Одесса. Оккупация. 1941-1944 (продолжение 1 )
Автор "budyon"
Оригинальное название - "Недовыжженная земля".
4.
Антонеску долго подбирал кандидатуру на пост мэра Одессы. Ему необходимо было найти румына, который свободно говорил бы по-русски, плюс отлично знал бы город и имел опыт административного управления. Таким человеком стал Герман Пынтя - бывший подданный РИ, бывший поручик царской армии, участник Первой Мировой войны. Он уже успел побывать мэром Кишинева, но ничем себя особым себя на этой должности не проявил. Не то чтобы Антонеску ему сильно доверял, но лучше кандидатуры не было. Губернатором Транснистрии был назначен профессор Алексяну. Алексяну вызывает подозрения как гуманитарий, но и психически он, как мне кажется был не совсем здоров, во всяком случае его фотки и видео оставили у меня именно такое впечатление.
17 октября Пынтя распространил по городу свое обращение к народу:
Одновременно, военные в лице генерала Якобича выпустили свое обращение:
Граждане Одессы!
Будьте спокойны! Никто не нанесет зла мирному населению, которое может продолжать спокойно работать и которое будет соблюдать все опубликованные приказы. Вам будут даны все священные права и все храмы будут открыты. Будут приняты меры о вашей пище, здоровье, и о том, чтобы обеспечить вашу жизнь и имущество. Советуем вам не совершать недружелюбных актов по отношению к армии и чиновникам которые будут управлять городом.
<…>
Командующий 4-й румынской армией
Корпусной генерал И. Якобич
Вообще ситуация была сложная. Вообразите себе - накануне зимы трехсоттысячный город вдруг остается без воды, без электричества, без транспорта (даже гужевого), фактически без продуктов, а вся телефонная связь оказывается уничтоженной. Более того, со всех медицинских учреждений вывозится всё оборудование, например те же ренгеновские аппараты. Перед Пынтей и 16-ю чиновниками которых он привез стояла непростая задача - в кратчайший срок наладить жизнь в городе. Поразительно, но это им удалось. К июлю-августу 1942 года уровень жизни в Одессе по многим пунктам (а может и по всем) превысил довоенный. Почему же это удалось?
Конечно, сказало свою роль грамотное управление. Румыны тут же переписали всех, кто умеет что-то делать руками - инженеров, врачей, техников и привлекли их (за деньги) для налаживания систем функционирования города. Затем они включили зеленый свет для частного предпринимательства. Частные магазины, рестораны, кафе, парикмахерские, ремонтные фирмы стали открываться сотнями. Ну и не будем забывать, что с момента коммунистического переворота прошло 24 года, а со времени нэпа 12-13 лет. Сохранилось много людей, целый слой, который знал что такое частный бизнес. Кроме этого, румыны провели реституцию: если кто документально подтверждал что ему до революции принадлежал производственный цех или магазин - они возвращали. Совершенно ясно одно, если бы коммунистическую власть удалось свалить бы в это время, уровень жизни бы очень быстро поднялся. «Тех» людей было еще очень много.
Почему они всё это делали? Считается, что они хотели интегрировать Транснистрию в Румынию, а граждан рассматривали как своих поданных. Алексяну даже хотел провести референдум о воссоединении Транснистри и Румынии. Но возможно у немцев были свои планы, во всяком случае, у нас в качестве валюты ходила марка, а не лея. Между Транснистрией и Рейхскоммисариатом «Украина» была установлена полноценная граница, это потом сыграет свою положительную роль - после отличного урожая 1942 года регион будет просто завален продуктами.
Относительно легитимности пребывания румын на территории СССР и правомерности слова «оккупация» можно сказать следующее. Вообще, единственным легитимным обладателем прав на Одессу с 1794 года являлась династия Голштин-Готторпов. Они основали этот город и при них в нем было построено всё, что заслуживает внимания. Но последний Император династии - Николай II в 1917 году отрекся от престола. Другим легитимным обладателем города можно считать армию генерала Деникина, так как он выступал за созыв Учредительного собрания. Возможно, легитимной является немецкая (австрийская) администрация появившаяся здесь в 1918 году, после заключения Мирного договора в Брест-Литовске. Все остальные власти, как ни крути - оккупационные. Это с одной стороны. Но если использовать норму «прав тот, кто сильнее», то все кто управлял этим городом являются легитимными. Скорее всего так посчитали и современные власти - на официальном сайте города имя Г. Пынти идет в общем списке городских начальников начиная с 1794 года. Иными словами, он такой же легитимный как и остальные. Румын никто не звал? Никто. А красных кто-то сюда звал? Тоже никто. Одесса вообще была оплотом контры, что запечатлено у множества русских писателей. Этот город был слишком богатый, чтобы быть "за революцию". Даже при большом количестве евреев.
В общем, первые 5 дней пребывания румын в Одессе были довольно спокойными. 19 октября открылись городские рынки. Начался разбор городских завалов и расчистка улиц. Но 22 октября в дело вмешались агенты НКВД, которое занялось прямым террором и массовыми убийствами.
Примечание: Мне когда-то рассказывали, что во многих городах коммунисты, не желая чтобы на немцев работали определенные люди, поступали следующим образом. Заранее были заготовлены списки инженеров, врачей, специалистов в разных областях, отпечатаны на специальных бланках, а затем "забыты" в сейфах городских отделений НКВД. Типа как "списки секретных сотрудников". Потом эти списки попадали к немцам. Именно так было сделано в Симферополе, когда немцы молниеносно ворвались в Крым.
5.
Герман Пынтя отправил в Бухарест план восстановления Одессы еще в начале сентября, притом, что вообще не было ясно - будут ли румыны там в 1941 году. В плане, помимо всего прочего, были указаны здания в которых должны были разместиться различные подразделения румынской администрации. Военную комендатуру запланировали разместить в огромном доме городского НКВД что на Маразлиевской 40. Дом был построен в 1910 году и являл собой шедевр тогдашней инженерной мысли - в нем были лифты, горячая вода, паровое отопление и автономная электростанция. Но потом это здание приобрело дурную славу: в нем разместилась одесская ЧК, а она была одной из самых кровавых. В начале октября советские разведчики захватили румынского офицера. При нем был этот самый план. Непонятно почему, но взорвать решили не здание где будет размещаться Гестапо и не здание тайной румынской полиции «Сигуранца» (она разместилось в здании на Бебеля 12, где и до и после располагалось областное отделение НКВД), а именно комендатуру.
К взрыву подготовились основательно. Все работы велись ночью. В подвале здания был вырыт глубокий котлован. Туда заложили три тонны тротила, а возле колон - две стокилограммовые авиабомбы. Вся эта система должна была быть приведена в действие радиоуправляемым фугасом по сигналу из Севастополя. Подорвать его одесским НКВДистам оставленным здесь для подпольной работы почему-то не доверяли (и, в общем, правильно делали, потом мы поймем почему), они должны были лишь передать по рации сигнал в момент, когда в здании соберется германское и румынское начальство. А уже из Севастополя должны были послать ответный сигнал определенной частоты.
Дальше начали происходить малопонятные вещи. Когда румыны вошли в Одессу их тут же начали предупреждать что здание заминировано. 18 октября, перед въездом, его тщательно проверили немецкие саперы, 19 октября, поскольку сообщения о минировании не прекращались, здание еще раз внимательно проверили румынские саперы. Сами помещения и все что было в них, было оставлено в идеальном состоянии.
