Путем "из варяг в греки" из Полотчины в Новгородчину 2. Езерище
Утром уже в восемь часов мы покинули гостиницу и погрузились в такси. За день мы должны были добраться до Езерища (это в 150 км., если по прямой и 200, если через Витебск), там побывать на Замковом острове и оттуда через Невель доехать до Великих Лук. Планов было громадье, а погода явно не располагала к задуманному купанью.
Вот это и есть покидаемая гостиница Двина. А слева - наш таксист.
Важный момент - время в Белоруссии отстает от московского на час. То есть на час у нас времени было меньше. Если бы мы ехали через Витебск на электричках-автобусах, мы были бы в Езерище только к полудню. На замок времени бы не осталось. Так что пришлось брать такси. Договорились с таксистом заранее, еще на вокзале по приезду. Взял он с нас 175 тыс. рублей белорусских (это по-нашему что-то около 2 тысяч) против 200 тыс. у официального такси. За 150 км, да еще и с учетом, что в обратную сторону он никого не возьмет - нормальная цена. Хотя, конечно, знали бы с кем договариваться, можно было бы добраться дешевле. Кстати сказать, возле гостиницы таксистов не было.
Когда мы выезжали из города не смотря на ранний час удалось заметить, что город совершенно не так пуст, как вчера. Людей было полно!
Добирались через почти всю Витебскую область. Ехал таксист осторожно, имея ввиду, что белорусские гаишники шуток не понимают и штрафуют свирепо. Так что у нас было время и поглядеть по сторонам и поговорить.
Вот интересно, в таксисты попадают от рождения разговорчивые люди или они такими становятся?
Наш таксист, помимо прочего держал свое ИП, возил галантерею из России. На жизнь в целом не жаловался, больше рассказывал. В частности про борьбу Лукашенко с предпринимательством. Тот заявил, что за прошедшие годы предприниматели заработали достаточно и пришло время отдать. Создал условия почти невыносимые - запретил ИП-шникам иметь персонал, так что сам возишь - сам у прилавка стоишь. Ни о каких двух и более торговых точках речь не идет, раскрутиться невозможно. Чтобы держать персонал надо регистрироваться как ЧУП (частное унитарное предприятие - странная такая форма). А после регистрации жизнь превращается в сплошные согласования, лицензирования и отчетность. Плюс огромные штрафы за уклонение от налогов. Плюс огромное количество правоохранителей. Вообще интересно - в Белоруси 75 тысяч человек - армия и 150 тысяч - милиция. Плюс к тому военизированные пожарные, например.
В общем, все делается, чтобы люди уходили из частного бизнеса в государственный. Хотя там работы особой нет.
В общем итоге, как он рассказывал, средняя зарплата получается около 400-500 тысяч рублей (около 5-6,5 наших рублей), пенсия - 300-400 тыс. (3,5-5 тыс).
По дороге мы катили мимо агрогородков - небольших поселков из односемейных домов. Их возводили чтобы дать молодым семьям жилье и привязать их к земле, оставить в колхозах. Впрочем строят хотя и быстро, но, говорят, довольно плохо.
Определенный эффект это имеет, но решения не дает. Множество земли стоит под паром и даже зарастает кустами, которые по закону и вырубить-то нельзя. Кроме того, уходя от жесткой политики Лукашенко, многие предприниматели начинают торговать в России. Рассказывают, что в Невеле на рынке даже были своеобразные «войны» между местными и белорусскими торговцами. Он, кстати, рассказывал даже небылицы про налоговый рай в России. Дескать, его кум платит вместо налогов на рынке в Невеле 500 рублей в квартал и не думает ни о чем. Такая вот красота.
Красоты же Белоруссии действительно отличались от среднерусских, хотя и не сильно. Очень уж похожи их деревни на наши и природа близкая. Большей частью северная полотчина - места ровные. Обыкновенно вдоль дороги тянется полоса полей, но за ними обязательно виден лес. У нас такая картина встречается в северных областях, только лес у нас гораздо темнее и дремучее обыкновенно. Еще на обочинах дорог часто встречаются валуны, уложенные рядком.
Деревни почти вдоль всей трассы были такими же аккуратными и чистыми как Полоцк. Вдоль палисадов стояли нарядные панели, скрывая серые штакетники.
Полоцк, кстати, сам не так давно стал настолько опрятным и именно благодаря Лукашенко.
В числе преобразований он ввел программу праздников «дожинки». Для этой программы каждый год выбирается новый город. В течение весны и лета его моют и чистят, ремонтируют здания, приводят в порядок. А к осени, после жатвы (вот и «дожинки» - от «дожинать») три дня гуляний.
В Полоцке праздновали в 2003-м году и это были три дня пьянства и торговли. Вдоль всей Карла Маркса и Гоголя стояли палатки с водкой. Все остальные торговали всем подряд - мебелью и техникой, тряпками и косметикой. Всем, чем угодно.
В 2008-м будут дожинки в Орше. Так что лидаек (похмелье по-белорусски) будет теперь именно там. В 2008-м, кстати, решили и белорусы вычислить центр Европы. Посчитали так ловко, что выпало на Полоцк (это вдобавок к центру в Карпатах и многое еще где). На 31 мая назначили открытие памятного знака.
Это вот аист. По-белорусски - бусел. А на местном говоре - бутян. Интересно, тут я видел их гораздо больше, нежели на Украине.
Стараниями Лукашенко или нет, но белорусские деревни выглядят аккуратнее наших. Наши обычно смотрятся как после войны. Белорусские же чище и целее, но как будто пустые.
Высадившись в Езерище и запасшись провизией для обеда, мы бодренько пошагали к деревне Местечко. От трассы - 4 км. По деревне до мысочка к острову мы прошли еще километр и ни на дороге, ни в деревне не встретили ни одного человека.
