Об уме и разуме
Понятия «ум» и «разум», неразличимые для человека, далекого от христианства, при внимательном рассмотрении оказываются совершенно несходными. Впрочем, тексты Священного Писания упоминают о них не много и говорят не прямо.
Вначале разберемся с понятием ума.
«идѣ́же бо éсть сокрóвище вáше, тý бýдетъ и сéрдце вáше. Свѣти́лникъ тѣ́лу éсть óко. А́ще ýбо бýдетъ óко твоé прóсто, всé тѣ́ло твоé свѣ́тло бýдетъ: áще ли óко твоé лукáво бýдетъ, всé тѣ́ло твоé тéмно бýдетъ. А́ще ýбо свѣ́тъ, и́же въ тебѣ́, тмá éсть, тó тмá кольми́?» (Мф 6:21-23).
«Если же сказанное кажется тебе неясным, то выслушай следующее: "светильник для тела есть око. Итак, если око твое будет чисто, то все тело твое будет светло; если же око твое будет худо, то все тело твое будет темно. Итак, если свет, который в тебе, тьма, то какова же тьма" (Мф 6:22-23). Таким образом, Спаситель обращает Свое слово к наглядным примерам. Так как Он упомянул о порабощении и пленении ума, а это для многих было неудобопонятно, то Он Свое учение прилагает к предметам внешним и перед очами находящимся, чтобы по ним могли уразуметь и то, чему подвергается ум. Как бы так говорил Спаситель: если не знаешь, что значит повреждение, случающееся с умом, то научись этому из рассмотрения вещей телесных. Что значит глаз для тела, то самое и ум для души» (Иоанн Златоуст. Толкование на святого Матфея евангелиста. Беседа 20:3).
Этим своим разъяснением святой Иоанн определил понятие ума и, тем самым, отграничил ум от разума.
Иоанн Златоуст состоит в полном согласии с Антонием Великим, давшим почти математически точное определение ума:
«Орган зрения телесного - глаза, а орган зрения душевного - ум. Как тело, не имеющее очей, слепо, не видит солнца, освещающего всю землю и море, не может наслаждаться светом его, так душа, не имеющая благого ума и доброй жизни, слепа: не ведает и не славит Бога, Творца и Благодетеля всех (тварей), и войти в наслаждение Его нетлением и вечными благами не может» (О доброй нравственности и святой жизни. Глава 118);
«Глаз видит видимое, а ум постигает невидимое. Боголюбивый ум есть свет души. У кого ум боголюбив, тот просвещен сердцем и зрит Бога умом своим» (Там же. Глава 118).
Следовательно, ум - средство общения с Богом, просвещающее сердце.
О том же говорит апостол Павел:
«А́ще бо молю́ся язы́комъ, дýхъ мóй мóлится, а ýмъ мóй безъ плодá éсть. Чтó ýбо éсть? Помолю́ся дýхомъ, помолю́ся же и умóмъ: воспою́ дýхомъ, воспою́ же и умóмъ» (1Кор 14:14-15).
Но «орган зрения душевного», постигая невидимое свободно, может обращаться не только к Богу и его светлым силам, но и к ангелам тьмы:
«Вся́ ýбо чи́ста чи́стымъ: осквернéнымъ же и невѣ́рнымъ ничтóже чи́сто, но оскверни́ся и́хъ и ýмъ и сóвѣсть» (Тит 1:15).
Созерцающий ум непосредственно участвует в формировании духа человека, доставляя в его сердце ( вместилище духа) все, воспринятое от Бога и невидимых тварей (ангелов, демонов и человеческих душ).
Теперь посмотрим, в каком отношении с умом пребывает разум.
«Тогдá отвéрзе и́мъ ýмъ разумѣ́ти писáнiя» (Лк 24:45).
Уже отсюда ясно: ум есть источник, питающий разум.
