город приходит крупнопанельное домостроение (стандартные десятиэтажные литовки ставили сразу кварталами, бульдозерами зачищая старые хибары). Категорически видоизменяется городская панорама в целом…
Новая - четвертая - череда строительного бума накрыла город уже в середине нулевых. За считанные годы мы получили целые жилые районы, объекты спортивной, культурной и социальной предназначенности. «Конечно, это опять-таки инициатива, исходящая от федерального верха, - комментирует ситуацию Виктор Махаев. - В нормальном государстве так всегда было и будет. Но это лишь первая кратковременная фаза происходящего процесса: наличие государственной воли и направление финансовых потоков. А потом наступает самый важный для города период - адаптация того, что получено им в пользование! Освоение пространства людьми. И как это будет освоено - вопрос главный!!!
Сегодня благодаря переживаемому Саранском форсированному преобразованию понимание, насколько быстро и результативно горожане найдут применение всему построенному, стоит так же остро. Весь город должен включиться в обживание тех огромных и значимых объектов, которые мы получили и можем получить в дальнейшем!» - констатирует Махаев.
Пока же приходится признавать, что освоение пространства в основном наблюдается со стороны «верхов». Проводимая модернизация считай что «доела» останки исторического прошлого и взялась уже за советское наследие нашего города. Высоченные «билдинги» врубаются в архитектуру центральных улиц, разрушая сложившийся на них годами колорит. Сносятся здания, до недавнего времени определявшие облик Саранска (достаточно вспомнить, сколько эмоций у горожан вызывали гибель первого корпуса МГУ или главпочтамта!). А оставшиеся облепляются пластиком и стеклом. Увы, в этих «коробах» декоративной сирости не увидеть так ценимой сегодня городской старины, музыки архитектуры не услышать…
Сергей Чернавин, обозреватель
«Столица С», 27 июля 2019
Пятьдесят оттенков сирого
Авторская рубрика Сергея Чернавина / Мордовский глобализьм / июль, 2019
Энергетику городского пространства определяют не дома, а люди. ©Ещё мордовский критикум, в т.ч. ещё Мордовския сатиры
Саранск продолжает двигаться по дороге чудесной истории / Фото: Юрий Кемаев
«Архитектура - застывшая музыка…» Эта формула немецкого философа Фридриха Шеллинга каждый раз неотступно преследует меня, когда приезжаю в Питер: город, воздвигнутый на болотах, самим своим местоблюдением, всем ансамблем возведенного в нем служит монументальным подтверждением: да - музыка!
А еще это город - серого. Во всех его оттенках! Сера пелена мороси, сыплющей летним днем из серости туч. Исчерни сера хмурь плесени на сером граните набережных рек и каналов. Серы фасады череды домов, дворцов и храмов (пусть и выкрашены они - по-современному - в яркие цвета). И даже затейливости декоров - все эти атланты, кариатиды, ба- и горельефы, пилястры и эркеры - как бы ни белили их и ни золотили - серы в своей питерской сдержанности.
Но серость эта особая! Есть в ней некое звучание, застывшее в камне, бетоне, стекле, дереве. Интонация, впитавшая талант зодчих и энергию многих поколений людей, живущих здесь, дышащих этим воздухом… …В этот раз на ночлег довелось остановиться в историческом центре города. В пяти-шести кварталах от Дворцовой площади. На фронтоне дома в тихом переулке значилось: «Здание 1894 года. Архитектор…». В сумраке парадную открывала широкая лестница. Поднимался в поисках пристанища, ожидая встретить старинный питерский быт. Воображение услужливо рисовало: патриархальный скрип паркета, печи в изразцах, мебель, помнящая Николая II, тяжелые люстры в выси потолков, тусклый блеск меди дверных ручек…
…Нас встретил банальный «евроремонт». Ну, объяснять не надо - чистенько, простенько и конструктивненько… Только ночью, сквозь дрему и сизый (серый?) свет белых ночей в стеклопакетах, я каким-то невнятным чувством стал осознавать: это старинный петербургский дом! Старина проявлялась исподволь. Как будто на листе фотобумаги, опущенном в раствор, сквозь гипсовую гладкость стен, ламинат пола, полимер натяжного потолка проступало нечто. Увидеть его, пожалуй, можно только во снах. Наверное, потому и спалось мне в ту ночь тяжело, тревожно, но как-то особенно крепко…
…А вот дома, в Саранске, мне всегда спится легко! И снов своих я никогда не помню! И музыки, когда бродишь по знакомым с малолетства улицам, во мне никакой не звучит. А если и звучит, то полная «какофония». Ведь - давайте уж честно признаемся самим себе - строили здесь всегда, не озираясь на гармонию общего городского пространства.
