Экономическое районирование: дискурс и ретроспективный анализ
Экономическое районирование: дискурс и ретроспективный анализ
В статье анализируется эволюция территориальной организации государства. Делается попытка сопоставления моделей территориального устройства с этапами развития общества - традиционным, индустриальным, постиндустриальным.
В советской науке наработано множество идей, до сих пор не занявших достойного места, но обладающих значительным потенциалом. Одной из таких идей является теория экономического районирования. Зарождение теории научно обоснованного территориального устройства относится к середине XIX в., в 20-30-е гг. XX в. была создана собственнотеория экономического районирования (ЭР). В середине XX в. эта тема была особенно актуальна и породила огромный объем литературы, свою терминологию. Центральным в теории является термин «район». «Регион» используется нередко как его синоним, но интересно, что в переводе на английский язык различия между терминами исчезают, притом пропадают и идеи, отражающие российскую специфику. По этой причине ракурсы изучения территориальных процессов в России и на Западе нередко несопоставимы, что создает
путаницу в подходах.
На наш взгляд, можно привести их в некоторую систему, ранжировав влияние на территориальную организацию общества (ТОО) трех основных факторов:
1) природного, 2) экономического и 3) социального. По мнению А.Г. Дружинина и В.Е. Шувалова, «на первом этапе (до машинного разделения труда) преобладающее значение имел природный фактор. Начиная с машинного этапа разделения труда, в эпоху индустриализации, главное значение стал играть экономический, а на этапе разделения умственного и физического труда (массового, а не классового) преобладающее значение стал играть социальный фактор в широком смысле слова». Эти этапы можно связать с периодизацией развития общества в свете модернизационной теории, т.е. традиционным, индустриальным и информационным обществами.
Общим направлением эволюции территориальной организации общества выступает ее развитие от природно-экономической заданности среды жизнедеятельности человека к ее организации в соответствии с его действительными интересами. Исторически определенные этапы развития общества воспроизводят и соответствующие им формы ТОО. При переходе к каждому этапу принципиально меняется восприятие и организация пространства.
В традиционном обществе территориальная структура воспринималась как нечто данное, неизменное, часть ландшафта. Районирование использовалось в качестве инструмента познания, классификации. Постепенно, по мере накопления знаний о географической среде, шло зарождение теории ЭР. Так, 1840-1861 гг. характеризовались первыми попытками проведения районирования, 1861-1917 гг. - эволюционным развитием теории, а 1917-1920 гг. - застоем в идеях ЭР. В течение XIX в. (особенно во 2-й половине), когда интенсивно формировались частные географические дисциплины, активизировалась разработка отраслевых схем природного районирования (климатического, биогеографического и др.). В качестве самостоятельного направления выделялось ЭР. Первые эксперименты по его проведению и первые публикации по вопросам районирования давали начальную ориентировку в хозяйственных различиях отдельных частей страны. Так как экономическая жизнь России в дореволюционные годы определялась главным образом сельским хозяйством, в основу районирования были положены климатические и другие зональные природные факторы. Поэтому первые опыты ЭР были по преимуществу районированием природно-хозяйственным или сельскохозяйственным.
В конце XIX - начале XX в. появляется целый ряд работ по ЭР России. На общем фоне особо выделяются работы статистика и географа П.П. Семенова-Тян-Шанского. Он провел теоретическое деление европейской России сначала на 14, затем на 12 естественных областей. Учитывались как природные, так и экономические условия территорий. Эти районы представлялись как компактные, своеобразные по своим природным и хозяйственным условиям территории.
Позже выделяются несколько концепций ЭР: географическая, статистикосельскохозяйственная, организационно-производственная сельскохозяйственная, интегрального экономического районирования, экономико-географическая и плановоуправленческая. Первым крупным общероссийским научным центром по региональным исследованиям стала Комиссия по изучению естественных производительных сил (КЕПС), созданная академиком В.И. Вернадским в 1915 г. Однако все опыты дореволюционного районирования не имели достаточного практического значения, они носили главным образом познавательный характер. Вместе с тем работы таких дореволюционных ученых, как А.Н. Челинцев, А.И. Скворцов, П.П. Семенов-Тян-Шанский, были использованы при разработке госплановской сетки районов.