Вот что писал Пынтя в письме на имя Антонеску уже после взрыва:
«21 октября, в 11 часов, когда нижеподписавшийся находился в кабинете г-на генерала Глогожану, военного коменданта Одессы, сюда вошла пожилая русская женщина, которая с испуганным видом заявила, что срочно что-то лично хочет сообщить генералу-коменданту. Нижеподписавшийся служил переводчиком. Госпожа заявила г-ну генералу: она точно знает, что органы НКВД при уходе заминировали это здание, чтобы взорвать его в нужный момент. Господин генерал поблагодарил женщину за информацию и приказал господину полковнику Ионеску Мангу принять меры по новой проверке здания, привлекая в этих целях румынских и немецких саперов. На второй день, 22 октября, г-н генерал сказал мне, что специализированные органы снова проверили здание и доложили, что нет никакой опасности. Все же я просил генерала поменять помещение, ибо у женщины, от которой получена информация, не было никакого интереса врать».
Информация поступала не только по линии румын, но и по линии немцев. Так, уполномоченный информационной службы Редлер в рапорте своему начальству о событиях в Одессе писал: «В четверг, 22 октября, в 15 часов 30 минут, говорят, появились два коммуниста и предупредили, что в течение получаса здание взлетит на воздух. Но это предупреждение не было принято во внимание по причине ложной тревоги за день до этого».
Раду Глогожану, племянник генерала Глогожану, рассказывал, что румынских военных предупредили об опасности: “К военной комендатуре в Одессе пришла пожилая женщина, которую звали Людмила Евгеньевна Петрова. Она сказала, что хочет поговорить с начальником комендатуры. Дежурный офицер сказал, что это невозможно. Она стала настаивать, говорила, что хочет ему сказать что-то очень важное. Тогда дежурный офицер доложил об этом в кабинет моего дяди. Генерал Глогожану принял эту женщину, которая рассказала ему, что здание комендатуры заминировано, что в минировании принимал участие ее сын, который был электриком и, что им нужно немедленно покинуть дом, поскольку он будет подорван. Это заставило моего дядю задуматься, однако он не мог полностью поверить, что женщина говорит правду».
Герман Пынтя
Интересно, называл ли Пытня имя женщины во время допросов на Лубянке? Увы, но протоколы допросов до сих пор являются абсолютной государственной тайной России. Хотя казалось бы - ну что там секретного? Если назвал - будьте уверены: расстреляли не только её и её сына, но и всех ближайших родственнков. При условии что они были живы в 1945 году.
На вечер 22 октября был назначен торжественный банкет посвященный вступлению в управление городом румынской администрации. В 17 часов 45 минут здание взлетело на воздух. Я говорил далеко не с одним человеком, который жил тогда в Одессе и все отмечают одну вещь. Никто не помнит что был какой-то звук, но все запомнили подземный толчок, казалось что произошло землетрясение. Это был самый крупный успех НКВД за 907 дней румынского пребывания в Одессе. Потом будет еще один - 18 ноября в районе первой заставы пустят под откос румынский эшелон. На этом героическая страница закончится и на то будут свои причины. Лишь в феврале 1944 года сюда на парашютах будет сброшен отряд НКВД во главе с чекистом Авдеевым (в свое время приговоренным НКВД к расстрелу, временно замененному 15 годами концлагеря), для «налаживания связей с партизанами». В течение нескольких дней группа прекратит существование, а Авдеев пустит себе пулю в лоб.
Дом по ул. Маразлиевской 42 после расчистки завалов.
Через несколько часов в Бухарест полетела «Информационной сводка» Сигуранцы за номером 200 в которой отмечается :
«В результате первых расследований вытекает, что минирование проводилось советскими войсками в связи с эвакуацией из города, использовано большое количество взрывчатки, приведенной в действие, по-видимому, электрическим приводом. Хотя до занятия помещения военной комендатурой Одессы, да и после того как комендатура была предупреждена, были предприняты операции по розыску и разминированию, взрывное устройство было настолько хорошо закамуфлировано, что не могло быть обнаружено».
Какой очевидный фейл и немцев и румын! Иметь на руках тонны информации и не найти три тонны (!) взрывчатки что лежат у вас под ногами - это уметь надо! А НКВД даже убравшись из Одессы продолжало убивать. Теперь - руками не очень умных румынских военных.
ИЗ ТЕЛЕГРАММЫ ТРЕСТИОРЯНУ
22 октября 1941, 20 часов 40 минут
До настоящего времени, 22 октября 1941-го, 20 час. 40 мин., генерал Глогожану не найден. Видимо находится под обломками.
Количество погибших и раненных невозможно определить.
Операции по спасению продолжаются.
Из здания, занятого командованием, взорвана центральная часть и правое крыло.
Одесские войска приведены в боевую готовность.
Нет информации о других взрывах.
До завтрашнего утра остаюсь с частью спасшегося от взрыва командования. Сохраняю связь через гражданскую почту Одессы.
Принял меры, чтобы повесить на площадях Одессы евреев и коммунистов.
Зам. Командующего «ГУРУН» генерал Трестиореану.
22 октября в 23 часа 25 минут исполняющий обязанности командующего 4-й армии, он же начальник генштаба И. Якобич за №301827 отправил ответ на приказ Антонеску, посланный Раду Давидеску. Якобич сообщал, что «в целях руководства делом спасения и принятия на месте мер, вызванных событиями, в Одессу направлены: командир 2-го армейского корпуса генерал Мачич и группа руководящих должностных лиц 4-й армии, включая заместителя начальника 2-го управления [контрразведки] и начальника связи с необходимым персоналом для немедленного налаживания связи». В заключении этого донесения сказано:
«В качестве репрессалий и с целью демонстрации населению повешены на публичных площадях определенное число евреев и подозрительных коммунистов».
Взрыв на Маразлиевской оброс в советской литературе разнообразными легендарными подробностями. Всегда называются цифры убитых, причем всегда разные и всегда фантастические. «Была уничтожена вся румынская администрация», «сотни генералов и офицеров», «десятки генералов» и т.д. и т.п. Называют цифры в 300-400 человек. В эти цифры можно поверить, если вспомнить что разлетелся не только дом (№40), но дом под номером 42, и еще один дом, находящийся за современным магазином «Дары природы». И во всех этих домах, между прочим, жили люди. Но о них в советской литературе никаких упоминаний. Только о «сотнях генералов», которых, разумеется, не было.
Взрыв на Маразлиевской. Интересующий нас фрагмент начинается на 2 мин 56 сек с фразы «ла доу зеч ши доу октомбрие…..»
http://www.youtube.com/watch?v=cWSFxKoWE0c&feature=player_embedded
А было вот что. О том, что дом заминирован к 22 октября знали все, кто вообще имел доступ к информации. Поэтому на банкет приехали те, кто был полностью уверен что минирование - утка НКВД. Из генералов там был только один - Глогожану. Его заместитель Тресторяну - не приехал. Прокурор и начальник полиции - не приехали. Пынтя - не приехал. Алексяну - не приехал. Ни одни немецкий генерал не приехал. Так что говорить о «всей администрации» просто смешно. Но где советский человек мог получить альтернативную иформацию?