Серые облака, желтая дорога. Романтика.
Брошенные дома хотя и попадались, но нечасто, в целом деревня выглядела обжитой. Только пустой.
Местечком деревня называется не просто так. В свое время это был посад рядом с Езерищенским замком. То есть городок, местечко.
Это озеро и вытекающая из него речка Оболь тоже входило в систему пути из Варяг в Греки.
К северу - притоки Ловати. Оболь впадает в Двину. Кроме того, эти места богаты болотными рудами. Так что крепость тут просто должна была возникнуть. Собственно, так и получилось. На полуострове на относительно высоком месте возникло городище. В те времена, когда эти места отошли к Литве, здесь проходила граница и в XIV веке выстроили деревянный замок. Крепость прикрывала пути к Полоцку и Витебску. Причем миновать ее явно не удавалось - во время Ливонской войны в 1565 сюда подошли с войском Шереметьев и Токмаков. Причем витебский воевода Снепород сначала сумел разбить их. Зато потом принялся праздновать в замке победу, а московиты собрались вновь и, напав ночью, вырезали гарнизон. Затем по приказу Грозного крепость отстроили заново. В 1579-м ее отобрал обратно Стефан Баторий и тоже сначала разрушил, а потом отстроил. Наконец последний раз замок отстраивали после пожара в 1616-м. Затем же крепость перестала быть стратегически важной, перешла во владение к помещикам и пришла в запустение. Витебский генерал-губернатор Александр Вюртенбергский, получив эти места в имение в начале XIX века, выстроил себе летнюю резиденцию уже в другом месте - на берегу озера.
К настоящему времени полуостров превратился в остров, его отгораживает протока. В низкую воду протока шириной метров сорок и глубиной по колено. Было, в принципе, понятно, что замка на острове никакого нет, и лезть на остров смысл тоже отсутствует. Однако вот мы тут. На берегу. Под низкими облаками, на неласковом ветру.
В программе мероприятия значилось - легкая прогулка к деревне, затем сорок метров по колено в воде под майским солнышком. Здесь же становилось понятно: только наивные чукотские юноши могли ожидать, что в мае вода будет низкая. В начале мая она очень даже высокая. Более того, это вода, которая только-только растаяла из снега и льда. И никакого солнышка не предвиделось. Воздух был градусов 14-15. Надо было уходить.
- Не полезем! - единогласно решили мы и принялись скидывать портки и упаковываться для перехода.
Кой черт полезли мы в воду, не понимаю. Не понимаю даже, какого черта я сюда поехал. Ведь еще до того, как мы вышли из такси в Езерище, я прекрасно знал, что даже руин от замка не осталось. Валы, рвы и все. Ради чего пилить черт-те куда, забраться в какую-то невероятную глушь и преодолевать водную преграду? Непонятно.
Холодная вода, глубокая протока, отсутствие смысла.
У нас даже не было отчетливых мыслей в стиле «как же так, столько шли и теперь повернуть? Да ни за что!». Не было у нас и мыслей в стиле дурных эстремальщиков, типа «ах, надо попробовать себя на прочность!». Отнюдь.
Когда я упаковался и наступил на топкую возле берега воду, и она коснулась босой ноги, вода оказалась крайне холодной. Даже обжигающе холодной. Той самой температуры, которую имеет северное море и когда сбитые летчики попадали туда, они умирали от переохлаждения крайне быстро. Я по телевизёру видел, ага!
- О-ой! - сообщил я в воздух.
И пошел дальше.
За моей спиной через несколько шагов в воду наступил Леха.
- О-ой! - сообщил он.
И тоже пошел дальше.
Когда я зашел по пояс, стало понятно, что уже слишком глубоко, а мы даже до половины не дошли. Леха вновь подал голос:
- Надо идти обратно!
- Да! - согласился я.
И пошел дальше. Я только посмотрю как там, думал я про себя и греб вперед. Босыми ногами ступать по колким остаткам камыша, обломкам его стволов было очень неприятно. У меня-то шкура тут же покраснела от притока крови, а у Лехи наоборот - начала дубеть, и он плохо чувствовал, на что там напарывается его нога. Надо еще сказать, что Леха меня ниже едва ли не на голову. Так что ,где мне по пояс, ему почти по грудь. Рюкзачок у него был опять же гораздо меньше моего. Туда поместились только джинсы, и он остался в футболке и джинсовой куртке, а ботинки нес в руке.
Я ступал дальше и глубже, и Леха покорно шел за мной, все глубже скрываясь под водой. В какой-то момент его рюкзачок полностью скрылся под поверхностью озера. Так-то он непромокаемый, но молния воду все-таки немного пропускала.
Когда мы выбрались на тот берег и отряхивались, я поймал тоскливый взгляд Лехи в обратную сторону. Понятно было, что перспектива снова нырять в воду его мало радовала. Вернее, не радовала совсем.
После весьма прохладной воды воздух казался теплым до невероятности. Только недолго. Помимо прочего, этот остров - орнитологический заказник. Посещать его вообще-то запрещено до середины лета. Так что разводить костер нам тоже было нельзя.
Тем не менее, на мокрые ноги натягивать джинсы я не стал. Вымокнут - хуже будет идти потом обратно. Так и ходил по острову - без порток и босой.
Птиц на острове действительно было много. По периметру он зарос кустами и деревьями, но середина так и осталась луговиной с незапамятных времен. И ведь косить тут нельзя - заповедник - и возить через протоку неудобно. Однако не заросла. Только остались трава и цветы. Заповедные… Птицы, кстати, тоже луговину эту не жаловали - больше толклись на болотистом мелководье. Лишь в дальней части замчища мы встретили крапиву.