После Октябрьской революции региональные исследования развивались под сильным воздействием государственной идеологии, которая требовала научного обоснования масштабных планов индустриализации общества. Теоретические предпосылки формирования концепции ЭР изложены в работах Маркса, Энгельса, Ленина, в их рассуждениях о разделении труда, территориальной специализации и рациональном размещении производительных сил. Согласно формационной теории развитие общества проходило через усложнение производительных сил и производственных отношений, что выражалось также в углублении отраслевого и территориального разделения труда, формировании новых пространственных условий развития. Среди наиболее известных советских ученыхрегионалистов выделяются Н.Н. Баранский, В.С. Немчинов, Н.Н. Некрасов, А.Е. Пробст, Р.И. Шнипер, А.Г. Гранберг.
Плановое хозяйство потребовало научно обоснованного разделения страны на экономические районы как планомерно развивающиеся части народного хозяйства. В проекте комиссии ГОЭЛРО (1920) была запланирована электрификация страны по 8 крупным районам, создание которых как административных единиц сразу было блокировано появлением национальных республик. В последующих работах Госплана этот «недостаток» был устранен, а, кроме того, была доработана идея управления регионами. С организацией Госплана (1921) работы по экономическому районированию велись специальной подкомиссией под руководством Г.М. Кржижановского и И.Г. Александрова. Согласно проекту Госплана территория СССР была разделена на 21 экономический район. В этом делении отражалось сочетание отраслевого и территориального разрезов плана. Проект был уточнен комиссией ВЦИК под председательством М.И. Калинина, которая, опираясь на старые планы, настаивала на разделении на 21 областную республику, не считаясь с национальными границами не только мелких автономий, но и крупных союзных образований.
Основы советской школы экономического районирования были заложены Н.Н. Колосовским. Концепция, созданная им, отвечала потребностям своего времени и была востребована в условиях индустриальной стадии развития экономики. Экономический район рассматривался как относительно целостная территориально-хозяйственная система, характеризующаяся особенностями не только специализации, но и процессов воспроизводства. Региону в понимании Госплана были свойственны такие черты, как безусловная объективность, примат энергопроизводственного принципа построения, экономическая целесообразность, оптимальное сочетание специализации и комплексности, опора в развитии на концепцию районных территориально-производственных комплексов (ТПК), совмещение экономических и административных границ. Буквально все советские исследователи утверждали наличие объективно существующих районов.
Особенностью периода советской индустриализации стало не только научное обоснование определения границ, но и сочетание с другими теориями и идеями - электрификацей, плановой экономикой, территориальной системой управления промышленностью, экономической самодостаточностью административно-территориальных единиц, перспективностью и комплексностью развития районов, децентрализацией управления, приближением власти к местам и т.д. Вся территория страны делилась на экономические районы, образованные по производственным признакам и представляющие в своей совокупности законченную систему региональных производительных сил. Каждый район осуществлял комплексное развитие хозяйства на своей территории для наиболее полного удовлетворения местных производственных и потребительских нужд за счет местных источников сырья и энергии, поощрялось также использование комбинированных технологических процессов, ведущих к созданию ТПК, на основе формирования замкнутых энергопроизводственных циклов. Оборотной стороной такого разнообразия идей стало то, что они в 1920-е гг. так и не были объединены в целостную, непротиворечивую концепцию территориального развития. Например, различались критерии выделения границ районов, а также количество принципов: у разных авторов их число колеблется от трех (А.В. Лужин) до шести (В.А. Немцев). Р.С. Павловский выделяет следующие основные принципы, положенные в основу советского административно-территориального устройства.
1. Укрепление руководства обществом со стороны рабочего класса, что достигается путем выделения в административные центры городов и промышленных пунктов.
2. Наиболее полный учет естественно-исторических и экономических условий при установлении административно-территориальных границ в целях максимального развития производительных сил и обеспечения хозяйственного руководства.
3. Всесторонний учет национального состава и бытовых особенностей населения, способствующий дальнейшему укреплению дружбы народов в едином союзном социалистическом государстве.
4. Укрепление и максимальное приближение государственного аппарата к населению, создание условий для широкого развертывания местной инициативы, активности и самостоятельности масс.
Особенностью теории районирования был ее практический аспект: сначала комиссией ГОЭЛРО (8 районов), а потом Госпланом (21 область) создавались проекты, которые планировали совместить районную сеть с административно-территориальным делением (АТД).
Итог подвел А. Алексеев: «Провозглашенная на заре советской власти прогрессивная идея рационального размещения производительных сил не была детально проработана, наткнулась на политические догмы и не дала на практике ожидаемых результатов. Ее не удалось оптимально применить к условиям многонационального государства, раскинувшегося на огромной территории».
Кроме противоречивых, сложных для реализации принципов, теорию экономического районирования ограничивали мировоззренческие установки марксистов.
