Власовскую власть постигнет судьба Власова.
sl_lopatnikov: Власовскую власть постигнет судьба Власова.
.
Все-таки, крайне мало людей отдают себе отчет в том, что вы реальности происходит в России.
Между тем, нужно отдавать себе полный отчет в следующем:
1. Еще в советские годы в приближенных к самому верху "интеллектуальных кругах", тесно связанных с КГБ, возникала "марксистская идея высшего порядка": в Октябрьская революция 1917 года Россия была преждевременной, не подготовленной исторически, ибо России, в противоречии с классическим марксизмом, не прошла этап капиталистического развития и, тем более, не являлась не только наиболее развитой страной, но не была даже и тем, что сегодня называется страной "развивающейся".
Российское общество начала XX века ничем не отличалось ни по своему составу, ни по содержанию от государств-империй прошлого: Римской, Персидской, Османской. Россия отставала от передовых стран на 100-150 лет, но даже и эти передовые, страны не были к этому времени достаточно развиты, чтобы, согласно Марксу, "автоматически", в силу развития производительных сил, перейти к коммунистической фазе своей истории. Впрочем, надо оговориться, Маркс, в противоречии с собственной базовой теорией, увидел социалистическую перспективу в "русской общине", то есть, по существу, в малоисследованном им и последующими марксистами "азиатском способе производства", в рамках которого примитивные сельскохозяйственные общества, требующие, однако, для своего существования крупнейших ирригационных усилий с одной стороны формируют общины для совместного пользования водой, с другой - вынужденно становятся бюрократическими, с отсутствием частной (точнее - персонально-семейной) собственности на землю в силу неделимости водных ресурсов. Но эта оговорка в данном контексте не имеет значения. Главное то, что еще со времен Революции в кругах марксистов существовала точка зрения о "преждевременности" Октября.
Эта группа, будучи в значительной идеологически индоктринированной, искала замену коммунистической советской идеологии, которая, как они считали, была по существу слегка окультуренной обычной завистливостью. Во время перестройки эта зависть активно нагнеталась этой группой через "генеральские дачи" (которые приличный олигарх и в качестве домика для прислуги использовать постесняется), через пресловутые "столы заказов" и "цековские столовки", где можно пообедать аж вдвое дешевле, чем в пельменной на углу.
Естественно, эта группа боролась (и победила) за политический возврат страны к Февралю 1917 года, к краткой эпохе прозападного временного правительства. Идеологической опорой, противостоящей идее коммунизма стала идея "прав человека", импортированная с Запада без всякого понимания ее существа. Ибо все, что говорилось и писалось по этому поводу Лениным и другими марксистами начала ХХ века, было просто выкинуто и забыто.[читать дальше]
2. Разумеется, с тезисом о "преждевременности Октября" были согласны и сторонники и последователи логики февральской, то есть БУРЖУАЗНОЙ революции, по мнению которых, отставая от передовых стран Запада на 100-150 лет, Россия превзошла, подобно Франции конца XVIII века этап феодально-царистского развития. Так что аналогом Великой Французской Революции был именно Февраль. А Октябрь был неоправданным и случайным бунтом быдла, вызванным тяготами войны.
3. Первые две группы существовали в советском обществе прежде всего в кругах советских интеллигентных "недоданцев-западенцев", сторонников "европейского пути развития". Эти "солидные люди" отчаянно ненавидели советскую власть, полагая, что декларируемая "диктатура пролетариата" унижает их "высокий интеллектуалитет". Отсюда - бредовое поклонение Столыпину, политическому дураку и мерзавцу, очарованному прибалтийскими хуторами и угробившему страну. Отсюда феерический и неизбывный снобизм в качестве компенсации "униженного деньгами и необходимостью получать разрешение на поездки за рубеж научного работника". Все эти стругацкие с их избранными "люденами", руматами и высоколобыми игривыми приваловыми. К это группе примыкают обиженные "Дети Арбата" - потомки псевдо-революционеров, примкнувших к революции ради доступа к красивой жизни и со смаком рассевшихся в пост-революционных начальственных креслах, предков которых "кровавый Сталин" оторвал от кормушки, типа Окуджавы.