Вот ведь как - человеческое жилье исчезло уже сотни три лет назад, а крапиве тут все еще хорошо.
От деревянных построек действительно ничего не осталось. Зато валы уцелели знатные. Отлично виден был ров и места всех четырех башен.
Вот тут, на валу в центре и стояла башня, защищавшая замок с напольной стороны.
Чтобы попасть ко въезду в замок, надо было пройти мимо нее
…вдоль стен и только тогда можно въехать в ворота по довольно крутой дороге.
Вот она, поднимается справа налево в центре.
Однако теперь все исчезло, а луг перед крепостью зарос цветами:
Тут на берегу озера на валу мы и устроились пообедать. Если бы не холодный ветер, все было бы просто восхитительно.
Но и так получилось неплохо. Легко было представить себе, что за нашими спинами все-таки поднимаются срубы стен и бурая от железа вода плещется в столбы пристани. Представлять было тем проще, что озеро так и осталось тем же пустынным что и было раньше. Пустым, залесенным, тихим.
Пожалуй, эта вневременность замчища и деревни - самое ценное ощущение. Все производит впечатление того, что так тут всегда. И так будет всегда. Лес, озеро, луговина. Простое и надежное человеческое жилье. Валы замка…
Это непередаваемо красиво. Это непередаваемо сильно ощущается. Стоит только перевести дух, и это ощущение оказывается где-то у тебя в груди. Словно ты его вдыхаешь вместе с воздухом.
Когда мы перебрались обратно и переоделись в сухое, тепло все равно сразу не стало.
Вот он, покоритель водной стихии, человек, которого даже самые жесткие лишения в пути не заставили жаловаться.
Более того, у нас оставалось крайне немного времени. Если по Москве, то времени было уже 13:50. Поезд в Великих Луках уходил в 20:40. Чтобы на него успеть и поужинать, нам надо бы успеть на электричку из Невеля в 16:40.
А чтобы попасть в Невель надо сначала пройти 5 км до трассы, потом пройти еще километра 4 до российской границы, потому что до границы ловить машину автостопом смысла не было никакого.
В общем, времени было в обрез. Так что я прибавил ходу, радуясь:
- Отлично, Леха, - заявил я, - быстро пойдем, прогреемся так, что не заболеем!
А через несколько метров добавил:
- Ты, если я слишком быстро иду, скажи, сбавлю.
Леха ждать себя не заставил, сказал сразу.
Я не сбавил. Чтобы прогреться.
К трассе мы вышли уже через сорок минут, пройдя за это время 5 км. Это означает скорость около 7,5 км в час, всего в полтора раза быстрее, чем обычная пешая ходьба.
Прогрелись мы знатно, только Леха почему-то все время твердил, что я псих.
Границу мы пересекали пешком, как и было задумано, хотя у Лехи и появлялся малодушный порыв сесть и подождать автобуса. Увы, надежно существующий автобус шел только около шести, то есть мы гарантированно опаздывали на поезд.
Очередь таможенных оформлений
Не сбавляя шага, мы миновали белорусскую границу. На границе до нас не было вообще никому никакого дела. Как будто нас нет. Таможенники и машины-то мучили больше формально, документами - оформлением страховки, проверкой нагрузки на оси и документов на груз. Кстати сказать, когда мы прошли от одного поста до другого, только проехал тот грузовик, что стоял первым в очереди.
Сразу за белорусской границей стоял щит возвещающий о границе и о том, что время дальше - белорусское.
За столбом, который слева со щитом и знаком - уже нейтралка.
Очень забавно было - шаг один шаг назад и час назад. На нашу сторону - час вперед. А два километра между постами были, выходит зоной, где нет вообще никакого часового пояса. Тоже сильное ощущение.
Нейтральная полоса, ничего необычно красивого:
Когда мы добрались до щита, отмечающего российскую границу, было здорово. В поезде или на машине - граница и граница. Мутная потеря времени на таможню и погран-контроль. Пешком же все это тебя не тревожит. Смотришь на щит и чувствуешь как любовь к Родине подступает к самому горлу. Хотя, вроде бы обычное дело - уйти и вернуться. Ненадолго же! Такой вот неожиданный был прилив патриотизьмы.
Когда идешь пешком, все воспринимается как-то совершенно иначе.
Дальше - Россия!
Не смотря на все сложности, Леха оказался двужильным. Заданный темп держал как тангеро спину.
На границе мы были в 14:10. Одновременно с нами подъехал автобус Витебск-Псков. На границе он остановился, водитель подтвердил, что едет через Невель и можно попасть на борт его маломерного лайнера и ускакал с документами к таможеннику. Мы встали возле дверей автобуса, и я принялся прыгать вокруг от радости:
- Гляди, Леха! Вот ведь как здорово, что мы шага не сбавляли! Как раз вовремя оказались тут и сели на автобус! А то бы опоздали на него!
Леха, вместо того чтобы тоже сиять как золотой червонец, вдруг начал наливаться кровью. Он в один миг из добродушного приятеля превратился в смертельно опасного человека. Я даже бросился его успокаивать.
- Ни фига себе! - заявил он. - мы могли сесть на этот автобус еще там, до границы! И никуда не бежать!
Теоретически да, могли. Я видел этот автобус в Интернете и спешил с учетом успеть в идеале на него. Только автобус, найденный по Интернету, штука крайне ненадежная. Поди пойми, будет он не будет!
Чуток переведя дух Леха остыл и не стал меня убивать сразу. Кстати, сейчас, когда все уже давно позади и он вспоминает поездку с удовольствием, он все равно прибавляет, что я псих. Почему, собственно?