Но если ум наполняет сердце грешного человека как должными, так и недолжными помыслами, то разум выбирает из этого состава нужное для спасения:
«И ты́, отрочá, прорóкъ вы́шняго наречéшися: предъи́деши бо предъ лицéмъ Госпóднимъ, уготóвати пути́ егó, дáти рáзумъ спасéнiя лю́демъ егó, во оставлéнiе грѣ́хъ и́хъ» (Лк 1:76-77);
«Вѣ́мы же, я́ко Сы́нъ Бóжiй прiи́де и дáлъ éсть нáмъ [свѣ́тъ и] рáзумъ, да познáемъ Бóга и́стиннаго» (1Ин 5:20);
«наиглавнейшей добродетелью является любовь, а наиглавнейшей силой естества, созидающей эту [добродетель] является разум» (Максим Исповедник. Вопросоответы к Фалассию, XL).
Неразумный же не ищет Бога:
«нѣ́сть прáведенъ никтóже: нѣ́сть разумѣвáяй и нѣ́сть взыскáяй Бóга: вси́ уклони́шася, вкýпѣ непотрéбни бы́ша: нѣ́сть творя́й благосты́ню, нѣ́сть дáже до еди́наго» (Рим 3:10-12).
Разум работает не только с доставляемыми умом помыслами, но и с ощущениями, воспринимаемыми органами чувств:
«нет ничего более склонного к греху, чем органы чувств, если ими не руководит разум; однако нет и ничего более расположенного к спасению, чем они, когда разум их упорядочивает, приводит во взаимное соответствие и ведет к тому, что должно и чего он хочет» (Максим Исповедник. Мистагогия. Заключение).
Таким образом, именно разумом - на основе информации, полученной от ума и органов чувств, формируется сиюминутное состояние духа человека.
Максим Исповедник четко разграничивает функции ума и разума:
«созерцательным [называют] то, что держит в уме существующее, а деятельным - изволение, определяющее для деятельных правое слово. И зовут они созерцательное умом, а деятельное - разумом; и первое из них - мудростью, а другое - рассудительностью» (Амбигвы к Иоанну, V).
И более подробно:
«Еще старец учил, что Святая Церковь может быть образом не только всего человека, состоящего из души и тела, но и одной души, рассматриваемой самой в себе. Ибо душа, говорил он, состоит вообще из силы разумной и силы жизненной. Разумная сила движется самовластно, по [собственному] произволению, а жизненная пребывает неподвижной, по природе не обладая свободой. Далее он утверждал, что к разумной силе относятся деятельная и созерцательная способности; созерцательная называется умом, а деятельная - разумом. Ум является движущим началом разумной силы, а разум - промыслительным началом силы жизненной. Первый (я подразумеваю ум) есть и называется мудростью, когда он всецело блюдет свои непреложные стремления к Богу. Точно так же разум есть и называется рассудительностью, когда он, благоразумно и промыслительно управляя жизненной силой посредством своих энергий, соединяет ее с умом и являет эту силу схожей с умом, поскольку она носит, через добродетель, то же самое и подобное ему отражение Бога, которое, по словам старца, естественно разделяется между умом и разумом. Ведь душа, как мыслящая и разумная, прежде всего, есть и постигается в качестве состоящей из ума и разума, а жизненная сила, конечно, равным образом созерцается в том и другом, то есть в уме и разуме. Ибо непозволительно думать, будто какая-либо из этих частей лишена жизни, а поэтому они обе проникнуты ею. Благодаря ей ум, который, как мы сказали, называется также мудростью, развиваясь посредством навыка в созерцании неизреченного безмолвия и в ведении, приводится к истине с помощью незабывающего и бесконечного знания. А разум, который мы назвали рассудительностью, посредством практического навыка в добродетели, [осуществляемого] телесным образом, находит свое завершение через веру в благе. И именно из этих двух [начал] образовывается истинная наука о делах божественных и человеческих, подлинно непогрешимое ведение - высшая точка всего божественного христианского любомудрия.
Следует сказать об этом яснее. Душа, по словам [старца], имеет две способности: одну, как говорилось, созерцательную, а другую деятельную; созерцательную он называл умом, а деятельную разумом. Они суть первые силы души. И опять же он называл ум мудростью, а разум рассудительностью - они суть первые энергии души. Рассуждая об этом более пространно, он говорил, что к душе, соответственно ее умной части, относятся ум, мудрость, созерцание, ведение и незабывающее ведение; завершением их является истина. Соответственно же разумной части, к душе относятся разум, рассудительность, делание, добродетель и вера; завершением их является благо» (Мистагогия, V).