Во-первых, отношение к пространству в рамках формационной теории было предопределено крайним материализмом и основной большевистской идеей - замыслом «переделать» мир. Само понятие «нового мира» (которого еще нет, но он обязательно будет построен!) помещало этот «мир» в особые пространственные и временные координаты.
Если прежние утопии связывали, например, лучший мир с расширением пространства, с открытием и освоением новых, не известных европейцам территорий, то в коммунистической идеологии восприятие пространства (как и времени) переосмысляется. Появляется идея ускоренного хода времени для построения «светлого будущего». Большевики считали возможным «догнать и перегнать» путем подстегивания развития страны централизованным планированием и систематическим контролем промышленного и социального развития.
Представления об управляемости пространством и ходом времени привели к тому, что масштабы и пределы экономической регионализации в СССР целенаправленно задавались государством, реализовывавшим стратегию административно-рационального размещения производительных сил. Возникавшие в результате административных решений регионы являлись элементами административно-народного хозяйственного комплекса, в которых экономические границы практически совпадали с административно-территориальными.
Во-вторых, пространство мыслилось марксистами уже не абстрактно-математически, что было характерно для ученых предыдущего периода (примером является «абсолютное пространство» Ньютона), а следуя определению основоположников марксизма («...обе эти формы существования материи - пространство и время - без материи суть ничто, пустые представления, абстракции, существующие только в нашей голове»), - крайне материалистически и с определенным социальным подтекстом. Наряду с лозунгами всеобщего равенства и построения бесклассового общества в стране постепенно создавалась иерархическая, пространственно разветвленная структура власти (и социального расслоения общества в целом) с четко прописанными функциями, правами и обязанностями на всех уровнях. Так, по мнению В. Княгинина, в Советском Союзе сложилась особая пространственность с иерархически упорядоченным полем однопартийности, которое, в свою очередь, порождало и поддерживало структурированное по отраслям управленческое поле так называемого планового хозяйства. Пространственность советской страны представлялась как однородная, гомогенная. С одной стороны, понятен страх перед распадом страны под воздействием внешних и внутренних центробежных факторов, с другой - стремление удерживать монополярную схему по соображениям удобства линейного управления (отчасти подлинного, отчасти иллюзорного) и навыка использования сугубо численных схем. Перечисленные факторы привели к тому, что все богатство пространственности страны оказалось, сведено к парным конструкциям «центр - регион». Регион рассматривался как «точка», обладающая совокупностью общих региональных черт, но не индивидуальным «характером».
Такое линейное восприятие пространства - как однородного и полностью управляемого - привело к формированию однобокого подхода к регионам как управляемым, обезличенным единицам. Традиции советской региональной школы символично проявились при создании теории ТПК, которая не только не расширила, но даже сузила понятие экономического района, т.к. исследовала только часть территориальной структуры района, его промышленный каркас, мало учитывала социальные, демографические и политические связи. Возможно, это стало одной из «внутренних» причин ревизии результатов реформы 1923-1934 гг., которая показала нереалистичность теории ЭР в том виде, в котором она была создана к 1923 г. Концепция реформ АТД, задуманных с учетом перспектив развития на века, в то же время содержала внутренние ограничения, которые стали препятствием для развития постиндустриального общества.
Современная ситуация в мире отличается от ситуации начала XX в. Тенденции развития последних лет привели к смене приоритетов в способах функционирования региональной хозяйственной системы, которая рассматривалась в качестве части единого народно-хозяйственного комплекса. Процесс централизованного планового размещения производительных сил, в ходе которого каждое предприятие было частью общей системы, уступил место процессу удовлетворения социальных потребностей региона на основе формирования горизонтальных связей. Современной тенденцией развития теорий регионального развития является смещение акцентов на новые, нематериальные сферы деятельности и факторы размещения (разнообразие и качество сферы культуры и рекреационных услуг, творческий климат, экология), в то время как экономические связи преодолели границы государств и регионов.
Информационное общество требует переосмысления ключевых постулатов теории ЭР. Производство - это не только создание материальных продуктов. В развитых странах услуги во всем их разнообразии составляют большую часть ВНП. Разумеется, привязка к особенностям территории, ее освоенности сохраняет решающее значение при экономическом районировании. Но в то же время начинают действовать и другие факторы. Во второй половине XX в. социальный фактор стал ведущим в развитии общества, термин «экономическое районирование» уже перестал отражать суть процесса: районы стали не столько экономическими, сколько социальными, или социально-экономическими (правда, методология и методы социального районирования разработаны пока слабо). Районирование в таком случае называют интегральным, подразумевая социально-экономическое районирование с элементами политического и культурного (понимаемыми как часть социального). Переход от директивного управления к регулированию и планированию социально-экономического развития страны требует использования не единой сетки районов (как это было в 1920-е гг.), а системы отраслевых сеток для решения различных задач.
