val000
in
nad_suetoi
О Луисе Камоэнсе и его «Лузиадах»
От shatff
(Алексей Шатров)
Луис де Камоэнс (по-португальски звучит как Луиш Важ де Камойнш) стал символом португальской нации, воспев её наивысшие достижения в эпической поэме «Лузиады». Лузиады - это, собственно, португальцы и есть, а Луз - их мифический предок, персонаж примерно такого же значения, как римский Эней. Исторически, действительно, на юго-западе Пиренейского полуострова когда-то имелся народ, который римляне назвали Lusitani, а свежезавоёванную провинцию, соответственно, - Лузитанией. Что касается самой поэмы, то общее представление о ней дают первые строфы, которые мы и процитируем:
Оружие и рыцарей отважных,
Что, рассекая волны океана,
Отринув жизни суетной соблазны,
Проплыли морем дальше Тапробаны.
Цвет нации великой и бесстрашной,
Что средь племён неведомых и странных
Могучую державу основала
И тем себе бессмертие снискала,
И королей, достойных вечной славы,
Сражавшихся за истинную веру,
Отстаивавших честь родной державы,
Расширивших империи пределы,
Героями считавшихся по праву,
Явивших миру мужества примеры,
Я воспою, коль хватит мне уменья
И музы мне дадут благословенье.
А далее - собственно о португальцах, которые
…позабыть заставят мир подлунный
Великих римлян время золотое,
Деянья ассирийцев, персов, греков
Затмят они отныне и навеки.
Причём произносит этот вдохновенный панегирик не абы кто - а сам Юпитер, и дело происходит на Олимпе!.. Дальнейшие десять песен посвящены героическому походу в Индию (который, собственно, и совершил лет за восемьдесят до появления «Лузиад» отдалённый предок автора и герой этого эпоса, Васко да Гама) - причём, в лучших традициях, одни боги строят отважным португальцам козни, а другие - наоборот. Отдельные критики видят в поэме «имперский и колониальный пафос»… ну так - «Эпоха великих географических открытий» (как её застенчиво называют в учебниках) и была временем тотальной колонизации! С другой стороны - кто бы стал отмечать День Камоэнса, не будь этого пафоса - сладкого напоминания о временах былого величия?
Впрочем, перейдём к автору. Как это нередко случается, биография его почти никак не документирована - в частности, годом рождения принято считать не то 1524-й, не то несколько последующих - а датой смерти 10 июня 1580-го. Известно, что предок Камоэнса прибыл из Галисии в XIV веке - а родители рано умерли (причём отец был морским капитаном). Молодой человек остался под опекой дяди-монаха, учился в университете (что следует из познаний, продемонстрированных им в «Лузиадах») - а потом окажется в Лиссабоне, при королевском дворе. Вскоре он станет кем-то вроде придворного поэта и постановщика - а заодно и обзаведётся кучей недоброжелателей. Фигурирует в этой истории и неразделённая любовь к некой Катарине де Атаиде - она займёт в творчестве Камоэнса примерно то же место, что и Лаура у Петрарки - впрочем, есть мнение, что параллельно он ухлёстывал за инфантой.
Так или иначе, поэт (неясно, насколько по собственной воле) переквалифицируется в солдата - и отбывает на север Марокко. Сведений о двухлетней службе не сохранилось - зато известно, что именно здесь Камоэнс утратит правый глаз. По возвращению он возвращается, было, к светской жизни - но ненадолго… вышла стычка с неким придворным, наш герой ткнёт его шпагой (не насмерть) - и угодит в тюрьму…
Однако, король помилует поэта! Точнее - опять солдата, поскольку именно в этом качестве Камоэнс тут же отбывает в Индию. Некоторые специалисты считают это ссылкой - другие полагают, что вспыльчивый рыцарь фидалгу просто почёл за благо убраться подальше. В далёких краях он проведёт не меньше шестнадцати лет, по собственным словам «…с пером в одной руке и со шпагой в другой». О как!..
Поначалу Камоэнс окажется в Гоа, и вскоре его снова посадят то ли за сатирические стихи, то ли, банально, за долги. Через несколько лет сменится губернатор - удачливого поэта освобождают, и отправляют на Макао в интересно звучащей должности «попечителя имущества отсутствующих и пропавших без вести».
