Сорные плоды критиканства
Некоторых людей хлебом не корми - дай себя показать. И вот Некто, мнящий себя почти апостолом и настойчиво пытающийся неформально утвердиться в этом звании путем критики отдельных высказываний некоторых, избранных им с этой целью, неправославных богословов, критикуя в своем ЖЖ, в заметке «О тленности», Мейендорфа, приводящего доводы против высказываний Лосского и Флоровского, смешивает (что немудрено) всех троих с определенным продуктом и выносит их суждениям свой приговор:
«не тленность должна была быть уврачевана (ибо Христу, воспринявшему тленную природу, не было нужды, тем не менее, в ее уврачевании в Себе), но скверна, которой Христос в Себе не имел».
В качестве основания для такого утверждения приведены две цитаты из творений святого Григория Богослова.
«Произошло новое соединение; потому что не заботился я о первом. В первом же я был сподоблен Божьего дыхания, а в последнем Христос воспринял на Себя мою душу и все мои члены, воспринял того Адама, первоначально свободного, который не облекся еще грехом, пока не узнал змия и не вкушал плода и смерти, питал же душу простыми, небесными помыслами, был светлым наперсником Бога и божественного. Для сего-то воссоздания пришел в естество человеческое Бог, чтобы, преоборов и победив убийцу смертью, за вкушение приняв желчь, за невоздержность рук - гвозди, за древо - крест, за землю - возношение на крест, обратно возвести Адама к жизни и славе» (Похвала девству).
«<Христово естество> непорочно и нескверно; потому что врачует от позора и от недостатков и скверн, произведенных повреждением; ибо хотя воспринял на Себя наши грехи и понес болезни, но Сам не подвергся ничему, требующему уврачевания» (На святую Пасху).
Не имея и в мыслях возражать святому Григорию, обращу внимание на слова апостола Павла, раскрывающие смысл понятия «скверна»: «очистимъ себе отъ всякiя скверны плоти и духа, творяще святыню въ страсе божiи» (2Кор 7:1).
Призывая нас очистить себя от всякой скверны, апостол тем самым приравнивает скверну ко греху, противостояние коему вполне доступно человеку. Но если апостол предлагает очиститься от скверны самому человеку, то знает, что Христос этого не сделал. Да и мог ли сделать без участия самого человека?
А Некто, явно противореча апостолу, очищение человека от скверны (поименованное у святого Григория словом «уврачевание»), по сути, вменяет в обязанность Спасителю.
Таким образом, формулировка Некто, выражающая суть его приговора воображаемым оппонентам, не менее абсурдна, чем построенная по той же схеме и точно передающая логику приговора формулировка:
«не кристаллическая структура массы углерода должна была быть изменена (ибо массе углерода, воспринявшей кристаллическую структуру каменного угля, не было нужды, тем не менее, в ее преобразовании в кристаллическую структуру алмаза), но структура атомов этой массы, которых она не имела».
Но если последняя формулировка просто абсурдна, то формулировка приговора Некто еще и неправославна.
Так что к приговору своим воображаемым оппонентам Некто непроизвольно добавил двойной приговор себе самому.
Однако на этом Некто не успокоился и вынес тем же воображаемым оппонентам следующий приговор:
«Относительно добровольности принятия на Себя последствий грехопадения Христом и попущения Им в Себе следует сказать, что она состоит не в том, что Он изначально воспринял искаженную человеческую природу, которую обожил лишь по воскресении, а в том, что Он попускал в Себе быть естественному тлению в изначально и всецело обоженном человеческом естестве, воспринятом Им».
Здесь Некто, увлекшись критикой одного утверждения, попутно допускает откровенную ересь в совершенно другом. Чтобы разобраться в этой каше, прежде следует уяснить - что есть обожение. Смысл этого понятия раскрыт Дионисием Ареопагитом:
«Обожение же есть уподобление по мере возможности Богу и единение с Ним» (О церковной иерархии. Глава 1: 3).
После ознакомления с этим определением уже невозможно сомневаться в моменте обожения Богочеловека. Но каким же образом можно усмотреть связь между моментом обожения Христа и восприятием Словом в Свою ипостась человеческого естества: поврежденного или неповрежденного? Ведь, человек с поврежденным естеством, идущий ко Христу, может быть обожен, а человек с естеством неповрежденным - как первозданный Адам - может утратить обожение, уподобившись дьяволу.
И о каком попущении может идти речь, если святые отцы в голос говорят о восприятии Спасителем поврежденного естества, без чего спасение было бы невозможно.
Не стану переписывать многочисленные святоотеческие высказывания об этом: они в достаточном количестве приведены здесь.
В общем я уже затрудняюсь посчитать, сколько приговоров подписал себе новоявленный «апостол». Не лучше ли было тихо спасаться?