Западные философии политики # Конструктивизм и национализм
Ещё идеология и наука в политике, в т.ч. Русские философии
Политическая философия в современном мире. Лекция №7. Конструктивистские теории нации
Философ Кирилл Мартынов о национальных движениях, определении Геллнера и первых бестселлерах / Курс лекций «Политическая философия в современном мире» философа Кирилла Мартынова об идеях, которые меняют наше представление о государстве, власти и правах человека / сентябрь, 2012
Политические институты современного мира изобретены философами. Демократия, республиканское правление, равенство политических прав, разделение властей, гражданское общество, государство как монополия на легитимное физическое насилие - все эти идеи возникли в философской традиции Запада, вызвав ожесточенные споры и став скандалом для своего времени. Сегодня философия продолжает создавать новые революционные идеи, выстраивающиеся в очередь на изменение мира. Среди них анархизм, феминизм, космополитизм или либертарианство. ©Ещё в курсе, а также ещё теория национализма здесь, здесь и здесь, в т.ч. Откуда появились нации и национализм
___
Курс приглашает читателей принять участие в большой европейской дискуссии о природе власти, государства и справедливости, опираясь на тексты актуальных политических теоретиков: Роберта Нозика, Марты Нюссбаум, Ноама Хомски, Кваме Аппиа, Джудит Батлер и других. Целью курса станет прояснение политических понятий, через которые мыслит себя человек, живущий и действующий в современном мире.
Кирилл Мартынов - кандидат философских наук, доцент Школы философии НИУ ВШЭ
Конструктивистские теории нации - Кирилл Мартынов
___
- В 20-м веке появилась группа теорий, которые описывают нации и национальные государства и стали известны как конструктивизм. Чтобы понять, в чем смысл конструктивизма, нужно обратиться к прошлому.
В 19-м столетии возникает идеология национализма. Она становится очень мощной и популярной. Тогда никаких негативных смыслов в национализм не вкладывалось. Какие вещи мы должны признавать, если мы националисты в классическом смысле какого-нибудь английского лорда Чемберлена?
Мы утверждаем, что есть территория, на которой живет наш народ. Он обладает определенной культурой, свойствами, характерными чертами, которые иногда называют душой народа. Эта душа существует в неизменном виде в течение столетий - с момента, когда народ появляется. Культура распространяется вместе с народом на определенной территории, и политические границы совпадают с культурными. Нация является высшей ценностью, поскольку она естественным образом существует сквозь века.
Важно, что один и тот же человек, с точки зрения националистов, может быть носителем только одной культуры. Если ты узбек, ты не можешь ничего понять про русскую культуру. Если ты немец, ты можешь сколько угодно читать французских писателей, но все равно ты останешься немцем. Именно отсюда происходят многие выпады, которые делают в отношении мигрантов и т. д.
Наиболее ярким отображением классической теории национализма стали историки в 19-м веке. В России это Соловьев, в меньшей степени, Карамзин и т. д. У каждой большой нации, в каждом большом государстве были свои историки, задача которых состояла в том, чтобы написать многотомный труд, посвященный истории собственной нации. Например, от вышедших из лесов галлов до великой французской нации. В тот момент, когда мы выходим на историческую сцену, мы мгновенно становимся тем, что о себе знаем.
Такие рассуждения стали основанием для самых разных национал-освободительных и просто национальных движений. В Восточной Европе этим увлекались, например, украинцы и чехи. С подачи Теодора Герцля, который прочитал Гегеля, этим стали заниматься евреи, создав в конечном итоге светское государство Израиль. Национализм стал той рамкой, в которой современный мир существует. Парадокс заключается в том, что национализм оказался таким потрясающе живучим: идеологии уже 200 лет, а она прекрасно себя чувствует. Коммунизм, например, никого уже не восхищает, к либерализму тоже есть претензии, а националисты живут и радуются.
Но в 20-м веке появились конструктивисты и сказали, что нации - это не то, что существует в течение веков в неизменном виде, а то, что придумывают историки, писатели и другие авторы, которые пишут о своих народах и о своей нации. Конструктивисты впервые решили поставить вопрос, что такое национализм как политическая идеология. Можно сослаться на определение Эрнста Геллнера: он утверждал, что политический национализм - это тезис о том, что этнические и политические границы должны совпадать. Сколько существует этносов, столько должно быть государств на их основе; один этнос - одно государство. На Балканах этот принцип стал основой затяжных кровавых войн.
