Остров Сахалин. XVII. Дебри. Хребет Шренка.
25.08.16
Начало пути - 8:22, высота 148 м.
Конец пути - 16:04, высота 290 м.
Пройдено за день: 6,8 км.
Хребет Шренка из долины Левой Морозовки.
Карта маршрута 25 августа. Красная линия - наш путь. Большие красные кружки - места ночёвок в пихтаче над р. Ломоносовка и на галечной отмели р. Найба. Маленький красный кружок - место обеда в слиянии Правого и Левого Тигрёнков.
Рассветное солнце красиво осветило наше место ночлега.
Пихтовый лес в месте ночлега.
Мы бодро собрались, спустились вниз к Ломоносовке и, пройдя по ней двести метров, свернули в долину её притока - Морозовки. Первый километр пути по Морозовке был проще, чем по главной реке - долина была ещё достаточно широкой, и сначала несложно было срезать многочисленные излучины, а выше - просто идти по реке: воды-то в ней меньше. Несмотря на мелководье, рыба водилась и в Морозовке - рыбьи скелеты и головы попадались неоднократно.
Выше по течению долина сузилась, идти стало не так удобно, но ещё приемлемо. Где-то на этом участке мы наткнулись на окаменевшую раковину аммонита с отпечатками растений.
Аммонит.
Погода, радовавшая нас с утра, постепенно теряла свою привлекательность: небо затягивало белой пеленой. При этом, что необычно, облака тянулись не с Охотского моря, как в другие дни, а со стороны Татарского пролива. Начиная со слияния Правой и Левой Морозовок путь резко усложнился. Нам нужно было уходить вверх по Левой Морозовке, а для этого необходимо подняться по крутому земляному склону вдоль водопада, которым она падает к месту слияния. На этом участке даже какая-то намётка тропы появилась. Когда мы забрались наверх, наши приключения не закончились - пару метров нужно было пройти по наклонной скале, спускавшейся в речку чуть выше водопада. Там мне удержаться не удалось и левая нога соскользнула в воду. Для симметрии, видимо: в предыдущий день в Фирсовке я промочил правую. За водопадом уклон усилился, но река ещё имела свободное от растительности русло.
Прямо по ходу - Правая Морозовка, справа водопадом падает Левая Морозовка, нам по ней.
Второй водопад преодолели без проблем, а вот на третьем, высотой 10 метров, пришлось попыхтеть. Хорошо, конечно, что там ты лез не над рекой, а чуть в стороне от неё, но скользкий осыпной склон почти без опор и финальный скальный участок создавали свой особый экстрим. Выше третьего водопада растительность стала смыкаться над водой (заглавный снимок), а после сворота направо, откуда вытекала основная речка, сомкнулась окончательно. Кстати, на карте было неверно показано: будто сбоку подходит лишь небольшой приток, а Левая Морозовка течёт прямо.
Подъём по крутизне стал напоминать лестницу, отдельные камни вполне могли сойти за ступени. Дело шло к обеду, но останавливаться физически было негде: слишком крутые склоны по краям и чересчур узкое русло не давали возможности расположиться на отдых.
Метров за сто до перевала (что по горизонтали, что по вертикали) вода в ручье окончательно исчезла, распадок порос труднопроходимым кустарником, и мы начали вылезать из него вбок. Там мы впервые попали в заросли сахалинского бамбука, впечатляющие даже людей знакомых с кедровым стлаником. Тонкие, очень прочные и упругие стебли высотой до двух с половиной метров откидывают тебя назад при попытке лезть напролом. Единственный вариант передвижения - раздвигать их и делать шаг вперёд. К счастью, с этой стороны водораздела заросли были не сплошными, и часть пути прошла просто по траве - нужно лишь было идти не к седловине, утонувшей в чащобе, а чуть левее. Высота наверху была 580 метров. Но и на относительно чистом участке пришлось то протискиваться через переплетение берёзовых стволов, то продираться через кедровый стланик.
Пока мы поднимались на Кутузовский перевал, в голове крутились ассоциации вокруг названия хребта Шренка, на котором и находится перевал. С одной стороны оно напоминало имя Шрайк - робота из тетралогии Дэна Симмонса «Песни Гипериона». В тему было и то, что Шрайк назывался Повелителем боли и наличие у него древа боли - бамбук, хоть и не дерево, но всё же. С другой стороны оно ассоциировалось с Хэнком из короткометражки, пародирующей христианских проповедников: «Шренк выбьет из вас всё дерьмо».
