Покидают тихонько памятники? (ч. 2)
Первую часть можно найти здесь.
Ричмонд город большой и интересный, но поездка была спешная, времени было мало, поэтому охвачены будут только точки наибольшей плотности памятников. Одной из них является Авеню Памятников (Monument Avenue). Это и есть место наибольшего интереса и наибольшей напряженности общественных отношений.
Всего памятников на Авеню имени их поставлено шесть. Пять из них имеют отношение к Конфедерации, а шестой, самый новый, выпадает из этого ряда. Это памятник чернокожему теннисисту Артуру Эшу и расположен он первым в ряду памятников, если смотреть вдоль авеню по направлению к центру города. Этот памятник никуда не денется, поэтому о нем мы речь вести не будем.
Следующий в ряду памятников сооружен в честь океанографа, метеоролога и картографа Мэтью Мори. Как и многие другие океанографы 19 века Мори служил на флоте и к 1861 году имел звание командора. Когда Вирджиния вышла из США, Мори, как и прочие вирджинцы, оставил службу США и поступил на службу родному штату. Он был назначен начальником всей береговой обороны Конфедерации, а затем отправлен в Европу закупать корабли для флота южан. После окончания войны жизнь Мори стала еще более интересной; он поступил на службу к мексиканскому императору Максимилиану, который потерпел поражение в борьбе с республиканцами Хуареса и был казнен. Только после амнистии, объявленной победитeлями сторонникам Максимилиана, Мори смог вернуться на родину.
Признаюсь, что оба фото памятника Мори не мои
Несмотря на верную службу Мори родному штату и Конфедерации, памятник установлен (в 1929 году) в честь Мори-океанографа, а не Мори - морского офицера-повстанца. Для того, чтобы понять это достаточно поглядеть на монумент. Мори одет в партикулярное платье, в руках у него чертежные инструменты и карты, у ног лежат две важные для него книги - «Физическая география моря» его авторства и Библия. Сидит фигура Мори у подножия большого глобуса (или же земного шара), который поддерживают разные аллегорические персонажи. Заслуги Мори в создании океанографии хорошо признаны; в его честь были названы многие военные корабли и гражданские суда США. Этот памятник имеет все шансы уцелеть*, поэтому мы не будем тратить на него много времени.
Главные мишени борцов с прошлым - оставшиеся четыре из шести памятников на авеню. Если ехать по направлению к центру города они располагаются в таком порядке: генерал «Каменная Стена» Джексон, президент КША Джефферсон Дэвис, генерал Ли, генерал Стюарт. Обратимся и мы к ним в этом же порядке.
Генерал Томас Джексон имел биографию, материалов которой хватило бы на много романов, героями которых были бы совершенно разные люди. Детство Джексона было трудным и полным передряг, напоминающих жизнь Тома Сойера и малолеток из романов Диккенса. Довольно случайно став военным, он проявлял в бою решительность и упорство, которые очень помогали ему на войне против Мексики (в этой войне участвовали почти все генералы Войны штатов), но в мирное время довели до ареста за несубординацию и последующего увольнения из рядов. Затем он - преподаватель в кадетском корпусе, не имеющий таланта к преподаванию. А затем случилась война и военный талант Джексона проявился с очевидностью; в начале войны он был произведен в полковники и принял под свое начало бригаду, а затем был повышен еще три раза до звания генерал-лейтенанта. Через полтора года войны он командовал корпусом.
Характерные боевые приемы Джексона были довольно суворовскими. Он также считал, что «тяжело в учении - легко в бою» и был мастером быстрых переходов. Его войска нередко называли пешей кавалерией за то, что они иногда проходили свыше 60 км в день, а 40 км в день для них были нормой. Как и Суворов, Джексон очень серьезно относился к своей вере (был он, разумеется, не православным, а пресвитерианцем). С точки зрения некоторых современников Джексон был даже излишне фанатичен.
Репутация Джексона - полководца была столь высока, что многие, в том числе и генерал Ли, считали его случайную гибель после ранения под Чэнселлорсвиллем одной из основных причин поражения под Геттисбергом да и в целом в войне.
И еще о Джексоне. Не вдаваясь в подробности, следует сказать, что он происходил из небогатой семьи, которая никогда не владела плантациями. Джексон владел рабами, которые были слугами у него в доме, но рабство никогда не было источником его благосостояния; он “жил на зарплату”. Более того, известно его очень человечное отношение к рабам - и в юности (я не зря вспомнил Тома Сойера), и в зрелости (он вел воскресную школу для чернокожих, которую посещали и свободные, и рабы).
Конная статуя генерала Джексона была открыта в 1919 году; это самый новый из четырех памятников на Авеню монументов, о которых пойдет речь. Ничего примечательного с точки зрения монументального искусства сказать об этом памятнике я не могу; очень типичная конная статуя общей высотой около 11 метров. Фотографии вам скажут больше.
Интересно, что у подножия статуи лежали живые цветы. Судя по состоянию, они были положены туда за день или два до нашего визита.
Здесь и далее фотографии окружающих памятники домов будут иногда прилагаться.
Следующий памятник посвящен Джефферсону Дэвису (или Дэйвису, если пожелаете; Jefferson Davis), президенту КША. Центром мемориала является колонна с женской фигурой - аллегорией духа Юга - наверху, общей высотой около 20 метров. Под ней - девиз Конфедерации Deo Vindice (Господь Защититель), а ниже еще надписи на латыни: «За права штатов» и «За дома и родную землю». Перед колонной - статуя Джефферсона Дэвиса на постаменте. Сзади колонну и статую полукругом охватывает колоннада с гербами всех штатов КША и словами Дэвиса, которые он произнес в Сенате США при оставлении своей должности вследствие сецессии Миссисипи, объясняя причину принятия такого решения его родным штатом: «Не из вражды к кому бы то ни было, не для того, чтобы навредить какой-либо части страны, даже не из материального интереса, но из высоких соображений сохранения и защиты прав, которые мы унаследовали и которые мы обязаны передать нетронутыми нашим детям».
Этот весьма официально выглядящий монумент был открыт в 1907 году. Масштабы его не слишком велики, но не забудем, что это памятник президенту государства, просуществовавшего четыре года.