Наиболее интересным (и популярным) из конструктивистов является Бенедикт Андерсон. Его классическая книга «Воображаемые сообщества», появившаяся в начале 80-х годов на волне увлечения американских университетских преподавателей постмодернизмом - один из лучших продуктов эпохи.
В «Воображаемых сообществах» Андерсон утверждает, что нация - это типичное воображаемое сообщество. Мы никогда не знали и никогда не узнаем всех членов нашей нации. Мы не смогли бы познакомиться с ними чисто физически, если бы задались такой целью. Но мы считаем, что нас что-то связывает - что-то очень глубокое, очень давнее - и поэтому мы представляем собой некое единство. Поэтому мы, находясь в Москве, можем читать в газете про Владивосток и считать, что это нас касается и должно быть интересно. А то, что происходит, например, в Эстонии - уже не наша история.
Андерсон демонстрирует мощь националистической идеологии. Бесполезно представлять себе памятник неизвестной феминистке, неизвестному либералу или неизвестному марксисту. У людей, если им ставят памятник, есть имя. Но в любом современном государстве есть памятник неизвестному солдату, который принципиально неизвестен и в отношении которого бессмысленно говорить: «Знаете, я на самом деле знал этого солдата, давайте напишем его имя». Это памятник нации, сыну нации, который погиб на полях сражений за ее свободу. Мы должны отдавать ему почести как своему неизвестному другу, члену воображаемого сообщества, одному из нас.
Важнейшая заслуга Андерсона в том, что он объяснил возникновение наций, предположил достаточно необычный, неожиданный сценарий того, как они были сконструированы. Он считает, что нации появляются в ту же эпоху, когда в Европе возникает книгопечатание, и это совпадение не случайно. Когда люди начали издавать книги, это стало бизнесом. В тот момент, в конце 15-го века, грамотным в Европе было не более 10% населения, и письменным языком была латынь. Какое-то время книгоиздателям было хорошо: книгу, которую издали на территории Германии, можно продавать и в Англии, и во Франции, и в Италии - везде, где были образованные люди - потому что языком книги была латынь.
Через какое-то время рынок был насыщен, и прибыли, которые получали книгоиздатели, начали падать. Последователей Гутенберга становилось все больше, конкуренция росла. Тогда книгоиздатели поняли, что нужно переходить на издание текстов на национальных языках. Число читающей публики в течение нескольких поколений росло. Достаточно вспомнить вклад в эту деятельность Мартина Лютера, впервые издавшего Библию на немецком языке. Тексты Лютера и Эразма Роттердамского стали настоящими бестселлерами, их продавали сотнями тысяч экземпляров.
На этой волне, по мнению Андерсона, у людей начинает возникать впечатление, что они принадлежат к определенному воображаемому сообществу, которое говорит и читает на одном языке и участвует в одних и тех же событиях. За счет книгоиздания на национальных языках, появления национальной литературы и газет, рождается представление об общей национальной истории. Это типично постмодернистский ход: не означаемое становится первичным, а означающее. Европейская литературная традиция выходит на первый план и творит нации.
К началу 21-го века конструктивисты победили. У ученых нет сомнений, что нации действительно создавались под влиянием некоторых факторов, связанных с печатью, образованием, развитием университетского знания. На сегодняшний день конструктивистские теории идут не вглубь, а вширь. В отношении каждой конкретной национальной традиции и националистического движения пишется конструктивистская история. Она показывает, что ценности, которые националисты принимали в качестве вечно существующих, в действительности возникали на их глазах, пока они мечтали о древности своей нации.
Это многих раздражает. Можно найти конструктивистские тексты, которые касаются России, Украины, прибалтийских наций. Даже Дальний Восток, который обладает такой древней историей, этого не избежал. Если спросить среднестатистического человека, что такое японская культура, он скажет про суши и карате, а это было придумано в конце 19-го века, в эпоху Мэйдзи, и не имеет никакого отношения к реальной японской истории.