Вот официальная румынская сводка:
Deşi clădirea a fost controlată de genişti şi nu a fost identificat nimic suspect, totuşi în după-amiaza zilei de 22 octombrie, ora 17.45, ea a sărit în aer. În urma exploziei şi-au pierdut viaţa şi au fost răniţi un număr de 135 de militari români şi germani (79 ucişi, 43 răniţi şi 13 dispăruţi), printre care comandantul diviziei 10 infanterie, generalul Ion Glogojeanu, şeful de stat major, colonelul Ionescu Mangu, ofiţerii germani, căpitan de corvetă Walter Reichert, comandor Herwart Schmidt, căpitan Valter Kern.
На самом деле всего из немцев и румын там погибло 135 человек. Это самое больше число которое я вообще видел. Самое меньшее - 93. Из более-менее высокопоставленных офицеров (но не генералов!) отметим румынского полковника Мангу Ионеску и трех немецких капитанов. И всё. И вот это «всё» разрослось в воспаленных мозгах советских историков до «сотен генералов».
Перед разрушенным зданием, в Александровском саду (сейчас - парк им. Шевченко) румыны оборудовали мемориальное кладбище.
Снеся бульдозером могилы и кресты, советская власть поверх румын похоронила там же своих солдат и назвала это место "Аллеей Славы":
Утром, 23 октября губернатор Алексяну докладывал Антонеску о погибших во время взрыва 17 офицерах, 35 солдатах, 9 румынских гражданских государственных служащих. Столь низкое число обусловлено тем, что к моменту доклада еще не всех откопали. Ответ из Бухареста: «Перейти немедленно к массовым репрессиям путем уничтожения всех элементов, оставленных по заданию, ликвидации всех служащих НКВД, членов коммунистической партии, а также всех евреев. Взять много заложников из всех находившихся в городе семейств - мужчин и женщин, - которые будут публично расстреляны без суда как ответственные за каждое покушение, которое произойдет. Это должно знать все население путем оповещения».
Табличка на доме с номером 40-42 (вместо двух домов после войны построили один). «22 октября 1941 года на этом месте советскими патриотами был высажен(?) в воздух дом комендатуры вместе с фашистским генералитетом, который находился в нем». Кроме откровенно безграмотно составленного текста, в нем конечно же не упоминается ряд нюансов - что «высажено» было три дома и что «советскими патриотами» были обычные офицеры НКВД, причем далеко не местные.
Иногда в литературе говорится что «дом взорвали партизаны». Ага, ага…
Что происходило дальше мы может узнать из очередного письма Пынти в адрес Антонеску:
«Проснувшись утром, я застал ужасающую сцену, а именно: на всех главных улицах и перекрестках находились по 4-5 повешенных человек, а испуганное население со всех сторон бежало из города. Возмутившись, я спросил, кто совершил это варварство, этот позор, от которого мы никогда не отмоемся перед цивилизованным миром. Соответствующие органы власти ответили мне, что ничего не знают. В то же время на стенах домов Одессы появилось без подписи официальное сообщение военного командования, обязывающее всех евреев покинуть город в течение дня 23 октября и отправиться в колонне в сторону Дальника. Пришедшие в ужас от случившегося в городе евреи покинули свои квартиры и имущество и тысячами направились в Дальник, а оставшееся в городе население начало тотальное ограбление квартир».
Конечно, НКВД ничем не рисковало. Заминировать дом в спокойной обстановке, а потом подорвать его с глубокого тыла и поехать получать ордена в Москву - большого героизма не надо. Обычная саперно-инженерная работа. Вроде подрыва скалы с целью прокладки тоннеля. И конечно они знали о последствиях, вот только последствия их совершенно не волновали. А может именно на такие последствия и рассчитывали. Я считаю, что то, что сделали румыны 23 октября было большой ошибкой, но есть данные что на них в этом вопросе сильно давили немцы. У нас очень много любят говорить о том сколько уничтожили немцы, но никогда не говорят что огромное количество подобных акций было ответом на действия спецбригад НКВД. Вообразите себе, что, скажем, 22 мая 1945 года в Карлсхорсте взлетел бы дом начиненный Жуковым, Телегиным, Соколовским, Берзариным и прочими? Я не знаю сколько бы там народу расстреляли, но то что все кого бы не расстреляли, отправились бы работать кирками и лопатами в суровые климатические районы СССР у меня сомнений не вызывает.
В качестве комментария к этому объявлению можно добавить, что НКВД брало заложников с первого дня своего существования. Так, например, посылая в Одессу чекиста Авдеева в 1944 году с условно-смертным приговором, в заложниках была оставлена его семья. Тоже самое было и с разведчиком Николаем Гефтом.
6.
Как всегда говорилось, советская власть уходя с той или иной территории, оставляла там т.н. «подпольные обкомы». В теории это выглядело так: первый секретарь обкома партии вместе со своим аппаратом переходил на нелегальное положение и должен был курировать все подпольную работу. Ну и плюс к этому - проводить на т.н. «оккупированных землях» решения Москвы. Эта же система дублировала себя и на районных уровнях. Получалось, что вся территория оказавшаяся под немцами как бы была накрыта сетью партийных органов. Во всяком случае, так это показано в советских фильмах.
В реальности же дело обстояло немного иначе. Даже не немного иначе, а с точностью до наоборот. Ну неужели вы думаете, что реальные действующие подпольные обкомы были, скажем в Эстонии или Молдавии? Или может они были на донских землях, где немцев встречали чуть ли не крестными ходами? Или может они были на Западной Украине? Да там всех коммунистов натурально вырезали в первые дни войны. Вместе с польскими профессорами.
Ну и уж совсем смешно получилось в одном черноморском городе.
В 1941 году местный обком возглавлял товарищ А.Г. Колыбанов. Он-то и должен был остаться в городе и возглавить теперь уже подпольный обком. Но в последний день он решил, что лучше не рисковать, переоделся в форму полковника (всем партработникам в 1940 были присвоены воинские звания адекватно статусу и выданы три комплекта формы - полевая, обычная и парадная) и покинул город вместе со своей семьей. Как он там объяснял центру свой поступок, я не знаю. Может добыл себе документы что у него грыжа, язва или раковая опухоль размером с футбольный мяч, а может еще что. Вместо себя он оставил в качестве первого секретаря бывшего колхозного парторга товарища Петровского, а в качестве второго - функционера Сухарева. Для «налаживания» подпольной работы Петровскому была выдана солидная сумма в золотых червонцах и указаны места где спрятано оружие, рации, листовки и т.д.
Когда пришли румыны, Петровский, поразмыслив мозгами, тоже решил не рисковать, да и какую он мог организовать подпольную работу? Он что, шпион? Тем более что румыны прямо объявили что им нужны разные знающие люди. В общем, через пять дней Петровский пошел и рассказал всё про себя, попросив румын найти ему приличную работу. Его пару дней подержали, проверили всё что надо и выпустили, дав таки приличную работу в администрации. Говорят, что за это он слил около 300 «коммунистов-подпольщиков», но в это верится с трудом (их просто столько не было). Но точно известно, что он слил второго секретаря Сухарева. Тот, оставшись без денег (они были у Петровского), но имея кучу паспортов на разные фамилии (на Лубянке такие шлепали в огромных количествах) устроился работать сторожем в магазин и однажды был опознан Петровским. Румыны его тут же расстреляли, так как он не подчинился приказу от 7 ноября 1941 года обязывающего всех коммунистов зарегистрироваться в специальных пунктах и признать что они заблуждались в своих убеждениях. Когда в конце 1943 года красный фронт подходил к Одессе, Петровский решил перейти на нелегальное положение, но был схвачен и для страховки отправлен в Бухарест. Там, в сентябре 1944 года его и встретила Красная армия и родное НКВД. Следствие, суд, расстрел. Такова краткая история «одесского подпольного обкома». Не смешно?
