Гендер: без поллитры нe разберешься, Часть 4
Через два года после написания статьи про гендер, https://misterspok.livejournal.com/92516.html, пришлось дописать к ней четвертую часть. Выкладываю здесь для собственного удобства, а то в ФБ-версией трудно делиться
Часть 4, о теории "Rapid-onset gender dysphoria" (ROGD)
Когда я заканчивала писать первые три части своей статьи о гендере, мне казалось, что этого будет вполне достаточно, чтобы дать представление о том, что такое гендер и кто такие трансгендерные люди. Общество, ставшее за последние десять лет более открытым к тому, чтобы наконец начать принимать людей такими, как они есть, позволило многим трансгендерным людям "выйти из шкафа" и получить доступ к медицинской и психологической помощи. Последние годы мы наблюдаем повышенный интерес к гендерным темам, и как результат, появление многих теорий, которые пытаются ставить под сомнение существующие практики терапии и помощи трансгендерным людям. И вот, все чаще стало звучать мнение, что рост числа трансгендеров в целом и трансгендерных подростков в частности связано с пропагандой СМИ, модой, безответственностью родителей и врачей, которые идут на поводу у активистов ЛГБТ-движения.
Особую популярность получила теория "Rapid-onset gender dysphoria" , ROGD. Ближе всего на русский я смогла это перевести, как "Стремительно развившаяся гендерная дисфория", но не исключено, что существует и лучший перевод. Теория ROGD очень часто используется в аргументах против того, чтобы серьезно относиться к утверждениям подростков, особенно, девочек по рождению, о том, что их гендерное самоопределение не соответствует их биологическому полу. Так как следование тем или иным теориям часто оказывает прямое влияние на жизнь реальных людей, особенно, когда речь идет о такой маргинализируемой группе населения, как трансгендеры, очень важно понимать, подкрепляются ли они реальной научной базой. Почему я решила посвятить целую главу именно этой теории? Есть в науке такой термин, epistemological violence (эпистемологическое насилие), когда, при наличии более научно-обоснованных объяснений, специально выбирается именно та интерпретация информации, которая может негативно повлиять на уязвимые слои населения (Тео 2010). Я сразу предупреждаю, что просто физически не смогу обсудить все аспекты этой теории, поэтому выбрала некоторые наиболее значительные ее части для анализа. Подробнее можно прочесть в первой статье в списке литературы (Ashley 2020).
Итак, откуда вообще пошел термин ROGD? Он впервые появился в 2016 году в блоге 4thWaveNow, который посвящен борьбе с общепринятым подходом к помощи трансгендерным подросткам (т.е., против gender-affirmative care, когда человеку не препятствуют в его стремлении жить в своем истинном гендере). В этом блоге Нью-Йоркская врач Лиза Литтман стала набирать участников своего исследования среди родителей, чьи дети (в возрасте от 10 лет до 21 года) "внезапно" стали испытывать гендерную дисфорию (ГД). Набор осуществлялся при содействии организации Transgender Trend and Youth Trans Critical Professionals, которая позиционирует себя, как оппозиция "транс-идеологии", основывался исключительно на словах родителей, не детей; и представлял из себя опросник онлайн из 90 вопросов. В августе 2018 года вышла статья Литтман (Littman, 2018, 2019), где и описывался "новый феномен внезапной гендерной дисфории". Позже, после критического разбора статьи, она была откорректирована, чтобы подчеркнуть, что ROGD является просто гипотезой и ее существование не может быть подтверждено на основании предоставленных материалов (Littman, 2019, Herber 2019, Brandelli Costa, 2019).
Краеугольными камнями теории ROGD являются следующие утверждения:
1. ROGD- новый феномен, отличающийся от общепринятых определений ранней гендерной дисфории (дети до 10 лет) и поздней гендерной дисфории (после 11 лет) и является просто побочным эффектом психических заболеваний, сексизма, интернализируемой гомофобии
2. “Нездоровый интерес” к гендеру- это эпидемия, спровоцированная средствами массовой информации. Как результат, мы видим всплеск случаев гендерной дисфории, особенно среди биологических девочек
3. ROGD сопровождается ухудшением психического состояния подростка и нарастающим конфликтом с родителями. Эти проблемы не лечатся, так как подростки вместо этого требуют начала гормональной терапии как панацеи, a потом жалеют об этом. Таким образом, gender-affirming therapy приравнивается сторонниками теории ROGD к насилию над детьми.