Ум и разум даны человеку для того, чтобы он свободно соединил их действия в стремлении к Богу.
Вначале разберемся с понятием ума.
«идѣ́же бо éсть сокрóвище вáше, тý бýдетъ и сéрдце вáше. Свѣти́лникъ тѣ́лу éсть óко. А́ще ýбо бýдетъ óко твоé прóсто, всé тѣ́ло твоé свѣ́тло бýдетъ: áще ли óко твоé лукáво бýдетъ, всé тѣ́ло твоé тéмно бýдетъ. А́ще ýбо свѣ́тъ, и́же въ тебѣ́, тмá éсть, тó тмá кольми́?» (Мф 6:21-23).
«Если же сказанное кажется тебе неясным, то выслушай следующее: "светильник для тела есть око. Итак, если око твое будет чисто, то все тело твое будет светло; если же око твое будет худо, то все тело твое будет темно. Итак, если свет, который в тебе, тьма, то какова же тьма" (Мф 6:22-23). Таким образом, Спаситель обращает Свое слово к наглядным примерам. Так как Он упомянул о порабощении и пленении ума, а это для многих было неудобопонятно, то Он Свое учение прилагает к предметам внешним и перед очами находящимся, чтобы по ним могли уразуметь и то, чему подвергается ум. Как бы так говорил Спаситель: если не знаешь, что значит повреждение, случающееся с умом, то научись этому из рассмотрения вещей телесных. Что значит глаз для тела, то самое и ум для души» (Иоанн Златоуст. Толкование на святого Матфея евангелиста. Беседа 20:3).
Этим своим разъяснением святой Иоанн определил понятие ума и, тем самым, отграничил ум от разума.
Иоанн Златоуст состоит в полном согласии с Антонием Великим, давшим почти математически точное определение ума:
«Орган зрения телесного - глаза, а орган зрения душевного - ум. Как тело, не имеющее очей, слепо, не видит солнца, освещающего всю землю и море, не может наслаждаться светом его, так душа, не имеющая благого ума и доброй жизни, слепа: не ведает и не славит Бога, Творца и Благодетеля всех (тварей), и войти в наслаждение Его нетлением и вечными благами не может» (О доброй нравственности и святой жизни. Глава 118);
«Глаз видит видимое, а ум постигает невидимое. Боголюбивый ум есть свет души. У кого ум боголюбив, тот просвещен сердцем и зрит Бога умом своим» (Там же. Глава 118).
Следовательно, ум - средство общения с Богом, просвещающее сердце.
О том же говорит апостол Павел:
«А́ще бо молю́ся язы́комъ, дýхъ мóй мóлится, а ýмъ мóй безъ плодá éсть. Чтó ýбо éсть? Помолю́ся дýхомъ, помолю́ся же и умóмъ: воспою́ дýхомъ, воспою́ же и умóмъ» (1Кор 14:14-15).
Но «орган зрения душевного», постигая невидимое свободно, может обращаться не только к Богу и его светлым силам, но и к ангелам тьмы:
«Вся́ ýбо чи́ста чи́стымъ: осквернéнымъ же и невѣ́рнымъ ничтóже чи́сто, но оскверни́ся и́хъ и ýмъ и сóвѣсть» (Тит 1:15).
Созерцающий ум непосредственно участвует в формировании духа человека, доставляя в его сердце ( вместилище духа) все, воспринятое от Бога и невидимых тварей (ангелов, демонов и человеческих душ).
Теперь посмотрим, в каком отношении с умом пребывает разум.
«Тогдá отвéрзе и́мъ ýмъ разумѣ́ти писáнiя» (Лк 24:45).
Уже отсюда ясно: ум есть источник, питающий разум.
Но если ум наполняет сердце грешного человека как должными, так и недолжными помыслами, то разум выбирает из этого состава нужное для спасения:
«И ты́, отрочá, прорóкъ вы́шняго наречéшися: предъи́деши бо предъ лицéмъ Госпóднимъ, уготóвати пути́ егó, дáти рáзумъ спасéнiя лю́демъ егó, во оставлéнiе грѣ́хъ и́хъ» (Лк 1:76-77);
«Вѣ́мы же, я́ко Сы́нъ Бóжiй прiи́де и дáлъ éсть нáмъ [свѣ́тъ и] рáзумъ, да познáемъ Бóга и́стиннаго» (1Ин 5:20);
«наиглавнейшей добродетелью является любовь, а наиглавнейшей силой естества, созидающей эту [добродетель] является разум» (Максим Исповедник. Вопросоответы к Фалассию, XL).
