О русском театре 1979-1981. Глава 3. На подмостках смутного времени
Вторая глава
"Взрослая дочь молодого человека". Л. Савченко и Ю. Гребенщиков
Таганка. Описания спектаклей - фрагментарные, рваные, дискретные, ну так я и не пытался создать цельный текст. Старался быть объективным, но, наверное, все равно чувствуется, что эстетика театра Юрия Любимова мне не была близка. Слишком всё это было плоско, примитивно, без полутонов.
С другой стороны, именно театр на Таганке играл в те годы роль политической оппозиции, весьма умеренной, да другую бы и подавно не разрешили.
Театр имени Станиславского. Дотоле скромный и малопосещаемый, он в 1979-80 году переживал бурный расцвет, там работали выдающиеся режиссеры, а один из них - гений-анахорет, "наш Питер Брук" Анатолий Васильев.
Его второй спектакль (описание первого я тут выкладывал) был... даже не знаю, какие тут слова употребить. В общем, он стал Событием Сезона.
Но когда я его посмотрел, днем, на генеральной репетиции, на которую мы с однокурсником Валерием Жадовым проникли тайком, через служебный вход, я еще не знал, что это настолько замечательный и культовый спектакль. Хотя, безусловно, не мог не заметить, что это не очередная рядовая премьера, а нечто незаурядное.
Опять-таки это не рецензия, а опыт быстрой реконструкции для последующего анализа.
Краткие пояснения даю курсивом. И для удобства решил снабдить свои старые записи заголовками и подзаголовками.
Изгибы режиссерской мысли
По Маяковскому. "Послушайте!"
Режиссер - Ю. Любимов, художник - Э. Стенберг
Типичный для эстетики театра спектакль. Агитационно-публицистическо-поэтический.
Весь на стихах, их иллюстрации и иллюстрации судьбы поэта.
Эта судьба подана ярко, выпукло, весьма драматично - эмоционально воспринимается.
Очень сильный формалистический элемент переполняет структуру действия, не всегда оправдан, часто неясен, почти абсурден.
Актеры резвятся и выполняют живо и легко прихотливые изгибы режиссерской мысли.
В. Шаповалов, В. Смехов, В. Золотухин, Б. Хмельницкий несут основную нагрузку. Формалистический элемент тоже - четыре Маяковских (пятый - Д. Щербаков, неизвестно для чего существует).
Сцена из спектакля. Еще с Высоцким. В 1979 году он уже не участвовал в этой постановке
Открыто режиссерский спектакль, без ролей, без драматургии, держится лишь на актерах. Ю. Смирнов, Р. Джабраилов, И. Дыховичный и др. - без них ничего не было бы.
Спектакль точный, четкий, яркий, но воспринимается как анахронизм. Когда-то это было ново, сейчас уже не то. Сам принцип подобного представления мне не близок и неприемлем. (вот взял - и наехал! но так я воспринимал, из песни слов не выкинешь)
Парадоксальная игра бытом
В. Славкин. Взрослая дочь молодого человека.
Режиссер - А. Васильев, художник - И. Попов
Спектакль странен, экспериментален. Смещение акцентов, парадоксальные приемы иногда достигают цели, иногда "пусто" - В. Жадов (его словечко)
Внутренний эпатаж и внешний эпатаж. Потенциально садистские моменты заимствованы.
Очень много разнообразного внешнего действия - танцы, движения, крики, истерика. Диагональ декорации, активная музыка, баловство режиссера - сидят молча и едят - это театрально.
Активно-парадоксальное привлечение быта и все-таки игра бытом. Оригинальная деталь - телевизор, вовлеченный в игру. Всё вовлекается в игру, и текст помогает.
Общий тон пьесы и спектакля - ностальгический, но со вздохом облегчения. Тоска по молодости и сознание того, что тогда не всё было прекрасно, равно как и теперь. Новые сложности у молодых, радости у немолодых.
Баланс между трагедией и легкой иронией - постоянно. Истерические крики, возня, нешуточный спор - и вдруг: а все не так плохо в нас и в нашей жизни.
Иллюзия жизни, с игрой и театральностью.
А. Филозов тонок, умен, интеллигентен, многого не говорит, но это есть в подтексте. Разочарованность и желание бороться.
Ю. Гребенщиков - необыкновенно жизненен. Простой мужик из Челябинска, приобщился к столице, его танец точен. Вообще оба органичны.
Э. Виторган более индифферентен и не оригинален, "правильный" человек во всем заграничном. Стихия нахлынувших воспоминаний и его захватила. Актер не прояснил сущности, чтобы было видно, мы все узнаем из текста.
Л. Савченко - жена, очень женственна, симпатична, женщина во всем.
Молодежь - традиционно, не хуже Арбузова, более точные приметы.
Игровость, эффекты, рожденные в искреннем порыве - хорошо.
Но повторение прекрасно сделанного танца три раза замедляет, мешает. Хотя разница имеется и чрезмерной затянутости нет, есть обстоятельность.
Финал и лишний, и очень симпатичный. И замечательно создана атмосфера, настрой.
Сцены из спектакля. Покойные Юрий Гребенщиков и Альберт Филозов.