Здесь его тоже настигают превратности судьбы - местный комендант заподозрит, что попечитель подворовывает! Источники твердят, что Камоэнса постоянно преследовал интриганы - ну, может быть… В любом случае - его конвоируют обратно в Гоа, но судно терпит крушение. Поэту удаётся выплыть (вместе с бесценной рукописью, над которой он уже давно трудится). Последует очередная реабилитация (возможно, в связи с таким драматическим оборотом дела - хотя есть мнение, что Камоэнс доказал свою правоту в суде) - и ещё через несколько лет он отправляется в Португалию,
но на два года застревает в Мозамбике, где его, в конце концов, находят, причём «…он был так беден, что друзья кормили его, а чтобы отправить его на корабле в королевство, друзья предоставили одежду, в которой он нуждался». Эти же добрые люди помогут ему, наконец-то, в 1572 году издать поэму - в духе времени, автор посвятит её королю Себастиану - и будет удостоен монаршей пенсии.
С этим пособием в пятнадцать тысяч реалов имеется некая неразбериха - одни источники утверждают, что его ни на что не хватало, и Камоэнс жил милостыней, которую собирал его слуга; другие - что сумма была вполне достойной, поскольку пенсия, например, придворной дамы не превышала десяти тысяч. Впрочем, может никакого противоречия нет - потребности-то у всех разные.
Был ли король жаден или щедр - но вскоре он отправится воевать с маврами и погибнет. А в 1580-м году случатся ещё два несчастья для страны - умрёт Камоэнс (как будто - от чумы); а Португалию присоединит испанский Филипп. Неясна последовательность этих событий - но примечательно, что новый король тут же распорядится издать «Лузиады» на испанском (в конце концов, его матушка была - Изабелла Португальская!)
Церковь, в которой похоронили поэта, будет разрушена Лиссабонским землетрясением - впоследствии его предположительные останки перезахоронят по соседству с Васко да Гама. Невзирая на высокие оценки признанных авторитетов (Сервантес назовёт поэму «сокровищем Луза» - а Вольтер её автора «португальским Вергилием»; Александр Гумбольдт присвоит Камоэнсу звание «Гомер живых языков») …так вот - несмотря на это, по-настоящему раскручивать Камоэнса на родине начнут только в XIX веке - и впервые пышно отпразднуют его День в 1880 году.
Оригинальный пост
Содержание
(Алексей Шатров)
Луис де Камоэнс (по-португальски звучит как Луиш Важ де Камойнш) стал символом португальской нации, воспев её наивысшие достижения в эпической поэме «Лузиады». Лузиады - это, собственно, португальцы и есть, а Луз - их мифический предок, персонаж примерно такого же значения, как римский Эней. Исторически, действительно, на юго-западе Пиренейского полуострова когда-то имелся народ, который римляне назвали Lusitani, а свежезавоёванную провинцию, соответственно, - Лузитанией. Что касается самой поэмы, то общее представление о ней дают первые строфы, которые мы и процитируем:
Оружие и рыцарей отважных,
Что, рассекая волны океана,
Отринув жизни суетной соблазны,
Проплыли морем дальше Тапробаны.
Цвет нации великой и бесстрашной,
Что средь племён неведомых и странных
Могучую державу основала
И тем себе бессмертие снискала,
И королей, достойных вечной славы,
Сражавшихся за истинную веру,
Отстаивавших честь родной державы,
Расширивших империи пределы,
Героями считавшихся по праву,
Явивших миру мужества примеры,
Я воспою, коль хватит мне уменья
И музы мне дадут благословенье.
А далее - собственно о португальцах, которые
…позабыть заставят мир подлунный
Великих римлян время золотое,
Деянья ассирийцев, персов, греков
Затмят они отныне и навеки.
Причём произносит этот вдохновенный панегирик не абы кто - а сам Юпитер, и дело происходит на Олимпе!.. Дальнейшие десять песен посвящены героическому походу в Индию (который, собственно, и совершил лет за восемьдесят до появления «Лузиад» отдалённый предок автора и герой этого эпоса, Васко да Гама) - причём, в лучших традициях, одни боги строят отважным португальцам козни, а другие - наоборот. Отдельные критики видят в поэме «имперский и колониальный пафос»… ну так - «Эпоха великих географических открытий» (как её застенчиво называют в учебниках) и была временем тотальной колонизации! С другой стороны - кто бы стал отмечать День Камоэнса, не будь этого пафоса - сладкого напоминания о временах былого величия?
