Джефф Маккормак: Путешествия с Боуи (часть 4)
[ часть 1, часть 2, часть 3]
перевод kater_v
Этот текст является фан-переводом книги Джеффа Маккормака "От станции к станции: Путешествия с Боуи", все права на которую принадлежат автору и издательству Genesis Publications. Данная публикация не несёт никакой коммерческой прибыли и сделана с целью ознакомления и просвещения. Коммерческое копирование материала запрещено.
глава 6
Япония, 1973
Разделавшись с таможней, мы встретились с официальной делегацией из RCA-Япония. Что поставило нас перед неожиданной проблемой - когда начинать и заканчивать кланяться. Моя красная книжечка была полна полезных фраз и всевозможных любезностей, но там не говорилось, что нужно делать, оказавшись лицом к лицу с низкорослыми, постоянно кивающими господами. Очень скоро стало ясно, что по поклонам японская команда бьет нас как хочет. Я сделал мысленную заметку - по возвращении написать про это парням из Берлиц.
По дороге в отель Империал мы воочию убедились, что Токио - совсем не то, что ЛА. Толпы народу грудились на тротуарах, здания пожирали все остальное пространство, бесчисленные миниатюрные машинки с миниатюрными седоками ползли по улицам со скоростью улитки, бампер к бамперу, плакаты и мерцающие неоновые вывески состязались в яркости на каждом фасаде - и все это соединялось в невероятный пульс города.
Токио, район Гинза
фото справа - Джон Хатчинсон, Тревор Болдер и Мик Вудманзи. Дэвид на заднем плане слева.
Гостиница «Империал» стоит в самом сердце района Гинза, фасадом к парку Хибия. Тысяча с лишним номеров - просторных, роскошных и с потрясающим обзором на город, собственные магазины, рестораны, оздоровительный клуб - это как целый отдельный поселок. Назавтра к нам там присоединилась вся группа, они прилетели самолетом.
Все были в невообразимом восторге. По ощущению, мы как будто приехали не в другой город и не в другую страну - а просто на другую планету.
Токио: парк Хибия, отель Империал
Мы с Тревором Болдером отважились на вылазку в город. Я не особо люблю большие толпы, и идея просто выйти на улицу меня уже достаточно нервировала - даже без Тревора, с его фирменной прической (сверху острижено, по бокам длинные пряди, плюс длиннейшие лохматые бакенбарды, все выкрашено в черный цвет), на которого все будут смотреть - так, как на него и смотрели. Поначалу, оказавшись в плотной толпе, я впал в панику, но уже через пару кварталов ощутил себя этакой частицей организованного хаоса. Там присутствовала даже некая естественная хореография, в этих движущихся массах.
Токио: Шибая и Чайнатаун.
Для иностранцев, въезжающих в Японию.
1. Иностранец, въехавший в Японию, обязан в течение 60 дней по прибытии лично явиться в городское, окружное, поселковое или деревенское отделение, по месту пребывания, и подать заявление о регистрации иностранца, с приложением 3 фотографий (сделанных не более чем за 6 месяцев до дня подачи, погрудных, показывающих лицо полностью, анфас, без головного убора, в размере 5 квадратных сантиметров, или визитную карточку, содержащую полное имя и дату рождения на обороте) в соответствии с требованиями Статьи 3 параграфа 1 Закона о Регистрации Иностранцев. Иностранец моложе 14 лет не обязан представлять фотографии.
2. Иностранец, получивший разрешение на пребывание на срок от года и более, должен пойти процедуру снятия отпечатков пальцев, согласно требованиям Статьи 14 параграфа 1 Закона о Регистрации Иностранцев, после получения им сертификата о регистрации иностранца, выданного на основании вышеуказанного заявления.
3. При выезде из Японии он обязан возвратить сертификат регистрации инспектору по иммиграции.
4. Подробная информация может быть получена в городском, окружном, поселковом или деревенском отделении.
Бюро по Иммиграции
Министерство Юстиции
Театр Кабуки в Гинзе, Токио
Боуи и меня сводили посмотреть театр Кабуки: традиционные японские пьесы, где играют те актеры-мужчины (они называются Оннагата), которые специализируются на женских ролях.
