Мем об НКО
Завтра вступает в силу закон об «иностранных агентах»
Деятельность правозащитных организаций в нашем сознании связана исключительно с проведением акций протеста
Утечка переписки сотрудников Американо-российского фонда экономического и правового развития (USRF) - разумеется, контрпропагандистский ход. А почему нет, собственно? От Путина ждут репрессий, а он упорно действует в русле западной парадигмы: не сажать, а воздействовать на общественное сознание.
Всем понятно, зачем был принят закон, понятно, почему ему активно сопротивляются. Судя по высказываниям правозащитников, болевая точка найдена верно.
Однако в ряду правозащитников, к которым отношение в обществе, мягко говоря, неоднозначно, есть и исключения. О них тоже полезно знать.
Хочу вкратце рассказать о деятельности нижегородского «Комитета против пыток» и о его председателе Игоре Каляпине.
Вот что говорит председатель Московской Хельсинкской группы Людмила Алексеева: «До мая у нас есть деньги от иностранных фондов, но новых мы получить не сможем из-за этого закона... Я не знаю ни одной правозащитной организации, которая заявила бы, что будет регистрироваться. Не только потому, что этот закон противоправный и аморальный. Если кто-то ради сохранения организации пойдет на подачу ложных сведений и зарегистрируется как «агент», работать он все равно не сможет. Ни один российский чиновник не будет иметь дело с «агентами», тем более из-за закона о гостайне… Зарубежные фонды тоже не будут иметь с ними дел - они дают деньги, чтобы мы работали на своих граждан, а не на иностранные государства».
Примечательно, что на сайте Московской Хельсинкской группы нет и никогда не было данных о том, от кого, сколько и на какие цели она получает средства. Вообще, открытость в деятельности НКО - редкость. И это обстоятельство, разумеется, не может не вызывать по крайней мере недоумения.
Создатель «Комитета против пыток» Игорь Каляпин изначально сделал своим кредо легальность. Не знаю как кому, а мне такой принцип по душе
Единственная правозащитная организация, которая всегда рассказывала, от кого получает деньги и на какие цели они идут - нижегородский «Комитет против пыток». Мне приходилось встречаться с Игорем Каляпиным. Впечатление от общения такое: человек реально работает против подлецов, а не против своей страны. Возможно, я ошибаюсь, но он не был замечен в организации митингов против пыток и прочей ерундой, которая хорошо воспринимается спонсорами, но мало помогает конкретным людям, пострадавшим от полицейского произвола.
Каждый желающий может зайти на сайт «Комитета» и увидеть его «Грантовую историю» со ссылками на всех доноров, от которых организация получала средства. Суммы значительные: на проект «Усиления действенности запрета на применение пыток на национальном уровне» получено 225 тыс. долларов; на проект «Предотвращение пыток в полиции» - 375 тыс. долларов; на проект «Поддержка основной деятельности организации, направленной на предотвращение пыток в России» - 100 тыс. долларов.
В разделе «Показатели деятельности» видны общие суммы, которые пошли на компенсации, а если кликнуть на сумму, то можно ознакомиться с подробным перечнем дел и сумм - с датами и фамилиями потерпевших.
Такой информации вы не найдете ни на сайте Московской Хельсинкской группы, ни на сайте «Мемориала», «За права человека», ни любой другой правозащитной организации, громко требующей от властей демократии и гласности. Разве не странно?
А вот как Игорь Каляпин рассказывает о своей работе и о проблемах, с которыми сталкивается: «Классическая схема, по которой работали мастодонты правозащитного движения, была стандартной: собирались сотни жалоб от жертв пыток, составлялись доклады, эти доклады презентовались в каких-то средствах массовой информации, потом в красивых обложках передавались президенту. Но это имело абсолютно нулевой эффект. Потому что обычно эти доклады направлялись для проверки в органы прокуратуры, а прокуратура через месяц-полтора давала ответ, что информация проверена и ни один факт не нашел подтверждения. Собственно, на этом все заканчивалось. Тем не менее, технология сохранялась. С тем же самым нулевым эффектом».
«Комитет против пыток» изменил эту устоявшуюся десятилетиями схему - его юристы пошли в суды. «У нас вполне прогрессивное законодательство, - считает Игорь Каляпин. - И нужно, используя его, заставить по каждому факту произвола и злоупотребления привлекать к уголовной ответственности, ну, как минимум одно должностное лицо. Из этого логически вытекает, что абсолютно достоверным аргументом для власти является решение суда. С этим невозможно спорить. Вместо того чтобы собирать тысячу жалоб, нужно оперировать пятью фактами, но это должны быть приговоры по уголовным делам. Вот с этим уже можно выходить и к общественности. Я полагаю, что с точки зрения закона в современном российском государстве есть все, для того чтобы жить цивилизованно. Государство нужно совершенствовать, ни в коем случае не ломать».
«Комитет против пыток» самим своим существованием вреден для традиционного правозащитного движения, которое привыкло не решать проблемы, а лишь сигнализировать о них. Причем, сигнализировать, в основном, за границу - своим донорам. А за чей счет банкет - кто будет оплачивать адвокатов и судебные издержки? То есть, кто будет помогать людям-то?
Собственно, деньги фондов предназначены как раз для этих целей.
Разница в подходах очевидна - «Комитет против пыток» борется не с родным государством, призывая на помощь международные авторитеты, а с конкретными сволочами, которые есть в любой стране. Правозащитники «отчитываются» перед спонсорами докладами о положении дел в России и акциями протеста, Игорь Каляпин - фамилиями людей, которым совершенно конкретно помог. С датами судебных разбирательств, суммами выплат компенсаций. Можно проверить, если есть желание.
Основная масса правозащитников пытается решить проблемы за чужой счет - например, за счет авторитета своего же государства. Игорь Каляпин пускает деньги на реальные уголовные дела, превратив свой «Комитет», по сути, в бесплатную юридическую «скорую помощь». Именно поэтому ему нечего скрывать, и он публикует свои доходы и расходы в открытом доступе.
Московская Хельсинкская группа в открытом доступе публикует только доклады.
Сдается мне, префикс «иностранный агент» «Комитету против пыток» не помешает. Игорь Каляпин никогда и не скрывал, сколько получает от зарубежных фондов.
Интервью Людмилы Алексеевой РБК daily
Интервью Игоря Каляпина «Новой газете» в Нижнем Новгороде
Утечка переписки сотрудников USRF
Сайт Московской Хельсинкской группы
Сайт «Комитета против пыток»
Сайт «Мемориала»
Сайт «За права человека»
ДРУГИЕ МАТЕРИАЛЫ БЛОГА