В общем, все закончилось хорошо. Успели вовремя. Вовремя прибыли в Невель.
Сейчас я могу определенно сказать, что это было не зря. И вовсе не из-за того, что проверили, мол, себя на прочность. Или там испытали чего мы стоим. Наверное, надо действительно быть сумасшедшим экстремалом, чтобы ломание костей доставляло извращенное удовольствие и иллюзию выхода за пределы возможного. В том чтобы вымокнуть и высохнуть при быстрой ходьбе нет ни выхода за пределы, ни героизма. Если уж об этом говорить, то для меня самое сильное ощущение - будничность этих действий. Подошел к воде. Залез в холодную мокрую воду, а потом ушел. То есть, вроде как всем известно: такая холодная вода не для того, чтобы ходить вброд. А расстояния в восемь-девять километров - не для того, чтобы ходить пешком. Однако на самом деле ты просто идешь по пояс в холодной воде, а потом просто идешь пешком. И все. Ничего необычного или экстраординарного. Наверное, таковы настоящие чудеса - самое обычное дело, которое по плечу любому, просто никто не решается.
Так вот, не смотря на все эти рассуждения, вовсе не ради обыкновенного чуда мы полезли в воду. Не жалеем мы что побывали на этом замковом острове. Прошли босиком по траве под крики чаек и редких птиц. Посидели на старом-старом валу под призраком башенных стен. Побродили по заповедному острову, который раньше был центром жизни, а теперь превратился в пустынное место, где все заросло дикой травой и цветами и время замерло навеки. Не зная, что искать, даже и не узнаешь в пейзаже валов и рва, не поймешь что раньше стояли тут стены крепости-замка и часовой в костре вежи ночь напролет вглядывался между низкими облаками и темной водой озера. Тогда, как и сейчас, берега озера были почти пустынны. Мы видели почти то же самое, что видел он. Здорово…
Чуток по-другому повернулась бы история, и замок перестроили бы в очередной раз в камне, а посад на узком полуострове под его стенами превратился бы в городок. И рассуждали бы об этой озерной Венеции, которая каждый год в паводок почти уходит под воду, и восхищались бы домами на сваях. И было бы красиво.
Однако осталась лишь вот эта красота дикого запустения.
Я путаюсь в словах, пытаясь объяснить что же чувствуешь в таких местах, и никак не могу этого сделать. Более того, ловлю себя на том, что частенько главный кайф ты получаешь от воспоминаний об этом месте. Никакая церковь или особняк не оставляют таких воспоминаний.
Собственно, тогда, по дороге к Невелю, мы особо и не предавались размышлениям о сути происходящего. Просто радовались, что успели таки на автобус, а значит, успеем на поезд. Так и приехали в Невель. Быстро как-то вышло.
Невель так и остался нами непонятым. Город этот основан был как крепость на границе новгородо-псковских земель еще в XII веке. В 1503-м крепость отстраивается заново по приказу Ивана Грозного. Городом он стал с 1772-го года, а после 1917-го даже появились тут крупные предприятия и город стал развиваться.
Мы просто не попали на центральную площадь и ничего не увидели, ни старого центра, ни бывшей крепости. Высадившись с автобуса, обнаружили автобус, обещающий ехать в Великие Луки. Недовольная судьбой кассирша автостанции подтвердила - идет. В 17:30.
- А как пройти к вокзалу? - спросил я.
- Вы что, думаете там будет раньше? - ехидно спросила кассирша.
- Обещали что в 16:40 пойдут, - признался я.
- Тогда дойдите! - завредничала кассир и замолчала.
Только после еще двух наводящих вопросов она, наконец, махнула рукой в нужную сторону. Потом все равно пришлось расспрашивать местных.
- Что ж вы неласковая такая? - удивился я напоследок.
Она отвечать не стала. Зато улыбнулась пассажирка, смотревшая расписание:
- Здесь вам не Белоруссия.
Вот только теперь мы с Лехой осознали, как все-таки отличается от России такая вроде бы похожая Белоруссия.
Двор средней школы №3.
Одно из тех направлений, что у нас зовутся дорогами. Больше того - улицами. Стена справа - череда то ли погребов, то ли дровяных сараев. Мрачная какая-то и негостеприимная…
Жаль, бесконечно жаль, что мы так и не услышали начальника транспортного цеха. То есть Невеля не увидели. Вместо этого мы отмахали еще километра четыре. Потому что, когда мы дошли до вокзала, времени было еще полно - было что-то около 17:45. Однако тут же выяснилось, что дизель на самом деле идет от Невеля-II, а это еще в трех километрах по путям. Тут же стояло современное чудо - экзотический рельсовый автобус.
Он должен был отправиться к Невелю II минут через двадцать и прибыть туда впритык к дизелю. Мы не рискнули. Решили, что надежнее будет пешком. Тем более что кассир нас ввела в заблуждение - пообещала два километра вместо трех. Мы вновь прикинулись наивными чукотскими юношами и припустили по путям. Километры растягивались как резиновые и в итоге мы пришли как раз ко времени. Как раз к тому времени, когда подошел этот рельсовый автобус.
Так вот и вышло, что центр города мы обошли стороной. Зато успели на дизель, который пронес нас в Великие Луки мимо деревни с замечательнейшим названием Опухлики. Поезд этот шел из оставленного нами утром Полоцка и ехали тут, как будто, одни знакомые. Говорливая кондуктор на каждой станции обходила весь состав, узнавая последние новости.
Милая бабушка торговала сыром и творогом, отличного качества. Причем ей тяжело было таскать с собой всю сумку по вагону. Она оставляла ее в тамбуре, зная, что никто не покусится на добро и носила лишь образцы товара. Обитатели вагона брали творог, обмениваясь мнением, каким он был у этой бабушки месяц назад и насколько удачнее был неделю назад.
