ТВЭ-2
ПРЕДЫДУЩЕЕ
***
Офис «Щита» располагался в бывшем Доме Колхозника. Здание до трансформации в частное охранное предприятие успело побывать и стриптиз-клубом, и казино, и даже агентством ритуальных услуг. От последней сферы деятельности во дворе ЧОПа осталось два десятка заготовок для памятников, гранитные плиты с бесформенными и уродливыми силуэтами, с многочисленными выбоинами от пуль - Могильщик любил пострелять, особенно, когда не стреляют в ответ.
Ещё Могильщик любил стиль, поэтому у входа всегда стоял охранник в униформе, и несколько микроавтобусов в корпоративной раскраске.
- Скажи, что я приехал. - велел Баринов охраннику.
- А если шефа нет?
- Тогда я войду без твоего разрешения.
Охранник потянулся за рацией.
- Баринов пришёл. Очень хочет.
- Пусти его. - после паузы разрешил динамик.
Оттерев охранника плечом, Баринов вошёл внутрь.
Последние полгода владелец «Щита» был озабочен всего одной проблемой. Он искал концепцию для своего надгробия - памятник, эпитафия, вот это вот всё. И даже сейчас, зайдя в кабинет Могильщика, Баринов обнаружил его вместе с Эдиком Счетоводом, обсуждающими очередной скетч на тему «Весь мир был у моих ног, а теперь я лежу у ваших».
По замыслу художника, Могильщик должен был держать в одной руке земной шар, а в другой штыковую лопату с православным крестом. Когда вошёл Баринов, Могильщик на повышенных тонах объяснял Эдику, что не принадлежит к авраамическим религиям и конфессиям. Заметив Баринова, призвал его в свидетели, показывая монитор с эскизом.
- Не, ты посмотри, начальник. Ну я бы понял, если бы эти бараны сюда менору поставили, но крест ко мне вообще каким боком? Сегодня же воскресенье, а не понедельник. Точно же, воскресенье?
- Воскресенье. - подтвердил Эдик.
- Сегодня воскресенье, начальник. Чем обязан визиту?
- С кем у тебя тёрки? - спросил Баринов.
- Ты из-за промзоны. - понимающе кивнул Могильщик. - Я не знаю, что там случилось.
- Там четыре трупа случилось. Два из них - твои барбосы.
- Они что-то своё мутили. Я не причём, начальник. Отвечаю.
- Когда ты их последний раз видел?
- Это допрос?
- А ты чё, повестку хочешь? - оскалился Баринов. - Или тебя прямо отсюда в отделение доставить?
Могильщик посмотрел на Эдика, шепнул ему что-то на ухо, тот вышел.
- Это ведь мои люди погибли, а не твои. - напомнил Могильщик. - Я таким нервным должен быть.
- Ты нарочно в дебила играешь? Чтобы меня позлить?
- Я не знаю, что там делали мои люди. Клянусь, начальник. - Могильщик положил руку на сердце, словно этот микрожест мог заставить Баринова поверить клятве. - Мы выясняем.
- Знаешь, что будет, если я выясню, что ты решил наш договор нарушить? - спросил Баринов.
Вернулся Эдик, в руке держал свёрток, в полиэтиленовом непрозрачном пакете, протянул его Баринову. Тот взял, не разворачивая, запихнул в задний карман. Продолжая буравить взглядом хозяина «Щита».
- Они встречались с какими-то залётными. - сказал Могильщик. - Сам час назад узнал.
- Что ещё узнал?
- Вроде, залётные прибыли на чёрной иномарке без номеров. Это всё, клянусь.
- Субару Форестер. - дополнил информацию Баринов. - Если что-то ещё узнаешь, сразу звони.
- Может, тебе ещё и рапорт написать? - фыркнул Эдик.
Баринов на него не отреагировал. У него тренькнул телефон. СМС, мэр срочно ждёт его у себя в кабинете. В воскресенье, после обеда, ага. Началось.
Он подошёл к Могильщику, постучал указательным пальцем по его груди.
- Твоя задача на ближайшие сутки - доказать свою непричастность. А если, не дай Бог, Ростов пришлёт сюда своих следователей. Тогда, как говорят братья-хохлы, тобi пiзда.
Баринов повернулся и вышел.
- Мусор совсем оборзел. - возмутился Эдик. - Через край наливает.
- Ты так считаешь? - спросил Могильщик. - Думаешь, кто-то оборзел, и этот кто-то Баринов?
Эдик напрягся, когда Могильщик подошёл к нему и точно так же постучал пальцем по груди.
- Что-то не так?
- Ты дал ему деньги. - пояснил Могильщик.
- Да, ты же сам сказал. Ту сумму, что мы и обговаривали.