Окончание подъёма на перевал не принесло особого морального удовлетворения - там всё поросло настолько, что видов ни в какую сторону не было. Когда-то по водоразделу шла японская лесовозная дорога, но за прошедшие годы она поросла кривыми берёзами и колючими кустами, так что путь по ней ничуть не лучше, чем рядом.
На пути подъёма, как я уже упоминал, исток одной из Морозовок упирался в седловину Кутузовского перевала. А вот Левый Тигрёнок, по которому нам нужно было спускаться, начинался в стороне, так что в его русло нужно было спуститься просто по склону. Со стороны Тигрёнка уже помянутые недобрым словом бамбук и кедровый стланик решили действовать сообща. Бамбук умудрялся расти прямо среди изогнутых стволов стланика. Увы, со стороны это заснять не удалось, ввиду отсутствия этой самой «стороны» - свободных от зарослей мест там просто не было. А изнутри снимать бесполезно. На удивление, несмотря на такие развлекухи, мы спустились к Левому Тигрёнку всего за пятнадцать минут - исходя из описаний путешествовавших здесь ранее групп, мы ожидали заметно худшего. Возникло ощущение, что больше пугали. В конце спуска даже тормозить пришлось - к самому ручью склон приобретал отвесный характер.
Левый Тигрёнок заметно отличался от Морозовки по характеру своего течения. Вместо равномерного крутого спуска пологие участки чередовались скальными сбросами. В верхнем течении они были с уступами, и мы спускались прямо по водопадам. Ниже высота отвесов возросла, под водопадами были глубокие чаши, полные воды, и приходилось обходить всё это по крутым склонам, пытаясь держаться за лопухи, не очень-то приспособленные для этого.
Вид вниз по течению Левого Тигрёнка. Слева - склон, по которому мы спустились свалились к ручью.
Вид вверх по течению Левого Тигрёнка.
Наконец мы добрались до слияния Правого и Левого Тигрёнков. Это было первое место за последние несколько часов, где можно было остановиться пообедать, чем мы и воспользовались.
Ручей Тигрёнок тоже заметно отличался от рек с противоположной стороны хребта. Кроме нескольких водопадов, путь по руслу сильно осложнялся многочисленными завалами. В среднем течении его долина заметно расширилась, и какое-то время мы шли по лесу меж болотистых озерков, но ближе к месту впадения в Найбу крутизна падения опять возросла, берега сомкнулись, да и воды в ручье стало больше. Примерно на этом участке в реке стал попадаться каменный уголь.
Тигрёнок в среднем течении.
Найба оказалась достаточно полноводной рекой, уж точно больше Ломоносовки. На ночёвку мы собирались встать на отмели её левого берега, расположенной, судя по описанию, в сотне метров ниже устья Тигрёнка. В реальности вместо косы там начался прижим, пришлось перебираться на другой берег, благо он был горизонтальным: лиственные деревья, росшие там, дополнялись травами двухметровой высоты, после бамбука и стланика, казавшихся сказочными.
Искомая коса обнаружилась примерно в трёхстах метрах ниже устья Тигрёнка. Из описания я представлял её более солидной - возможно её перемыло каким-то паводком. Место не выглядело уютным и безопасным - возвышение над водой было небольшим. Но вымотавшись на перевале и глядя на окрестные берега, мы решили, что искать что-то иное уже нет ни сил, ни желания.
Галечная отмель на Найбе.
С трудом удалось развести костёр - ветки были в основном ивовые и не до конца просохшие. Удалось поджечь и небольшие кусочки угля. А вот большой кусок хоть и нагрелся докрасна, но гореть так и не стал.
Костёр с куском каменного угля.
Катя немного приболела, нагрузка, несмотря на небольшое расстояние и малый перепад высоты, превышала поход по Тункинским Гольцам, и мы решили выходить по запасному варианту в Чехов, минуя таким образом и сложный подъём вдоль Шуйских водопадов, и два километра сплошных бамбуковых зарослей горы Спамберг.
Ближе к ночи стал накрапывать дождь и в тревожном напряжении мы загрузились в палатку, размышляя, насколько поднимется вода в реке.
