Тбилиси
Продолжение
"Весьма любопытными оказались предварительные итоги
муниципальных выборов в Грузии. По данным главы Центризбирокма,
три партии набрали 114 процентов голосов в одном округе."
"Сегодня два самолета Министерства по чрезвычайным ситуациям вывезут из Тбилиси в Москву
180 россиян, которые пожелали вернуться на родину. Как подчеркивают в министерстве, речь не идет
о принудительной эвакуации или о призыве к российским гражданам немедленно покинуть
Грузию, МЧС лишь оказывает содействие россиянам, решившим покинуть неспокойный регион."
Что меня больше всего тогда поразило в Тбилиси, так это то, что было принято курить в общественном транспорте - автобусах, троллейбусах, трамваях и т.д. Правда, только на задней площадке. Для меня выглядело это непривычным, но для местных было в порядке вещей.
Много позже, увидев в московском метро на «Проспекте Мира» курящего кавказца (грузина?), почувствовал, как во мне вырастает какое-то внутреннее негодование. Однако скандалить я не стал, а подошел с вежливым замечанием. Заметив, что я направляюсь к нему, курильщик заулыбался. Эту улыбку можно было расценить двояко - было в ней и что-то приветственное, и, с другой стороны, что-то извиняющееся. Когда я объяснил ему, что в метро не курят, он испуганно засуетился в поисках урны и, не найдя её, торопливо затушил сигарету о мраморную колонну. Что меня тоже неприятно царапнуло по душе. Я так до сих пор и задаюсь вопросом, что всё же скрывалось за этой улыбкой? И тогда, и сейчас я склонен считать, что это всё же было не проявление вызывающей наглости, а следование своим обычаям и незнанием чужих. А вот если бы я не знал, что в Тбилиси курение в общественном транспорте считается нормой, то скорее всего, однозначно, воспринял бы его курение, как наглый вызов. И я задумался - а сколько раз я невзначай так же неприятно царапнул грузин за своё пребывание в Тбилиси?
* * *
Ещё до поездки я был наслышан о том, что в Грузии в частности и на Кавказе вообще не принято сдавать сдачу мелочью. Дал рубль за пачку «Явы», которая стоит 30 копеек - сдачи не жди. Действительность, с которой столкнулся я оказалась иной. По утрам я повадился ходить завтракать в кафешку, которая была недалеко от гостиницы. Там работал огромный грузин, внешне довольно свирепого вида. Он же и готовил, он же и раздавал пищу, он же и убирал посуду со столов. Всегда и, как мне показалось, принципиально, он сдавал сдачу с точностью до копейки. И я ни разу в Тбилиси не столкнулся с тем, что мне где-нибудь не дали сдачу. Но, что в его столовой в мясных блюдах было(!) настоящее мясо - меня удивляло. Наш общепит славился тем, что его «мясо» назвать мясом мог только конченный вегитарианец.
* * *
Буба Кикабидзе на интервью «тарахтел» без умолку. «Тарахтел» хорошо, очень складно, и очень эмоционально. Было видно, что он сам получает огромное удовольствие не столько от того, что у него берут интервью или делают о нём большую программу, сколько от своих воспоминаний. Он снова и снова окунался в прошедшие года и наслаждался вновь переживая их заново. Восторженно рассказывал о своём знакомстве с творчеством Beatles, о том, какое они произвели на него впечатление и влияние. Как они пытались подражать им в условиях советской действительности. Его воспоминания незаметно перемежались байками. Без смеха слушать его рассказ было невозможно. Невольно возникающие у нас улыбки и смех ещё более возбуждали его, он загорался и выдавал что-то уж очень смешное, вызывавшее сомнение в том, что это когда-нибудь происходило в действительности. Совершенно очаровательный собеседник.
После интервью он жёстко настоял, что мы немедленно едем к нему домой, потому что там уже всё готово к нашему приезду - его женщины с утра от плиты не отходят.
Так оно и оказалось. К нашему приезду стол был накрыт. Ну, про грузинскую кухню рассказывать не буду - и так всё ясно, но ещё запомнилось удивительно тёплая обстановка в его доме. Вахтанг продолжал всё так же «тарахтеть», как будто камера всё ещё оставалась включенной, но рассказывал уже больше баек. Например, одну из его дежурных про то, как его однажды обокрали и когда вор-домушник узнал кого именно он «обнёс», нашёл способ всё украденное вернуть с запиской, в которой принёс свои извинения….