И это черта не только нынешнего времени. За свою без малого четырехвековую историю Саранск пережил минимум четыре волны полного переустройства. Но ни одна из них не преследовала задачи - добиться в месте слияния Инсара и Саранки некоего гармоничного архитектурного единства!
…Датой основания Саранска считается 1641 год. Строительство, как считается, на месте некоего поселения возглавлял воевода - князь Савва Козловский. Крепость была частью пограничной оборонной линии - засечной черты: масштабный российский фронтир, протянувшийся от Белгорода до Волги, потом до Южного Урала. В итоге уходивший своей системой в Сибирь. «Это была грандиознейшая программа государства, инспирированная ее руководством сразу после Смуты. И в стране тогда нашлись для этого силы!» - считает кандидат искусствоведения Виктор Махаев: за 25 лет было возведено порядка 50 таких фортов!
Саранская крепость имела четырехугольную, почти квадратную форму. На всех углах были земляные возвышения, на которых стояли деревянные угловые башни. Кроме них были еще три, которые возвышались над воротами, устроенными в стенах. Но, по свидетельствам историков, уже к концу XVII века фортификационная надобность для Саранска отпала. Граница государства сместилась южнее - прошла через Пензу. К середине XVIII века город окончательно утратил военное значение.
Очередному тотальному переустройству Саранск подвергся на рубеже XVIII и XIX веков. Затеяла его Екатерина II после восстания Пугачева. «Она поняла, что города не справляются со своей оборонительной функцией: пришел смутьян и все разрушил! - рассказывает Виктор Махаев. - По ее указанию в стране были обследованы сотни из них. Разработаны и реализованы генеральные планы застройки».
В Саранске такими разработками в начале XIX века занимался петербургский инженер и архитектор Вильям Гесте (к слову, его трудам принадлежит планирование реконструкции многих городов Поволжья). Он впервые разделил Саранск на четкие прямоугольники кварталов. Заложил прямые улицы. Определил место для центральной площади. Разработал архитектуру центра нашего города. Поразительно, но проект оказался настолько продуманным, что и сегодня полностью сохранился в облике города. Все центральные улицы, Советская площадь и даже места пересечения рек были заложены в генеральном плане архитектора Гесте!
«Горожане очень трудно воспринимали переустройство. Активно сопротивлялись реконструкции. Ведь им приходилось фактически сносить и заново строить свои дома. Причем по новым требованиям! - рассказывает Виктор Махаев. - Из Петербурга был направлен приказ, требующий приведения всех фасадов домов на центральных улицах и площадях в соответствие с принятым тогда в архитектуре стиле - ампир! Касалось это даже одноэтажных деревянных строений!!! Были утверждены типовые проекты, централизованно рассылавшиеся по городам. И местные власти обязывались следить за строгим им следованиям в строительстве. Для населения такого захолустья, как тогдашний Саранск, это было трудоемко, не всякому по карману».