Содержание
Начало пути - 8:22, высота 148 м.
Конец пути - 16:04, высота 290 м.
Пройдено за день: 6,8 км.
Хребет Шренка из долины Левой Морозовки.
Карта маршрута 25 августа. Красная линия - наш путь. Большие красные кружки - места ночёвок в пихтаче над р. Ломоносовка и на галечной отмели р. Найба. Маленький красный кружок - место обеда в слиянии Правого и Левого Тигрёнков.
Рассветное солнце красиво осветило наше место ночлега.
Пихтовый лес в месте ночлега.
Мы бодро собрались, спустились вниз к Ломоносовке и, пройдя по ней двести метров, свернули в долину её притока - Морозовки. Первый километр пути по Морозовке был проще, чем по главной реке - долина была ещё достаточно широкой, и сначала несложно было срезать многочисленные излучины, а выше - просто идти по реке: воды-то в ней меньше. Несмотря на мелководье, рыба водилась и в Морозовке - рыбьи скелеты и головы попадались неоднократно.
Выше по течению долина сузилась, идти стало не так удобно, но ещё приемлемо. Где-то на этом участке мы наткнулись на окаменевшую раковину аммонита с отпечатками растений.
Аммонит.
Погода, радовавшая нас с утра, постепенно теряла свою привлекательность: небо затягивало белой пеленой. При этом, что необычно, облака тянулись не с Охотского моря, как в другие дни, а со стороны Татарского пролива. Начиная со слияния Правой и Левой Морозовок путь резко усложнился. Нам нужно было уходить вверх по Левой Морозовке, а для этого необходимо подняться по крутому земляному склону вдоль водопада, которым она падает к месту слияния. На этом участке даже какая-то намётка тропы появилась. Когда мы забрались наверх, наши приключения не закончились - пару метров нужно было пройти по наклонной скале, спускавшейся в речку чуть выше водопада. Там мне удержаться не удалось и левая нога соскользнула в воду. Для симметрии, видимо: в предыдущий день в Фирсовке я промочил правую. За водопадом уклон усилился, но река ещё имела свободное от растительности русло.
Прямо по ходу - Правая Морозовка, справа водопадом падает Левая Морозовка, нам по ней.
Второй водопад преодолели без проблем, а вот на третьем, высотой 10 метров, пришлось попыхтеть. Хорошо, конечно, что там ты лез не над рекой, а чуть в стороне от неё, но скользкий осыпной склон почти без опор и финальный скальный участок создавали свой особый экстрим. Выше третьего водопада растительность стала смыкаться над водой (заглавный снимок), а после сворота направо, откуда вытекала основная речка, сомкнулась окончательно. Кстати, на карте было неверно показано: будто сбоку подходит лишь небольшой приток, а Левая Морозовка течёт прямо.
Подъём по крутизне стал напоминать лестницу, отдельные камни вполне могли сойти за ступени. Дело шло к обеду, но останавливаться физически было негде: слишком крутые склоны по краям и чересчур узкое русло не давали возможности расположиться на отдых.
Метров за сто до перевала (что по горизонтали, что по вертикали) вода в ручье окончательно исчезла, распадок порос труднопроходимым кустарником, и мы начали вылезать из него вбок. Там мы впервые попали в заросли сахалинского бамбука, впечатляющие даже людей знакомых с кедровым стлаником. Тонкие, очень прочные и упругие стебли высотой до двух с половиной метров откидывают тебя назад при попытке лезть напролом. Единственный вариант передвижения - раздвигать их и делать шаг вперёд. К счастью, с этой стороны водораздела заросли были не сплошными, и часть пути прошла просто по траве - нужно лишь было идти не к седловине, утонувшей в чащобе, а чуть левее. Высота наверху была 580 метров. Но и на относительно чистом участке пришлось то протискиваться через переплетение берёзовых стволов, то продираться через кедровый стланик.
Пока мы поднимались на Кутузовский перевал, в голове крутились ассоциации вокруг названия хребта Шренка, на котором и находится перевал. С одной стороны оно напоминало имя Шрайк - робота из тетралогии Дэна Симмонса «Песни Гипериона». В тему было и то, что Шрайк назывался Повелителем боли и наличие у него древа боли - бамбук, хоть и не дерево, но всё же. С другой стороны оно ассоциировалось с Хэнком из короткометражки, пародирующей христианских проповедников: «Шренк выбьет из вас всё дерьмо».