Покойная Лидия Савченко и ныне здравствующий Эммануил Виторган
Мои дневники
Мои замечания о русском театре. 1979 - 1981
"Взрослая дочь молодого человека". Л. Савченко и Ю. Гребенщиков
Таганка. Описания спектаклей - фрагментарные, рваные, дискретные, ну так я и не пытался создать цельный текст. Старался быть объективным, но, наверное, все равно чувствуется, что эстетика театра Юрия Любимова мне не была близка. Слишком всё это было плоско, примитивно, без полутонов.
С другой стороны, именно театр на Таганке играл в те годы роль политической оппозиции, весьма умеренной, да другую бы и подавно не разрешили.
Театр имени Станиславского. Дотоле скромный и малопосещаемый, он в 1979-80 году переживал бурный расцвет, там работали выдающиеся режиссеры, а один из них - гений-анахорет, "наш Питер Брук" Анатолий Васильев.
Его второй спектакль (описание первого я тут выкладывал) был... даже не знаю, какие тут слова употребить. В общем, он стал Событием Сезона.
Но когда я его посмотрел, днем, на генеральной репетиции, на которую мы с однокурсником Валерием Жадовым проникли тайком, через служебный вход, я еще не знал, что это настолько замечательный и культовый спектакль. Хотя, безусловно, не мог не заметить, что это не очередная рядовая премьера, а нечто незаурядное.
Опять-таки это не рецензия, а опыт быстрой реконструкции для последующего анализа.
Краткие пояснения даю курсивом. И для удобства решил снабдить свои старые записи заголовками и подзаголовками.
Изгибы режиссерской мысли
По Маяковскому. "Послушайте!"
Режиссер - Ю. Любимов, художник - Э. Стенберг
Типичный для эстетики театра спектакль. Агитационно-публицистическо-поэтический.
Весь на стихах, их иллюстрации и иллюстрации судьбы поэта.
Эта судьба подана ярко, выпукло, весьма драматично - эмоционально воспринимается.
Очень сильный формалистический элемент переполняет структуру действия, не всегда оправдан, часто неясен, почти абсурден.
Актеры резвятся и выполняют живо и легко прихотливые изгибы режиссерской мысли.
В. Шаповалов, В. Смехов, В. Золотухин, Б. Хмельницкий несут основную нагрузку. Формалистический элемент тоже - четыре Маяковских (пятый - Д. Щербаков, неизвестно для чего существует).
Сцена из спектакля. Еще с Высоцким. В 1979 году он уже не участвовал в этой постановке
Открыто режиссерский спектакль, без ролей, без драматургии, держится лишь на актерах. Ю. Смирнов, Р. Джабраилов, И. Дыховичный и др. - без них ничего не было бы.
Спектакль точный, четкий, яркий, но воспринимается как анахронизм. Когда-то это было ново, сейчас уже не то. Сам принцип подобного представления мне не близок и неприемлем. (вот взял - и наехал! но так я воспринимал, из песни слов не выкинешь)
Парадоксальная игра бытом
В. Славкин. Взрослая дочь молодого человека.
Режиссер - А. Васильев, художник - И. Попов
Спектакль странен, экспериментален. Смещение акцентов, парадоксальные приемы иногда достигают цели, иногда "пусто" - В. Жадов (его словечко)
Внутренний эпатаж и внешний эпатаж. Потенциально садистские моменты заимствованы.
Очень много разнообразного внешнего действия - танцы, движения, крики, истерика. Диагональ декорации, активная музыка, баловство режиссера - сидят молча и едят - это театрально.
Активно-парадоксальное привлечение быта и все-таки игра бытом. Оригинальная деталь - телевизор, вовлеченный в игру. Всё вовлекается в игру, и текст помогает.
Общий тон пьесы и спектакля - ностальгический, но со вздохом облегчения. Тоска по молодости и сознание того, что тогда не всё было прекрасно, равно как и теперь. Новые сложности у молодых, радости у немолодых.
Баланс между трагедией и легкой иронией - постоянно. Истерические крики, возня, нешуточный спор - и вдруг: а все не так плохо в нас и в нашей жизни.
Иллюзия жизни, с игрой и театральностью.
А. Филозов тонок, умен, интеллигентен, многого не говорит, но это есть в подтексте. Разочарованность и желание бороться.
Ю. Гребенщиков - необыкновенно жизненен. Простой мужик из Челябинска, приобщился к столице, его танец точен. Вообще оба органичны.
Э. Виторган более индифферентен и не оригинален, "правильный" человек во всем заграничном. Стихия нахлынувших воспоминаний и его захватила. Актер не прояснил сущности, чтобы было видно, мы все узнаем из текста.
Л. Савченко - жена, очень женственна, симпатична, женщина во всем.
Молодежь - традиционно, не хуже Арбузова, более точные приметы.
Игровость, эффекты, рожденные в искреннем порыве - хорошо.
Но повторение прекрасно сделанного танца три раза замедляет, мешает. Хотя разница имеется и чрезмерной затянутости нет, есть обстоятельность.
Финал и лишний, и очень симпатичный. И замечательно создана атмосфера, настрой.
Сцены из спектакля. Покойные Юрий Гребенщиков и Альберт Филозов.
Покойная Лидия Савченко и ныне здравствующий Эммануил Виторган
Мои дневники
Мои замечания о русском театре. 1979 - 1981