Как зрелище, это завораживает. На актерах живописные костюмы, сопровождают спектакль певцы и музыканты в золотом и в черном, они сидят на циновках из красных тканей, играют на барабанах, флейтах и трехструнных щипковых инструментах.
Великолепная картина. Однако через пару часов я уже ерзал на своем месте. Может, для глаз это было и пиршество, а вот европейские мои уши тамошнее меню слишком аппетитным не сочли. Звуковая сторона всего этого, посмею сказать, очень раздражает.
Как ни играй на флейте, в этом всегда есть некое очарование, и в Кабуки тоже, но вот что касается пения и перкуссии… Чтобы составить некое представление, как это звучало, снимите башмаки, губы сложите наподобие кошелька, а потом уроните себе на ноги шар для боулинга, примерно с половины собственного роста. А одновременно, без всякого порядка, как в голову взбредет, колотите в сковородку среднего размера. И добавьте к этому, если хватит воображения, звук, как если бы глухой тип в страшной спешке настраивал бы старую гитару. Да, и все это настолько холодно и невозмутимо, насколько получится.
по часовой стрелке - пресс-конференция и фотосессия в отеле Империал, 6 апреля 1973, Токио;
Боуи в универмаге Сэйбу, Токио, подписывает свою огромную фотографию, недавно снятую Сукитой;
фрагмент знаменитой фотосесии Сукиты в костюмах Ямамото; дочь Кансаи Ямамото вместе с Зоуи;
прибытие на вечернее представление в театре Кабуки - с Энджи, Дэвидом, Стьюи и семейством Ямамото.
Когда путешествуешь, всегда хорошо иметь знакомых из местных жителей, и особенно это ценно, когда попадаешь куда-нибудь вроде Японии, и тебя сотрясает культурный шок мощностью в 12 000 вольт, не меньше. Добрые люди из RCA, как всегда, рады были помочь, но кто по-настоящему открыл для нас этот город - так это дизайнер Кансаи Ямамото. Он был так любезен, что то развлекал нас у себя дома, то водил по разным примечательным местам. И это как раз с ним мы ходили в театр Кабуки.
Дэвид во время этого тура выходил на сцену, облаченный в потрясающие произведения Кансаи, и к нашему прибытию в Токио тот изваял еще несколько. Иные из них были даже более сногсшибательные, чем прежние. Одно такое одеяние, где на белом фоне сочеталось несколько ярких цветов, держалось на кнопках - то есть его можно было сорвать одним махом, как в Кабуки. Боуи включил это в шоу - две стилистки, Сюзи и Линда, одетые с ног до головы в черное, подбирались по затемненной сцене и срывали костюм с Боуи, стоявшего в луче света. Это было чрезвычайно эффектно - Боуи-иллюзионист, фокусник.
Боуи с дизайнером Кансаи Ямамото в Токио и в костюмах Ямамото на последовавшем британском туре;
выставка работ Ямамото в музее Эдо-Токио "Passionate Exhibit: The Energy Principle of Kansai", 2008
Концерты в Токио проходили более чем удачно, несмотря на хорошо известную дисциплинированность японских любителей рок-н-ролла. Слушатели выражали свое одобрение поначалу весьма сдержанно, все больше просто аплодисментами, но Боуи все раскручивал их, и раскручивал, и к концу шоу на большинстве концертов фанаты приходили - по японским меркам - в настоящее неистовство.
Япония, апрель 1973 (photo by Sukita)
Понемногу все мы начинали понимать сложные правила социального устройства, которые управляют всем - и которые так важны - в японском обществе. Но даже будь мы настоящими специалистами по японскому языку и традициям, для японцев мы все равно останемся «гайдзинами» - чужаками. Трудно поверить, но Япония действительно была закрытой страной до 1853 года. И хотя внешне большие города, вроде Токио, кажутся европеизированными, чуть глубже поверхности отчетливо ощущается их отдельность от всего остального мира.