Важной составляющей данного периода как следствие развития информационных систем стала глобализация - абстрактный процесс снижения значимости географических расстояний из-за высокой интенсивности экономических, политических и социокультурных взаимодействий. С одной стороны, она способствует стиранию экономических границ. С другой стороны, информационные технологии еще в большей степени, чем материальное производство, подвержены поляризации. Именно промышленные районы часто являются основой для узлового развития инфраструктуры новой информационной экономики, так что степень прежней поляризации усиливается.
Регион как экономический или институциализированный район теряет свой смысл в информационной экономике, т.к. является пространственным образованием индустриального общества. Регион не исчезает полностью, а обволакивается глобальной сетью, что приводит к появлению новой, регионально-сетевой структуры пространства. Повышается роль экономических связей, идет формирование сетей в противовес прежнему доминированию исследований комплексов (в теории ТПК - ядер). Сеть в контексте глобализации -
это форма представления сложных систем. Если раньше основными элементами анализа выступали узлы и ядра (элементы системы), то сейчас на первый план выходит взаимосвязь между элементами системы.
Критерии и принципы такого районирования пока не разработаны. Научный подход к районированию сегодня находится в некой стагнации, поиске нового взгляда на регион, его сущность и перспективы развития. Возможно, использование потенциала эволюционного и системно-диалектического подходов в экономической географии, которые рассматривают регион как геоэкосоцсистему (геосистему), включающую природные и искусственные элементы, созданные в ходе жизнедеятельности соцэлементов, во взаимодействии с природой. Между этими элементами в системе с течением времени возникают долго- или кратковременные связи и отношения. Связи охватывают природу, производство и население. В процессе функционирования и развития геосистем многообразные связи возникают между самими геосистемами. В процессе эволюции первоначальный монофункциональный облик новой системы (района) преобразуется в универсальный, ведущий к повышению ее устойчивости. С позиций диалектики это процесс количественного изменения числа элементов и признаков, когда структура остается практически без изменений. В рамках этих изменений появляются как новые механизмы, так и новые элементы. Районы, как и все сложные системы, обладают склонностью к самоусложнению, саморазвитию. Наступление постиндустриальных реалий предъявляет все более высокие требования к управлению сложными системами, в т.ч. и районами. Ответом на них стала перестройка жестко иерархизированных структур в структуры типа многослойных элементов. Представляется, что именно они наиболее адекватны потребностям территориальной (в том числе и районной) организации постиндустриальной инновационной экономики.
Таким образом, на каждом этапе своего развития общество и государство поновому осмысляли свою территориальность: через использование ресурсов, формирование системы управления, освоение и изучение новых территорий, отношение к развитию регионов и т. д. С этой точки зрения Россия интересна тем, что из-за особенностей ее территории (огромной и разнообразной) и истории развития (формирование централизованной системы управления и «маятникового» способа развития) это осмысление было сформулировано в виде «теории экономического районирования». С определенной долей условности можно утверждать, что на стадии разложения традиционного общества, когда шло формирование регионов, в России районирование использовалось как метод изучения территории, на стадии индустриализации, когда регионы относительно четко оформились, - как способ управления и развития территории страны. При этом отношение государства к пространству было отражено во множестве идей (административно-территориальная реформа, электрификация, национализация промышленности, плановая система управления и т.д.), которые дополняли концепцию районирования, именно тогда получившего название экономического. Можно предположить, что эти идеи закономерны для этапа индустриализации, но максимально могли проявиться и были актуальны лишь в Советском Союзе, т.к. централизованно управлять промышленностью (ее размещением, выбором темпов развития, направлением потоков электроэнергии и т. д.) можно лишь в стране с национализированным хозяйством. На следующем этапе - этапе становления информационного общества - наблюдаются разнонаправленные тенденции: нивелирование границ одних регионов, саморазвитие и усложнение других. Региональная структура становится более подвижной, зависящей не столько от «складок» инертной территории, сколько от их восприятия и использования людьми. Актуально ли в таком случае районирование или регионы будут «моделироваться» для решения конкретных проблем, а затем преобразовываться в новые (что уже отражается на отсутствии единого определения «региона», который сегодня является понятием, конструируемым в зависимости от предмета исследования. Ответы на эти вопросы, возможно, будут получены при разработке нового подхода, новой методологии и терминологии науки о системе территориального устройства общества.