дальше:
http://obmorock.livejournal.com/18249.html
Вот это и есть покидаемая гостиница Двина. А слева - наш таксист.
Важный момент - время в Белоруссии отстает от московского на час. То есть на час у нас времени было меньше. Если бы мы ехали через Витебск на электричках-автобусах, мы были бы в Езерище только к полудню. На замок времени бы не осталось. Так что пришлось брать такси. Договорились с таксистом заранее, еще на вокзале по приезду. Взял он с нас 175 тыс. рублей белорусских (это по-нашему что-то около 2 тысяч) против 200 тыс. у официального такси. За 150 км, да еще и с учетом, что в обратную сторону он никого не возьмет - нормальная цена. Хотя, конечно, знали бы с кем договариваться, можно было бы добраться дешевле. Кстати сказать, возле гостиницы таксистов не было.
Когда мы выезжали из города не смотря на ранний час удалось заметить, что город совершенно не так пуст, как вчера. Людей было полно!
Добирались через почти всю Витебскую область. Ехал таксист осторожно, имея ввиду, что белорусские гаишники шуток не понимают и штрафуют свирепо. Так что у нас было время и поглядеть по сторонам и поговорить.
Вот интересно, в таксисты попадают от рождения разговорчивые люди или они такими становятся?
Наш таксист, помимо прочего держал свое ИП, возил галантерею из России. На жизнь в целом не жаловался, больше рассказывал. В частности про борьбу Лукашенко с предпринимательством. Тот заявил, что за прошедшие годы предприниматели заработали достаточно и пришло время отдать. Создал условия почти невыносимые - запретил ИП-шникам иметь персонал, так что сам возишь - сам у прилавка стоишь. Ни о каких двух и более торговых точках речь не идет, раскрутиться невозможно. Чтобы держать персонал надо регистрироваться как ЧУП (частное унитарное предприятие - странная такая форма). А после регистрации жизнь превращается в сплошные согласования, лицензирования и отчетность. Плюс огромные штрафы за уклонение от налогов. Плюс огромное количество правоохранителей. Вообще интересно - в Белоруси 75 тысяч человек - армия и 150 тысяч - милиция. Плюс к тому военизированные пожарные, например.
В общем, все делается, чтобы люди уходили из частного бизнеса в государственный. Хотя там работы особой нет.
В общем итоге, как он рассказывал, средняя зарплата получается около 400-500 тысяч рублей (около 5-6,5 наших рублей), пенсия - 300-400 тыс. (3,5-5 тыс).
По дороге мы катили мимо агрогородков - небольших поселков из односемейных домов. Их возводили чтобы дать молодым семьям жилье и привязать их к земле, оставить в колхозах. Впрочем строят хотя и быстро, но, говорят, довольно плохо.
Определенный эффект это имеет, но решения не дает. Множество земли стоит под паром и даже зарастает кустами, которые по закону и вырубить-то нельзя. Кроме того, уходя от жесткой политики Лукашенко, многие предприниматели начинают торговать в России. Рассказывают, что в Невеле на рынке даже были своеобразные «войны» между местными и белорусскими торговцами. Он, кстати, рассказывал даже небылицы про налоговый рай в России. Дескать, его кум платит вместо налогов на рынке в Невеле 500 рублей в квартал и не думает ни о чем. Такая вот красота.
Красоты же Белоруссии действительно отличались от среднерусских, хотя и не сильно. Очень уж похожи их деревни на наши и природа близкая. Большей частью северная полотчина - места ровные. Обыкновенно вдоль дороги тянется полоса полей, но за ними обязательно виден лес. У нас такая картина встречается в северных областях, только лес у нас гораздо темнее и дремучее обыкновенно. Еще на обочинах дорог часто встречаются валуны, уложенные рядком.
Деревни почти вдоль всей трассы были такими же аккуратными и чистыми как Полоцк. Вдоль палисадов стояли нарядные панели, скрывая серые штакетники.
Полоцк, кстати, сам не так давно стал настолько опрятным и именно благодаря Лукашенко.
В числе преобразований он ввел программу праздников «дожинки». Для этой программы каждый год выбирается новый город. В течение весны и лета его моют и чистят, ремонтируют здания, приводят в порядок. А к осени, после жатвы (вот и «дожинки» - от «дожинать») три дня гуляний.
В Полоцке праздновали в 2003-м году и это были три дня пьянства и торговли. Вдоль всей Карла Маркса и Гоголя стояли палатки с водкой. Все остальные торговали всем подряд - мебелью и техникой, тряпками и косметикой. Всем, чем угодно.
В 2008-м будут дожинки в Орше. Так что лидаек (похмелье по-белорусски) будет теперь именно там. В 2008-м, кстати, решили и белорусы вычислить центр Европы. Посчитали так ловко, что выпало на Полоцк (это вдобавок к центру в Карпатах и многое еще где). На 31 мая назначили открытие памятного знака.
Это вот аист. По-белорусски - бусел. А на местном говоре - бутян. Интересно, тут я видел их гораздо больше, нежели на Украине.
Стараниями Лукашенко или нет, но белорусские деревни выглядят аккуратнее наших. Наши обычно смотрятся как после войны. Белорусские же чище и целее, но как будто пустые.
Высадившись в Езерище и запасшись провизией для обеда, мы бодренько пошагали к деревне Местечко. От трассы - 4 км. По деревне до мысочка к острову мы прошли еще километр и ни на дороге, ни в деревне не встретили ни одного человека.
Серые облака, желтая дорога. Романтика.
