Власть и гениальность (тема)
Одна из моих стратегических целей в этой жизни - выработать цельное мировоззрение. Мы все устали оттого, что наше сознание фрагментарно. Но по большей части люди не осознают, насколько важна и глобальна эта проблема. В прежние века религия давала людям цельность мировоззрения, позволявшую с одной и той же точки зрения осознать и оценить любую тему и любую вещь. В наше время религия не дает этого даже верующим - так же точно как неверующим не дает этого наука. Научный взгляд на мир сам по себе фрагментарен, причем фрагментарность его постоянно нарастает по мере усложнения и специализации дисциплин.
А что касается религии - ей отведено в наше время почетное место где-то на перриферии мировоззрения. О ней вспоминают перед лицом смерти, при столкновении с мистикой, а также при размышлении на этические темы, что никак не соответствует по сути центральному месту хотя бы той же смерти в жизни человека. Вообще-то все мы непременно умрем, и это обстоятельство априори выдвигает проблематику смерти на одно из главных мест в жизни. Но люди не любят думать о том, что по-настоящему неприятно, и замещают проблему смерти более легкими проблемами, предпочитая фиксировать внимание на политике, на возможной войне, на судьбе грядущих поколений и прочих вещах, непосредственно личной смерти не касающихся.
А я вот с детства интуитивно ощущал, что всё это страусиная политика, стремление спрятать голову в песок. И по мере сил стремился свести всё в одно, увидеть реальность таким способом, чтобы все пробемы и все вещи я мог охватить одновременно, одним взглядом, ничего не упуская из виду. Я вырос в страшную эпоху, когда решить подобную задачу можно было только самыми радикальными средствами. И мне пришлось на какое-то время прибегнуть к этим средствам, что грозило преждевременной кончиной и мне, и моим близким. Но Бог пожалел меня и вразумил, и подарил мне решение.
Как это и бывает, решение оказалось близким. Оно всегда рядом, только что-то мешает нам видеть его. "Что-то" - как я теперь понимаю - это сопротивление Бессознательного. Увы, мало кому удается преодолеть это сопротивление и приблизить к решению. А большинство людей даже и не осознают самой проблемы.
Скоро мне уже пятьдесят, и я уже немало сделал для того, чтобы поделиться найденным мною решением с теми, кто способен к такому осознанию. А тех, кто пока не способен, я подвожу к этой теме исподволь, мало-помалу двигаясь от частного к общему. Во-первых, я соединил психологию с религией. Я вернул психологию, это заблудшее дитя, в отчий дом, из которого она убежала и потеряла дорогу назад в погоне за призраком цельного материалистического мировоззрения. Материализм не дает человеческой душе цельности, да и не может дать, потому что он отрицает душу. Человеческая душа (даже - подсупдно - и душа материалиста) переживает материализм с его самоотрицанием как условную игру, которая по-своему увлекательна, которая может казаться перспективной и привлекательной, но никак не может быть по-настоящему серьезной.
Оказалось, что существует органический синтез Православия с глубинной психологией, позволяющий соединить духовный опыт древности с духовными опытом современности. Место их встречи - учение о Бессознательном. Главная ошибка современной психологии состоит в том, что Бессознательно считается частью человеческой психики, глубинной её составляющей. Самые умные и глубокие наблюдатели вроде Юнга доходят до идеи "коллективного бессознательного", вплотную приближаясь к истине. Но до меня, кажется, никому не приходило в голову, что в нашем Бесознательном есть чрезвычайно важная составляющая, которая вообще не имеет отношения к миру людей, нечеловеческая составляющая. И именно она играет важнейшую, определяющую роль в человеческом творчестве.
Наше творчество тем для нас и интересно, что через него мы входим в соприкосносвение с тем, что больше нас: умнее и глубже, древнее и основательнее. Оно приходит к нам в виде помыслов, о чем я подробно писал в самой лучшей из моих заметок ( Фрейд и Православие). Помыслы - это непроизвольные мысли и представления, спонтанно возникающие в нашем уме. Наблюдая за эти феноменом, Фрейд создал свой психоанализ, писатели пишут свои книги, художники рисуют свои картины, ученые делают свои открытия. Роль спонтанных помыслов в нашей жизни просто невозможно переоценить. И потому я чуть-чуть повторюсь, не беда.