Жизнеописания Дэвиса и Джексона совсем не похожи; Дэвис (спасибо ММ за поправку!) был плантатором и политическим деятелем (в 1850е годы был даже министром обороны США), но он так же, как и Джексон был в молодости офицером и тоже с отличием участвовал в войне с Мексикой. После поражения в Войне штатов, Дэвис провел два года в заключении, а затем жил в Канаде до объявления президентом Андрю Джонсоном амнистии всем, кто участвовал в отделении Юга. Очень интересно, что никто из руководителей или участников сецессии не был под судом за госизмену, хотя такие обвинения были предъявлены, в т.ч. и Д. Дэвису.
Следующий монумент - самый первый из тех, что стоят на Авеню Памятников. Он был открыт в 1890 году. Это большая конная статуя генерала Ли; ее высота лишь немного уступает высоте колонны мемориала Джефферсона Дэвиса. Монумент этот весьма прост и не нуждается в описании и пояснениях.
Памятник окружает площадь Ли, на одной из сторон которой находится медицинский центр имени Ли. Тоже кандидат на переименование.
Также и сам Роберт Ли не нуждается в том, чтобы быть представленным даже людям говорящим и думающим по-русски. Отличный офицер армии США - участник Мексиканской войны, начальник военной академии в Вест-Пойнте - он не был энтузиастом выхода южных штатов из США, но когда Вирджиния приняла такое решение, оставил службу США** и отправился служить родной стране. Проявил себя выдающимся тактиком и к концу войны стал непререкаемым военным лидером южан. После войны Ли стал президентом колледжа, впоследствии названного и его именем, а после смерти - главным символом трагически потерянного «дела Юга».
Об отношении Ли к рабовладению ведутся споры. Не вдаваясь в подробности можно сказать, что он не был противником рабства, но считал этот институт злом (это мнение высказано им в письме его супруге за несколько лет до сецессии и вряд ли является конъюнктурным). Сам Ли происходил из семьи скромного достатка и не был плантатором, но его жена, происходившая из семьи потомков Вашингтона, действительно, получила в наследство плантацию с рабами, однако все они были освобождены Робертом Ли в 1862 году по завещанию своего тестя. Пару лет Ли пришлось заниматься управлением этой плантацией, и это дело ему совсем не нравилось. Когда к концу войны встал вопрос о приеме рабов в армию Юга в обмен на свободу, Ли не высказывал никаких возражений. Можно заключить, что Ли, как и большинство его сограждан, не был принципиальным противником рабства, но не имел и принципиальной заинтересованности в его сохранении. Безусловно, никакого личного интереса в этом у него не было.
Последний монумент сооружен в честь кавалерийского командира Конфедерации генерала Джеймса Стюарта***. Он был открыт в 1907 году незадолго до открытия мемориала Д. Дэвиса. Монумент весьма прост, в чем вы можете убедиться, глядя на фотографии. Вызывает некоторое недоумение поза коня и всадника. Думаю, что исходная идея заключалась в том, чтобы показать динамизм действий и характера Стюарта, но результат мне не кажется слишком удачным. Однако какой уж есть, такой и есть.
Этот памятник самый маленький из четырех обсуждаемых здесь; его общая высота не более пяти метров. Это соответствует тому, что Стюарт самый молодой и самый младший по званию (генерал-майор) из четверых. Как и другие генералы, он служил в армии США и подал в отставку, чтобы служить Вирджинии. Очень скоро он стал командиром кавалерийской дивизии, а затем корпуса. Он с успехом участвовал во многих важных сражениях, и был «глазами и ушами» армии конфедератов.
Многие осуждали Стюарта за то, что его кавалерия не приняла деятельного участия в сражении под Геттисбергом. Стюарт вел свою дивизию в глубокий рейд по тылам северян в Мэриленде и Пенсильвании и прибыл под Геттисберг только к вечеру 2 июля. Наступление его дивизии на кавалерию северян закончилось для Стюарта неудачно; северяне отбили атаки. Не исключено, что сказалась усталость его солдат и их лошадей после многодневного рейда.
Однако обычно о Стюарте говорят как о «белом рыцаре» Конфедерации и самом талантливом кавалерийском командире Америки. Стюарт погиб в бою, защищая Ричмонда от внезапного рейда превосходящих сил кавалерии северян, который в целом сложился удачно для южан. Конфедераты отбили все атаки и успешно контратаковали, обратив противника в бегство. Именно в этой контратаке Стюарт был смертельно ранен и умер в возрасте 31 года.
Генерала отличало прекрасное чувство юмора, любовь к жене, которая носила траур по мужу до самой ее смерти, а также стиль кавалериста-джентльмена. Одетый в плащ с красной подкладкой и шляпу со страусиным пером, с цветком в петлице, скачущий в атаку впереди своих кавалеристов с саблей наголо, Стюарт выглядел и вел себя, как генерал «мушкетерских», давно ушедших времен, или пижон в зависимости от ваших взглядов на этот вопрос. Следует однако учесть, что Стюарт был очень любим своими войсками.
Песня посвящена генералу Стюарту и его кавалеристам
Кроме этих монументов в Ричмонде есть и другие памятники той эпохи, но в связи с недостатком времени мы остановились на тех, которые я описал. Стоит заметить, что памятники были сооружены в то время, когда история Войны штатов рассматривалась в основном под углом всеобщего примирения сторон конфликта, перехода событий из настоящего времени или недавнего, но актуального прошлого в категорию событий исторических. В то время немало сил было потрачено на организацию «братаний» ветеранов противоборствующих армий, таких как большой юбилей сражения под Геттисбергом, и сооружения монументов специально посвященных единству и примирению, о которых я уже писал.
Можно по-разному относиться к целям тех, кто на рубеже 19 и 20 веков воздвигал эти памятники в Ричмонде, но несомненно то, что они никем не воспринимались как враждебный выпад против единства страны. Никакие последующие события в США, включая и борьбу за гражданские права чернокожих, не ставили под сомнение право памятников оставаться на том месте, где их поставили сто лет назад. Однако теперь поручиться нельзя ни за что.