Окончание подъёма на перевал не принесло особого морального удовлетворения - там всё поросло настолько, что видов ни в какую сторону не было. Когда-то по водоразделу шла японская лесовозная дорога, но за прошедшие годы она поросла кривыми берёзами и колючими кустами, так что путь по ней ничуть не лучше, чем рядом.
На пути подъёма, как я уже упоминал, исток одной из Морозовок упирался в седловину Кутузовского перевала. А вот Левый Тигрёнок, по которому нам нужно было спускаться, начинался в стороне, так что в его русло нужно было спуститься просто по склону. Со стороны Тигрёнка уже помянутые недобрым словом бамбук и кедровый стланик решили действовать сообща. Бамбук умудрялся расти прямо среди изогнутых стволов стланика. Увы, со стороны это заснять не удалось, ввиду отсутствия этой самой «стороны» - свободных от зарослей мест там просто не было. А изнутри снимать бесполезно. На удивление, несмотря на такие развлекухи, мы спустились к Левому Тигрёнку всего за пятнадцать минут - исходя из описаний путешествовавших здесь ранее групп, мы ожидали заметно худшего. Возникло ощущение, что больше пугали. В конце спуска даже тормозить пришлось - к самому ручью склон приобретал отвесный характер.
Левый Тигрёнок заметно отличался от Морозовки по характеру своего течения. Вместо равномерного крутого спуска пологие участки чередовались скальными сбросами. В верхнем течении они были с уступами, и мы спускались прямо по водопадам. Ниже высота отвесов возросла, под водопадами были глубокие чаши, полные воды, и приходилось обходить всё это по крутым склонам, пытаясь держаться за лопухи, не очень-то приспособленные для этого.
Вид вниз по течению Левого Тигрёнка. Слева - склон, по которому мы спустились свалились к ручью.
Вид вверх по течению Левого Тигрёнка.
Наконец мы добрались до слияния Правого и Левого Тигрёнков. Это было первое место за последние несколько часов, где можно было остановиться пообедать, чем мы и воспользовались.
Ручей Тигрёнок тоже заметно отличался от рек с противоположной стороны хребта. Кроме нескольких водопадов, путь по руслу сильно осложнялся многочисленными завалами. В среднем течении его долина заметно расширилась, и какое-то время мы шли по лесу меж болотистых озерков, но ближе к месту впадения в Найбу крутизна падения опять возросла, берега сомкнулись, да и воды в ручье стало больше. Примерно на этом участке в реке стал попадаться каменный уголь.
Тигрёнок в среднем течении.
Найба оказалась достаточно полноводной рекой, уж точно больше Ломоносовки. На ночёвку мы собирались встать на отмели её левого берега, расположенной, судя по описанию, в сотне метров ниже устья Тигрёнка. В реальности вместо косы там начался прижим, пришлось перебираться на другой берег, благо он был горизонтальным: лиственные деревья, росшие там, дополнялись травами двухметровой высоты, после бамбука и стланика, казавшихся сказочными.
Искомая коса обнаружилась примерно в трёхстах метрах ниже устья Тигрёнка. Из описания я представлял её более солидной - возможно её перемыло каким-то паводком. Место не выглядело уютным и безопасным - возвышение над водой было небольшим. Но вымотавшись на перевале и глядя на окрестные берега, мы решили, что искать что-то иное уже нет ни сил, ни желания.
Галечная отмель на Найбе.
С трудом удалось развести костёр - ветки были в основном ивовые и не до конца просохшие. Удалось поджечь и небольшие кусочки угля. А вот большой кусок хоть и нагрелся докрасна, но гореть так и не стал.
Костёр с куском каменного угля.
Катя немного приболела, нагрузка, несмотря на небольшое расстояние и малый перепад высоты, превышала поход по Тункинским Гольцам, и мы решили выходить по запасному варианту в Чехов, минуя таким образом и сложный подъём вдоль Шуйских водопадов, и два километра сплошных бамбуковых зарослей горы Спамберг.
Ближе к ночи стал накрапывать дождь и в тревожном напряжении мы загрузились в палатку, размышляя, насколько поднимется вода в реке.
Содержание