Брошенные дома хотя и попадались, но нечасто, в целом деревня выглядела обжитой. Только пустой.
Местечком деревня называется не просто так. В свое время это был посад рядом с Езерищенским замком. То есть городок, местечко.
Это озеро и вытекающая из него речка Оболь тоже входило в систему пути из Варяг в Греки.
К северу - притоки Ловати. Оболь впадает в Двину. Кроме того, эти места богаты болотными рудами. Так что крепость тут просто должна была возникнуть. Собственно, так и получилось. На полуострове на относительно высоком месте возникло городище. В те времена, когда эти места отошли к Литве, здесь проходила граница и в XIV веке выстроили деревянный замок. Крепость прикрывала пути к Полоцку и Витебску. Причем миновать ее явно не удавалось - во время Ливонской войны в 1565 сюда подошли с войском Шереметьев и Токмаков. Причем витебский воевода Снепород сначала сумел разбить их. Зато потом принялся праздновать в замке победу, а московиты собрались вновь и, напав ночью, вырезали гарнизон. Затем по приказу Грозного крепость отстроили заново. В 1579-м ее отобрал обратно Стефан Баторий и тоже сначала разрушил, а потом отстроил. Наконец последний раз замок отстраивали после пожара в 1616-м. Затем же крепость перестала быть стратегически важной, перешла во владение к помещикам и пришла в запустение. Витебский генерал-губернатор Александр Вюртенбергский, получив эти места в имение в начале XIX века, выстроил себе летнюю резиденцию уже в другом месте - на берегу озера.
К настоящему времени полуостров превратился в остров, его отгораживает протока. В низкую воду протока шириной метров сорок и глубиной по колено. Было, в принципе, понятно, что замка на острове никакого нет, и лезть на остров смысл тоже отсутствует. Однако вот мы тут. На берегу. Под низкими облаками, на неласковом ветру.
В программе мероприятия значилось - легкая прогулка к деревне, затем сорок метров по колено в воде под майским солнышком. Здесь же становилось понятно: только наивные чукотские юноши могли ожидать, что в мае вода будет низкая. В начале мая она очень даже высокая. Более того, это вода, которая только-только растаяла из снега и льда. И никакого солнышка не предвиделось. Воздух был градусов 14-15. Надо было уходить.
- Не полезем! - единогласно решили мы и принялись скидывать портки и упаковываться для перехода.
Кой черт полезли мы в воду, не понимаю. Не понимаю даже, какого черта я сюда поехал. Ведь еще до того, как мы вышли из такси в Езерище, я прекрасно знал, что даже руин от замка не осталось. Валы, рвы и все. Ради чего пилить черт-те куда, забраться в какую-то невероятную глушь и преодолевать водную преграду? Непонятно.
Холодная вода, глубокая протока, отсутствие смысла.
У нас даже не было отчетливых мыслей в стиле «как же так, столько шли и теперь повернуть? Да ни за что!». Не было у нас и мыслей в стиле дурных эстремальщиков, типа «ах, надо попробовать себя на прочность!». Отнюдь.
Когда я упаковался и наступил на топкую возле берега воду, и она коснулась босой ноги, вода оказалась крайне холодной. Даже обжигающе холодной. Той самой температуры, которую имеет северное море и когда сбитые летчики попадали туда, они умирали от переохлаждения крайне быстро. Я по телевизёру видел, ага!
- О-ой! - сообщил я в воздух.
И пошел дальше.
За моей спиной через несколько шагов в воду наступил Леха.
- О-ой! - сообщил он.
И тоже пошел дальше.
Когда я зашел по пояс, стало понятно, что уже слишком глубоко, а мы даже до половины не дошли. Леха вновь подал голос:
- Надо идти обратно!
- Да! - согласился я.
И пошел дальше. Я только посмотрю как там, думал я про себя и греб вперед. Босыми ногами ступать по колким остаткам камыша, обломкам его стволов было очень неприятно. У меня-то шкура тут же покраснела от притока крови, а у Лехи наоборот - начала дубеть, и он плохо чувствовал, на что там напарывается его нога. Надо еще сказать, что Леха меня ниже едва ли не на голову. Так что ,где мне по пояс, ему почти по грудь. Рюкзачок у него был опять же гораздо меньше моего. Туда поместились только джинсы, и он остался в футболке и джинсовой куртке, а ботинки нес в руке.
Я ступал дальше и глубже, и Леха покорно шел за мной, все глубже скрываясь под водой. В какой-то момент его рюкзачок полностью скрылся под поверхностью озера. Так-то он непромокаемый, но молния воду все-таки немного пропускала.
Когда мы выбрались на тот берег и отряхивались, я поймал тоскливый взгляд Лехи в обратную сторону. Понятно было, что перспектива снова нырять в воду его мало радовала. Вернее, не радовала совсем.
После весьма прохладной воды воздух казался теплым до невероятности. Только недолго. Помимо прочего, этот остров - орнитологический заказник. Посещать его вообще-то запрещено до середины лета. Так что разводить костер нам тоже было нельзя.
Тем не менее, на мокрые ноги натягивать джинсы я не стал. Вымокнут - хуже будет идти потом обратно. Так и ходил по острову - без порток и босой.
Птиц на острове действительно было много. По периметру он зарос кустами и деревьями, но середина так и осталась луговиной с незапамятных времен. И ведь косить тут нельзя - заповедник - и возить через протоку неудобно. Однако не заросла. Только остались трава и цветы. Заповедные… Птицы, кстати, тоже луговину эту не жаловали - больше толклись на болотистом мелководье. Лишь в дальней части замчища мы встретили крапиву.
Вот ведь как - человеческое жилье исчезло уже сотни три лет назад, а крапиве тут все еще хорошо.