Было оставлено и подполье чекистское. Оно как бы по идее должно быть более организованным. В реальности опять получилось совсем не так.
В начале октября, когда Одессу было решено оставить, с Москвы «на укрепление» местных кадров прибыла московская бригада чекистов - 6 человек во главе с неким Молодцовым. В 1934 году он пришел в эту структуру рядовым и за 6 лет дослужился до майора. Это ж сколько нужно было народа перестрелять за это время чтобы так вырасти? Ну да ладно…
5 октября, в катакомбах села Нерубайского (именно туда водят туристов, хотя на настоящие катакомбы они уже давно не похожи) состоялось знакомство будущих подпольщиков - московских и одесских. Как обычно - водка, обильная закуска, разговоры о том о сем. В общем, московские начали качать права. Типа они тут главные, они старше по должности и званию, и им должны все подчиняться. А здесь народ горячий и таких разговоров не любит. Как говорят у нас: «в Париже вы известный гений, в Одессе - еле-еле поц». Тем более когда условия экстремальные. Завязалась грандиозная драка в которой одесские, используя численный перевес (13 против 6), зверски избили московских. Более того, командир одесских - Кузнецов - сказал, что не уступит командование своими людьми московским.
Возможно именно поэтому одесских и не подпускали, скажем, к минированию дома на Маразлиевской. Возможно именно одесские слили румынам что дом заминирован уже в первый день, но при этом не могли рассказать о системе минирования - они ее просто не знали. И немцы, и румыны, проявили удивительную беспечность и 22 октября «московский» Молодцов, ставший к тому времени «Бадаевым», послал сигнал в Крым. Оттуда через некоторое время вернулся сигнал приведший в действие радиофугас. Последствия этой бессмысленной акции хорошо известны.
Впрочем, московским долго поработать не удалось. Лидер одесских подпольщиков работавших «наверху» (т.е. в городе, а не в катакомбах) - партийный активист и провокатор НКВД Антон Федорович, предложил свои услуги Сигуранце. Первым делом он выманил наверх Молодцова. 25 февраля, на конспиративной квартире где жила семья его связного Яши Гордиенко главного одесского подпольщика арестовали. Как только стало известно об аресте Молодцова, оставшихся в катакомбах четверых московских разоружили одесские и закрыли в одну из пещер. Чуть позже все они были расстреляны по приказу руководителя командира «катакомбных» Кузнецова. Постепенно голод выгонял подпольщиков на поверхность, где они становились легкой добычей Сигуранцы, большей частью соглашаясь на нее работать.
Вот как описывает ситуацию не лето 1942 года исследователь Ю. Гаврюченков:
«…отряд чекистов на своих скудных запасах стойко и мужественно продолжал вести подпольную работу. По мере помрачения духа, партизаны придумывали себе развлечения. Почти все стали вести дневники, а некоторые предались совершенно запретным утехам. 28 августа 1942 года Кузнецов собственноручно расстрелял оперативника Молочного за кражу куска хлеба. 27 сентября еще двое, Польщиков и Ковальчук, были казнены за воровство продуктов и "половую распущенность". Вполне обоснованно опасаясь, что он может стать следующим, «москвич» Абрамов убил Кузнецова месяц спустя. В своей записной книжке, позднее найденной в катакомбах украинским НКВД, Абрамов писал: "Бывший начальник третьего особого отдела одесского управления НКВД лейтенант государственной безопасности В.А. Кузнецов был застрелен мною двумя пулями в висок в зале "Зеркальная фабрика" (название большой искусственной пещеры в каменоломнях) 21 октября 1942 г."
Автор не пишет какую именно подпольную работу они все вели. По всей видимости, она была настолько секретна, что ее никто и не заметил. Современные историки объясняют все эти факты галлюцинациями. Может быть.
Но это Нерубайские катакомбы. Они - за городом. В городских же происходил вообще какой-то сюр:
«Еще хуже обстояли дела у отряда Солдатенко в составе 12 человек, в том числе двух женщин, скрывавшегося в небольшой системе катакомб под Молдаванкой. Оккупанты замуровали все входы в эти катакомбы, и всю зиму 1941-42 годов партизаны не подавали никаких признаков жизни. За это время были убиты и съедены партизан Бялик и его жена Евгения. Они не были членами Коммунистической партии, что и предопределило их незавидную участь». Вот так. Коммунистов есть нельзя, а если не в партии - будешь «пищевой цепочкой». Как говорится, «народ и партия - едины». В пищевой цепочке.
А в городе в это время была уже полностью налажена жизнь, открылись сотни ресторанов и кафе, буфетов и забегаловок. Некоторые из заведений открывали работавшие на Сигуранцу чекисты, используя для этого оставленные на «подпольную работу» деньги. Потом слали в Москву донесения, что открыт такой-то ресторан, который будет использоваться для организации конспиративных встреч. А как отчет о «проделанной работе» посылали сообщения типа «мной такого-то числа в ресторане таком-то, где часто обедают румынские офицеры, была завербована повариха такая-то, которая теперь регулярно подкладывает в блюда микродозы мышьяка». Или «мной был завербован автослесарь такой-то, который теперь подсыпает песок в карбюраторы румынских автомобилей». И все в таком же духе. Такой спам шел в Москву потоком. Именно поэтому несмотря на «грандиозную историю партизанского движения Одессы», только двум людям стоят даже не памятники, а так, памятные плиты. Молодцову и его связнику Гордиенко. И всё.
Осуждать подпольщиков нет никакого смысла. Если страна кинула город, то почему город не может кинуть страну? Каждый приспосабливался как мог, тем более никто не знал когда вернется красная армия и вернется ли вообще? Да и не все так сильно обожали советскую власть. Особенно загорелые ребята с пляжей и лиманов. А вдруг завтра мир с Гитлером и Антонеску подпишут, так что, вечно в этих норах сидеть? Тем более что наверху жизнь кипит и куда веселее чем при Советах. Еда, девки, пляжи, развлечения. Я имею определенный опыт пребывания в катакомбах и могу сказать, что там действительно едут мозги. И быстро.
В сентябре 1944 года все архивы Сигуранцы попали в лапы НКВД после чего вся «одесская» часть подпольщиков была расстреляна. Вот и нет памятников. А народ водят на экскурсии и рассказывают, рассказывают…
Сейчас в некоторых маргинальных тусовках есть такая «тема» - называть советско-германский конфликт 1941-45 гг. «Второй Гражданской войной». Наверное, это слишком громко, всё таки гражданская война предполагает наличие неких «мятежных территорий», но ведь если подумать - разве не было то, что происходило в том же «одесском подполье» гражданской войной. Откуда столько «предателей»? И почему по итогам «самым верным» оказался только НКВДист Молодцов, которого прислали сюда незадолго до сдачи города?
* * *
Начало здесь : http://mysliwiec.livejournal.com/900029.html
Продолжение здесь: http://mysliwiec.livejournal.com/900598.html
* * *
Ещё по теме окупированной Одессы: ЗДЕСЬ :
Больше трёхсот фотографий Одессы военного времени : ЗДЕСЬ :
Оригинальное название - "Недовыжженная земля".