Итак, давайте вкратце пройдемся по пунктам и посмотрим, насколько они состоятельны.
1. Теория ROGD утверждает, что в последние годы мы наблюдаем резкий скачок в числе подростков, которые внезапно начинают жаловаться на гендерную дисфорию, хотя ничего не предвещало это раньше. В исследовании Литтман, средний возраст детей был 15.2 года. Однако, все предыдущие исследования уже давно показывали, что более 40% трансгендерных подростков начинают ощущать гендерную дисфорию после 11 лет, а 19% после 15 лет (James 2016). Проявления ГД могут начаться внезапно, и часто являются сюрпризом для близких людей. Более того, даже на официальном сайте DSM-5 (American Psychiatric Association, 2013) говорится, что поздняя ГД обычно проявляется внезапно (!) в период полового созревания или позже, во взрослом возрасте. Таким образом, введение нового термина (ROGD) не имеет под собой никакой базы, так как попадает под стандартное описание поздней ГД. Самое интересное, что даже Литтман не отрицает того, что ROGD прекрасно вписывается в рамки поздней ГД. Возникает вопрос, почему же тогда этот термин вообще появился? Как выясняется, сторонники теории ROGD считают, что поздняя ГД свойственна только трансгендерным женщинам (то есть, биологическим мужчинам) и представляет собой сексуальный фетиш. Главный адепт этой теории, Бланшард, является также одним из основателей теории ROGD (Bailey and Blanchard, 2017). Теория эта, давно дискредитированная, там не менее послужила тем самым звеном, которое позволило утверждать, что раз биологические девочки не попадают под это искаженное определение поздней ГД, им нужен новый термин. Таким образом, само базовое определение ROGD основано на предположениях, не имеющих ничего общего с настоящим определением поздней ГД, принятым медицинскими работниками во всем мире.
2.Теперь, давайте поговорим о втором утверждении сторонников теории ROGD, об "эпидемии подростков, желающих сменить пол", от того, что что дети с психологическими и психическими проблемами находятся под влиянием соц.сетей и нездоровой фиксации на гендере в среде их сверстников.
Не смотря на то, что растет число подростков получающих направления к гендерным специалистам, количество людей с ГД в обществе остается неизменным (Arnoldussen 2019). Дело в том, что реальное число трансгендерных людей гораздо выше (соотношение 20:1), чем число тех, кто обращается в гендерные клиники (Ashley, 2019). Таким образом, даже маленькое увеличение процента тех, кто обращается в клиники, приведет к резкому скачку количества пациентов, создавая иллюзию резкой вспышки случаев. Благодаря более открытому обществу и более доступной помощи, те подростки, что раньше не рискнули бы открыться, начали за помощью обращаться.
Литтман утверждет, что 63.5% детей в ее исследовании стали проводить много времени в соц.сетях непосредственно перед тем, как рассказали о своей ГД. С точки зрения сторонников теории ROGD, это доказывает промывку мозгов и давление сверстников, следование моде и т.д. Однако, почему-то упускается самое простое объяснение. Дети, начинающие испытывать ГД с началом полового созревания, начинают активно искать группы себе подобных, а так же усиленно изучать все темы, связанные с гендером, для получения информации и поддержки задолго до того, как открыться близким людям, включая родителей (Whittle, 1998, Kuper, 2018).
3. Ну и наконец, одним из центральных утверждений сторонников ROGD является то, что ROGD маскирует реальные психические и психологические проблемы и усугубляет конфликт с родителями. Как результат, подростки в последствии жалеют о своем решении "сменить пол", но уже поздно.