И губернатор штата (демократ), и мэр Ричмонда (демократ), и городской совет выступают за перенесение памятников. Как раз в тот день, когда мы там были, происходило заседание комиссии горсовета по вопросу памятников. На заседании, разумеется, присутствовали представители народных масс, которые требовали убрать памятники куда подальше. Следует учесть, что пять из шести памятников на авеню являются собственностью города Ричмонд. (Только памятник генералу Ли является собственностью штата Вирджиния.)
Оптимисты считают, что закон штата, о котором я уже упоминал, сможет защитить монументы, но надежда на него невелика (опять же, см. выше). Есть другой вид оптимистов - прагматики, которые считают, что памятники на Авеню Монументов настолько важны для туризма в Ричмонде, что ни один здравомыслящий мэр не решится их убрать, поскольку это значительно снизит городской доход. С этой точкой зрения мне очень хотелось бы согласиться, но я не считаю ее реалистичной. Борьба прогрессистов с памятниками имеет псевдорелигиозный характер; она мало отличается от разрушения высеченных из камня статуй Будды талибами в Афганистане и вовсе не отличается от разрушения памятников дореволюционной эпохи русскими революционерами. Революционеров никогда не останавливает перспектива снижения дохода, если речь идет о принципе.
Даже учитывая только изменения в демографии Вирджинии в целом и Ричмонда в частности за прошедшие сто лет****, изменений в отношении к памятникам следует ожидать. Во-первых, население больших городов в течение приблизительно 25 лет после 2МВ теряло средний класс, мигрирующий в пригороды. Города оказались населенными преимущественно расовыми/этническими меньшинствами с невысоким доходом. В силу этих причин городское население стало массово поддерживать демократов, т.е. партию высоких налогов и социальных выплат. В последние десять-пятнадцать лет появилась тенденция к заселению городских центров довольно состоятельными, относительно молодыми белыми. Это поднимает цены на недвижимость, ликвидирует трущобы, делает районы привлекательными (это называется джентрификация), но в целом не влияет на политические предпочтения, потому что бездетные хипстеры, поселяющиеся в таких местах, поддерживают демократов так же, как это делают жители менее благополучных районов. В настоящее время расовый состав населения Ричмонда таков: 38% белые, 57% черные. Ричмондцы исправно голосуют за демократов с 1964 года; за исключением 1972 года кандидат в президенты от демпартии всегда побеждал среди населения города. В 2016 году за Клинтон было подано 79%, а за Трампа 15% голосов. Понятно, что население города будет внимательно прислушиваться к указаниям «прогрессивных» политиков.
Во-вторых, север Вирджинии в последние декады является ничем иным, как продолжением Вашингтона. Здесь находятся Пентагон, штаб-квартира ЦРУ и другие федеральные объекты. Но самое важное - здесь находятся многие фирмы, питающиеся от правительственных контрактов, и здесь живут сотни тысяч сотрудников этих фирм, федеральных служащих и прочей вашингтонской публики. Люди, которые так или иначе кормятся от федерального правительства, в большинстве своем поддерживают демократов. Поэтому, несмотря на то, что «одноэтажная Вирджиния» голосует в основном за республиканцев, на последних выборах Клинтон обошла Трампа со счетом 50% против 45%.
Вот вам и пример. Это дверь дома, стоящего на Авеню Памятников неподалеку от меморила Дэвиса. На флаге надписи: "В нашей Америке любовь побеждает, все люди равны..." В общем, читать следует так "несмотря на то, что мы живем в очень дорогом районе рядом с этим ужасным памятником, мы хорошие".
Таким образом, потенциальные противники борьбы с памятниками не имеют большинства ни в Ричмонде, ни в штате в целом. Защитить их может только то, что демократы сочтут борьбу с ними политически невыгодной. Например, в предвыборных выступлениях демократический кандидат на должность губернатора Вирджинии, который сейчас по опросам обгоняет своего оппонента на 6-7%, старается проявлять осторожность. Сразу после событий в Шарлоттсвилле он высказался за перенос памятников. Затем стал говорить о том, что решение по этому вопросу должны принимать местные власти. Будучи прижатым к стене во время дебатов, он сказал, что лично поддерживает перенос, но сразу же после этого начал говорить о расизме вообще, без связи с памятниками.
Я не знаю, что произойдет с памятниками в Ричмонде в ближайшем будущем, но считаю их перенос очень вероятным событием. Не исключено, что благодаря короткой памяти людей в обществе быстрых информационных потоков, сегодняшняя кампания пощадит памятники в Ричмонде. Но они остаются слишком удобной мишенью для «прогрессивного крыла» Демпартии и его хунвэйбинов в лице т.н. антифашистов и черных борцов с полицией. Нападать на памятники деятелям Конфедерации легко, а защищать трудно, а ведь еще Ильич учил, что восстание должно одерживать победы постоянно, ежедневно, чтобы поддерживать боевой дух восставших. По этой причине я не могу надеяться на то, что о памятниках вовсе забудут. Если сейчас их и не перенесут, следующая волна протестов против них неизбежна в обозримом будущем. В конце концов, в стране очень много студентов, получающих такое бесполезное образование, что их единственная надежда на трудоустройство связана с борьбой за прогресс прогрессизма.
Но оставим невеселые гадания и посмотрим на центр политической жизни штата Вирджиния - его Капитолий. В проектировании здания принимал участие Томас Джефферсон, и построено оно было немедленно после победы в Войне за независимость. Во времена Конфедерации это здание было Капитолием КША. Рядом с ним находится весьма большой монумент в честь Вашингтона. Наверху высится фигура Вашингтона на коне, вокруг него стоят знаменитые вирджинцы - деятели борьбы за независимость, следующий ярус образуют сидящие на пушках на фоне знамен и щитов аллегорические фигуры, олицетворяющие независимость, революцию, справедливость и т.п. На щитах написаны названия сражений и кампаний Войны за независимость.
Монумент был сооружен в 1857-1869 гг. и для нас представляет интерес тем, что у его подножия происходила инаугурация президента и вице-президента КША. Кстати, конная фигура Вашингтона с этого монумента была центральной частью государственной печати Конфедерации. (Сравните картинки под этим параграфом.) Однако Вашингтон может быть спокоен, эту статую никуда не перенесут.