4. Наряду с этими двумя группами, в России 1917 года существовала мощная консервативная группа монархистов - черносотенцев с уваровским лозунгом: «Православие, самодержавие, народность». Ну как же: Православие - главное условие самого существования русской культуры, государственности, русской жизни как таковой. - Без мракобесной тупой религиозности "русскому народу" ну просто никак... Узда для народа: "Ты лох, я вор, но оба мы едины. Ибо православные. И во всем виноваты евреи и понаехавшие тут инородцы". Эта группа благополучно пережила советскую власть и объединена прелестными чертами: невежеством, антисемитизмом, хроническим православием головного мозга и "народностью", под которой понимаются если не сапоги всмятку, то сморкание в кулак, как минимум. В эту группу входят потомки мелкопоместных дворян и купцов, отравленных пямятью о доходных домах своих предков но, по большей части - потомки кулачья и, одновременно, гитлеровских прихвостней, сражавшихся с советской властью за свой хутор. Вот уже академический журнал "Вопросы философии" печатает апологетическую статью: "Православие. Самодержавие. Народность. Европейский проект для России". Оказывается, Православие и Самодержавие - это исходно "европейскость", а "народность" - это до-шпеглеровская "душа народа"... Ну чему германский романтизм привел Германию - не секрет.
5. Наконец, последняя группа "недоданцев" - это "золотая молодежь позднесоветского времени", дети советской номенклатуры и популярной богемы, для которых высшим жизненным достижение в годы годы СССР было устроится во Внешторг и которая в силу своего "высокородного происхождения", полагает, что ей должно быть дозволено - и дозволено, в отличие от анчоусов, все, но главное - своевременное поедание хамона.
6. Это массовые группы.
За постсоветское время в стране появились еще два КРУПНЫХ СОЦИАЛЬНЫХ КЛАССА (именно класса) - КЛАСС УГОЛОВНОЙ БЮРОКРАТИИ И КЛАСС ОЛИГАРХОВ, тесно связанных между собой, но различающихся инструментами насилия над обществом. Эти группы представляют собой креаклов-переростков, с единственным - хватательным - инстинктом. Отличие от креаклов лишь в том, что редкий креакл готов (из трусости или по лени) ради хамона убить своего "одноклассника", простому креаклу все должно приходить само собой, как от мамы с папой. Тогда как для уголовной бюрократии и класса олигархов такие мелкие проблемы вообще проблемами не являются.
7. Первая группа, "теоретических марксистов", в которую входил, в частности, Егор Гайдар по своей психологии, была все-же идеалистической. Она реально не ведала, что творила. Разве что где-то там они помнили о "периоде первоначального накопления" и о том, что "все крупные состояния нажиты преступным путем", но не заморачивались такими мелочами ради, как он полагали, можно надеяться искренне, как всегда, "светлого будущего".
8. Интеллект второй группы не выходил за рамки желания, чтобы "все было не хуже, чем лучших домах ЛонДона, Парижа и Жмеринки".
9. "Уваровские патриоты" - это просто нечто абсолютно бессмысленное, поскольку не соответствует вообще ничему. За этим не стоит вообще никакой идеи, кроме "Бей... Спасай..." - Это абсолютно безмозглый политико-исторический нонсенс.
10. Креаклы - в силу принципиального иждивенчества - просто мусорная группа, не имеющая ни мозгов ни воли.
Главная беда России сегодня - это то, что после 1991 года взяли власть ФЕВРАЛИСТЫ, которые с неизбежностью вытесняются уголовно-западнической бюрократией, слившейся, благодаря общности интересов, с западнической олигархией.
_______________
2004 год
В известном британском журнале Spectator от 10 января 2004 года появилась статья историка Поля Робинсона, озаглавленная Putin,s Might is White ("Власть Путина - белая"). На фоне многочисленных разговоров на Западе о том, что президент России пытается осуществить в стране "красный реванш", британский историк, автор нескольких книг и статей о Гражданской войне в России, приходит к иному выводу.