Н.В. Бекетов (Якутский Государственный Университет)
В статье анализируется эволюция территориальной организации государства. Делается попытка сопоставления моделей территориального устройства с этапами развития общества - традиционным, индустриальным, постиндустриальным.
В советской науке наработано множество идей, до сих пор не занявших достойного места, но обладающих значительным потенциалом. Одной из таких идей является теория экономического районирования. Зарождение теории научно обоснованного территориального устройства относится к середине XIX в., в 20-30-е гг. XX в. была создана собственнотеория экономического районирования (ЭР). В середине XX в. эта тема была особенно актуальна и породила огромный объем литературы, свою терминологию. Центральным в теории является термин «район». «Регион» используется нередко как его синоним, но интересно, что в переводе на английский язык различия между терминами исчезают, притом пропадают и идеи, отражающие российскую специфику. По этой причине ракурсы изучения территориальных процессов в России и на Западе нередко несопоставимы, что создает
путаницу в подходах.
На наш взгляд, можно привести их в некоторую систему, ранжировав влияние на территориальную организацию общества (ТОО) трех основных факторов:
1) природного, 2) экономического и 3) социального. По мнению А.Г. Дружинина и В.Е. Шувалова, «на первом этапе (до машинного разделения труда) преобладающее значение имел природный фактор. Начиная с машинного этапа разделения труда, в эпоху индустриализации, главное значение стал играть экономический, а на этапе разделения умственного и физического труда (массового, а не классового) преобладающее значение стал играть социальный фактор в широком смысле слова». Эти этапы можно связать с периодизацией развития общества в свете модернизационной теории, т.е. традиционным, индустриальным и информационным обществами.
Общим направлением эволюции территориальной организации общества выступает ее развитие от природно-экономической заданности среды жизнедеятельности человека к ее организации в соответствии с его действительными интересами. Исторически определенные этапы развития общества воспроизводят и соответствующие им формы ТОО. При переходе к каждому этапу принципиально меняется восприятие и организация пространства.
В традиционном обществе территориальная структура воспринималась как нечто данное, неизменное, часть ландшафта. Районирование использовалось в качестве инструмента познания, классификации. Постепенно, по мере накопления знаний о географической среде, шло зарождение теории ЭР. Так, 1840-1861 гг. характеризовались первыми попытками проведения районирования, 1861-1917 гг. - эволюционным развитием теории, а 1917-1920 гг. - застоем в идеях ЭР. В течение XIX в. (особенно во 2-й половине), когда интенсивно формировались частные географические дисциплины, активизировалась разработка отраслевых схем природного районирования (климатического, биогеографического и др.). В качестве самостоятельного направления выделялось ЭР. Первые эксперименты по его проведению и первые публикации по вопросам районирования давали начальную ориентировку в хозяйственных различиях отдельных частей страны. Так как экономическая жизнь России в дореволюционные годы определялась главным образом сельским хозяйством, в основу районирования были положены климатические и другие зональные природные факторы. Поэтому первые опыты ЭР были по преимуществу районированием природно-хозяйственным или сельскохозяйственным.
В конце XIX - начале XX в. появляется целый ряд работ по ЭР России. На общем фоне особо выделяются работы статистика и географа П.П. Семенова-Тян-Шанского. Он провел теоретическое деление европейской России сначала на 14, затем на 12 естественных областей. Учитывались как природные, так и экономические условия территорий. Эти районы представлялись как компактные, своеобразные по своим природным и хозяйственным условиям территории.
Позже выделяются несколько концепций ЭР: географическая, статистикосельскохозяйственная, организационно-производственная сельскохозяйственная, интегрального экономического районирования, экономико-географическая и плановоуправленческая. Первым крупным общероссийским научным центром по региональным исследованиям стала Комиссия по изучению естественных производительных сил (КЕПС), созданная академиком В.И. Вернадским в 1915 г. Однако все опыты дореволюционного районирования не имели достаточного практического значения, они носили главным образом познавательный характер. Вместе с тем работы таких дореволюционных ученых, как А.Н. Челинцев, А.И. Скворцов, П.П. Семенов-Тян-Шанский, были использованы при разработке госплановской сетки районов.
После Октябрьской революции региональные исследования развивались под сильным воздействием государственной идеологии, которая требовала научного обоснования масштабных планов индустриализации общества. Теоретические предпосылки формирования концепции ЭР изложены в работах Маркса, Энгельса, Ленина, в их рассуждениях о разделении труда, территориальной специализации и рациональном размещении производительных сил. Согласно формационной теории развитие общества проходило через усложнение производительных сил и производственных отношений, что выражалось также в углублении отраслевого и территориального разделения труда, формировании новых пространственных условий развития. Среди наиболее известных советских ученыхрегионалистов выделяются Н.Н. Баранский, В.С. Немчинов, Н.Н. Некрасов, А.Е. Пробст, Р.И. Шнипер, А.Г. Гранберг.