Памятник Вашингтону
Печать КША (на памятнике в Норфолке)
Слегка в стороне находится губернаторская резиденция, не представляющая для нас никакого интереса. А вот между памятником Вашингтону и домом губернатора находится небольшой памятник Джексону «Каменной Стене», сооруженный за счет британских пожертвований. Лондонская «Таймс» писала на смерть Джексона следующее: «Даже на этой стороне Атлантики о судьбе храброго солдата будут слушать с грустью и сочувствием. Безвременная смерть «Каменной стены» Джексона, который был не только храбрым человеком, сражающимся за независимость своей страны, но и одним из лучших генералов столетия, вызывает сожаление всех, кто понимает, что такое величие и гениальность.» Далее «Таймс» сравнивала потерю Джексона с потерей Нельсона в Трафальгарском сражении.
Газета «Таймс» вскорости организовала собрание, на котором чествовали память генерала Джексона (которое можно было бы назвать гражданской панихидой, если бы это словосочетание не было слишком смешным, чтобы его использовать), а на собрании решили организовать подписку на памятник ему. Этот памятник был открыт в 1875 году, т.е. предшествовал всем тем, которые стоят на Авеню Монументов. Таким образом, памятник, подаренный британцами, является одним из самых первых конфедератских монументов.
На пьедестале написаны слова: «Подарен английскими джентльменами в знак восхищения солдатом и патриотом Томасом Дж. Джексоном и с благодарностью принят Вирджинией от имени всех южан.» И в самом низу выбиты слова генерала Би (Barnard Elliot Bee, Jr.), из-за которых Джексон и получил свое прозвище: «Смотрите! Вон Джексон стоит, как каменная стена.»
Как и любой другой исторический факт, это известное высказывание подвергается сомнению и альтернативной интерпретации. Общепринятая трактовка очевидна - генерал Би воодушевлял свою бригаду в бою под Манассасом примером стойкости бригады Джексона. Однако есть и приверженцы мнения, что Би был недоволен медлительностью Джексона, не спешившего на помощь, когда Би оказался в трудном положении, и сравнивал его с каменной стеной именно за медлительность. Возможность уточнить у Би, что же он в точности имел в виду, была безвозвратно утрачена в результате смертельного ранения Би в том самом бою.
Внимание - загадка! Чем еще знаменит генерал Би? Об этом несколько лет назад шла речь в моем журнале.
И последняя точка в этом сентиментальном путешествии находится за границами окружающего вирджинский Капитолий парка. Если пройти чуть вперед и свернуть направо, то позади университетской больницы можно найти Музей Конфедерации (официальное название - «Музей Гражданской войны»). В музей мы не пошли по недостатку времени, но рядом с ним находится Белый дом Конфедерации, который мы очень хотели увидеть. Этот особняк был построен в начале 19 века, поменял несколько владельцев и был продан последним из них городу Ричмонду, который предоставил его правительству КША в качестве резиденции президента. В августе 1861 года семья президента Дэвиса переехала в этот дом и оставалась там до бегства из Ричмонда в последние дни войны. Теперь этот дом является частью музея.
Рядом с резиденцией Д. Дэвиса и музеем под открытым воздухом находятся экспонаты, которые возвращают нас к первой части этого рассказа. Здесь выставлены якорь и передаточный вал броненосца «Вирджиния» и якорная цепь шлюпа «Камберленд» - первым в истории морских сражений кораблем, потопленным броненосцем.
По моему мнению, из всего описанного наибольшей опасности быть изгнанным со своего места подвергается «британский» памятник Джексону. Он находится в самом центре политической жизни, за Капитолием, неподалеку от губернаторской резиденции и памятника борцам за гражданские права чернокожих, расположенного рядом с ней. К тому же памятник Джексону невелик, статую технически легко снять и спрятать где угодно - внутри любого здания, в тесной конурке в запасниках музея, в склепе на кладбище. «Британское» происхождение не поможет. Напротив, британцы будут счастливы, что свидетельство их недостаточной политкорректности в прошлом уберут с глаз долой. Единственный положительный фактор - он находится как бы в тени больших монументов и не слишком «мозолит глаза».
Мне не раз уже задавали вопрос - да какая разница? Разве важно, стоят ли все еще монументы сомнительным персонажам, которые не могут считаться безупречными с точки зрения прогрессивно мыслящей общественности наших дней? Зачем обращать излишнее внимание на прошлое, когда мы должны думать о том, чтобы двигаться вперед? Мое мнение очень простое. Взгляд на прошлое всегда меняется в зависимости от мнений тех, кто на него глядит. Это неизбежно и вполне понятно, но все дело в мере. Поскольку контроль над прошлым является необходимым для власти в настоящем, власти неограниченной соответствует полное исчезновение постоянства в описании прошлого и полная замена его на динамичный, соответствующий нуждам текущего момента агитпроповский лозунг. Поэтому любая зачистка прошлого вызывает у меня естественное подозрение - не для установления ли этой самой неограниченной власти так стараются энтузиасты? А неограниченная власть людей мне очень не нравится. Возможно, что эта нелюбовь - недостаток моего характера и пережиток прошлого, но я предпочту и дальше оставаться с этим пережитком.
Отражение старых домов в стеклянной стене
Оригиналы
* Хотя следует признать, что интеллектуальный уровень активистов не столь высок, чтобы быть в этом уверенным.
** Очень любопытный факт, относящийся к увольнению южан из армии США, который я почерпнул в мемуарах Лонгстрита (о нем можно немного почитать в моих геттисбергских заметках). Еще раз кстати - к великому сожалению, Ли умер довольно рано, в 1870 году, и не оставил мемуаров. Так вот - офицеры могли подать в отставку и отправиться домой, воевать за Конфедерацию, а нижние чины не могли, их связывал контракт, до истечения срока которого они обязаны были служить даже если происходили из отделившихся штатов.
*** Найдутся те, кто возразят: «Но Стюарта звали Джеб!» Однако это было не имя, а прозвище. Звали его James Ewell Brown. Первые буквы имен как раз и образуют его прозвище - J.E.B.