4.
Антонеску долго подбирал кандидатуру на пост мэра Одессы. Ему необходимо было найти румына, который свободно говорил бы по-русски, плюс отлично знал бы город и имел опыт административного управления. Таким человеком стал Герман Пынтя - бывший подданный РИ, бывший поручик царской армии, участник Первой Мировой войны. Он уже успел побывать мэром Кишинева, но ничем себя особым себя на этой должности не проявил. Не то чтобы Антонеску ему сильно доверял, но лучше кандидатуры не было. Губернатором Транснистрии был назначен профессор Алексяну. Алексяну вызывает подозрения как гуманитарий, но и психически он, как мне кажется был не совсем здоров, во всяком случае его фотки и видео оставили у меня именно такое впечатление.
17 октября Пынтя распространил по городу свое обращение к народу:
Одновременно, военные в лице генерала Якобича выпустили свое обращение:
Граждане Одессы!
Будьте спокойны! Никто не нанесет зла мирному населению, которое может продолжать спокойно работать и которое будет соблюдать все опубликованные приказы. Вам будут даны все священные права и все храмы будут открыты. Будут приняты меры о вашей пище, здоровье, и о том, чтобы обеспечить вашу жизнь и имущество. Советуем вам не совершать недружелюбных актов по отношению к армии и чиновникам которые будут управлять городом.
<…>
Командующий 4-й румынской армией
Корпусной генерал И. Якобич
Вообще ситуация была сложная. Вообразите себе - накануне зимы трехсоттысячный город вдруг остается без воды, без электричества, без транспорта (даже гужевого), фактически без продуктов, а вся телефонная связь оказывается уничтоженной. Более того, со всех медицинских учреждений вывозится всё оборудование, например те же ренгеновские аппараты. Перед Пынтей и 16-ю чиновниками которых он привез стояла непростая задача - в кратчайший срок наладить жизнь в городе. Поразительно, но это им удалось. К июлю-августу 1942 года уровень жизни в Одессе по многим пунктам (а может и по всем) превысил довоенный. Почему же это удалось?
Конечно, сказало свою роль грамотное управление. Румыны тут же переписали всех, кто умеет что-то делать руками - инженеров, врачей, техников и привлекли их (за деньги) для налаживания систем функционирования города. Затем они включили зеленый свет для частного предпринимательства. Частные магазины, рестораны, кафе, парикмахерские, ремонтные фирмы стали открываться сотнями. Ну и не будем забывать, что с момента коммунистического переворота прошло 24 года, а со времени нэпа 12-13 лет. Сохранилось много людей, целый слой, который знал что такое частный бизнес. Кроме этого, румыны провели реституцию: если кто документально подтверждал что ему до революции принадлежал производственный цех или магазин - они возвращали. Совершенно ясно одно, если бы коммунистическую власть удалось свалить бы в это время, уровень жизни бы очень быстро поднялся. «Тех» людей было еще очень много.
Почему они всё это делали? Считается, что они хотели интегрировать Транснистрию в Румынию, а граждан рассматривали как своих поданных. Алексяну даже хотел провести референдум о воссоединении Транснистри и Румынии. Но возможно у немцев были свои планы, во всяком случае, у нас в качестве валюты ходила марка, а не лея. Между Транснистрией и Рейхскоммисариатом «Украина» была установлена полноценная граница, это потом сыграет свою положительную роль - после отличного урожая 1942 года регион будет просто завален продуктами.
Относительно легитимности пребывания румын на территории СССР и правомерности слова «оккупация» можно сказать следующее. Вообще, единственным легитимным обладателем прав на Одессу с 1794 года являлась династия Голштин-Готторпов. Они основали этот город и при них в нем было построено всё, что заслуживает внимания. Но последний Император династии - Николай II в 1917 году отрекся от престола. Другим легитимным обладателем города можно считать армию генерала Деникина, так как он выступал за созыв Учредительного собрания. Возможно, легитимной является немецкая (австрийская) администрация появившаяся здесь в 1918 году, после заключения Мирного договора в Брест-Литовске. Все остальные власти, как ни крути - оккупационные. Это с одной стороны. Но если использовать норму «прав тот, кто сильнее», то все кто управлял этим городом являются легитимными. Скорее всего так посчитали и современные власти - на официальном сайте города имя Г. Пынти идет в общем списке городских начальников начиная с 1794 года. Иными словами, он такой же легитимный как и остальные. Румын никто не звал? Никто. А красных кто-то сюда звал? Тоже никто. Одесса вообще была оплотом контры, что запечатлено у множества русских писателей. Этот город был слишком богатый, чтобы быть "за революцию". Даже при большом количестве евреев.
В общем, первые 5 дней пребывания румын в Одессе были довольно спокойными. 19 октября открылись городские рынки. Начался разбор городских завалов и расчистка улиц. Но 22 октября в дело вмешались агенты НКВД, которое занялось прямым террором и массовыми убийствами.
Примечание: Мне когда-то рассказывали, что во многих городах коммунисты, не желая чтобы на немцев работали определенные люди, поступали следующим образом. Заранее были заготовлены списки инженеров, врачей, специалистов в разных областях, отпечатаны на специальных бланках, а затем "забыты" в сейфах городских отделений НКВД. Типа как "списки секретных сотрудников". Потом эти списки попадали к немцам. Именно так было сделано в Симферополе, когда немцы молниеносно ворвались в Крым.
5.
Герман Пынтя отправил в Бухарест план восстановления Одессы еще в начале сентября, притом, что вообще не было ясно - будут ли румыны там в 1941 году. В плане, помимо всего прочего, были указаны здания в которых должны были разместиться различные подразделения румынской администрации. Военную комендатуру запланировали разместить в огромном доме городского НКВД что на Маразлиевской 40. Дом был построен в 1910 году и являл собой шедевр тогдашней инженерной мысли - в нем были лифты, горячая вода, паровое отопление и автономная электростанция. Но потом это здание приобрело дурную славу: в нем разместилась одесская ЧК, а она была одной из самых кровавых. В начале октября советские разведчики захватили румынского офицера. При нем был этот самый план. Непонятно почему, но взорвать решили не здание где будет размещаться Гестапо и не здание тайной румынской полиции «Сигуранца» (она разместилось в здании на Бебеля 12, где и до и после располагалось областное отделение НКВД), а именно комендатуру.
К взрыву подготовились основательно. Все работы велись ночью. В подвале здания был вырыт глубокий котлован. Туда заложили три тонны тротила, а возле колон - две стокилограммовые авиабомбы. Вся эта система должна была быть приведена в действие радиоуправляемым фугасом по сигналу из Севастополя. Подорвать его одесским НКВДистам оставленным здесь для подпольной работы почему-то не доверяли (и, в общем, правильно делали, потом мы поймем почему), они должны были лишь передать по рации сигнал в момент, когда в здании соберется германское и румынское начальство. А уже из Севастополя должны были послать ответный сигнал определенной частоты.
Дальше начали происходить малопонятные вещи. Когда румыны вошли в Одессу их тут же начали предупреждать что здание заминировано. 18 октября, перед въездом, его тщательно проверили немецкие саперы, 19 октября, поскольку сообщения о минировании не прекращались, здание еще раз внимательно проверили румынские саперы. Сами помещения и все что было в них, было оставлено в идеальном состоянии.
