Рассел о пристрастиях в истории
Новое совпадение.
Тут вот попалась интересная цитата из автобиографии Бертрана Рассела, по поводу его "Истории западной философии". Вот она:
Я испытывал подлинное удовольствие при написании этой истории, потому что всегда полагал, что изложение истории должно быть обстоятельным... Я рассматривал начало «Истории западной философии» как историю культуры, но в более поздних разделах, когда на первое место выступает наука, содержание работы уже было трудно втиснуть в эти рамки. Я старался изо всех сил, но не полностью уверен, что мне все удалось. Меня часто упрекали, что я писал не подлинную историю, но давал предвзятое объяснение событий, произвольно отобранных мною. Но, с моей точки зрения, человек не может написать интересную историю без пристрастий, да и вообще трудно вообразить человека без подобного рода предубеждений. И претензии на их отсутствие я считаю просто притворством. Больше того, книга, как и всякая другая работа, сохраняет единство благодаря какой-то уже принятой точке зрения. Именно по этой причине книга, состоящая из очерков разных авторов, менее интересна, чем книга, написанная одним человеком. И поскольку я не допускаю существования человека без пристрастий, я думаю, что лучшее, что можно сделать в случае написания масштабной истории, - это принять пристрастия автора, а тем читателям, которые недовольны ими, обратиться к другим авторам с противоположными пристрастиями. Вопрос о том, какое пристрастие ближе к истине, должен быть оставлен потомкам.
Понятно, что мнение авторитета - не аргумент. Просто не мог не отметить любопытное созвучие мыслей Рассела и рассуждений галантерейщика - см. подчёркнутое. Три ключевых мысли - о невозможности беспристрасности; об обмане, кроющемся за претензией на оную; о необходимости пристрастия как логического стержня - целиком совпадают с моими. Жаль, конечно, что здесь нет аргументации, но сам факт всё же зафиксирую.
Тут вот попалась интересная цитата из автобиографии Бертрана Рассела, по поводу его "Истории западной философии". Вот она:
Я испытывал подлинное удовольствие при написании этой истории, потому что всегда полагал, что изложение истории должно быть обстоятельным... Я рассматривал начало «Истории западной философии» как историю культуры, но в более поздних разделах, когда на первое место выступает наука, содержание работы уже было трудно втиснуть в эти рамки. Я старался изо всех сил, но не полностью уверен, что мне все удалось. Меня часто упрекали, что я писал не подлинную историю, но давал предвзятое объяснение событий, произвольно отобранных мною. Но, с моей точки зрения, человек не может написать интересную историю без пристрастий, да и вообще трудно вообразить человека без подобного рода предубеждений. И претензии на их отсутствие я считаю просто притворством. Больше того, книга, как и всякая другая работа, сохраняет единство благодаря какой-то уже принятой точке зрения. Именно по этой причине книга, состоящая из очерков разных авторов, менее интересна, чем книга, написанная одним человеком. И поскольку я не допускаю существования человека без пристрастий, я думаю, что лучшее, что можно сделать в случае написания масштабной истории, - это принять пристрастия автора, а тем читателям, которые недовольны ими, обратиться к другим авторам с противоположными пристрастиями. Вопрос о том, какое пристрастие ближе к истине, должен быть оставлен потомкам.
Понятно, что мнение авторитета - не аргумент. Просто не мог не отметить любопытное созвучие мыслей Рассела и рассуждений галантерейщика - см. подчёркнутое. Три ключевых мысли - о невозможности беспристрасности; об обмане, кроющемся за претензией на оную; о необходимости пристрастия как логического стержня - целиком совпадают с моими. Жаль, конечно, что здесь нет аргументации, но сам факт всё же зафиксирую.