**** Т.е. даже не учитывая пагубных плодов прогрессизма в образовании.
Ричмонд город большой и интересный, но поездка была спешная, времени было мало, поэтому охвачены будут только точки наибольшей плотности памятников. Одной из них является Авеню Памятников (Monument Avenue). Это и есть место наибольшего интереса и наибольшей напряженности общественных отношений.
Всего памятников на Авеню имени их поставлено шесть. Пять из них имеют отношение к Конфедерации, а шестой, самый новый, выпадает из этого ряда. Это памятник чернокожему теннисисту Артуру Эшу и расположен он первым в ряду памятников, если смотреть вдоль авеню по направлению к центру города. Этот памятник никуда не денется, поэтому о нем мы речь вести не будем.
Следующий в ряду памятников сооружен в честь океанографа, метеоролога и картографа Мэтью Мори. Как и многие другие океанографы 19 века Мори служил на флоте и к 1861 году имел звание командора. Когда Вирджиния вышла из США, Мори, как и прочие вирджинцы, оставил службу США и поступил на службу родному штату. Он был назначен начальником всей береговой обороны Конфедерации, а затем отправлен в Европу закупать корабли для флота южан. После окончания войны жизнь Мори стала еще более интересной; он поступил на службу к мексиканскому императору Максимилиану, который потерпел поражение в борьбе с республиканцами Хуареса и был казнен. Только после амнистии, объявленной победитeлями сторонникам Максимилиана, Мори смог вернуться на родину.
Признаюсь, что оба фото памятника Мори не мои
Несмотря на верную службу Мори родному штату и Конфедерации, памятник установлен (в 1929 году) в честь Мори-океанографа, а не Мори - морского офицера-повстанца. Для того, чтобы понять это достаточно поглядеть на монумент. Мори одет в партикулярное платье, в руках у него чертежные инструменты и карты, у ног лежат две важные для него книги - «Физическая география моря» его авторства и Библия. Сидит фигура Мори у подножия большого глобуса (или же земного шара), который поддерживают разные аллегорические персонажи. Заслуги Мори в создании океанографии хорошо признаны; в его честь были названы многие военные корабли и гражданские суда США. Этот памятник имеет все шансы уцелеть*, поэтому мы не будем тратить на него много времени.
Главные мишени борцов с прошлым - оставшиеся четыре из шести памятников на авеню. Если ехать по направлению к центру города они располагаются в таком порядке: генерал «Каменная Стена» Джексон, президент КША Джефферсон Дэвис, генерал Ли, генерал Стюарт. Обратимся и мы к ним в этом же порядке.
Генерал Томас Джексон имел биографию, материалов которой хватило бы на много романов, героями которых были бы совершенно разные люди. Детство Джексона было трудным и полным передряг, напоминающих жизнь Тома Сойера и малолеток из романов Диккенса. Довольно случайно став военным, он проявлял в бою решительность и упорство, которые очень помогали ему на войне против Мексики (в этой войне участвовали почти все генералы Войны штатов), но в мирное время довели до ареста за несубординацию и последующего увольнения из рядов. Затем он - преподаватель в кадетском корпусе, не имеющий таланта к преподаванию. А затем случилась война и военный талант Джексона проявился с очевидностью; в начале войны он был произведен в полковники и принял под свое начало бригаду, а затем был повышен еще три раза до звания генерал-лейтенанта. Через полтора года войны он командовал корпусом.
Характерные боевые приемы Джексона были довольно суворовскими. Он также считал, что «тяжело в учении - легко в бою» и был мастером быстрых переходов. Его войска нередко называли пешей кавалерией за то, что они иногда проходили свыше 60 км в день, а 40 км в день для них были нормой. Как и Суворов, Джексон очень серьезно относился к своей вере (был он, разумеется, не православным, а пресвитерианцем). С точки зрения некоторых современников Джексон был даже излишне фанатичен.
Репутация Джексона - полководца была столь высока, что многие, в том числе и генерал Ли, считали его случайную гибель после ранения под Чэнселлорсвиллем одной из основных причин поражения под Геттисбергом да и в целом в войне.
И еще о Джексоне. Не вдаваясь в подробности, следует сказать, что он происходил из небогатой семьи, которая никогда не владела плантациями. Джексон владел рабами, которые были слугами у него в доме, но рабство никогда не было источником его благосостояния; он “жил на зарплату”. Более того, известно его очень человечное отношение к рабам - и в юности (я не зря вспомнил Тома Сойера), и в зрелости (он вел воскресную школу для чернокожих, которую посещали и свободные, и рабы).
Конная статуя генерала Джексона была открыта в 1919 году; это самый новый из четырех памятников на Авеню монументов, о которых пойдет речь. Ничего примечательного с точки зрения монументального искусства сказать об этом памятнике я не могу; очень типичная конная статуя общей высотой около 11 метров. Фотографии вам скажут больше.
Интересно, что у подножия статуи лежали живые цветы. Судя по состоянию, они были положены туда за день или два до нашего визита.
Здесь и далее фотографии окружающих памятники домов будут иногда прилагаться.
Следующий памятник посвящен Джефферсону Дэвису (или Дэйвису, если пожелаете; Jefferson Davis), президенту КША. Центром мемориала является колонна с женской фигурой - аллегорией духа Юга - наверху, общей высотой около 20 метров. Под ней - девиз Конфедерации Deo Vindice (Господь Защититель), а ниже еще надписи на латыни: «За права штатов» и «За дома и родную землю». Перед колонной - статуя Джефферсона Дэвиса на постаменте. Сзади колонну и статую полукругом охватывает колоннада с гербами всех штатов КША и словами Дэвиса, которые он произнес в Сенате США при оставлении своей должности вследствие сецессии Миссисипи, объясняя причину принятия такого решения его родным штатом: «Не из вражды к кому бы то ни было, не для того, чтобы навредить какой-либо части страны, даже не из материального интереса, но из высоких соображений сохранения и защиты прав, которые мы унаследовали и которые мы обязаны передать нетронутыми нашим детям».
Этот весьма официально выглядящий монумент был открыт в 1907 году. Масштабы его не слишком велики, но не забудем, что это памятник президенту государства, просуществовавшего четыре года.