‘‘Победа сторонников Владимира Путина на выборах в России в прошлом месяце некоторыми либералами была встречена с ужасом. Были страхи, что президент Путин получил полномочия лидера коррумпированного, репрессивного корпоративного государства, в котором будет реставрирован тоталитаризм советского образца. Но эти страхи были необоснованными, они лишь показали глубокое непонимание истории России. (.) Он наследник не Ленина и Троцкого, но белых офицеров, которые боролись за спасение России от коммунизма в Гражданской войне 1917-1921 годов. В зависимости от мнения о белых это может быть хорошо или плохо. Но прежде всего белые, несомненно, лучше красных, а авторитарное правление Путина не представляет для России серьезной опасности.
После падения царизма в 1917 году перед Россией стояло не два, а три возможных пути развития: либеральная демократия, большевизм или белое военное правительство. Когда большевики свергли либеральное демократическое Временное правительство Александра Керенского и установили коммунистическое правление, небольшая группа офицеров сформировала Добровольческую армию, чтобы свергнуть Ленина. Скоро их окрестили "белыми" как противников "красных". Они вели кровавую Гражданскую войну против большевиков. Как и Керенский, они проиграли, но сейчас, спустя 80 лет, похоже, что их идеология в итоге победила две предыдущие.’’
Робинсон считает, что нет никакой причины бояться сильной центральной власти в России: только она сможет обеспечить в такой огромной стране стабильность, экономический рост и гражданские свободы. Борьба Путина с олигархами направлена не на подавление свободы, а на борьбу за сохранение государства. В отличие от Ленина, который обожал провоцировать раздробленность в обществе и в собственной партии, создавать врагов, белые сторонились фракционной политики и стремились к национальному единству.
Недаром партия Путина носит название "Единая Россия", что очень напоминает лозунг генерала Деникина: "Единая неделимая Россия".
‘‘Либералы в России относятся к государству с подозрением. В начале XX столетия они хотели, чтобы государство отдало свою власть "общественному мнению". Им хочется этого и сегодня. Но сторонники государственности смотрят на сторонников "общественности" с таким же подозрением. Они видят в них болтунов, у которых есть глубокие личные интересы. И если они придут к власти, Россия немедленно погрузится в состояние анархии, в котором их разлюбезные свободы будут не нужны ни им самим, ни всем прочим. Это, считают белые, сделали с Россией либералы Временного правительства в 1917-м, и это, как сегодня считают многие, сделали демократы-рыночники вроде Егора Гайдара в ранних девяностых.’’
Поль Робинсон пишет, что Запад просто плохо знает и понимает Россию и все сложности, связанные с управлением самой большой страной планеты. Даже Ельцину и Путину пришлось столкнуться с серьезным самоуправством губернаторов, которые проводили политику, обратную политике центрального правительства. Тираны вроде Ивана Грозного появлялись в России не из-за силы, а из-за слабости власти, как крайняя мера, необходимая для спасения целостности государства.
‘‘Слабое государство может вести к деспотизму. И лишь под крышей государства, чьей силы хватает для защиты своих подданных от преступности или внешней угрозы, которая способна создавать и проводить в жизнь законы, чтобы управлять экономикой и промышленностью, чтобы поддерживать искусство, образование и другие социальные нужды, общество может процветать. Только при ней могут существовать условия для личной свободы. (.)
Таким образом, идеология Белых представляет собой форму авторитарного либерализма, которая требует правления сильного человека, но только если такой человек появится. В странном положении России сильный человек как воплощение государства есть лучший защитник свободы. В этом свете можно рассматривать и Путина. (.) Несмотря на все диктаторские тенденции, современное Российское государство явно проявляет сдержанность. Оно не пытается вмешиваться во все аспекты жизни своих граждан. Россия - страна, где люди могут критиковать и критикуют правительство без всяких последствий для себя. Во многих аспектах правление Владимира Путина - самое мягкое в российской истории. Как и белые, Путин не относится к либеральным демократам, но его защита государственных интересов, возможно, является лучшей надеждой для либеральной демократии в России.’’
Второй "керенщины" Россия явно не переживет. Но автор преувеличивает "авторитарные" устремления действующего президента, который действует в рамках конституции страны и опирается на поддержку большинства населения. Стремление к национальному единству, стабильности и законности действительно роднят его с теми, кто возглавлял Белые армии в начале прошлого века. Но стоит отметить, что у него есть возможность оценить их ошибки и не повторять их. И положение Путина сегодня посильнее, чем было положение Корнилова, Деникина и Врангеля.