Вот что писал Пынтя в письме на имя Антонеску уже после взрыва:
«21 октября, в 11 часов, когда нижеподписавшийся находился в кабинете г-на генерала Глогожану, военного коменданта Одессы, сюда вошла пожилая русская женщина, которая с испуганным видом заявила, что срочно что-то лично хочет сообщить генералу-коменданту. Нижеподписавшийся служил переводчиком. Госпожа заявила г-ну генералу: она точно знает, что органы НКВД при уходе заминировали это здание, чтобы взорвать его в нужный момент. Господин генерал поблагодарил женщину за информацию и приказал господину полковнику Ионеску Мангу принять меры по новой проверке здания, привлекая в этих целях румынских и немецких саперов. На второй день, 22 октября, г-н генерал сказал мне, что специализированные органы снова проверили здание и доложили, что нет никакой опасности. Все же я просил генерала поменять помещение, ибо у женщины, от которой получена информация, не было никакого интереса врать».
Информация поступала не только по линии румын, но и по линии немцев. Так, уполномоченный информационной службы Редлер в рапорте своему начальству о событиях в Одессе писал: «В четверг, 22 октября, в 15 часов 30 минут, говорят, появились два коммуниста и предупредили, что в течение получаса здание взлетит на воздух. Но это предупреждение не было принято во внимание по причине ложной тревоги за день до этого».
Раду Глогожану, племянник генерала Глогожану, рассказывал, что румынских военных предупредили об опасности: “К военной комендатуре в Одессе пришла пожилая женщина, которую звали Людмила Евгеньевна Петрова. Она сказала, что хочет поговорить с начальником комендатуры. Дежурный офицер сказал, что это невозможно. Она стала настаивать, говорила, что хочет ему сказать что-то очень важное. Тогда дежурный офицер доложил об этом в кабинет моего дяди. Генерал Глогожану принял эту женщину, которая рассказала ему, что здание комендатуры заминировано, что в минировании принимал участие ее сын, который был электриком и, что им нужно немедленно покинуть дом, поскольку он будет подорван. Это заставило моего дядю задуматься, однако он не мог полностью поверить, что женщина говорит правду».
Герман Пынтя
Интересно, называл ли Пытня имя женщины во время допросов на Лубянке? Увы, но протоколы допросов до сих пор являются абсолютной государственной тайной России. Хотя казалось бы - ну что там секретного? Если назвал - будьте уверены: расстреляли не только её и её сына, но и всех ближайших родственнков. При условии что они были живы в 1945 году.
На вечер 22 октября был назначен торжественный банкет посвященный вступлению в управление городом румынской администрации. В 17 часов 45 минут здание взлетело на воздух. Я говорил далеко не с одним человеком, который жил тогда в Одессе и все отмечают одну вещь. Никто не помнит что был какой-то звук, но все запомнили подземный толчок, казалось что произошло землетрясение. Это был самый крупный успех НКВД за 907 дней румынского пребывания в Одессе. Потом будет еще один - 18 ноября в районе первой заставы пустят под откос румынский эшелон. На этом героическая страница закончится и на то будут свои причины. Лишь в феврале 1944 года сюда на парашютах будет сброшен отряд НКВД во главе с чекистом Авдеевым (в свое время приговоренным НКВД к расстрелу, временно замененному 15 годами концлагеря), для «налаживания связей с партизанами». В течение нескольких дней группа прекратит существование, а Авдеев пустит себе пулю в лоб.
Дом по ул. Маразлиевской 42 после расчистки завалов.
Через несколько часов в Бухарест полетела «Информационной сводка» Сигуранцы за номером 200 в которой отмечается :
«В результате первых расследований вытекает, что минирование проводилось советскими войсками в связи с эвакуацией из города, использовано большое количество взрывчатки, приведенной в действие, по-видимому, электрическим приводом. Хотя до занятия помещения военной комендатурой Одессы, да и после того как комендатура была предупреждена, были предприняты операции по розыску и разминированию, взрывное устройство было настолько хорошо закамуфлировано, что не могло быть обнаружено».
Какой очевидный фейл и немцев и румын! Иметь на руках тонны информации и не найти три тонны (!) взрывчатки что лежат у вас под ногами - это уметь надо! А НКВД даже убравшись из Одессы продолжало убивать. Теперь - руками не очень умных румынских военных.
ИЗ ТЕЛЕГРАММЫ ТРЕСТИОРЯНУ
22 октября 1941, 20 часов 40 минут
До настоящего времени, 22 октября 1941-го, 20 час. 40 мин., генерал Глогожану не найден. Видимо находится под обломками.
Количество погибших и раненных невозможно определить.
Операции по спасению продолжаются.
Из здания, занятого командованием, взорвана центральная часть и правое крыло.
Одесские войска приведены в боевую готовность.
Нет информации о других взрывах.
До завтрашнего утра остаюсь с частью спасшегося от взрыва командования. Сохраняю связь через гражданскую почту Одессы.
Принял меры, чтобы повесить на площадях Одессы евреев и коммунистов.
Зам. Командующего «ГУРУН» генерал Трестиореану.
22 октября в 23 часа 25 минут исполняющий обязанности командующего 4-й армии, он же начальник генштаба И. Якобич за №301827 отправил ответ на приказ Антонеску, посланный Раду Давидеску. Якобич сообщал, что «в целях руководства делом спасения и принятия на месте мер, вызванных событиями, в Одессу направлены: командир 2-го армейского корпуса генерал Мачич и группа руководящих должностных лиц 4-й армии, включая заместителя начальника 2-го управления [контрразведки] и начальника связи с необходимым персоналом для немедленного налаживания связи». В заключении этого донесения сказано:
«В качестве репрессалий и с целью демонстрации населению повешены на публичных площадях определенное число евреев и подозрительных коммунистов».
Взрыв на Маразлиевской оброс в советской литературе разнообразными легендарными подробностями. Всегда называются цифры убитых, причем всегда разные и всегда фантастические. «Была уничтожена вся румынская администрация», «сотни генералов и офицеров», «десятки генералов» и т.д. и т.п. Называют цифры в 300-400 человек. В эти цифры можно поверить, если вспомнить что разлетелся не только дом (№40), но дом под номером 42, и еще один дом, находящийся за современным магазином «Дары природы». И во всех этих домах, между прочим, жили люди. Но о них в советской литературе никаких упоминаний. Только о «сотнях генералов», которых, разумеется, не было.
Взрыв на Маразлиевской. Интересующий нас фрагмент начинается на 2 мин 56 сек с фразы «ла доу зеч ши доу октомбрие…..»
Click to viewhttp://www.youtube.com/watch?v=cWSFxKoWE0c&feature=player_embedded
А было вот что. О том, что дом заминирован к 22 октября знали все, кто вообще имел доступ к информации. Поэтому на банкет приехали те, кто был полностью уверен что минирование - утка НКВД. Из генералов там был только один - Глогожану. Его заместитель Тресторяну - не приехал. Прокурор и начальник полиции - не приехали. Пынтя - не приехал. Алексяну - не приехал. Ни одни немецкий генерал не приехал. Так что говорить о «всей администрации» просто смешно. Но где советский человек мог получить альтернативную иформацию?