Улицы в те времена в городе были кривыми, тупиковыми. Дома преимущественно крылись соломой. Пожары были обыденным явлением. На рубеже тех веков город выгорал полностью не единожды! - свидетельствует ученый-исследователь. Потому необходимость в полном городском переустройстве назрела. И за 20 лет она была проведена! В Саранске (преимущественно вокруг Базарной площади и прилегающих к ней улиц) сложился новый архитектурный облик. Появились каменно-деревянные двухэтажные, потом каменные несколькоэтажные дома, архитектурные ансамбли религиозных и светских учреждений. В 1893 году через Саранск прошла Московско-Казанская железная дорога. Однако экономическое оживление не изменило облика города. Саранск оставался захолустным и малоблагоустроенным.
В таком виде город вступил в ХХ век. И здесь начиная с 20-х годов его ждет новая - третья - волна полного передела. Город становится столицей Мордовской автономии! И тем самым получает новый толчок для своего архитектурного развития. Под влиянием политики нового государства стираются с лица городского ландшафта большинство «объектов служения культа». На месте них появляются жилые многоэтажные дома (позже их назовут сталинками), здания общественных и госучреждений, которые обязаны были присутствовать в региональном центре новой страны: вуз, почта, театр, библиотека, сеть школ, больниц и т. д.
В 30-е годы в Саранске результативно работал ленинградский архитектор Иосиф Меерзон. В частности, именно благодаря ему город обрел Дом Советов (построен в 1938-1939 гг.), другие и сегодня определяющие лицо города объекты. Но справедливости ради стоит признать, что в довоенный период преобразования коснулись только самого центра Саранска.
…Начало 60-х годов - время, когда город вновь пережил эпоху переустройства. Страну, по сути, накрыла вторая волна индустриализации. Организованные Н. С. Хрущевым совнархозы модернизируют саранскую промышленность. Бурно развивается жилищное строительство (именно тогда город заполняется хрущевками, ставшими на долгие годы его архитектурной доминантой!). Примечательно, что строились они за счет фондов массово организуемых здесь промышленных производств. Значительно расширяется сама территория. Появляются три новых района - Заречный, Юго-Западный и Северо-Западный. В каждом по 20-25 микрорайонов: население увеличилось более чем в два раза!
Но вместе с типовым строительством (а даже объекты культуры и памятники тогда «штамповались» конвейерно) город теряет архитектуру прошлого. Дом за домом власти сносят купеческие особняки, затирая историческое наследие. Все это продолжается до 80-х годов. В город приходит крупнопанельное домостроение (стандартные десятиэтажные литовки ставили сразу кварталами, бульдозерами зачищая старые хибары). Категорически видоизменяется городская панорама в целом…
Новая - четвертая - череда строительного бума накрыла город уже в середине нулевых. За считанные годы мы получили целые жилые районы, объекты спортивной, культурной и социальной предназначенности. «Конечно, это опять-таки инициатива, исходящая от федерального верха, - комментирует ситуацию Виктор Махаев. - В нормальном государстве так всегда было и будет. Но это лишь первая кратковременная фаза происходящего процесса: наличие государственной воли и направление финансовых потоков. А потом наступает самый важный для города период - адаптация того, что получено им в пользование! Освоение пространства людьми. И как это будет освоено - вопрос главный!!!
Сегодня благодаря переживаемому Саранском форсированному преобразованию понимание, насколько быстро и результативно горожане найдут применение всему построенному, стоит так же остро. Весь город должен включиться в обживание тех огромных и значимых объектов, которые мы получили и можем получить в дальнейшем!» - констатирует Махаев.
Пока же приходится признавать, что освоение пространства в основном наблюдается со стороны «верхов». Проводимая модернизация считай что «доела» останки исторического прошлого и взялась уже за советское наследие нашего города. Высоченные «билдинги» врубаются в архитектуру центральных улиц, разрушая сложившийся на них годами колорит. Сносятся здания, до недавнего времени определявшие облик Саранска (достаточно вспомнить, сколько эмоций у горожан вызывали гибель первого корпуса МГУ или главпочтамта!). А оставшиеся облепляются пластиком и стеклом. Увы, в этих «коробах» декоративной сирости не увидеть так ценимой сегодня городской старины, музыки архитектуры не услышать…
Сергей Чернавин, обозреватель
«Столица С», 27 июля 2019