Плановое хозяйство потребовало научно обоснованного разделения страны на экономические районы как планомерно развивающиеся части народного хозяйства. В проекте комиссии ГОЭЛРО (1920) была запланирована электрификация страны по 8 крупным районам, создание которых как административных единиц сразу было блокировано появлением национальных республик. В последующих работах Госплана этот «недостаток» был устранен, а, кроме того, была доработана идея управления регионами. С организацией Госплана (1921) работы по экономическому районированию велись специальной подкомиссией под руководством Г.М. Кржижановского и И.Г. Александрова. Согласно проекту Госплана территория СССР была разделена на 21 экономический район. В этом делении отражалось сочетание отраслевого и территориального разрезов плана. Проект был уточнен комиссией ВЦИК под председательством М.И. Калинина, которая, опираясь на старые планы, настаивала на разделении на 21 областную республику, не считаясь с национальными границами не только мелких автономий, но и крупных союзных образований.
Основы советской школы экономического районирования были заложены Н.Н. Колосовским. Концепция, созданная им, отвечала потребностям своего времени и была востребована в условиях индустриальной стадии развития экономики. Экономический район рассматривался как относительно целостная территориально-хозяйственная система, характеризующаяся особенностями не только специализации, но и процессов воспроизводства. Региону в понимании Госплана были свойственны такие черты, как безусловная объективность, примат энергопроизводственного принципа построения, экономическая целесообразность, оптимальное сочетание специализации и комплексности, опора в развитии на концепцию районных территориально-производственных комплексов (ТПК), совмещение экономических и административных границ. Буквально все советские исследователи утверждали наличие объективно существующих районов.
Особенностью периода советской индустриализации стало не только научное обоснование определения границ, но и сочетание с другими теориями и идеями - электрификацей, плановой экономикой, территориальной системой управления промышленностью, экономической самодостаточностью административно-территориальных единиц, перспективностью и комплексностью развития районов, децентрализацией управления, приближением власти к местам и т.д. Вся территория страны делилась на экономические районы, образованные по производственным признакам и представляющие в своей совокупности законченную систему региональных производительных сил. Каждый район осуществлял комплексное развитие хозяйства на своей территории для наиболее полного удовлетворения местных производственных и потребительских нужд за счет местных источников сырья и энергии, поощрялось также использование комбинированных технологических процессов, ведущих к созданию ТПК, на основе формирования замкнутых энергопроизводственных циклов. Оборотной стороной такого разнообразия идей стало то, что они в 1920-е гг. так и не были объединены в целостную, непротиворечивую концепцию территориального развития. Например, различались критерии выделения границ районов, а также количество принципов: у разных авторов их число колеблется от трех (А.В. Лужин) до шести (В.А. Немцев). Р.С. Павловский выделяет следующие основные принципы, положенные в основу советского административно-территориального устройства.
1. Укрепление руководства обществом со стороны рабочего класса, что достигается путем выделения в административные центры городов и промышленных пунктов.
2. Наиболее полный учет естественно-исторических и экономических условий при установлении административно-территориальных границ в целях максимального развития производительных сил и обеспечения хозяйственного руководства.
3. Всесторонний учет национального состава и бытовых особенностей населения, способствующий дальнейшему укреплению дружбы народов в едином союзном социалистическом государстве.
4. Укрепление и максимальное приближение государственного аппарата к населению, создание условий для широкого развертывания местной инициативы, активности и самостоятельности масс.
Особенностью теории районирования был ее практический аспект: сначала комиссией ГОЭЛРО (8 районов), а потом Госпланом (21 область) создавались проекты, которые планировали совместить районную сеть с административно-территориальным делением (АТД).
Итог подвел А. Алексеев: «Провозглашенная на заре советской власти прогрессивная идея рационального размещения производительных сил не была детально проработана, наткнулась на политические догмы и не дала на практике ожидаемых результатов. Ее не удалось оптимально применить к условиям многонационального государства, раскинувшегося на огромной территории».
Кроме противоречивых, сложных для реализации принципов, теорию экономического районирования ограничивали мировоззренческие установки марксистов.