Вот официальная румынская сводка:
Deşi clădirea a fost controlată de genişti şi nu a fost identificat nimic suspect, totuşi în după-amiaza zilei de 22 octombrie, ora 17.45, ea a sărit în aer. În urma exploziei şi-au pierdut viaţa şi au fost răniţi un număr de 135 de militari români şi germani (79 ucişi, 43 răniţi şi 13 dispăruţi), printre care comandantul diviziei 10 infanterie, generalul Ion Glogojeanu, şeful de stat major, colonelul Ionescu Mangu, ofiţerii germani, căpitan de corvetă Walter Reichert, comandor Herwart Schmidt, căpitan Valter Kern.
На самом деле всего из немцев и румын там погибло 135 человек. Это самое больше число которое я вообще видел. Самое меньшее - 93. Из более-менее высокопоставленных офицеров (но не генералов!) отметим румынского полковника Мангу Ионеску и трех немецких капитанов. И всё. И вот это «всё» разрослось в воспаленных мозгах советских историков до «сотен генералов».
Перед разрушенным зданием, в Александровском саду (сейчас - парк им. Шевченко) румыны оборудовали мемориальное кладбище.
Снеся бульдозером могилы и кресты, советская власть поверх румын похоронила там же своих солдат и назвала это место "Аллеей Славы":
Утром, 23 октября губернатор Алексяну докладывал Антонеску о погибших во время взрыва 17 офицерах, 35 солдатах, 9 румынских гражданских государственных служащих. Столь низкое число обусловлено тем, что к моменту доклада еще не всех откопали. Ответ из Бухареста: «Перейти немедленно к массовым репрессиям путем уничтожения всех элементов, оставленных по заданию, ликвидации всех служащих НКВД, членов коммунистической партии, а также всех евреев. Взять много заложников из всех находившихся в городе семейств - мужчин и женщин, - которые будут публично расстреляны без суда как ответственные за каждое покушение, которое произойдет. Это должно знать все население путем оповещения».
Табличка на доме с номером 40-42 (вместо двух домов после войны построили один). «22 октября 1941 года на этом месте советскими патриотами был высажен(?) в воздух дом комендатуры вместе с фашистским генералитетом, который находился в нем». Кроме откровенно безграмотно составленного текста, в нем конечно же не упоминается ряд нюансов - что «высажено» было три дома и что «советскими патриотами» были обычные офицеры НКВД, причем далеко не местные.
Иногда в литературе говорится что «дом взорвали партизаны». Ага, ага…
Что происходило дальше мы может узнать из очередного письма Пынти в адрес Антонеску:
«Проснувшись утром, я застал ужасающую сцену, а именно: на всех главных улицах и перекрестках находились по 4-5 повешенных человек, а испуганное население со всех сторон бежало из города. Возмутившись, я спросил, кто совершил это варварство, этот позор, от которого мы никогда не отмоемся перед цивилизованным миром. Соответствующие органы власти ответили мне, что ничего не знают. В то же время на стенах домов Одессы появилось без подписи официальное сообщение военного командования, обязывающее всех евреев покинуть город в течение дня 23 октября и отправиться в колонне в сторону Дальника. Пришедшие в ужас от случившегося в городе евреи покинули свои квартиры и имущество и тысячами направились в Дальник, а оставшееся в городе население начало тотальное ограбление квартир».
Конечно, НКВД ничем не рисковало. Заминировать дом в спокойной обстановке, а потом подорвать его с глубокого тыла и поехать получать ордена в Москву - большого героизма не надо. Обычная саперно-инженерная работа. Вроде подрыва скалы с целью прокладки тоннеля. И конечно они знали о последствиях, вот только последствия их совершенно не волновали. А может именно на такие последствия и рассчитывали. Я считаю, что то, что сделали румыны 23 октября было большой ошибкой, но есть данные что на них в этом вопросе сильно давили немцы. У нас очень много любят говорить о том сколько уничтожили немцы, но никогда не говорят что огромное количество подобных акций было ответом на действия спецбригад НКВД. Вообразите себе, что, скажем, 22 мая 1945 года в Карлсхорсте взлетел бы дом начиненный Жуковым, Телегиным, Соколовским, Берзариным и прочими? Я не знаю сколько бы там народу расстреляли, но то что все кого бы не расстреляли, отправились бы работать кирками и лопатами в суровые климатические районы СССР у меня сомнений не вызывает.
В качестве комментария к этому объявлению можно добавить, что НКВД брало заложников с первого дня своего существования. Так, например, посылая в Одессу чекиста Авдеева в 1944 году с условно-смертным приговором, в заложниках была оставлена его семья. Тоже самое было и с разведчиком Николаем Гефтом.
6.
Как всегда говорилось, советская власть уходя с той или иной территории, оставляла там т.н. «подпольные обкомы». В теории это выглядело так: первый секретарь обкома партии вместе со своим аппаратом переходил на нелегальное положение и должен был курировать все подпольную работу. Ну и плюс к этому - проводить на т.н. «оккупированных землях» решения Москвы. Эта же система дублировала себя и на районных уровнях. Получалось, что вся территория оказавшаяся под немцами как бы была накрыта сетью партийных органов. Во всяком случае, так это показано в советских фильмах.
В реальности же дело обстояло немного иначе. Даже не немного иначе, а с точностью до наоборот. Ну неужели вы думаете, что реальные действующие подпольные обкомы были, скажем в Эстонии или Молдавии? Или может они были на донских землях, где немцев встречали чуть ли не крестными ходами? Или может они были на Западной Украине? Да там всех коммунистов натурально вырезали в первые дни войны. Вместе с польскими профессорами.
Ну и уж совсем смешно получилось в одном черноморском городе.
В 1941 году местный обком возглавлял товарищ А.Г. Колыбанов. Он-то и должен был остаться в городе и возглавить теперь уже подпольный обком. Но в последний день он решил, что лучше не рисковать, переоделся в форму полковника (всем партработникам в 1940 были присвоены воинские звания адекватно статусу и выданы три комплекта формы - полевая, обычная и парадная) и покинул город вместе со своей семьей. Как он там объяснял центру свой поступок, я не знаю. Может добыл себе документы что у него грыжа, язва или раковая опухоль размером с футбольный мяч, а может еще что. Вместо себя он оставил в качестве первого секретаря бывшего колхозного парторга товарища Петровского, а в качестве второго - функционера Сухарева. Для «налаживания» подпольной работы Петровскому была выдана солидная сумма в золотых червонцах и указаны места где спрятано оружие, рации, листовки и т.д.
Когда пришли румыны, Петровский, поразмыслив мозгами, тоже решил не рисковать, да и какую он мог организовать подпольную работу? Он что, шпион? Тем более что румыны прямо объявили что им нужны разные знающие люди. В общем, через пять дней Петровский пошел и рассказал всё про себя, попросив румын найти ему приличную работу. Его пару дней подержали, проверили всё что надо и выпустили, дав таки приличную работу в администрации. Говорят, что за это он слил около 300 «коммунистов-подпольщиков», но в это верится с трудом (их просто столько не было). Но точно известно, что он слил второго секретаря Сухарева. Тот, оставшись без денег (они были у Петровского), но имея кучу паспортов на разные фамилии (на Лубянке такие шлепали в огромных количествах) устроился работать сторожем в магазин и однажды был опознан Петровским. Румыны его тут же расстреляли, так как он не подчинился приказу от 7 ноября 1941 года обязывающего всех коммунистов зарегистрироваться в специальных пунктах и признать что они заблуждались в своих убеждениях. Когда в конце 1943 года красный фронт подходил к Одессе, Петровский решил перейти на нелегальное положение, но был схвачен и для страховки отправлен в Бухарест. Там, в сентябре 1944 года его и встретила Красная армия и родное НКВД. Следствие, суд, расстрел. Такова краткая история «одесского подпольного обкома». Не смешно?