От деревянных построек действительно ничего не осталось. Зато валы уцелели знатные. Отлично виден был ров и места всех четырех башен.
Вот тут, на валу в центре и стояла башня, защищавшая замок с напольной стороны.
Чтобы попасть ко въезду в замок, надо было пройти мимо нее
…вдоль стен и только тогда можно въехать в ворота по довольно крутой дороге.
Вот она, поднимается справа налево в центре.
Однако теперь все исчезло, а луг перед крепостью зарос цветами:
Тут на берегу озера на валу мы и устроились пообедать. Если бы не холодный ветер, все было бы просто восхитительно.
Но и так получилось неплохо. Легко было представить себе, что за нашими спинами все-таки поднимаются срубы стен и бурая от железа вода плещется в столбы пристани. Представлять было тем проще, что озеро так и осталось тем же пустынным что и было раньше. Пустым, залесенным, тихим.
Пожалуй, эта вневременность замчища и деревни - самое ценное ощущение. Все производит впечатление того, что так тут всегда. И так будет всегда. Лес, озеро, луговина. Простое и надежное человеческое жилье. Валы замка…
Это непередаваемо красиво. Это непередаваемо сильно ощущается. Стоит только перевести дух, и это ощущение оказывается где-то у тебя в груди. Словно ты его вдыхаешь вместе с воздухом.
Когда мы перебрались обратно и переоделись в сухое, тепло все равно сразу не стало.
Вот он, покоритель водной стихии, человек, которого даже самые жесткие лишения в пути не заставили жаловаться.
Более того, у нас оставалось крайне немного времени. Если по Москве, то времени было уже 13:50. Поезд в Великих Луках уходил в 20:40. Чтобы на него успеть и поужинать, нам надо бы успеть на электричку из Невеля в 16:40.
А чтобы попасть в Невель надо сначала пройти 5 км до трассы, потом пройти еще километра 4 до российской границы, потому что до границы ловить машину автостопом смысла не было никакого.
В общем, времени было в обрез. Так что я прибавил ходу, радуясь:
- Отлично, Леха, - заявил я, - быстро пойдем, прогреемся так, что не заболеем!
А через несколько метров добавил:
- Ты, если я слишком быстро иду, скажи, сбавлю.
Леха ждать себя не заставил, сказал сразу.
Я не сбавил. Чтобы прогреться.
К трассе мы вышли уже через сорок минут, пройдя за это время 5 км. Это означает скорость около 7,5 км в час, всего в полтора раза быстрее, чем обычная пешая ходьба.
Прогрелись мы знатно, только Леха почему-то все время твердил, что я псих.
Границу мы пересекали пешком, как и было задумано, хотя у Лехи и появлялся малодушный порыв сесть и подождать автобуса. Увы, надежно существующий автобус шел только около шести, то есть мы гарантированно опаздывали на поезд.
Очередь таможенных оформлений
Не сбавляя шага, мы миновали белорусскую границу. На границе до нас не было вообще никому никакого дела. Как будто нас нет. Таможенники и машины-то мучили больше формально, документами - оформлением страховки, проверкой нагрузки на оси и документов на груз. Кстати сказать, когда мы прошли от одного поста до другого, только проехал тот грузовик, что стоял первым в очереди.
Сразу за белорусской границей стоял щит возвещающий о границе и о том, что время дальше - белорусское.
За столбом, который слева со щитом и знаком - уже нейтралка.
Очень забавно было - шаг один шаг назад и час назад. На нашу сторону - час вперед. А два километра между постами были, выходит зоной, где нет вообще никакого часового пояса. Тоже сильное ощущение.
Нейтральная полоса, ничего необычно красивого:
Когда мы добрались до щита, отмечающего российскую границу, было здорово. В поезде или на машине - граница и граница. Мутная потеря времени на таможню и погран-контроль. Пешком же все это тебя не тревожит. Смотришь на щит и чувствуешь как любовь к Родине подступает к самому горлу. Хотя, вроде бы обычное дело - уйти и вернуться. Ненадолго же! Такой вот неожиданный был прилив патриотизьмы.
Когда идешь пешком, все воспринимается как-то совершенно иначе.
Дальше - Россия!
Не смотря на все сложности, Леха оказался двужильным. Заданный темп держал как тангеро спину.
На границе мы были в 14:10. Одновременно с нами подъехал автобус Витебск-Псков. На границе он остановился, водитель подтвердил, что едет через Невель и можно попасть на борт его маломерного лайнера и ускакал с документами к таможеннику. Мы встали возле дверей автобуса, и я принялся прыгать вокруг от радости:
- Гляди, Леха! Вот ведь как здорово, что мы шага не сбавляли! Как раз вовремя оказались тут и сели на автобус! А то бы опоздали на него!
Леха, вместо того чтобы тоже сиять как золотой червонец, вдруг начал наливаться кровью. Он в один миг из добродушного приятеля превратился в смертельно опасного человека. Я даже бросился его успокаивать.
- Ни фига себе! - заявил он. - мы могли сесть на этот автобус еще там, до границы! И никуда не бежать!
Теоретически да, могли. Я видел этот автобус в Интернете и спешил с учетом успеть в идеале на него. Только автобус, найденный по Интернету, штука крайне ненадежная. Поди пойми, будет он не будет!
Чуток переведя дух Леха остыл и не стал меня убивать сразу. Кстати, сейчас, когда все уже давно позади и он вспоминает поездку с удовольствием, он все равно прибавляет, что я псих. Почему, собственно?
В общем, все закончилось хорошо. Успели вовремя. Вовремя прибыли в Невель.