Я был - и остаюсь - натура вполне деликатная, умею ловко держаться в обществе, не склонен переворачивать вещи или спотыкаться без особых причин. По крайней мере, на трезвую голову. И тем не менее, по большей части в Японии я чувствовал себя чрезвычайно неловким - настолько тонкий этикет поддерживает там общественную гармонию. Но, правда, как происходит с чужаками и в других сообществах, люди ценят, когда видят, что ты стараешься. И пока ты избегаешь совсем уж вопиющих выходок - вроде вторжения в дом не сняв обуви, или использования мыла в ванне (оно для мытья под проточной водой) - ничего страшного, если время от времени ты невпопад поклонишься. Поклоны - невероятно сложный ритуал. Нужная глубина поклона, угол, и как долго ты не разгибаешься - все зависит от возраста и статуса адресата. Но для «гайдзина» вполне достаточно короткого полупоклона и учтивого рукопожатия.
комментарий переводчика - для адресата поклона он придумал слово «bowee» - от «bow», поклон;
так что фраза звучит: поклон зависит от... статуса боуи, простите, не хотел каламбурить
Там, в Японии, я встретил прелестную китайскую девушку. Она ни слова не знала по-английски, но зато бегло говорила по-японски. Она сводила меня в такие места, которых я, иностранец, сам никогда бы не отыскал. В Японии чувствуешь себя в полной безопасности. Даже когда тебя водят по непонятным закоулкам и тупикам, чувство порядка и одухотворенности не исчезает. В совершенно чуждой обстановке, среди незнакомых ароматов, блюд, о которых ни разу в жизни не слышал, не говоря о том, чтобы пробовать, в темных, дымных «ресторанах», почти лишенный средств коммуникации и надеясь только на свою миниатюрную китайскую спутницу - я все равно чувствовал себя хоть и уязвимым, но удивительно раскрепощенным.
Замок Осака
Ритуальные врата Святилища Ицукусима на острове Ицукусима (префектура Хиросима), прилив
Кроме Токио, мы были в Кобе, Осаке, Нагое и Хиросиме - мишени первой ядерной бомбы, брошенной в порыве гнева. Наша гостиница в Хиросиме находилась прямо возле скелетоподобных руин - Генбаку Дому (Атомный дом) - которые отмечают эпицентр взрыва. Их оставили как памятник тому, что тогда случилось. В музее можно увидеть очертания человека на стене, вмерзшего - вернее, выжженного в ней, и наручные часы, оплавившиеся в 8:15 утра 5 августа 1945 года.
В Парке Мира там горит Вечный огонь, который должен быть потушен, когда последняя единица ядерного оружия исчезнет с лица земли.
Вечный огонь был зажжен 1 августа 1954 года
Мы перемещались между городами в поезде «Пуля», из которого, хотя и только проездом, увидели прелестную природу Японии, и величественную, с заснеженной вершиной, гору Фудзи, и изящные декоративные детали зданий, и работающих на полях мужчин и женщин.
"Пуля" на фоне Фудзиямы
Мы возвратились в Токио на последний, завершающий концерт, и потом группа отправилась самолетом назад в Англию. А Боуи и я остались. Нам предстояла гораздо более замысловатая дорога домой.
Дэвид познакомился в Японии с очаровательной девушкой, наполовину японкой, наполовину француженкой. У нее были ярко-синие глаза. В наш последний вечер Дэвид, Синеглазка, моя китаянка и я устроили прощальное пиршество в ресторане кайсеки-риори, из блюд традиционной «высокой кухни». Мы прошли через внутренний дворик, мимо дерева с дивными, сладко пахнущими цветами, и в дверях ресторана нас, как старых друзей приветствовала низенькая пожилая дама. Она проводила нас к столику, затем нам сервировали маленькие, очень красиво разложенные порции блюд в фарфоровых и лаковых мисочках. Милые девушки в кимоно грациозно скользили по залу, приносили новые и новые деликатесы. Я смотрел на Боуи. Он был погружен в свои мысли. Я знал, что он пытается придумать какой-нибудь ход, какой-нибудь план, чтобы мы могли бы остаться здесь, в Японии. Но это было невозможно. У нас было назначено свидание с русским кораблем, в порту Йокогама.
Цветы так ярки, пышны над дорогой.
Они бумажные - и что с того?
Нет, важно только то, что ты их помнишь,
Пусть ветер их давным-давно унес.
(«Чайнатаун», стихи Джеффа МакКормака. Из альб. «Praise», WEA, 1992.)