Жизнеописания Дэвиса и Джексона совсем не похожи; Дэвис (спасибо ММ за поправку!) был плантатором и политическим деятелем (в 1850е годы был даже министром обороны США), но он так же, как и Джексон был в молодости офицером и тоже с отличием участвовал в войне с Мексикой. После поражения в Войне штатов, Дэвис провел два года в заключении, а затем жил в Канаде до объявления президентом Андрю Джонсоном амнистии всем, кто участвовал в отделении Юга. Очень интересно, что никто из руководителей или участников сецессии не был под судом за госизмену, хотя такие обвинения были предъявлены, в т.ч. и Д. Дэвису.
Следующий монумент - самый первый из тех, что стоят на Авеню Памятников. Он был открыт в 1890 году. Это большая конная статуя генерала Ли; ее высота лишь немного уступает высоте колонны мемориала Джефферсона Дэвиса. Монумент этот весьма прост и не нуждается в описании и пояснениях.
Памятник окружает площадь Ли, на одной из сторон которой находится медицинский центр имени Ли. Тоже кандидат на переименование.
Также и сам Роберт Ли не нуждается в том, чтобы быть представленным даже людям говорящим и думающим по-русски. Отличный офицер армии США - участник Мексиканской войны, начальник военной академии в Вест-Пойнте - он не был энтузиастом выхода южных штатов из США, но когда Вирджиния приняла такое решение, оставил службу США** и отправился служить родной стране. Проявил себя выдающимся тактиком и к концу войны стал непререкаемым военным лидером южан. После войны Ли стал президентом колледжа, впоследствии названного и его именем, а после смерти - главным символом трагически потерянного «дела Юга».
Об отношении Ли к рабовладению ведутся споры. Не вдаваясь в подробности можно сказать, что он не был противником рабства, но считал этот институт злом (это мнение высказано им в письме его супруге за несколько лет до сецессии и вряд ли является конъюнктурным). Сам Ли происходил из семьи скромного достатка и не был плантатором, но его жена, происходившая из семьи потомков Вашингтона, действительно, получила в наследство плантацию с рабами, однако все они были освобождены Робертом Ли в 1862 году по завещанию своего тестя. Пару лет Ли пришлось заниматься управлением этой плантацией, и это дело ему совсем не нравилось. Когда к концу войны встал вопрос о приеме рабов в армию Юга в обмен на свободу, Ли не высказывал никаких возражений. Можно заключить, что Ли, как и большинство его сограждан, не был принципиальным противником рабства, но не имел и принципиальной заинтересованности в его сохранении. Безусловно, никакого личного интереса в этом у него не было.
Последний монумент сооружен в честь кавалерийского командира Конфедерации генерала Джеймса Стюарта***. Он был открыт в 1907 году незадолго до открытия мемориала Д. Дэвиса. Монумент весьма прост, в чем вы можете убедиться, глядя на фотографии. Вызывает некоторое недоумение поза коня и всадника. Думаю, что исходная идея заключалась в том, чтобы показать динамизм действий и характера Стюарта, но результат мне не кажется слишком удачным. Однако какой уж есть, такой и есть.
Этот памятник самый маленький из четырех обсуждаемых здесь; его общая высота не более пяти метров. Это соответствует тому, что Стюарт самый молодой и самый младший по званию (генерал-майор) из четверых. Как и другие генералы, он служил в армии США и подал в отставку, чтобы служить Вирджинии. Очень скоро он стал командиром кавалерийской дивизии, а затем корпуса. Он с успехом участвовал во многих важных сражениях, и был «глазами и ушами» армии конфедератов.
Многие осуждали Стюарта за то, что его кавалерия не приняла деятельного участия в сражении под Геттисбергом. Стюарт вел свою дивизию в глубокий рейд по тылам северян в Мэриленде и Пенсильвании и прибыл под Геттисберг только к вечеру 2 июля. Наступление его дивизии на кавалерию северян закончилось для Стюарта неудачно; северяне отбили атаки. Не исключено, что сказалась усталость его солдат и их лошадей после многодневного рейда.
Однако обычно о Стюарте говорят как о «белом рыцаре» Конфедерации и самом талантливом кавалерийском командире Америки. Стюарт погиб в бою, защищая Ричмонда от внезапного рейда превосходящих сил кавалерии северян, который в целом сложился удачно для южан. Конфедераты отбили все атаки и успешно контратаковали, обратив противника в бегство. Именно в этой контратаке Стюарт был смертельно ранен и умер в возрасте 31 года.
Генерала отличало прекрасное чувство юмора, любовь к жене, которая носила траур по мужу до самой ее смерти, а также стиль кавалериста-джентльмена. Одетый в плащ с красной подкладкой и шляпу со страусиным пером, с цветком в петлице, скачущий в атаку впереди своих кавалеристов с саблей наголо, Стюарт выглядел и вел себя, как генерал «мушкетерских», давно ушедших времен, или пижон в зависимости от ваших взглядов на этот вопрос. Следует однако учесть, что Стюарт был очень любим своими войсками.
Песня посвящена генералу Стюарту и его кавалеристам
Click to viewКроме этих монументов в Ричмонде есть и другие памятники той эпохи, но в связи с недостатком времени мы остановились на тех, которые я описал. Стоит заметить, что памятники были сооружены в то время, когда история Войны штатов рассматривалась в основном под углом всеобщего примирения сторон конфликта, перехода событий из настоящего времени или недавнего, но актуального прошлого в категорию событий исторических. В то время немало сил было потрачено на организацию «братаний» ветеранов противоборствующих армий, таких как большой юбилей сражения под Геттисбергом, и сооружения монументов специально посвященных единству и примирению, о которых я уже писал.
Можно по-разному относиться к целям тех, кто на рубеже 19 и 20 веков воздвигал эти памятники в Ричмонде, но несомненно то, что они никем не воспринимались как враждебный выпад против единства страны. Никакие последующие события в США, включая и борьбу за гражданские права чернокожих, не ставили под сомнение право памятников оставаться на том месте, где их поставили сто лет назад. Однако теперь поручиться нельзя ни за что.