Сейчас я могу определенно сказать, что это было не зря. И вовсе не из-за того, что проверили, мол, себя на прочность. Или там испытали чего мы стоим. Наверное, надо действительно быть сумасшедшим экстремалом, чтобы ломание костей доставляло извращенное удовольствие и иллюзию выхода за пределы возможного. В том чтобы вымокнуть и высохнуть при быстрой ходьбе нет ни выхода за пределы, ни героизма. Если уж об этом говорить, то для меня самое сильное ощущение - будничность этих действий. Подошел к воде. Залез в холодную мокрую воду, а потом ушел. То есть, вроде как всем известно: такая холодная вода не для того, чтобы ходить вброд. А расстояния в восемь-девять километров - не для того, чтобы ходить пешком. Однако на самом деле ты просто идешь по пояс в холодной воде, а потом просто идешь пешком. И все. Ничего необычного или экстраординарного. Наверное, таковы настоящие чудеса - самое обычное дело, которое по плечу любому, просто никто не решается.
Так вот, не смотря на все эти рассуждения, вовсе не ради обыкновенного чуда мы полезли в воду. Не жалеем мы что побывали на этом замковом острове. Прошли босиком по траве под крики чаек и редких птиц. Посидели на старом-старом валу под призраком башенных стен. Побродили по заповедному острову, который раньше был центром жизни, а теперь превратился в пустынное место, где все заросло дикой травой и цветами и время замерло навеки. Не зная, что искать, даже и не узнаешь в пейзаже валов и рва, не поймешь что раньше стояли тут стены крепости-замка и часовой в костре вежи ночь напролет вглядывался между низкими облаками и темной водой озера. Тогда, как и сейчас, берега озера были почти пустынны. Мы видели почти то же самое, что видел он. Здорово…
Чуток по-другому повернулась бы история, и замок перестроили бы в очередной раз в камне, а посад на узком полуострове под его стенами превратился бы в городок. И рассуждали бы об этой озерной Венеции, которая каждый год в паводок почти уходит под воду, и восхищались бы домами на сваях. И было бы красиво.
Однако осталась лишь вот эта красота дикого запустения.
Я путаюсь в словах, пытаясь объяснить что же чувствуешь в таких местах, и никак не могу этого сделать. Более того, ловлю себя на том, что частенько главный кайф ты получаешь от воспоминаний об этом месте. Никакая церковь или особняк не оставляют таких воспоминаний.
Собственно, тогда, по дороге к Невелю, мы особо и не предавались размышлениям о сути происходящего. Просто радовались, что успели таки на автобус, а значит, успеем на поезд. Так и приехали в Невель. Быстро как-то вышло.
Невель так и остался нами непонятым. Город этот основан был как крепость на границе новгородо-псковских земель еще в XII веке. В 1503-м крепость отстраивается заново по приказу Ивана Грозного. Городом он стал с 1772-го года, а после 1917-го даже появились тут крупные предприятия и город стал развиваться.
Мы просто не попали на центральную площадь и ничего не увидели, ни старого центра, ни бывшей крепости. Высадившись с автобуса, обнаружили автобус, обещающий ехать в Великие Луки. Недовольная судьбой кассирша автостанции подтвердила - идет. В 17:30.
- А как пройти к вокзалу? - спросил я.
- Вы что, думаете там будет раньше? - ехидно спросила кассирша.
- Обещали что в 16:40 пойдут, - признался я.
- Тогда дойдите! - завредничала кассир и замолчала.
Только после еще двух наводящих вопросов она, наконец, махнула рукой в нужную сторону. Потом все равно пришлось расспрашивать местных.
- Что ж вы неласковая такая? - удивился я напоследок.
Она отвечать не стала. Зато улыбнулась пассажирка, смотревшая расписание:
- Здесь вам не Белоруссия.
Вот только теперь мы с Лехой осознали, как все-таки отличается от России такая вроде бы похожая Белоруссия.
Двор средней школы №3.
Одно из тех направлений, что у нас зовутся дорогами. Больше того - улицами. Стена справа - череда то ли погребов, то ли дровяных сараев. Мрачная какая-то и негостеприимная…
Жаль, бесконечно жаль, что мы так и не услышали начальника транспортного цеха. То есть Невеля не увидели. Вместо этого мы отмахали еще километра четыре. Потому что, когда мы дошли до вокзала, времени было еще полно - было что-то около 17:45. Однако тут же выяснилось, что дизель на самом деле идет от Невеля-II, а это еще в трех километрах по путям. Тут же стояло современное чудо - экзотический рельсовый автобус.
Он должен был отправиться к Невелю II минут через двадцать и прибыть туда впритык к дизелю. Мы не рискнули. Решили, что надежнее будет пешком. Тем более что кассир нас ввела в заблуждение - пообещала два километра вместо трех. Мы вновь прикинулись наивными чукотскими юношами и припустили по путям. Километры растягивались как резиновые и в итоге мы пришли как раз ко времени. Как раз к тому времени, когда подошел этот рельсовый автобус.
Так вот и вышло, что центр города мы обошли стороной. Зато успели на дизель, который пронес нас в Великие Луки мимо деревни с замечательнейшим названием Опухлики. Поезд этот шел из оставленного нами утром Полоцка и ехали тут, как будто, одни знакомые. Говорливая кондуктор на каждой станции обходила весь состав, узнавая последние новости.
Милая бабушка торговала сыром и творогом, отличного качества. Причем ей тяжело было таскать с собой всю сумку по вагону. Она оставляла ее в тамбуре, зная, что никто не покусится на добро и носила лишь образцы товара. Обитатели вагона брали творог, обмениваясь мнением, каким он был у этой бабушки месяц назад и насколько удачнее был неделю назад.
дальше:
http://obmorock.livejournal.com/18249.html