Неустановленная вертикаль успеха
Ну вот. Только написал, а уже и оргвыводы )). Начали с того, с чего у нас всегда и начинают: с передающих устройств. С кадров и инфраструктуры. Машина трансляции образов «России сегодня» без трех месяцев как собрана. И руководитель назначен.
За Киселева можно порадоваться в том смысле, что от тяжкой службы по несению телепурги он, наконец, избавлен. Смотреть и слушать, как он это делал, было пыткой, но, очевидно, так замышлялось. Теперь же начальство решило, что довольно и пора найти человеку менее зверское применение. Удостоверились, что этим компьютером можно забивать гвозди - значит, теперь можно и питание подключить, программу какую-нибудь запустить.
Например, «Самый могущественный человек в мире». С интуитивно понятным интерфейсом. Осталось только её дописать.
К этому можно было бы патетически добавить, что выбор образа и образов, которые должны представлять Кремль и Россию, - прерогатива высшей властно-смысловой инстанции. Следует понимать, что подобные решения образуют существо верховной власти в истинном значении слова. Типажи героев СССР для внутреннего и внешнего употребления придумывались на самом верху. По сути, это были различные версии истории успеха, а значит - истории власти и причастности к ней. Биография уроженца города Гори не могла оставаться единственной в этом роде. Она и не оставалась, тем более, что в стране декларировалось «народовластие», реализованное в коллегиальных партийных и советских органах. Люди, стремящиеся рекомендовать Путину сегодня «единоличную власть», сами не понимают, насколько груба «власяница», к которой они его приговаривают «из лучших побуждений».
Истории успеха, личного, корпоративного, национального, неразрывно связанные в свете единой ценностно-политической концепции, которую Путин готов провозгласить и защищать: вот чем надо заниматься. Не о проблемах целесообразно говорить, но об их решении. А что делали до сего момента? Одни спикеры зачем-то рассказывали нам, как где-то - где-то там - всё плохо. Другие зачем-то рассказывали тамошним жителям о том, как у них всё плохо. Бросалось в глаза именно это. Но и то, и другое - бессмыслица. У этой кипучей деятельности нет иной цели, кроме игры и развлечения, кроме детского желания кого-то подразнить и потроллить. Из плохого не произрастает ничего хорошего. Эта стратегия никого не оставляла в выигрыше.
Я, конечно, не уверен, что сейчас вдруг что-то изменится. Но, на всякий случай, почему бы об этом не порассуждать?
За Киселева можно порадоваться в том смысле, что от тяжкой службы по несению телепурги он, наконец, избавлен. Смотреть и слушать, как он это делал, было пыткой, но, очевидно, так замышлялось. Теперь же начальство решило, что довольно и пора найти человеку менее зверское применение. Удостоверились, что этим компьютером можно забивать гвозди - значит, теперь можно и питание подключить, программу какую-нибудь запустить.
Например, «Самый могущественный человек в мире». С интуитивно понятным интерфейсом. Осталось только её дописать.
К этому можно было бы патетически добавить, что выбор образа и образов, которые должны представлять Кремль и Россию, - прерогатива высшей властно-смысловой инстанции. Следует понимать, что подобные решения образуют существо верховной власти в истинном значении слова. Типажи героев СССР для внутреннего и внешнего употребления придумывались на самом верху. По сути, это были различные версии истории успеха, а значит - истории власти и причастности к ней. Биография уроженца города Гори не могла оставаться единственной в этом роде. Она и не оставалась, тем более, что в стране декларировалось «народовластие», реализованное в коллегиальных партийных и советских органах. Люди, стремящиеся рекомендовать Путину сегодня «единоличную власть», сами не понимают, насколько груба «власяница», к которой они его приговаривают «из лучших побуждений».
Истории успеха, личного, корпоративного, национального, неразрывно связанные в свете единой ценностно-политической концепции, которую Путин готов провозгласить и защищать: вот чем надо заниматься. Не о проблемах целесообразно говорить, но об их решении. А что делали до сего момента? Одни спикеры зачем-то рассказывали нам, как где-то - где-то там - всё плохо. Другие зачем-то рассказывали тамошним жителям о том, как у них всё плохо. Бросалось в глаза именно это. Но и то, и другое - бессмыслица. У этой кипучей деятельности нет иной цели, кроме игры и развлечения, кроме детского желания кого-то подразнить и потроллить. Из плохого не произрастает ничего хорошего. Эта стратегия никого не оставляла в выигрыше.
Я, конечно, не уверен, что сейчас вдруг что-то изменится. Но, на всякий случай, почему бы об этом не порассуждать?