© ПостНаука, 29 сентября 2012
Политическая философия в современном мире. Лекция №7. Конструктивистские теории нации
Философ Кирилл Мартынов о национальных движениях, определении Геллнера и первых бестселлерах / Курс лекций «Политическая философия в современном мире» философа Кирилла Мартынова об идеях, которые меняют наше представление о государстве, власти и правах человека / сентябрь, 2012
Политические институты современного мира изобретены философами. Демократия, республиканское правление, равенство политических прав, разделение властей, гражданское общество, государство как монополия на легитимное физическое насилие - все эти идеи возникли в философской традиции Запада, вызвав ожесточенные споры и став скандалом для своего времени. Сегодня философия продолжает создавать новые революционные идеи, выстраивающиеся в очередь на изменение мира. Среди них анархизм, феминизм, космополитизм или либертарианство. ©Ещё в курсе, а также ещё теория национализма здесь, здесь и здесь, в т.ч. Откуда появились нации и национализм
___
Курс приглашает читателей принять участие в большой европейской дискуссии о природе власти, государства и справедливости, опираясь на тексты актуальных политических теоретиков: Роберта Нозика, Марты Нюссбаум, Ноама Хомски, Кваме Аппиа, Джудит Батлер и других. Целью курса станет прояснение политических понятий, через которые мыслит себя человек, живущий и действующий в современном мире.
Кирилл Мартынов - кандидат философских наук, доцент Школы философии НИУ ВШЭ
Конструктивистские теории нации - Кирилл Мартынов
Click to view___
- В 20-м веке появилась группа теорий, которые описывают нации и национальные государства и стали известны как конструктивизм. Чтобы понять, в чем смысл конструктивизма, нужно обратиться к прошлому.
В 19-м столетии возникает идеология национализма. Она становится очень мощной и популярной. Тогда никаких негативных смыслов в национализм не вкладывалось. Какие вещи мы должны признавать, если мы националисты в классическом смысле какого-нибудь английского лорда Чемберлена?
Мы утверждаем, что есть территория, на которой живет наш народ. Он обладает определенной культурой, свойствами, характерными чертами, которые иногда называют душой народа. Эта душа существует в неизменном виде в течение столетий - с момента, когда народ появляется. Культура распространяется вместе с народом на определенной территории, и политические границы совпадают с культурными. Нация является высшей ценностью, поскольку она естественным образом существует сквозь века.
Важно, что один и тот же человек, с точки зрения националистов, может быть носителем только одной культуры. Если ты узбек, ты не можешь ничего понять про русскую культуру. Если ты немец, ты можешь сколько угодно читать французских писателей, но все равно ты останешься немцем. Именно отсюда происходят многие выпады, которые делают в отношении мигрантов и т. д.
Наиболее ярким отображением классической теории национализма стали историки в 19-м веке. В России это Соловьев, в меньшей степени, Карамзин и т. д. У каждой большой нации, в каждом большом государстве были свои историки, задача которых состояла в том, чтобы написать многотомный труд, посвященный истории собственной нации. Например, от вышедших из лесов галлов до великой французской нации. В тот момент, когда мы выходим на историческую сцену, мы мгновенно становимся тем, что о себе знаем.
Такие рассуждения стали основанием для самых разных национал-освободительных и просто национальных движений. В Восточной Европе этим увлекались, например, украинцы и чехи. С подачи Теодора Герцля, который прочитал Гегеля, этим стали заниматься евреи, создав в конечном итоге светское государство Израиль. Национализм стал той рамкой, в которой современный мир существует. Парадокс заключается в том, что национализм оказался таким потрясающе живучим: идеологии уже 200 лет, а она прекрасно себя чувствует. Коммунизм, например, никого уже не восхищает, к либерализму тоже есть претензии, а националисты живут и радуются.
Но в 20-м веке появились конструктивисты и сказали, что нации - это не то, что существует в течение веков в неизменном виде, а то, что придумывают историки, писатели и другие авторы, которые пишут о своих народах и о своей нации. Конструктивисты впервые решили поставить вопрос, что такое национализм как политическая идеология. Можно сослаться на определение Эрнста Геллнера: он утверждал, что политический национализм - это тезис о том, что этнические и политические границы должны совпадать. Сколько существует этносов, столько должно быть государств на их основе; один этнос - одно государство. На Балканах этот принцип стал основой затяжных кровавых войн.