Как я уже писала выше, Литтман набирала родителей для исследования через организацию, известную своим негативным отношением к принятым сегодня установкам по помощи трансгендерным людям. То есть, выборка включала в себя родителей, которые не были готовы на том этапе принять ГД своих детей, как настоящую проблему (67% детей в исследовании просили у родителей возможности гормональной терапии, но только 11% получили родительское разрешение дойти до этого этапа). Не удивительно, что именно они сообщали об ухудшении психического и психологического состояния своих детей, так как отсутствие родительской поддержки является главным предсказателем суицидности у трансгендерных людей (Bauer 2015). И даже при том, что большинство родителей в исследовании не оказывали нужной поддержки детям (!), только 5% из детей участников исследования сказали впоследствии своим родителям, что они не трансгендеры. Из них, всего 1.2% начали какую-либо терапию, которую потом прекратили. Эти цифры находятся в полном противоречии утверждению сторонников теории ROGD, что большинство подростков жалеют о своем "выборе". Существующая уже давно статистика устойчиво показывает, что процент так называемых detransitioners не превышает 1.8-2%
На этом я остановлюсь. Я затронула лишь некоторые аспекты теории ROGD, просто потому что невозможно в рамках этой статьи объять необъятное.
Опасность теории ROGD в том, что она использует научный язык для ряда предположений, не имеющих под собой научно-подтвержденной базы. В случае трансгендерных людей, подобные теории, например, играют на вполне объяснимых страхах родителей, которые, получив "научную поддержку от специалистов", могут лишить детей доступа к необходимой помощи. Если учесть, что больше 40% трансгендерных людей без необходимой поддержки склонны к суицидам, последствия могут быть катастрофическими..
Список литературы
Ashley, F. (2020). A critical commentary on ‘rapid-onset gender dysphoria.’ The Sociological Review, 68(4), 779-799.
Littman, L. (2018). Parent reports of adolescents and young adults perceived to show signs of a rapid onset of gender dysphoria. PLoS One, 13(8), e0202330
Littman, L. (2019). Correction: Parent reports of adolescents and young adults perceived to show signs of a rapid onset of gender dysphoria. PLoS ONE, 14(3), e0214157.
Heber, J. (2019). Correcting the scientific record on gender incongruence - and an apology. EveryONE.
Brandelli Costa, A. (2019). Formal comment on: Parent reports of adolescents and young adults perceived to show signs of a rapid onset of gender dysphoria. PLoS ONE, 14(3)
James, S. E., Herman, J. L., Rankin, S., Keisling, M., Mottet, L., & Anafi, M. (2016). The report of the 2015 U.S. transgender survey. National Center for Transgender Equality
American Psychiatric Association. (2013). Diagnostic and statistical manual of mental disorders, fifth edition (DSM-5).
Bailey, J. M., & Blanchard, R. (2017). Gender dysphoria is not one thing. 4thWaveNow.
Arnoldussen, M., Steensma, T. D., Popma, A., van der Miesen, A. I. R., Twisk, J. W. R., & de Vries, A. L. C. (2019). Re-evaluation of the Dutch approach: Are recently referred transgender youth different compared to earlier referrals? European Child and Adolescent Psychiatry. Advance online publication.
Ashley, F. (2019c). Shifts in assigned sex ratios at gender identity clinics likely reflect change in referral patterns. Journal of Sexual Medicine, 16, 948-949.
Kuper, L. E., Wright, L., & Mutanski, B. (2018). Gender identity development among transgender and gender nonconforming emerging adults: An intersectional approach. International Journal of Transgenderism, 19(4), 436-455
Whittle, S. (1998). The trans-cyberian mail way. Social and Legal Studies, 7(3), 389-408.
Bauer, G., Scheim, A. I., Pyne, J., Travers, R., & Hammond, R. (2015). Intervenable factors associated with suicide risk in transgender persons: A respondent driven sampling study in Ontario, Canada. BMC Public Health, 15(525), 1-9
Teo, T. (2010). What is epistemological violence in the empirical social sciences? Social and Personality Psychology Compass, 4(5), 295-303.