Во-первых, отношение к пространству в рамках формационной теории было предопределено крайним материализмом и основной большевистской идеей - замыслом «переделать» мир. Само понятие «нового мира» (которого еще нет, но он обязательно будет построен!) помещало этот «мир» в особые пространственные и временные координаты.
Если прежние утопии связывали, например, лучший мир с расширением пространства, с открытием и освоением новых, не известных европейцам территорий, то в коммунистической идеологии восприятие пространства (как и времени) переосмысляется. Появляется идея ускоренного хода времени для построения «светлого будущего». Большевики считали возможным «догнать и перегнать» путем подстегивания развития страны централизованным планированием и систематическим контролем промышленного и социального развития.
Представления об управляемости пространством и ходом времени привели к тому, что масштабы и пределы экономической регионализации в СССР целенаправленно задавались государством, реализовывавшим стратегию административно-рационального размещения производительных сил. Возникавшие в результате административных решений регионы являлись элементами административно-народного хозяйственного комплекса, в которых экономические границы практически совпадали с административно-территориальными.
Во-вторых, пространство мыслилось марксистами уже не абстрактно-математически, что было характерно для ученых предыдущего периода (примером является «абсолютное пространство» Ньютона), а следуя определению основоположников марксизма («...обе эти формы существования материи - пространство и время - без материи суть ничто, пустые представления, абстракции, существующие только в нашей голове»), - крайне материалистически и с определенным социальным подтекстом. Наряду с лозунгами всеобщего равенства и построения бесклассового общества в стране постепенно создавалась иерархическая, пространственно разветвленная структура власти (и социального расслоения общества в целом) с четко прописанными функциями, правами и обязанностями на всех уровнях. Так, по мнению В. Княгинина, в Советском Союзе сложилась особая пространственность с иерархически упорядоченным полем однопартийности, которое, в свою очередь, порождало и поддерживало структурированное по отраслям управленческое поле так называемого планового хозяйства. Пространственность советской страны представлялась как однородная, гомогенная. С одной стороны, понятен страх перед распадом страны под воздействием внешних и внутренних центробежных факторов, с другой - стремление удерживать монополярную схему по соображениям удобства линейного управления (отчасти подлинного, отчасти иллюзорного) и навыка использования сугубо численных схем. Перечисленные факторы привели к тому, что все богатство пространственности страны оказалось, сведено к парным конструкциям «центр - регион». Регион рассматривался как «точка», обладающая совокупностью общих региональных черт, но не индивидуальным «характером».
Такое линейное восприятие пространства - как однородного и полностью управляемого - привело к формированию однобокого подхода к регионам как управляемым, обезличенным единицам. Традиции советской региональной школы символично проявились при создании теории ТПК, которая не только не расширила, но даже сузила понятие экономического района, т.к. исследовала только часть территориальной структуры района, его промышленный каркас, мало учитывала социальные, демографические и политические связи. Возможно, это стало одной из «внутренних» причин ревизии результатов реформы 1923-1934 гг., которая показала нереалистичность теории ЭР в том виде, в котором она была создана к 1923 г. Концепция реформ АТД, задуманных с учетом перспектив развития на века, в то же время содержала внутренние ограничения, которые стали препятствием для развития постиндустриального общества.
Современная ситуация в мире отличается от ситуации начала XX в. Тенденции развития последних лет привели к смене приоритетов в способах функционирования региональной хозяйственной системы, которая рассматривалась в качестве части единого народно-хозяйственного комплекса. Процесс централизованного планового размещения производительных сил, в ходе которого каждое предприятие было частью общей системы, уступил место процессу удовлетворения социальных потребностей региона на основе формирования горизонтальных связей. Современной тенденцией развития теорий регионального развития является смещение акцентов на новые, нематериальные сферы деятельности и факторы размещения (разнообразие и качество сферы культуры и рекреационных услуг, творческий климат, экология), в то время как экономические связи преодолели границы государств и регионов.
Информационное общество требует переосмысления ключевых постулатов теории ЭР. Производство - это не только создание материальных продуктов. В развитых странах услуги во всем их разнообразии составляют большую часть ВНП. Разумеется, привязка к особенностям территории, ее освоенности сохраняет решающее значение при экономическом районировании. Но в то же время начинают действовать и другие факторы. Во второй половине XX в. социальный фактор стал ведущим в развитии общества, термин «экономическое районирование» уже перестал отражать суть процесса: районы стали не столько экономическими, сколько социальными, или социально-экономическими (правда, методология и методы социального районирования разработаны пока слабо). Районирование в таком случае называют интегральным, подразумевая социально-экономическое районирование с элементами политического и культурного (понимаемыми как часть социального). Переход от директивного управления к регулированию и планированию социально-экономического развития страны требует использования не единой сетки районов (как это было в 1920-е гг.), а системы отраслевых сеток для решения различных задач.