UPD: ПРОДОЛЖЕНИЕ
перевод kater_v
Этот текст является фан-переводом книги Джеффа Маккормака "От станции к станции: Путешествия с Боуи", все права на которую принадлежат автору и издательству Genesis Publications. Данная публикация не несёт никакой коммерческой прибыли и сделана с целью ознакомления и просвещения. Коммерческое копирование материала запрещено.
глава 6
Япония, 1973
Разделавшись с таможней, мы встретились с официальной делегацией из RCA-Япония. Что поставило нас перед неожиданной проблемой - когда начинать и заканчивать кланяться. Моя красная книжечка была полна полезных фраз и всевозможных любезностей, но там не говорилось, что нужно делать, оказавшись лицом к лицу с низкорослыми, постоянно кивающими господами. Очень скоро стало ясно, что по поклонам японская команда бьет нас как хочет. Я сделал мысленную заметку - по возвращении написать про это парням из Берлиц.
По дороге в отель Империал мы воочию убедились, что Токио - совсем не то, что ЛА. Толпы народу грудились на тротуарах, здания пожирали все остальное пространство, бесчисленные миниатюрные машинки с миниатюрными седоками ползли по улицам со скоростью улитки, бампер к бамперу, плакаты и мерцающие неоновые вывески состязались в яркости на каждом фасаде - и все это соединялось в невероятный пульс города.
Токио, район Гинза
фото справа - Джон Хатчинсон, Тревор Болдер и Мик Вудманзи. Дэвид на заднем плане слева.
Гостиница «Империал» стоит в самом сердце района Гинза, фасадом к парку Хибия. Тысяча с лишним номеров - просторных, роскошных и с потрясающим обзором на город, собственные магазины, рестораны, оздоровительный клуб - это как целый отдельный поселок. Назавтра к нам там присоединилась вся группа, они прилетели самолетом.
Все были в невообразимом восторге. По ощущению, мы как будто приехали не в другой город и не в другую страну - а просто на другую планету.
Токио: парк Хибия, отель Империал
Мы с Тревором Болдером отважились на вылазку в город. Я не особо люблю большие толпы, и идея просто выйти на улицу меня уже достаточно нервировала - даже без Тревора, с его фирменной прической (сверху острижено, по бокам длинные пряди, плюс длиннейшие лохматые бакенбарды, все выкрашено в черный цвет), на которого все будут смотреть - так, как на него и смотрели. Поначалу, оказавшись в плотной толпе, я впал в панику, но уже через пару кварталов ощутил себя этакой частицей организованного хаоса. Там присутствовала даже некая естественная хореография, в этих движущихся массах.
Токио: Шибая и Чайнатаун.
Для иностранцев, въезжающих в Японию.
1. Иностранец, въехавший в Японию, обязан в течение 60 дней по прибытии лично явиться в городское, окружное, поселковое или деревенское отделение, по месту пребывания, и подать заявление о регистрации иностранца, с приложением 3 фотографий (сделанных не более чем за 6 месяцев до дня подачи, погрудных, показывающих лицо полностью, анфас, без головного убора, в размере 5 квадратных сантиметров, или визитную карточку, содержащую полное имя и дату рождения на обороте) в соответствии с требованиями Статьи 3 параграфа 1 Закона о Регистрации Иностранцев. Иностранец моложе 14 лет не обязан представлять фотографии.
2. Иностранец, получивший разрешение на пребывание на срок от года и более, должен пойти процедуру снятия отпечатков пальцев, согласно требованиям Статьи 14 параграфа 1 Закона о Регистрации Иностранцев, после получения им сертификата о регистрации иностранца, выданного на основании вышеуказанного заявления.
3. При выезде из Японии он обязан возвратить сертификат регистрации инспектору по иммиграции.
4. Подробная информация может быть получена в городском, окружном, поселковом или деревенском отделении.
Бюро по Иммиграции
Министерство Юстиции
Театр Кабуки в Гинзе, Токио
Боуи и меня сводили посмотреть театр Кабуки: традиционные японские пьесы, где играют те актеры-мужчины (они называются Оннагата), которые специализируются на женских ролях.