И губернатор штата (демократ), и мэр Ричмонда (демократ), и городской совет выступают за перенесение памятников. Как раз в тот день, когда мы там были, происходило заседание комиссии горсовета по вопросу памятников. На заседании, разумеется, присутствовали представители народных масс, которые требовали убрать памятники куда подальше. Следует учесть, что пять из шести памятников на авеню являются собственностью города Ричмонд. (Только памятник генералу Ли является собственностью штата Вирджиния.)
Оптимисты считают, что закон штата, о котором я уже упоминал, сможет защитить монументы, но надежда на него невелика (опять же, см. выше). Есть другой вид оптимистов - прагматики, которые считают, что памятники на Авеню Монументов настолько важны для туризма в Ричмонде, что ни один здравомыслящий мэр не решится их убрать, поскольку это значительно снизит городской доход. С этой точкой зрения мне очень хотелось бы согласиться, но я не считаю ее реалистичной. Борьба прогрессистов с памятниками имеет псевдорелигиозный характер; она мало отличается от разрушения высеченных из камня статуй Будды талибами в Афганистане и вовсе не отличается от разрушения памятников дореволюционной эпохи русскими революционерами. Революционеров никогда не останавливает перспектива снижения дохода, если речь идет о принципе.
Даже учитывая только изменения в демографии Вирджинии в целом и Ричмонда в частности за прошедшие сто лет****, изменений в отношении к памятникам следует ожидать. Во-первых, население больших городов в течение приблизительно 25 лет после 2МВ теряло средний класс, мигрирующий в пригороды. Города оказались населенными преимущественно расовыми/этническими меньшинствами с невысоким доходом. В силу этих причин городское население стало массово поддерживать демократов, т.е. партию высоких налогов и социальных выплат. В последние десять-пятнадцать лет появилась тенденция к заселению городских центров довольно состоятельными, относительно молодыми белыми. Это поднимает цены на недвижимость, ликвидирует трущобы, делает районы привлекательными (это называется джентрификация), но в целом не влияет на политические предпочтения, потому что бездетные хипстеры, поселяющиеся в таких местах, поддерживают демократов так же, как это делают жители менее благополучных районов. В настоящее время расовый состав населения Ричмонда таков: 38% белые, 57% черные. Ричмондцы исправно голосуют за демократов с 1964 года; за исключением 1972 года кандидат в президенты от демпартии всегда побеждал среди населения города. В 2016 году за Клинтон было подано 79%, а за Трампа 15% голосов. Понятно, что население города будет внимательно прислушиваться к указаниям «прогрессивных» политиков.
Во-вторых, север Вирджинии в последние декады является ничем иным, как продолжением Вашингтона. Здесь находятся Пентагон, штаб-квартира ЦРУ и другие федеральные объекты. Но самое важное - здесь находятся многие фирмы, питающиеся от правительственных контрактов, и здесь живут сотни тысяч сотрудников этих фирм, федеральных служащих и прочей вашингтонской публики. Люди, которые так или иначе кормятся от федерального правительства, в большинстве своем поддерживают демократов. Поэтому, несмотря на то, что «одноэтажная Вирджиния» голосует в основном за республиканцев, на последних выборах Клинтон обошла Трампа со счетом 50% против 45%.
Вот вам и пример. Это дверь дома, стоящего на Авеню Памятников неподалеку от меморила Дэвиса. На флаге надписи: "В нашей Америке любовь побеждает, все люди равны..." В общем, читать следует так "несмотря на то, что мы живем в очень дорогом районе рядом с этим ужасным памятником, мы хорошие".
Таким образом, потенциальные противники борьбы с памятниками не имеют большинства ни в Ричмонде, ни в штате в целом. Защитить их может только то, что демократы сочтут борьбу с ними политически невыгодной. Например, в предвыборных выступлениях демократический кандидат на должность губернатора Вирджинии, который сейчас по опросам обгоняет своего оппонента на 6-7%, старается проявлять осторожность. Сразу после событий в Шарлоттсвилле он высказался за перенос памятников. Затем стал говорить о том, что решение по этому вопросу должны принимать местные власти. Будучи прижатым к стене во время дебатов, он сказал, что лично поддерживает перенос, но сразу же после этого начал говорить о расизме вообще, без связи с памятниками.
Я не знаю, что произойдет с памятниками в Ричмонде в ближайшем будущем, но считаю их перенос очень вероятным событием. Не исключено, что благодаря короткой памяти людей в обществе быстрых информационных потоков, сегодняшняя кампания пощадит памятники в Ричмонде. Но они остаются слишком удобной мишенью для «прогрессивного крыла» Демпартии и его хунвэйбинов в лице т.н. антифашистов и черных борцов с полицией. Нападать на памятники деятелям Конфедерации легко, а защищать трудно, а ведь еще Ильич учил, что восстание должно одерживать победы постоянно, ежедневно, чтобы поддерживать боевой дух восставших. По этой причине я не могу надеяться на то, что о памятниках вовсе забудут. Если сейчас их и не перенесут, следующая волна протестов против них неизбежна в обозримом будущем. В конце концов, в стране очень много студентов, получающих такое бесполезное образование, что их единственная надежда на трудоустройство связана с борьбой за прогресс прогрессизма.
Но оставим невеселые гадания и посмотрим на центр политической жизни штата Вирджиния - его Капитолий. В проектировании здания принимал участие Томас Джефферсон, и построено оно было немедленно после победы в Войне за независимость. Во времена Конфедерации это здание было Капитолием КША. Рядом с ним находится весьма большой монумент в честь Вашингтона. Наверху высится фигура Вашингтона на коне, вокруг него стоят знаменитые вирджинцы - деятели борьбы за независимость, следующий ярус образуют сидящие на пушках на фоне знамен и щитов аллегорические фигуры, олицетворяющие независимость, революцию, справедливость и т.п. На щитах написаны названия сражений и кампаний Войны за независимость.
Монумент был сооружен в 1857-1869 гг. и для нас представляет интерес тем, что у его подножия происходила инаугурация президента и вице-президента КША. Кстати, конная фигура Вашингтона с этого монумента была центральной частью государственной печати Конфедерации. (Сравните картинки под этим параграфом.) Однако Вашингтон может быть спокоен, эту статую никуда не перенесут.