Впрочем, перейдём к автору. Как это нередко случается, биография его почти никак не документирована - в частности, годом рождения принято считать не то 1524-й, не то несколько последующих - а датой смерти 10 июня 1580-го. Известно, что предок Камоэнса прибыл из Галисии в XIV веке - а родители рано умерли (причём отец был морским капитаном). Молодой человек остался под опекой дяди-монаха, учился в университете (что следует из познаний, продемонстрированных им в «Лузиадах») - а потом окажется в Лиссабоне, при королевском дворе. Вскоре он станет кем-то вроде придворного поэта и постановщика - а заодно и обзаведётся кучей недоброжелателей. Фигурирует в этой истории и неразделённая любовь к некой Катарине де Атаиде - она займёт в творчестве Камоэнса примерно то же место, что и Лаура у Петрарки - впрочем, есть мнение, что параллельно он ухлёстывал за инфантой.
Так или иначе, поэт (неясно, насколько по собственной воле) переквалифицируется в солдата - и отбывает на север Марокко. Сведений о двухлетней службе не сохранилось - зато известно, что именно здесь Камоэнс утратит правый глаз. По возвращению он возвращается, было, к светской жизни - но ненадолго… вышла стычка с неким придворным, наш герой ткнёт его шпагой (не насмерть) - и угодит в тюрьму…
Однако, король помилует поэта! Точнее - опять солдата, поскольку именно в этом качестве Камоэнс тут же отбывает в Индию. Некоторые специалисты считают это ссылкой - другие полагают, что вспыльчивый рыцарь фидалгу просто почёл за благо убраться подальше. В далёких краях он проведёт не меньше шестнадцати лет, по собственным словам «…с пером в одной руке и со шпагой в другой». О как!..
Поначалу Камоэнс окажется в Гоа, и вскоре его снова посадят то ли за сатирические стихи, то ли, банально, за долги. Через несколько лет сменится губернатор - удачливого поэта освобождают, и отправляют на Макао в интересно звучащей должности «попечителя имущества отсутствующих и пропавших без вести».
Здесь его тоже настигают превратности судьбы - местный комендант заподозрит, что попечитель подворовывает! Источники твердят, что Камоэнса постоянно преследовал интриганы - ну, может быть… В любом случае - его конвоируют обратно в Гоа, но судно терпит крушение. Поэту удаётся выплыть (вместе с бесценной рукописью, над которой он уже давно трудится). Последует очередная реабилитация (возможно, в связи с таким драматическим оборотом дела - хотя есть мнение, что Камоэнс доказал свою правоту в суде) - и ещё через несколько лет он отправляется в Португалию,
но на два года застревает в Мозамбике, где его, в конце концов, находят, причём «…он был так беден, что друзья кормили его, а чтобы отправить его на корабле в королевство, друзья предоставили одежду, в которой он нуждался». Эти же добрые люди помогут ему, наконец-то, в 1572 году издать поэму - в духе времени, автор посвятит её королю Себастиану - и будет удостоен монаршей пенсии.
С этим пособием в пятнадцать тысяч реалов имеется некая неразбериха - одни источники утверждают, что его ни на что не хватало, и Камоэнс жил милостыней, которую собирал его слуга; другие - что сумма была вполне достойной, поскольку пенсия, например, придворной дамы не превышала десяти тысяч. Впрочем, может никакого противоречия нет - потребности-то у всех разные.
Был ли король жаден или щедр - но вскоре он отправится воевать с маврами и погибнет. А в 1580-м году случатся ещё два несчастья для страны - умрёт Камоэнс (как будто - от чумы); а Португалию присоединит испанский Филипп. Неясна последовательность этих событий - но примечательно, что новый король тут же распорядится издать «Лузиады» на испанском (в конце концов, его матушка была - Изабелла Португальская!)
Церковь, в которой похоронили поэта, будет разрушена Лиссабонским землетрясением - впоследствии его предположительные останки перезахоронят по соседству с Васко да Гама. Невзирая на высокие оценки признанных авторитетов (Сервантес назовёт поэму «сокровищем Луза» - а Вольтер её автора «португальским Вергилием»; Александр Гумбольдт присвоит Камоэнсу звание «Гомер живых языков») …так вот - несмотря на это, по-настоящему раскручивать Камоэнса на родине начнут только в XIX веке - и впервые пышно отпразднуют его День в 1880 году.
Оригинальный пост
Содержание