* * *
Быть более недели в Грузии и не привести домой настоящего грузинского вина, мы, естественно, не могли. Тем более, что дома Егор Кузьмич уже резво махал шашкой в борьбе с Зелёным Змием, выстраивая очереди в магазины длиною в пару автобусных остановок. В Грузии тоже боролись. Грузины жаловались на то, что безжалостно вырубаются виноградники. Уже тогда в Тбилиси было множество круглосуточных магазинов. Для справки: в Москве, столице того самого государства, был один гастроном, рядом с Курским вокзалом. И то - он работал не круглосуточно, а до 24:00. Был где-то и ещё один. Всё.
Знаменитая борьба с пьянством в Тбилиси зримо отразилась в том, что водкой торговали с 10:00, а не с 14:00, как в Москве. Появились и очереди - если в магазине к прилавку стояло более 5-6 человек, это считалось большой очередью и страждущий шел в другой магазин. Ещё меня тогда удивил большой выбор водки. До десятка наименований в одном магазине. Причём таких названий я даже никогда не слышал.
Наш водитель перед отлётом отвёз нас за вином в фирменный магазин «Грузинское вино». Может я сейчас и путаю его название. Он возвышался рядом с пустынной площадью, похожей на нашу тогдашнюю площадь Дзержинского. То же кольцевое движение и такая же клумба в центре. Наши сопровождающие хихикая рассказал, что тут готовится место для памятника «Одинокому гаи-шнику».
В магазине была очередь. Человек в семь. Грузины скучали в этой очереди, а наш провожатый смущенно извинился за это недоразумение. Я занял очередь за каким-то местным интеллигентом в шляпе и очках.
Торговый зал магазина был большим и квадратным, но прилавок шёл только вдоль одной из его стен. Три остальные стены были пусты. Я заметил, что у противоположной нам стенки зала столпились какие-то люди. Приглядевшись, я увидел, что прямо из стены торчит большой, самый обычный железный водопроводный кран, из которого подходящие люди набирали вино полными канистрами. И потом шли к кассе, расплачиваться за набранные в канистры литры. Ну, Вы представляете, да? Москвич в 86-ом году увидел такую картинку. Я даже сначала решил, что поездка в Грузию завершается белой горячкой....
Мы посчитали, сколько нам нужно вина и решили, что не меньше 4-ящиков, чтоб «обсувенирить» своих знакомых. Рассматривая прилавок, я увидел странную бутылку. Обычная, казалось бы, водочная бутылка, но её содержимое - зелёного цвета. И надпись - «Тархуна». Нет, что такое «Тархун» мы уже знали - побывали в «Водах Логидзе» на проспекте Руставели. Но что такое эта «Тархуна» с крепостью 40%, я не знал. И потому решил проконсультироваться у того самого интеллигента, за которым занимал очередь.
- Извините, Вы не подскажите, что это такое за «Тархуна»? Что такое «Тархун» я знаю. А «Тархуна»? Сладкая и в 40 градусов - как-то странно…. Вот если соберутся приятели и выставить её на стол - побьют в результате или нет? - озадачил я его.
Он внимательно посмотрел на меня и как-то скривившись, с болью во взгляде ответил:
- Ну, посмотрите сколько тут хорошего вина! Это же только для пьяниц. У нас такое никто и не покупает. Зачем, когда есть очень хорошее вино?!
Он явно слышал наши подсчёты на тему «сколько будем брать?» а моё обращение к нему дало возможность продолжить разговор уже на интересующую его тему.
- А Вы, судя по выговору, из Москвы?
- Да.
- А как же Вы повезёте это вино, которое купите?! - с неподдельным изумлением спросил он.
- А что такого? - удивился в ответ я.
- Ну, как же! У вас же во всех аэропортах и вокзалах стоят таможни, на которых всё вино отбирают! - огорошил он меня.
Напомню - это был ещё только 1986 год. До развала Советского Союза оставалось ещё 5 лет.
Мы жили в одной стране, но много ли знали и знаем друг о друге? Особенно если без слухов, баек и анекдотов?
* * *
Резо Эсадзе после этого я ещё встретил в Москве, на каком-то очередном Московском кинофестивале. Посидели в кафе, поболтали «про жизнь». Потом на него напали какие-то братья-журналисты и стали интервьюировать, оборвав наш разговор.
Потом его лицо я видел по телевизору. Он был в толпе на проспекте Руставели в Тбилиси. Начиналась первая из грузинских постсоветских революций, которым так и нет конца и края. Камера репортёра случайно выделила из толпы. По его лицу текли слёзы.
Запомнилось и лицо Вахтанга Какабидзе в точно такой же толпе. Была ли это та же революция или уже другая - не помню. Кажется, свергали уже Гамсахурдию. Все эти грузинские революции уже смешались в памяти…
Но хорошо помню, что на лице Вахтанга тоже было выражение боли. И негодования.