Как зрелище, это завораживает. На актерах живописные костюмы, сопровождают спектакль певцы и музыканты в золотом и в черном, они сидят на циновках из красных тканей, играют на барабанах, флейтах и трехструнных щипковых инструментах.
Великолепная картина. Однако через пару часов я уже ерзал на своем месте. Может, для глаз это было и пиршество, а вот европейские мои уши тамошнее меню слишком аппетитным не сочли. Звуковая сторона всего этого, посмею сказать, очень раздражает.
Как ни играй на флейте, в этом всегда есть некое очарование, и в Кабуки тоже, но вот что касается пения и перкуссии… Чтобы составить некое представление, как это звучало, снимите башмаки, губы сложите наподобие кошелька, а потом уроните себе на ноги шар для боулинга, примерно с половины собственного роста. А одновременно, без всякого порядка, как в голову взбредет, колотите в сковородку среднего размера. И добавьте к этому, если хватит воображения, звук, как если бы глухой тип в страшной спешке настраивал бы старую гитару. Да, и все это настолько холодно и невозмутимо, насколько получится.
по часовой стрелке - пресс-конференция и фотосессия в отеле Империал, 6 апреля 1973, Токио;
Боуи в универмаге Сэйбу, Токио, подписывает свою огромную фотографию, недавно снятую Сукитой;
фрагмент знаменитой фотосесии Сукиты в костюмах Ямамото; дочь Кансаи Ямамото вместе с Зоуи;
прибытие на вечернее представление в театре Кабуки - с Энджи, Дэвидом, Стьюи и семейством Ямамото.
Когда путешествуешь, всегда хорошо иметь знакомых из местных жителей, и особенно это ценно, когда попадаешь куда-нибудь вроде Японии, и тебя сотрясает культурный шок мощностью в 12 000 вольт, не меньше. Добрые люди из RCA, как всегда, рады были помочь, но кто по-настоящему открыл для нас этот город - так это дизайнер Кансаи Ямамото. Он был так любезен, что то развлекал нас у себя дома, то водил по разным примечательным местам. И это как раз с ним мы ходили в театр Кабуки.
Дэвид во время этого тура выходил на сцену, облаченный в потрясающие произведения Кансаи, и к нашему прибытию в Токио тот изваял еще несколько. Иные из них были даже более сногсшибательные, чем прежние. Одно такое одеяние, где на белом фоне сочеталось несколько ярких цветов, держалось на кнопках - то есть его можно было сорвать одним махом, как в Кабуки. Боуи включил это в шоу - две стилистки, Сюзи и Линда, одетые с ног до головы в черное, подбирались по затемненной сцене и срывали костюм с Боуи, стоявшего в луче света. Это было чрезвычайно эффектно - Боуи-иллюзионист, фокусник.
Боуи с дизайнером Кансаи Ямамото в Токио и в костюмах Ямамото на последовавшем британском туре;
выставка работ Ямамото в музее Эдо-Токио "Passionate Exhibit: The Energy Principle of Kansai", 2008
Концерты в Токио проходили более чем удачно, несмотря на хорошо известную дисциплинированность японских любителей рок-н-ролла. Слушатели выражали свое одобрение поначалу весьма сдержанно, все больше просто аплодисментами, но Боуи все раскручивал их, и раскручивал, и к концу шоу на большинстве концертов фанаты приходили - по японским меркам - в настоящее неистовство.
Япония, апрель 1973 (photo by Sukita)
Понемногу все мы начинали понимать сложные правила социального устройства, которые управляют всем - и которые так важны - в японском обществе. Но даже будь мы настоящими специалистами по японскому языку и традициям, для японцев мы все равно останемся «гайдзинами» - чужаками. Трудно поверить, но Япония действительно была закрытой страной до 1853 года. И хотя внешне большие города, вроде Токио, кажутся европеизированными, чуть глубже поверхности отчетливо ощущается их отдельность от всего остального мира.