Было оставлено и подполье чекистское. Оно как бы по идее должно быть более организованным. В реальности опять получилось совсем не так.
В начале октября, когда Одессу было решено оставить, с Москвы «на укрепление» местных кадров прибыла московская бригада чекистов - 6 человек во главе с неким Молодцовым. В 1934 году он пришел в эту структуру рядовым и за 6 лет дослужился до майора. Это ж сколько нужно было народа перестрелять за это время чтобы так вырасти? Ну да ладно…
5 октября, в катакомбах села Нерубайского (именно туда водят туристов, хотя на настоящие катакомбы они уже давно не похожи) состоялось знакомство будущих подпольщиков - московских и одесских. Как обычно - водка, обильная закуска, разговоры о том о сем. В общем, московские начали качать права. Типа они тут главные, они старше по должности и званию, и им должны все подчиняться. А здесь народ горячий и таких разговоров не любит. Как говорят у нас: «в Париже вы известный гений, в Одессе - еле-еле поц». Тем более когда условия экстремальные. Завязалась грандиозная драка в которой одесские, используя численный перевес (13 против 6), зверски избили московских. Более того, командир одесских - Кузнецов - сказал, что не уступит командование своими людьми московским.
Возможно именно поэтому одесских и не подпускали, скажем, к минированию дома на Маразлиевской. Возможно именно одесские слили румынам что дом заминирован уже в первый день, но при этом не могли рассказать о системе минирования - они ее просто не знали. И немцы, и румыны, проявили удивительную беспечность и 22 октября «московский» Молодцов, ставший к тому времени «Бадаевым», послал сигнал в Крым. Оттуда через некоторое время вернулся сигнал приведший в действие радиофугас. Последствия этой бессмысленной акции хорошо известны.
Впрочем, московским долго поработать не удалось. Лидер одесских подпольщиков работавших «наверху» (т.е. в городе, а не в катакомбах) - партийный активист и провокатор НКВД Антон Федорович, предложил свои услуги Сигуранце. Первым делом он выманил наверх Молодцова. 25 февраля, на конспиративной квартире где жила семья его связного Яши Гордиенко главного одесского подпольщика арестовали. Как только стало известно об аресте Молодцова, оставшихся в катакомбах четверых московских разоружили одесские и закрыли в одну из пещер. Чуть позже все они были расстреляны по приказу руководителя командира «катакомбных» Кузнецова. Постепенно голод выгонял подпольщиков на поверхность, где они становились легкой добычей Сигуранцы, большей частью соглашаясь на нее работать.
Вот как описывает ситуацию не лето 1942 года исследователь Ю. Гаврюченков:
«…отряд чекистов на своих скудных запасах стойко и мужественно продолжал вести подпольную работу. По мере помрачения духа, партизаны придумывали себе развлечения. Почти все стали вести дневники, а некоторые предались совершенно запретным утехам. 28 августа 1942 года Кузнецов собственноручно расстрелял оперативника Молочного за кражу куска хлеба. 27 сентября еще двое, Польщиков и Ковальчук, были казнены за воровство продуктов и "половую распущенность". Вполне обоснованно опасаясь, что он может стать следующим, «москвич» Абрамов убил Кузнецова месяц спустя. В своей записной книжке, позднее найденной в катакомбах украинским НКВД, Абрамов писал: "Бывший начальник третьего особого отдела одесского управления НКВД лейтенант государственной безопасности В.А. Кузнецов был застрелен мною двумя пулями в висок в зале "Зеркальная фабрика" (название большой искусственной пещеры в каменоломнях) 21 октября 1942 г."
Автор не пишет какую именно подпольную работу они все вели. По всей видимости, она была настолько секретна, что ее никто и не заметил. Современные историки объясняют все эти факты галлюцинациями. Может быть.
Но это Нерубайские катакомбы. Они - за городом. В городских же происходил вообще какой-то сюр:
«Еще хуже обстояли дела у отряда Солдатенко в составе 12 человек, в том числе двух женщин, скрывавшегося в небольшой системе катакомб под Молдаванкой. Оккупанты замуровали все входы в эти катакомбы, и всю зиму 1941-42 годов партизаны не подавали никаких признаков жизни. За это время были убиты и съедены партизан Бялик и его жена Евгения. Они не были членами Коммунистической партии, что и предопределило их незавидную участь». Вот так. Коммунистов есть нельзя, а если не в партии - будешь «пищевой цепочкой». Как говорится, «народ и партия - едины». В пищевой цепочке.
А в городе в это время была уже полностью налажена жизнь, открылись сотни ресторанов и кафе, буфетов и забегаловок. Некоторые из заведений открывали работавшие на Сигуранцу чекисты, используя для этого оставленные на «подпольную работу» деньги. Потом слали в Москву донесения, что открыт такой-то ресторан, который будет использоваться для организации конспиративных встреч. А как отчет о «проделанной работе» посылали сообщения типа «мной такого-то числа в ресторане таком-то, где часто обедают румынские офицеры, была завербована повариха такая-то, которая теперь регулярно подкладывает в блюда микродозы мышьяка». Или «мной был завербован автослесарь такой-то, который теперь подсыпает песок в карбюраторы румынских автомобилей». И все в таком же духе. Такой спам шел в Москву потоком. Именно поэтому несмотря на «грандиозную историю партизанского движения Одессы», только двум людям стоят даже не памятники, а так, памятные плиты. Молодцову и его связнику Гордиенко. И всё.
Осуждать подпольщиков нет никакого смысла. Если страна кинула город, то почему город не может кинуть страну? Каждый приспосабливался как мог, тем более никто не знал когда вернется красная армия и вернется ли вообще? Да и не все так сильно обожали советскую власть. Особенно загорелые ребята с пляжей и лиманов. А вдруг завтра мир с Гитлером и Антонеску подпишут, так что, вечно в этих норах сидеть? Тем более что наверху жизнь кипит и куда веселее чем при Советах. Еда, девки, пляжи, развлечения. Я имею определенный опыт пребывания в катакомбах и могу сказать, что там действительно едут мозги. И быстро.
В сентябре 1944 года все архивы Сигуранцы попали в лапы НКВД после чего вся «одесская» часть подпольщиков была расстреляна. Вот и нет памятников. А народ водят на экскурсии и рассказывают, рассказывают…
Сейчас в некоторых маргинальных тусовках есть такая «тема» - называть советско-германский конфликт 1941-45 гг. «Второй Гражданской войной». Наверное, это слишком громко, всё таки гражданская война предполагает наличие неких «мятежных территорий», но ведь если подумать - разве не было то, что происходило в том же «одесском подполье» гражданской войной. Откуда столько «предателей»? И почему по итогам «самым верным» оказался только НКВДист Молодцов, которого прислали сюда незадолго до сдачи города?
* * *
Начало здесь : http://mysliwiec.livejournal.com/900029.html
Продолжение здесь: http://mysliwiec.livejournal.com/900598.html
* * *
Ещё по теме окупированной Одессы: ЗДЕСЬ :
Больше трёхсот фотографий Одессы военного времени : ЗДЕСЬ :