Всё самое интересное, что сделали люди в истории человечества, первоначально было лишь помыслами, пришедшими кому-то в голову. Таким образом мы получили всё, что мы имеем: культуру, науку, искусства, технику, цивилизацию. Каждая из удивительных вещей, созданных людьми, первоначально была всего лишь мыслью, посетившей какого-то человека. Таких людей мы называем гениями, и это ошибка.
Древние греки называли гением не человека, создающего креатив, но духа или бога, посещающего человека и влагающего ему в сердце помысел, следуя которому человек и создавал нечто гениальное. Гений - это не человек, а некто, приходящий к человеку, посещающий его. Неправильно говорить "он гений", правильно - "у него гений". Современная психология объясняет этот феномен действием бессознательного, якобы живущего внутри нас, принадлежащего нам. На таком представлении строит вся светская культура. И я не собираюсь бороться с этим представлением. Кто хочет считать гения обитающим в глубинах индивидуальной психики, пусть считает. Это не беда, потому что опыт показывает, что рано или поздно такие люди доходят до идеи "коллективного бессознательного", а отсюда уже рукой подать до правильного понимания вещей. Ведь если мы уже признали, что гений обитает не в глубинах индивидуальной психики, а в некоем коллективном бессознательном - то вернуться к правильному пониманию уже совсем нетрудно, это вопрос времени. И состоит оно в том, что гений - это не человек, это иное существо, посещающее человека.
Когда я ночью жду ее прихода,
Жизнь, кажется, висит на волоске.
Что почести, что юность, что свобода
Пред милой гостьей с дудочкой в руке.
И вот вошла. Откинув покрывало,
Внимательно взглянула на меня.
Ей говорю: "Ты ль Данту диктовала
Страницы Ада?" Отвечает: "Я".
(1924)
Так понимала, так чувствовала Ахматова. А у неё был гений, она знала, о чем говорит. (Естественно, "муза" и "гений" - это два разных названия одного и того же существа.) И потому пора закончить это затянувшееся вступление, введение в тему, и перейти наконец к главному.
Кажется, я знаю, как нам увязать теорию Власти с психологией бессознательного. Это ещё не конец, просто ключ уже найден, дверь приоткрыта. А поскольку сама теория Власти дает нам выход на историю и политику, появилась отличная возможность увязать все эти вещи в одно целое. Что я и намерен проделать в ближайшее время.
Продолжение: Власть и гениальность (рема)
А что касается религии - ей отведено в наше время почетное место где-то на перриферии мировоззрения. О ней вспоминают перед лицом смерти, при столкновении с мистикой, а также при размышлении на этические темы, что никак не соответствует по сути центральному месту хотя бы той же смерти в жизни человека. Вообще-то все мы непременно умрем, и это обстоятельство априори выдвигает проблематику смерти на одно из главных мест в жизни. Но люди не любят думать о том, что по-настоящему неприятно, и замещают проблему смерти более легкими проблемами, предпочитая фиксировать внимание на политике, на возможной войне, на судьбе грядущих поколений и прочих вещах, непосредственно личной смерти не касающихся.
А я вот с детства интуитивно ощущал, что всё это страусиная политика, стремление спрятать голову в песок. И по мере сил стремился свести всё в одно, увидеть реальность таким способом, чтобы все пробемы и все вещи я мог охватить одновременно, одним взглядом, ничего не упуская из виду. Я вырос в страшную эпоху, когда решить подобную задачу можно было только самыми радикальными средствами. И мне пришлось на какое-то время прибегнуть к этим средствам, что грозило преждевременной кончиной и мне, и моим близким. Но Бог пожалел меня и вразумил, и подарил мне решение.
Как это и бывает, решение оказалось близким. Оно всегда рядом, только что-то мешает нам видеть его. "Что-то" - как я теперь понимаю - это сопротивление Бессознательного. Увы, мало кому удается преодолеть это сопротивление и приблизить к решению. А большинство людей даже и не осознают самой проблемы.