"Весьма любопытными оказались предварительные итоги
муниципальных выборов в Грузии. По данным главы Центризбирокма,
три партии набрали 114 процентов голосов в одном округе."
"Сегодня два самолета Министерства по чрезвычайным ситуациям вывезут из Тбилиси в Москву
180 россиян, которые пожелали вернуться на родину. Как подчеркивают в министерстве, речь не идет
о принудительной эвакуации или о призыве к российским гражданам немедленно покинуть
Грузию, МЧС лишь оказывает содействие россиянам, решившим покинуть неспокойный регион."
Что меня больше всего тогда поразило в Тбилиси, так это то, что было принято курить в общественном транспорте - автобусах, троллейбусах, трамваях и т.д. Правда, только на задней площадке. Для меня выглядело это непривычным, но для местных было в порядке вещей.
Много позже, увидев в московском метро на «Проспекте Мира» курящего кавказца (грузина?), почувствовал, как во мне вырастает какое-то внутреннее негодование. Однако скандалить я не стал, а подошел с вежливым замечанием. Заметив, что я направляюсь к нему, курильщик заулыбался. Эту улыбку можно было расценить двояко - было в ней и что-то приветственное, и, с другой стороны, что-то извиняющееся. Когда я объяснил ему, что в метро не курят, он испуганно засуетился в поисках урны и, не найдя её, торопливо затушил сигарету о мраморную колонну. Что меня тоже неприятно царапнуло по душе. Я так до сих пор и задаюсь вопросом, что всё же скрывалось за этой улыбкой? И тогда, и сейчас я склонен считать, что это всё же было не проявление вызывающей наглости, а следование своим обычаям и незнанием чужих. А вот если бы я не знал, что в Тбилиси курение в общественном транспорте считается нормой, то скорее всего, однозначно, воспринял бы его курение, как наглый вызов. И я задумался - а сколько раз я невзначай так же неприятно царапнул грузин за своё пребывание в Тбилиси?
* * *
Ещё до поездки я был наслышан о том, что в Грузии в частности и на Кавказе вообще не принято сдавать сдачу мелочью. Дал рубль за пачку «Явы», которая стоит 30 копеек - сдачи не жди. Действительность, с которой столкнулся я оказалась иной. По утрам я повадился ходить завтракать в кафешку, которая была недалеко от гостиницы. Там работал огромный грузин, внешне довольно свирепого вида. Он же и готовил, он же и раздавал пищу, он же и убирал посуду со столов. Всегда и, как мне показалось, принципиально, он сдавал сдачу с точностью до копейки. И я ни разу в Тбилиси не столкнулся с тем, что мне где-нибудь не дали сдачу. Но, что в его столовой в мясных блюдах было(!) настоящее мясо - меня удивляло. Наш общепит славился тем, что его «мясо» назвать мясом мог только конченный вегитарианец.
* * *
Буба Кикабидзе на интервью «тарахтел» без умолку. «Тарахтел» хорошо, очень складно, и очень эмоционально. Было видно, что он сам получает огромное удовольствие не столько от того, что у него берут интервью или делают о нём большую программу, сколько от своих воспоминаний. Он снова и снова окунался в прошедшие года и наслаждался вновь переживая их заново. Восторженно рассказывал о своём знакомстве с творчеством Beatles, о том, какое они произвели на него впечатление и влияние. Как они пытались подражать им в условиях советской действительности. Его воспоминания незаметно перемежались байками. Без смеха слушать его рассказ было невозможно. Невольно возникающие у нас улыбки и смех ещё более возбуждали его, он загорался и выдавал что-то уж очень смешное, вызывавшее сомнение в том, что это когда-нибудь происходило в действительности. Совершенно очаровательный собеседник.
После интервью он жёстко настоял, что мы немедленно едем к нему домой, потому что там уже всё готово к нашему приезду - его женщины с утра от плиты не отходят.
Так оно и оказалось. К нашему приезду стол был накрыт. Ну, про грузинскую кухню рассказывать не буду - и так всё ясно, но ещё запомнилось удивительно тёплая обстановка в его доме. Вахтанг продолжал всё так же «тарахтеть», как будто камера всё ещё оставалась включенной, но рассказывал уже больше баек. Например, одну из его дежурных про то, как его однажды обокрали и когда вор-домушник узнал кого именно он «обнёс», нашёл способ всё украденное вернуть с запиской, в которой принёс свои извинения….