Памятник Вашингтону
Печать КША (на памятнике в Норфолке)
Слегка в стороне находится губернаторская резиденция, не представляющая для нас никакого интереса. А вот между памятником Вашингтону и домом губернатора находится небольшой памятник Джексону «Каменной Стене», сооруженный за счет британских пожертвований. Лондонская «Таймс» писала на смерть Джексона следующее: «Даже на этой стороне Атлантики о судьбе храброго солдата будут слушать с грустью и сочувствием. Безвременная смерть «Каменной стены» Джексона, который был не только храбрым человеком, сражающимся за независимость своей страны, но и одним из лучших генералов столетия, вызывает сожаление всех, кто понимает, что такое величие и гениальность.» Далее «Таймс» сравнивала потерю Джексона с потерей Нельсона в Трафальгарском сражении.
Газета «Таймс» вскорости организовала собрание, на котором чествовали память генерала Джексона (которое можно было бы назвать гражданской панихидой, если бы это словосочетание не было слишком смешным, чтобы его использовать), а на собрании решили организовать подписку на памятник ему. Этот памятник был открыт в 1875 году, т.е. предшествовал всем тем, которые стоят на Авеню Монументов. Таким образом, памятник, подаренный британцами, является одним из самых первых конфедератских монументов.
На пьедестале написаны слова: «Подарен английскими джентльменами в знак восхищения солдатом и патриотом Томасом Дж. Джексоном и с благодарностью принят Вирджинией от имени всех южан.» И в самом низу выбиты слова генерала Би (Barnard Elliot Bee, Jr.), из-за которых Джексон и получил свое прозвище: «Смотрите! Вон Джексон стоит, как каменная стена.»
Как и любой другой исторический факт, это известное высказывание подвергается сомнению и альтернативной интерпретации. Общепринятая трактовка очевидна - генерал Би воодушевлял свою бригаду в бою под Манассасом примером стойкости бригады Джексона. Однако есть и приверженцы мнения, что Би был недоволен медлительностью Джексона, не спешившего на помощь, когда Би оказался в трудном положении, и сравнивал его с каменной стеной именно за медлительность. Возможность уточнить у Би, что же он в точности имел в виду, была безвозвратно утрачена в результате смертельного ранения Би в том самом бою.
Внимание - загадка! Чем еще знаменит генерал Би? Об этом несколько лет назад шла речь в моем журнале.
И последняя точка в этом сентиментальном путешествии находится за границами окружающего вирджинский Капитолий парка. Если пройти чуть вперед и свернуть направо, то позади университетской больницы можно найти Музей Конфедерации (официальное название - «Музей Гражданской войны»). В музей мы не пошли по недостатку времени, но рядом с ним находится Белый дом Конфедерации, который мы очень хотели увидеть. Этот особняк был построен в начале 19 века, поменял несколько владельцев и был продан последним из них городу Ричмонду, который предоставил его правительству КША в качестве резиденции президента. В августе 1861 года семья президента Дэвиса переехала в этот дом и оставалась там до бегства из Ричмонда в последние дни войны. Теперь этот дом является частью музея.
Рядом с резиденцией Д. Дэвиса и музеем под открытым воздухом находятся экспонаты, которые возвращают нас к первой части этого рассказа. Здесь выставлены якорь и передаточный вал броненосца «Вирджиния» и якорная цепь шлюпа «Камберленд» - первым в истории морских сражений кораблем, потопленным броненосцем.
По моему мнению, из всего описанного наибольшей опасности быть изгнанным со своего места подвергается «британский» памятник Джексону. Он находится в самом центре политической жизни, за Капитолием, неподалеку от губернаторской резиденции и памятника борцам за гражданские права чернокожих, расположенного рядом с ней. К тому же памятник Джексону невелик, статую технически легко снять и спрятать где угодно - внутри любого здания, в тесной конурке в запасниках музея, в склепе на кладбище. «Британское» происхождение не поможет. Напротив, британцы будут счастливы, что свидетельство их недостаточной политкорректности в прошлом уберут с глаз долой. Единственный положительный фактор - он находится как бы в тени больших монументов и не слишком «мозолит глаза».
Мне не раз уже задавали вопрос - да какая разница? Разве важно, стоят ли все еще монументы сомнительным персонажам, которые не могут считаться безупречными с точки зрения прогрессивно мыслящей общественности наших дней? Зачем обращать излишнее внимание на прошлое, когда мы должны думать о том, чтобы двигаться вперед? Мое мнение очень простое. Взгляд на прошлое всегда меняется в зависимости от мнений тех, кто на него глядит. Это неизбежно и вполне понятно, но все дело в мере. Поскольку контроль над прошлым является необходимым для власти в настоящем, власти неограниченной соответствует полное исчезновение постоянства в описании прошлого и полная замена его на динамичный, соответствующий нуждам текущего момента агитпроповский лозунг. Поэтому любая зачистка прошлого вызывает у меня естественное подозрение - не для установления ли этой самой неограниченной власти так стараются энтузиасты? А неограниченная власть людей мне очень не нравится. Возможно, что эта нелюбовь - недостаток моего характера и пережиток прошлого, но я предпочту и дальше оставаться с этим пережитком.
Отражение старых домов в стеклянной стене
Оригиналы
* Хотя следует признать, что интеллектуальный уровень активистов не столь высок, чтобы быть в этом уверенным.
** Очень любопытный факт, относящийся к увольнению южан из армии США, который я почерпнул в мемуарах Лонгстрита (о нем можно немного почитать в моих геттисбергских заметках). Еще раз кстати - к великому сожалению, Ли умер довольно рано, в 1870 году, и не оставил мемуаров. Так вот - офицеры могли подать в отставку и отправиться домой, воевать за Конфедерацию, а нижние чины не могли, их связывал контракт, до истечения срока которого они обязаны были служить даже если происходили из отделившихся штатов.
*** Найдутся те, кто возразят: «Но Стюарта звали Джеб!» Однако это было не имя, а прозвище. Звали его James Ewell Brown. Первые буквы имен как раз и образуют его прозвище - J.E.B.
**** Т.е. даже не учитывая пагубных плодов прогрессизма в образовании.