Неразумный же не ищет Бога:
«нѣ́сть прáведенъ никтóже: нѣ́сть разумѣвáяй и нѣ́сть взыскáяй Бóга: вси́ уклони́шася, вкýпѣ непотрéбни бы́ша: нѣ́сть творя́й благосты́ню, нѣ́сть дáже до еди́наго» (Рим 3:10-12).
Разум работает не только с доставляемыми умом помыслами, но и с ощущениями, воспринимаемыми органами чувств:
«нет ничего более склонного к греху, чем органы чувств, если ими не руководит разум; однако нет и ничего более расположенного к спасению, чем они, когда разум их упорядочивает, приводит во взаимное соответствие и ведет к тому, что должно и чего он хочет» (Максим Исповедник. Мистагогия. Заключение).
Таким образом, именно разумом - на основе информации, полученной от ума и органов чувств, формируется сиюминутное состояние духа человека.
Максим Исповедник четко разграничивает функции ума и разума:
«созерцательным [называют] то, что держит в уме существующее, а деятельным - изволение, определяющее для деятельных правое слово. И зовут они созерцательное умом, а деятельное - разумом; и первое из них - мудростью, а другое - рассудительностью» (Амбигвы к Иоанну, V).
И более подробно:
«Еще старец учил, что Святая Церковь может быть образом не только всего человека, состоящего из души и тела, но и одной души, рассматриваемой самой в себе. Ибо душа, говорил он, состоит вообще из силы разумной и силы жизненной. Разумная сила движется самовластно, по [собственному] произволению, а жизненная пребывает неподвижной, по природе не обладая свободой. Далее он утверждал, что к разумной силе относятся деятельная и созерцательная способности; созерцательная называется умом, а деятельная - разумом. Ум является движущим началом разумной силы, а разум - промыслительным началом силы жизненной. Первый (я подразумеваю ум) есть и называется мудростью, когда он всецело блюдет свои непреложные стремления к Богу. Точно так же разум есть и называется рассудительностью, когда он, благоразумно и промыслительно управляя жизненной силой посредством своих энергий, соединяет ее с умом и являет эту силу схожей с умом, поскольку она носит, через добродетель, то же самое и подобное ему отражение Бога, которое, по словам старца, естественно разделяется между умом и разумом. Ведь душа, как мыслящая и разумная, прежде всего, есть и постигается в качестве состоящей из ума и разума, а жизненная сила, конечно, равным образом созерцается в том и другом, то есть в уме и разуме. Ибо непозволительно думать, будто какая-либо из этих частей лишена жизни, а поэтому они обе проникнуты ею. Благодаря ей ум, который, как мы сказали, называется также мудростью, развиваясь посредством навыка в созерцании неизреченного безмолвия и в ведении, приводится к истине с помощью незабывающего и бесконечного знания. А разум, который мы назвали рассудительностью, посредством практического навыка в добродетели, [осуществляемого] телесным образом, находит свое завершение через веру в благе. И именно из этих двух [начал] образовывается истинная наука о делах божественных и человеческих, подлинно непогрешимое ведение - высшая точка всего божественного христианского любомудрия.
Следует сказать об этом яснее. Душа, по словам [старца], имеет две способности: одну, как говорилось, созерцательную, а другую деятельную; созерцательную он называл умом, а деятельную разумом. Они суть первые силы души. И опять же он называл ум мудростью, а разум рассудительностью - они суть первые энергии души. Рассуждая об этом более пространно, он говорил, что к душе, соответственно ее умной части, относятся ум, мудрость, созерцание, ведение и незабывающее ведение; завершением их является истина. Соответственно же разумной части, к душе относятся разум, рассудительность, делание, добродетель и вера; завершением их является благо» (Мистагогия, V).
Ум и разум даны человеку для того, чтобы он свободно соединил их действия в стремлении к Богу.