Андрей Окулов
.
Все-таки, крайне мало людей отдают себе отчет в том, что вы реальности происходит в России.
Между тем, нужно отдавать себе полный отчет в следующем:
1. Еще в советские годы в приближенных к самому верху "интеллектуальных кругах", тесно связанных с КГБ, возникала "марксистская идея высшего порядка": в Октябрьская революция 1917 года Россия была преждевременной, не подготовленной исторически, ибо России, в противоречии с классическим марксизмом, не прошла этап капиталистического развития и, тем более, не являлась не только наиболее развитой страной, но не была даже и тем, что сегодня называется страной "развивающейся".
Российское общество начала XX века ничем не отличалось ни по своему составу, ни по содержанию от государств-империй прошлого: Римской, Персидской, Османской. Россия отставала от передовых стран на 100-150 лет, но даже и эти передовые, страны не были к этому времени достаточно развиты, чтобы, согласно Марксу, "автоматически", в силу развития производительных сил, перейти к коммунистической фазе своей истории. Впрочем, надо оговориться, Маркс, в противоречии с собственной базовой теорией, увидел социалистическую перспективу в "русской общине", то есть, по существу, в малоисследованном им и последующими марксистами "азиатском способе производства", в рамках которого примитивные сельскохозяйственные общества, требующие, однако, для своего существования крупнейших ирригационных усилий с одной стороны формируют общины для совместного пользования водой, с другой - вынужденно становятся бюрократическими, с отсутствием частной (точнее - персонально-семейной) собственности на землю в силу неделимости водных ресурсов. Но эта оговорка в данном контексте не имеет значения. Главное то, что еще со времен Революции в кругах марксистов существовала точка зрения о "преждевременности" Октября.
Эта группа, будучи в значительной идеологически индоктринированной, искала замену коммунистической советской идеологии, которая, как они считали, была по существу слегка окультуренной обычной завистливостью. Во время перестройки эта зависть активно нагнеталась этой группой через "генеральские дачи" (которые приличный олигарх и в качестве домика для прислуги использовать постесняется), через пресловутые "столы заказов" и "цековские столовки", где можно пообедать аж вдвое дешевле, чем в пельменной на углу.
Естественно, эта группа боролась (и победила) за политический возврат страны к Февралю 1917 года, к краткой эпохе прозападного временного правительства. Идеологической опорой, противостоящей идее коммунизма стала идея "прав человека", импортированная с Запада без всякого понимания ее существа. Ибо все, что говорилось и писалось по этому поводу Лениным и другими марксистами начала ХХ века, было просто выкинуто и забыто.[читать дальше]
2. Разумеется, с тезисом о "преждевременности Октября" были согласны и сторонники и последователи логики февральской, то есть БУРЖУАЗНОЙ революции, по мнению которых, отставая от передовых стран Запада на 100-150 лет, Россия превзошла, подобно Франции конца XVIII века этап феодально-царистского развития. Так что аналогом Великой Французской Революции был именно Февраль. А Октябрь был неоправданным и случайным бунтом быдла, вызванным тяготами войны.
3. Первые две группы существовали в советском обществе прежде всего в кругах советских интеллигентных "недоданцев-западенцев", сторонников "европейского пути развития". Эти "солидные люди" отчаянно ненавидели советскую власть, полагая, что декларируемая "диктатура пролетариата" унижает их "высокий интеллектуалитет". Отсюда - бредовое поклонение Столыпину, политическому дураку и мерзавцу, очарованному прибалтийскими хуторами и угробившему страну. Отсюда феерический и неизбывный снобизм в качестве компенсации "униженного деньгами и необходимостью получать разрешение на поездки за рубеж научного работника". Все эти стругацкие с их избранными "люденами", руматами и высоколобыми игривыми приваловыми. К это группе примыкают обиженные "Дети Арбата" - потомки псевдо-революционеров, примкнувших к революции ради доступа к красивой жизни и со смаком рассевшихся в пост-революционных начальственных креслах, предков которых "кровавый Сталин" оторвал от кормушки, типа Окуджавы.