* * *
Быть более недели в Грузии и не привести домой настоящего грузинского вина, мы, естественно, не могли. Тем более, что дома Егор Кузьмич уже резво махал шашкой в борьбе с Зелёным Змием, выстраивая очереди в магазины длиною в пару автобусных остановок. В Грузии тоже боролись. Грузины жаловались на то, что безжалостно вырубаются виноградники. Уже тогда в Тбилиси было множество круглосуточных магазинов. Для справки: в Москве, столице того самого государства, был один гастроном, рядом с Курским вокзалом. И то - он работал не круглосуточно, а до 24:00. Был где-то и ещё один. Всё.
Знаменитая борьба с пьянством в Тбилиси зримо отразилась в том, что водкой торговали с 10:00, а не с 14:00, как в Москве. Появились и очереди - если в магазине к прилавку стояло более 5-6 человек, это считалось большой очередью и страждущий шел в другой магазин. Ещё меня тогда удивил большой выбор водки. До десятка наименований в одном магазине. Причём таких названий я даже никогда не слышал.
Наш водитель перед отлётом отвёз нас за вином в фирменный магазин «Грузинское вино». Может я сейчас и путаю его название. Он возвышался рядом с пустынной площадью, похожей на нашу тогдашнюю площадь Дзержинского. То же кольцевое движение и такая же клумба в центре. Наши сопровождающие хихикая рассказал, что тут готовится место для памятника «Одинокому гаи-шнику».
В магазине была очередь. Человек в семь. Грузины скучали в этой очереди, а наш провожатый смущенно извинился за это недоразумение. Я занял очередь за каким-то местным интеллигентом в шляпе и очках.
Торговый зал магазина был большим и квадратным, но прилавок шёл только вдоль одной из его стен. Три остальные стены были пусты. Я заметил, что у противоположной нам стенки зала столпились какие-то люди. Приглядевшись, я увидел, что прямо из стены торчит большой, самый обычный железный водопроводный кран, из которого подходящие люди набирали вино полными канистрами. И потом шли к кассе, расплачиваться за набранные в канистры литры. Ну, Вы представляете, да? Москвич в 86-ом году увидел такую картинку. Я даже сначала решил, что поездка в Грузию завершается белой горячкой....
Мы посчитали, сколько нам нужно вина и решили, что не меньше 4-ящиков, чтоб «обсувенирить» своих знакомых. Рассматривая прилавок, я увидел странную бутылку. Обычная, казалось бы, водочная бутылка, но её содержимое - зелёного цвета. И надпись - «Тархуна». Нет, что такое «Тархун» мы уже знали - побывали в «Водах Логидзе» на проспекте Руставели. Но что такое эта «Тархуна» с крепостью 40%, я не знал. И потому решил проконсультироваться у того самого интеллигента, за которым занимал очередь.
- Извините, Вы не подскажите, что это такое за «Тархуна»? Что такое «Тархун» я знаю. А «Тархуна»? Сладкая и в 40 градусов - как-то странно…. Вот если соберутся приятели и выставить её на стол - побьют в результате или нет? - озадачил я его.
Он внимательно посмотрел на меня и как-то скривившись, с болью во взгляде ответил:
- Ну, посмотрите сколько тут хорошего вина! Это же только для пьяниц. У нас такое никто и не покупает. Зачем, когда есть очень хорошее вино?!
Он явно слышал наши подсчёты на тему «сколько будем брать?» а моё обращение к нему дало возможность продолжить разговор уже на интересующую его тему.
- А Вы, судя по выговору, из Москвы?
- Да.
- А как же Вы повезёте это вино, которое купите?! - с неподдельным изумлением спросил он.
- А что такого? - удивился в ответ я.
- Ну, как же! У вас же во всех аэропортах и вокзалах стоят таможни, на которых всё вино отбирают! - огорошил он меня.
Напомню - это был ещё только 1986 год. До развала Советского Союза оставалось ещё 5 лет.
Мы жили в одной стране, но много ли знали и знаем друг о друге? Особенно если без слухов, баек и анекдотов?
* * *
Резо Эсадзе после этого я ещё встретил в Москве, на каком-то очередном Московском кинофестивале. Посидели в кафе, поболтали «про жизнь». Потом на него напали какие-то братья-журналисты и стали интервьюировать, оборвав наш разговор.
Потом его лицо я видел по телевизору. Он был в толпе на проспекте Руставели в Тбилиси. Начиналась первая из грузинских постсоветских революций, которым так и нет конца и края. Камера репортёра случайно выделила из толпы. По его лицу текли слёзы.
Запомнилось и лицо Вахтанга Какабидзе в точно такой же толпе. Была ли это та же революция или уже другая - не помню. Кажется, свергали уже Гамсахурдию. Все эти грузинские революции уже смешались в памяти…
Но хорошо помню, что на лице Вахтанга тоже было выражение боли. И негодования.