Я был - и остаюсь - натура вполне деликатная, умею ловко держаться в обществе, не склонен переворачивать вещи или спотыкаться без особых причин. По крайней мере, на трезвую голову. И тем не менее, по большей части в Японии я чувствовал себя чрезвычайно неловким - настолько тонкий этикет поддерживает там общественную гармонию. Но, правда, как происходит с чужаками и в других сообществах, люди ценят, когда видят, что ты стараешься. И пока ты избегаешь совсем уж вопиющих выходок - вроде вторжения в дом не сняв обуви, или использования мыла в ванне (оно для мытья под проточной водой) - ничего страшного, если время от времени ты невпопад поклонишься. Поклоны - невероятно сложный ритуал. Нужная глубина поклона, угол, и как долго ты не разгибаешься - все зависит от возраста и статуса адресата. Но для «гайдзина» вполне достаточно короткого полупоклона и учтивого рукопожатия.
комментарий переводчика - для адресата поклона он придумал слово «bowee» - от «bow», поклон;
так что фраза звучит: поклон зависит от... статуса боуи, простите, не хотел каламбурить
Там, в Японии, я встретил прелестную китайскую девушку. Она ни слова не знала по-английски, но зато бегло говорила по-японски. Она сводила меня в такие места, которых я, иностранец, сам никогда бы не отыскал. В Японии чувствуешь себя в полной безопасности. Даже когда тебя водят по непонятным закоулкам и тупикам, чувство порядка и одухотворенности не исчезает. В совершенно чуждой обстановке, среди незнакомых ароматов, блюд, о которых ни разу в жизни не слышал, не говоря о том, чтобы пробовать, в темных, дымных «ресторанах», почти лишенный средств коммуникации и надеясь только на свою миниатюрную китайскую спутницу - я все равно чувствовал себя хоть и уязвимым, но удивительно раскрепощенным.
Замок Осака
Ритуальные врата Святилища Ицукусима на острове Ицукусима (префектура Хиросима), прилив
Кроме Токио, мы были в Кобе, Осаке, Нагое и Хиросиме - мишени первой ядерной бомбы, брошенной в порыве гнева. Наша гостиница в Хиросиме находилась прямо возле скелетоподобных руин - Генбаку Дому (Атомный дом) - которые отмечают эпицентр взрыва. Их оставили как памятник тому, что тогда случилось. В музее можно увидеть очертания человека на стене, вмерзшего - вернее, выжженного в ней, и наручные часы, оплавившиеся в 8:15 утра 5 августа 1945 года.
В Парке Мира там горит Вечный огонь, который должен быть потушен, когда последняя единица ядерного оружия исчезнет с лица земли.
Вечный огонь был зажжен 1 августа 1954 года
Мы перемещались между городами в поезде «Пуля», из которого, хотя и только проездом, увидели прелестную природу Японии, и величественную, с заснеженной вершиной, гору Фудзи, и изящные декоративные детали зданий, и работающих на полях мужчин и женщин.
"Пуля" на фоне Фудзиямы
Мы возвратились в Токио на последний, завершающий концерт, и потом группа отправилась самолетом назад в Англию. А Боуи и я остались. Нам предстояла гораздо более замысловатая дорога домой.
Дэвид познакомился в Японии с очаровательной девушкой, наполовину японкой, наполовину француженкой. У нее были ярко-синие глаза. В наш последний вечер Дэвид, Синеглазка, моя китаянка и я устроили прощальное пиршество в ресторане кайсеки-риори, из блюд традиционной «высокой кухни». Мы прошли через внутренний дворик, мимо дерева с дивными, сладко пахнущими цветами, и в дверях ресторана нас, как старых друзей приветствовала низенькая пожилая дама. Она проводила нас к столику, затем нам сервировали маленькие, очень красиво разложенные порции блюд в фарфоровых и лаковых мисочках. Милые девушки в кимоно грациозно скользили по залу, приносили новые и новые деликатесы. Я смотрел на Боуи. Он был погружен в свои мысли. Я знал, что он пытается придумать какой-нибудь ход, какой-нибудь план, чтобы мы могли бы остаться здесь, в Японии. Но это было невозможно. У нас было назначено свидание с русским кораблем, в порту Йокогама.
Цветы так ярки, пышны над дорогой.
Они бумажные - и что с того?
Нет, важно только то, что ты их помнишь,
Пусть ветер их давным-давно унес.
(«Чайнатаун», стихи Джеффа МакКормака. Из альб. «Praise», WEA, 1992.)
UPD: ПРОДОЛЖЕНИЕ