4. Наряду с этими двумя группами, в России 1917 года существовала мощная консервативная группа монархистов - черносотенцев с уваровским лозунгом: «Православие, самодержавие, народность». Ну как же: Православие - главное условие самого существования русской культуры, государственности, русской жизни как таковой. - Без мракобесной тупой религиозности "русскому народу" ну просто никак... Узда для народа: "Ты лох, я вор, но оба мы едины. Ибо православные. И во всем виноваты евреи и понаехавшие тут инородцы". Эта группа благополучно пережила советскую власть и объединена прелестными чертами: невежеством, антисемитизмом, хроническим православием головного мозга и "народностью", под которой понимаются если не сапоги всмятку, то сморкание в кулак, как минимум. В эту группу входят потомки мелкопоместных дворян и купцов, отравленных пямятью о доходных домах своих предков но, по большей части - потомки кулачья и, одновременно, гитлеровских прихвостней, сражавшихся с советской властью за свой хутор. Вот уже академический журнал "Вопросы философии" печатает апологетическую статью: "Православие. Самодержавие. Народность. Европейский проект для России". Оказывается, Православие и Самодержавие - это исходно "европейскость", а "народность" - это до-шпеглеровская "душа народа"... Ну чему германский романтизм привел Германию - не секрет.
5. Наконец, последняя группа "недоданцев" - это "золотая молодежь позднесоветского времени", дети советской номенклатуры и популярной богемы, для которых высшим жизненным достижение в годы годы СССР было устроится во Внешторг и которая в силу своего "высокородного происхождения", полагает, что ей должно быть дозволено - и дозволено, в отличие от анчоусов, все, но главное - своевременное поедание хамона.
6. Это массовые группы.
За постсоветское время в стране появились еще два КРУПНЫХ СОЦИАЛЬНЫХ КЛАССА (именно класса) - КЛАСС УГОЛОВНОЙ БЮРОКРАТИИ И КЛАСС ОЛИГАРХОВ, тесно связанных между собой, но различающихся инструментами насилия над обществом. Эти группы представляют собой креаклов-переростков, с единственным - хватательным - инстинктом. Отличие от креаклов лишь в том, что редкий креакл готов (из трусости или по лени) ради хамона убить своего "одноклассника", простому креаклу все должно приходить само собой, как от мамы с папой. Тогда как для уголовной бюрократии и класса олигархов такие мелкие проблемы вообще проблемами не являются.
7. Первая группа, "теоретических марксистов", в которую входил, в частности, Егор Гайдар по своей психологии, была все-же идеалистической. Она реально не ведала, что творила. Разве что где-то там они помнили о "периоде первоначального накопления" и о том, что "все крупные состояния нажиты преступным путем", но не заморачивались такими мелочами ради, как он полагали, можно надеяться искренне, как всегда, "светлого будущего".
8. Интеллект второй группы не выходил за рамки желания, чтобы "все было не хуже, чем лучших домах ЛонДона, Парижа и Жмеринки".
9. "Уваровские патриоты" - это просто нечто абсолютно бессмысленное, поскольку не соответствует вообще ничему. За этим не стоит вообще никакой идеи, кроме "Бей... Спасай..." - Это абсолютно безмозглый политико-исторический нонсенс.
10. Креаклы - в силу принципиального иждивенчества - просто мусорная группа, не имеющая ни мозгов ни воли.
Главная беда России сегодня - это то, что после 1991 года взяли власть ФЕВРАЛИСТЫ, которые с неизбежностью вытесняются уголовно-западнической бюрократией, слившейся, благодаря общности интересов, с западнической олигархией.
_______________
2004 год
В известном британском журнале Spectator от 10 января 2004 года появилась статья историка Поля Робинсона, озаглавленная Putin,s Might is White ("Власть Путина - белая"). На фоне многочисленных разговоров на Западе о том, что президент России пытается осуществить в стране "красный реванш", британский историк, автор нескольких книг и статей о Гражданской войне в России, приходит к иному выводу.