Скоро мне уже пятьдесят, и я уже немало сделал для того, чтобы поделиться найденным мною решением с теми, кто способен к такому осознанию. А тех, кто пока не способен, я подвожу к этой теме исподволь, мало-помалу двигаясь от частного к общему. Во-первых, я соединил психологию с религией. Я вернул психологию, это заблудшее дитя, в отчий дом, из которого она убежала и потеряла дорогу назад в погоне за призраком цельного материалистического мировоззрения. Материализм не дает человеческой душе цельности, да и не может дать, потому что он отрицает душу. Человеческая душа (даже - подсупдно - и душа материалиста) переживает материализм с его самоотрицанием как условную игру, которая по-своему увлекательна, которая может казаться перспективной и привлекательной, но никак не может быть по-настоящему серьезной.
Оказалось, что существует органический синтез Православия с глубинной психологией, позволяющий соединить духовный опыт древности с духовными опытом современности. Место их встречи - учение о Бессознательном. Главная ошибка современной психологии состоит в том, что Бессознательно считается частью человеческой психики, глубинной её составляющей. Самые умные и глубокие наблюдатели вроде Юнга доходят до идеи "коллективного бессознательного", вплотную приближаясь к истине. Но до меня, кажется, никому не приходило в голову, что в нашем Бесознательном есть чрезвычайно важная составляющая, которая вообще не имеет отношения к миру людей, нечеловеческая составляющая. И именно она играет важнейшую, определяющую роль в человеческом творчестве.
Наше творчество тем для нас и интересно, что через него мы входим в соприкосносвение с тем, что больше нас: умнее и глубже, древнее и основательнее. Оно приходит к нам в виде помыслов, о чем я подробно писал в самой лучшей из моих заметок ( Фрейд и Православие). Помыслы - это непроизвольные мысли и представления, спонтанно возникающие в нашем уме. Наблюдая за эти феноменом, Фрейд создал свой психоанализ, писатели пишут свои книги, художники рисуют свои картины, ученые делают свои открытия. Роль спонтанных помыслов в нашей жизни просто невозможно переоценить. И потому я чуть-чуть повторюсь, не беда.
Всё самое интересное, что сделали люди в истории человечества, первоначально было лишь помыслами, пришедшими кому-то в голову. Таким образом мы получили всё, что мы имеем: культуру, науку, искусства, технику, цивилизацию. Каждая из удивительных вещей, созданных людьми, первоначально была всего лишь мыслью, посетившей какого-то человека. Таких людей мы называем гениями, и это ошибка.
Древние греки называли гением не человека, создающего креатив, но духа или бога, посещающего человека и влагающего ему в сердце помысел, следуя которому человек и создавал нечто гениальное. Гений - это не человек, а некто, приходящий к человеку, посещающий его. Неправильно говорить "он гений", правильно - "у него гений". Современная психология объясняет этот феномен действием бессознательного, якобы живущего внутри нас, принадлежащего нам. На таком представлении строит вся светская культура. И я не собираюсь бороться с этим представлением. Кто хочет считать гения обитающим в глубинах индивидуальной психики, пусть считает. Это не беда, потому что опыт показывает, что рано или поздно такие люди доходят до идеи "коллективного бессознательного", а отсюда уже рукой подать до правильного понимания вещей. Ведь если мы уже признали, что гений обитает не в глубинах индивидуальной психики, а в некоем коллективном бессознательном - то вернуться к правильному пониманию уже совсем нетрудно, это вопрос времени. И состоит оно в том, что гений - это не человек, это иное существо, посещающее человека.
Когда я ночью жду ее прихода,
Жизнь, кажется, висит на волоске.
Что почести, что юность, что свобода
Пред милой гостьей с дудочкой в руке.
И вот вошла. Откинув покрывало,
Внимательно взглянула на меня.
Ей говорю: "Ты ль Данту диктовала
Страницы Ада?" Отвечает: "Я".
(1924)
Так понимала, так чувствовала Ахматова. А у неё был гений, она знала, о чем говорит. (Естественно, "муза" и "гений" - это два разных названия одного и того же существа.) И потому пора закончить это затянувшееся вступление, введение в тему, и перейти наконец к главному.
Кажется, я знаю, как нам увязать теорию Власти с психологией бессознательного. Это ещё не конец, просто ключ уже найден, дверь приоткрыта. А поскольку сама теория Власти дает нам выход на историю и политику, появилась отличная возможность увязать все эти вещи в одно целое. Что я и намерен проделать в ближайшее время.
Продолжение: Власть и гениальность (рема)