Важной составляющей данного периода как следствие развития информационных систем стала глобализация - абстрактный процесс снижения значимости географических расстояний из-за высокой интенсивности экономических, политических и социокультурных взаимодействий. С одной стороны, она способствует стиранию экономических границ. С другой стороны, информационные технологии еще в большей степени, чем материальное производство, подвержены поляризации. Именно промышленные районы часто являются основой для узлового развития инфраструктуры новой информационной экономики, так что степень прежней поляризации усиливается.
Регион как экономический или институциализированный район теряет свой смысл в информационной экономике, т.к. является пространственным образованием индустриального общества. Регион не исчезает полностью, а обволакивается глобальной сетью, что приводит к появлению новой, регионально-сетевой структуры пространства. Повышается роль экономических связей, идет формирование сетей в противовес прежнему доминированию исследований комплексов (в теории ТПК - ядер). Сеть в контексте глобализации -
это форма представления сложных систем. Если раньше основными элементами анализа выступали узлы и ядра (элементы системы), то сейчас на первый план выходит взаимосвязь между элементами системы.
Критерии и принципы такого районирования пока не разработаны. Научный подход к районированию сегодня находится в некой стагнации, поиске нового взгляда на регион, его сущность и перспективы развития. Возможно, использование потенциала эволюционного и системно-диалектического подходов в экономической географии, которые рассматривают регион как геоэкосоцсистему (геосистему), включающую природные и искусственные элементы, созданные в ходе жизнедеятельности соцэлементов, во взаимодействии с природой. Между этими элементами в системе с течением времени возникают долго- или кратковременные связи и отношения. Связи охватывают природу, производство и население. В процессе функционирования и развития геосистем многообразные связи возникают между самими геосистемами. В процессе эволюции первоначальный монофункциональный облик новой системы (района) преобразуется в универсальный, ведущий к повышению ее устойчивости. С позиций диалектики это процесс количественного изменения числа элементов и признаков, когда структура остается практически без изменений. В рамках этих изменений появляются как новые механизмы, так и новые элементы. Районы, как и все сложные системы, обладают склонностью к самоусложнению, саморазвитию. Наступление постиндустриальных реалий предъявляет все более высокие требования к управлению сложными системами, в т.ч. и районами. Ответом на них стала перестройка жестко иерархизированных структур в структуры типа многослойных элементов. Представляется, что именно они наиболее адекватны потребностям территориальной (в том числе и районной) организации постиндустриальной инновационной экономики.
Таким образом, на каждом этапе своего развития общество и государство поновому осмысляли свою территориальность: через использование ресурсов, формирование системы управления, освоение и изучение новых территорий, отношение к развитию регионов и т. д. С этой точки зрения Россия интересна тем, что из-за особенностей ее территории (огромной и разнообразной) и истории развития (формирование централизованной системы управления и «маятникового» способа развития) это осмысление было сформулировано в виде «теории экономического районирования». С определенной долей условности можно утверждать, что на стадии разложения традиционного общества, когда шло формирование регионов, в России районирование использовалось как метод изучения территории, на стадии индустриализации, когда регионы относительно четко оформились, - как способ управления и развития территории страны. При этом отношение государства к пространству было отражено во множестве идей (административно-территориальная реформа, электрификация, национализация промышленности, плановая система управления и т.д.), которые дополняли концепцию районирования, именно тогда получившего название экономического. Можно предположить, что эти идеи закономерны для этапа индустриализации, но максимально могли проявиться и были актуальны лишь в Советском Союзе, т.к. централизованно управлять промышленностью (ее размещением, выбором темпов развития, направлением потоков электроэнергии и т. д.) можно лишь в стране с национализированным хозяйством. На следующем этапе - этапе становления информационного общества - наблюдаются разнонаправленные тенденции: нивелирование границ одних регионов, саморазвитие и усложнение других. Региональная структура становится более подвижной, зависящей не столько от «складок» инертной территории, сколько от их восприятия и использования людьми. Актуально ли в таком случае районирование или регионы будут «моделироваться» для решения конкретных проблем, а затем преобразовываться в новые (что уже отражается на отсутствии единого определения «региона», который сегодня является понятием, конструируемым в зависимости от предмета исследования. Ответы на эти вопросы, возможно, будут получены при разработке нового подхода, новой методологии и терминологии науки о системе территориального устройства общества.
Н.В. Бекетов (Якутский Государственный Университет)