‘‘Победа сторонников Владимира Путина на выборах в России в прошлом месяце некоторыми либералами была встречена с ужасом. Были страхи, что президент Путин получил полномочия лидера коррумпированного, репрессивного корпоративного государства, в котором будет реставрирован тоталитаризм советского образца. Но эти страхи были необоснованными, они лишь показали глубокое непонимание истории России. (.) Он наследник не Ленина и Троцкого, но белых офицеров, которые боролись за спасение России от коммунизма в Гражданской войне 1917-1921 годов. В зависимости от мнения о белых это может быть хорошо или плохо. Но прежде всего белые, несомненно, лучше красных, а авторитарное правление Путина не представляет для России серьезной опасности.
После падения царизма в 1917 году перед Россией стояло не два, а три возможных пути развития: либеральная демократия, большевизм или белое военное правительство. Когда большевики свергли либеральное демократическое Временное правительство Александра Керенского и установили коммунистическое правление, небольшая группа офицеров сформировала Добровольческую армию, чтобы свергнуть Ленина. Скоро их окрестили "белыми" как противников "красных". Они вели кровавую Гражданскую войну против большевиков. Как и Керенский, они проиграли, но сейчас, спустя 80 лет, похоже, что их идеология в итоге победила две предыдущие.’’
Робинсон считает, что нет никакой причины бояться сильной центральной власти в России: только она сможет обеспечить в такой огромной стране стабильность, экономический рост и гражданские свободы. Борьба Путина с олигархами направлена не на подавление свободы, а на борьбу за сохранение государства. В отличие от Ленина, который обожал провоцировать раздробленность в обществе и в собственной партии, создавать врагов, белые сторонились фракционной политики и стремились к национальному единству.
Недаром партия Путина носит название "Единая Россия", что очень напоминает лозунг генерала Деникина: "Единая неделимая Россия".
‘‘Либералы в России относятся к государству с подозрением. В начале XX столетия они хотели, чтобы государство отдало свою власть "общественному мнению". Им хочется этого и сегодня. Но сторонники государственности смотрят на сторонников "общественности" с таким же подозрением. Они видят в них болтунов, у которых есть глубокие личные интересы. И если они придут к власти, Россия немедленно погрузится в состояние анархии, в котором их разлюбезные свободы будут не нужны ни им самим, ни всем прочим. Это, считают белые, сделали с Россией либералы Временного правительства в 1917-м, и это, как сегодня считают многие, сделали демократы-рыночники вроде Егора Гайдара в ранних девяностых.’’
Поль Робинсон пишет, что Запад просто плохо знает и понимает Россию и все сложности, связанные с управлением самой большой страной планеты. Даже Ельцину и Путину пришлось столкнуться с серьезным самоуправством губернаторов, которые проводили политику, обратную политике центрального правительства. Тираны вроде Ивана Грозного появлялись в России не из-за силы, а из-за слабости власти, как крайняя мера, необходимая для спасения целостности государства.
‘‘Слабое государство может вести к деспотизму. И лишь под крышей государства, чьей силы хватает для защиты своих подданных от преступности или внешней угрозы, которая способна создавать и проводить в жизнь законы, чтобы управлять экономикой и промышленностью, чтобы поддерживать искусство, образование и другие социальные нужды, общество может процветать. Только при ней могут существовать условия для личной свободы. (.)
Таким образом, идеология Белых представляет собой форму авторитарного либерализма, которая требует правления сильного человека, но только если такой человек появится. В странном положении России сильный человек как воплощение государства есть лучший защитник свободы. В этом свете можно рассматривать и Путина. (.) Несмотря на все диктаторские тенденции, современное Российское государство явно проявляет сдержанность. Оно не пытается вмешиваться во все аспекты жизни своих граждан. Россия - страна, где люди могут критиковать и критикуют правительство без всяких последствий для себя. Во многих аспектах правление Владимира Путина - самое мягкое в российской истории. Как и белые, Путин не относится к либеральным демократам, но его защита государственных интересов, возможно, является лучшей надеждой для либеральной демократии в России.’’
Второй "керенщины" Россия явно не переживет. Но автор преувеличивает "авторитарные" устремления действующего президента, который действует в рамках конституции страны и опирается на поддержку большинства населения. Стремление к национальному единству, стабильности и законности действительно роднят его с теми, кто возглавлял Белые армии в начале прошлого века. Но стоит отметить, что у него есть возможность оценить их ошибки и не повторять их. И положение Путина сегодня посильнее, чем было положение Корнилова, Деникина и Врангеля.
Андрей Окулов