Наиболее интересным (и популярным) из конструктивистов является Бенедикт Андерсон. Его классическая книга «Воображаемые сообщества», появившаяся в начале 80-х годов на волне увлечения американских университетских преподавателей постмодернизмом - один из лучших продуктов эпохи.
В «Воображаемых сообществах» Андерсон утверждает, что нация - это типичное воображаемое сообщество. Мы никогда не знали и никогда не узнаем всех членов нашей нации. Мы не смогли бы познакомиться с ними чисто физически, если бы задались такой целью. Но мы считаем, что нас что-то связывает - что-то очень глубокое, очень давнее - и поэтому мы представляем собой некое единство. Поэтому мы, находясь в Москве, можем читать в газете про Владивосток и считать, что это нас касается и должно быть интересно. А то, что происходит, например, в Эстонии - уже не наша история.
Андерсон демонстрирует мощь националистической идеологии. Бесполезно представлять себе памятник неизвестной феминистке, неизвестному либералу или неизвестному марксисту. У людей, если им ставят памятник, есть имя. Но в любом современном государстве есть памятник неизвестному солдату, который принципиально неизвестен и в отношении которого бессмысленно говорить: «Знаете, я на самом деле знал этого солдата, давайте напишем его имя». Это памятник нации, сыну нации, который погиб на полях сражений за ее свободу. Мы должны отдавать ему почести как своему неизвестному другу, члену воображаемого сообщества, одному из нас.
Важнейшая заслуга Андерсона в том, что он объяснил возникновение наций, предположил достаточно необычный, неожиданный сценарий того, как они были сконструированы. Он считает, что нации появляются в ту же эпоху, когда в Европе возникает книгопечатание, и это совпадение не случайно. Когда люди начали издавать книги, это стало бизнесом. В тот момент, в конце 15-го века, грамотным в Европе было не более 10% населения, и письменным языком была латынь. Какое-то время книгоиздателям было хорошо: книгу, которую издали на территории Германии, можно продавать и в Англии, и во Франции, и в Италии - везде, где были образованные люди - потому что языком книги была латынь.
Через какое-то время рынок был насыщен, и прибыли, которые получали книгоиздатели, начали падать. Последователей Гутенберга становилось все больше, конкуренция росла. Тогда книгоиздатели поняли, что нужно переходить на издание текстов на национальных языках. Число читающей публики в течение нескольких поколений росло. Достаточно вспомнить вклад в эту деятельность Мартина Лютера, впервые издавшего Библию на немецком языке. Тексты Лютера и Эразма Роттердамского стали настоящими бестселлерами, их продавали сотнями тысяч экземпляров.
На этой волне, по мнению Андерсона, у людей начинает возникать впечатление, что они принадлежат к определенному воображаемому сообществу, которое говорит и читает на одном языке и участвует в одних и тех же событиях. За счет книгоиздания на национальных языках, появления национальной литературы и газет, рождается представление об общей национальной истории. Это типично постмодернистский ход: не означаемое становится первичным, а означающее. Европейская литературная традиция выходит на первый план и творит нации.
К началу 21-го века конструктивисты победили. У ученых нет сомнений, что нации действительно создавались под влиянием некоторых факторов, связанных с печатью, образованием, развитием университетского знания. На сегодняшний день конструктивистские теории идут не вглубь, а вширь. В отношении каждой конкретной национальной традиции и националистического движения пишется конструктивистская история. Она показывает, что ценности, которые националисты принимали в качестве вечно существующих, в действительности возникали на их глазах, пока они мечтали о древности своей нации.
Это многих раздражает. Можно найти конструктивистские тексты, которые касаются России, Украины, прибалтийских наций. Даже Дальний Восток, который обладает такой древней историей, этого не избежал. Если спросить среднестатистического человека, что такое японская культура, он скажет про суши и карате, а это было придумано в конце 19-го века, в эпоху Мэйдзи, и не имеет никакого отношения к реальной японской истории.
© ПостНаука, 29 сентября 2012