Размашистый удар в челюсть опрокинул Эдика на пол.
- Я сказал принести, а не дать. - напомнил Могильщик, дважды пнув его ногой в живот. - Дать должен был я.
- Костя…
- Ты не можешь кормить собак, если ты не их хозяин. Передай художнику, что мне не понравился его новый высер. Пусть рисует новый концепт. И выясни, что произошло в промзоне!
***
Машина буквально влетела в распахнутые ворота. Схватив рукой вожделенный пакет с лекарством, Паша мешкал. Под ногами лежал разводной ключ, достал его из багажника, когда вышел из аптеки. Сейчас надо решать - брать его с собой или нет. Потому что если Паша не сможет или не успеет его применить, у них со Светой наверняка возникнут проблемы. А если вести себя нормально, можно договориться.
На размышления о ключе ушло две-три секунды. Не став наклоняться, Паша вышел из машины. Молил бога, чтобы со Светой всё было хорошо. И когда она вышла на крыльцо ему навстречу, испытал невероятное облегчение.
- Света! Милая! Ты в порядке? Где он?
- Паша. - трагичным и скорбным голосом произнесла Света. - А он умер.
- Что?
Паша вбежал в дом.
Незнакомец лежал в кресле, немигающим застывшим взором уставившись в потолок. Пистолет валялся неподалёку на полу.
- Паша. Ты кому-нибудь говорил про него?
- Нет! Ты же сказала… надо позвонить в полицию. - Паша полез за телефоном. - Или твоей се… что?
Света схватила его руку.
- Не надо звонить. Смотри.
Она наклонилась, открыла спортивную сумку у тела незнакомца. В ней лежали пачки стодолларовых купюр. Так много - у Паши на секунду даже голова закружилась.
- Паша. Паша. Паша!
- Да?
- Закрой ворота. И отключи свой телефон. Надо подумать, что делать дальше.
***
В кабинете у мэра было омерзительно холодно, до озноба. Мэр любил принимать посетителей при низкой температуре. Сам он, по обыкновению, сидел в свитерке под горло, и в пиджаке с утеплённой прокладкой. А Баринову в одной рубашке-безрукавке приходилось несладко. Впрочем, температура последнее, что сейчас волновало начальника полиции.
- Ну как же так, Иван Андреевич. - укоризненно пенял ему мэр, и его ласковый старческий голос мог обмануть кого угодно, но не Баринова. - Жили не тужили, и тут на тебе. Каре двухсотых.
Пожалуй, мэр был единственным человеком в городе, которого опасался начальник полиции.
- Вы так говорите, словно это я их пострелял. - пробурчал он.
- Ты это допустил, Ваня. Создал проблему. Ты что тут, вторую Кущёвку решил устроить? Может, мне сразу в Москву позвонить, в следственный, Бастрыкину?
- Не стоит преувеличивать.
- Ваня, у меня через месяц перевыборы. То, что ты стрижёшь местный криминал, не должно угрожать системе, которую мы выстраивали долгие годы. Мне уже звонили из партии. Спрашивали, что происходит.
- Вы сказали, что мы справимся без их помощи?
- А ты справишься? У Сурена в крестниках половина Нахичевани.
- Это не армяне. Чеченцы или ингуши…
- Ещё лучше, блять, Кондопога! Ваня, ты вообще слышишь себя? Ты что за херню мне несёшь? Ты глухой? У нас выборы через месяц! Выборы!
- Мы разберёмся.
- Разберись с этим, Ваня. Как можно быстрее. Я не от ЛДПР иду, так что без клоунады и бандитизма. У тебя сахар есть? Отсыпь немного, а то в Ростов я сегодня не попаду. Из-за тебя, кстати.
Баринов опорожнил половину табакерки, высыпав содержимое на журнальный столик.
- Удачи, Иван Андреевич. - мэр рукой показал на дверь, жадным взглядом уже дробил в пыль лежащие на стеклянной поверхности камни.
Баринов вышел в пустую приёмную. Вспомнил Леночку-секретаршу, с сиськами пятого размера, вечно вываливающимися из блузки во время визитов начальника полиции. Подумал, что можно было бы заехать к ней сегодня, даже мысленно раздел её, но телефонный звонок развеял фантазии. Звонила Таня.
- Предварительная экспертиза, шеф. - сообщила она. - Все четверо убиты из одного оружия, вероятно девятимиллиметровая «беретта». С близкого расстояния.
- Лихо.
- Ребята просмотрели записи с камер. Чёрный «форестер» без номеров приехал со стороны Ростова ночью, в два двадцать восемь свернул с М-4 на Энское шоссе. Обратно не выезжал. Я позвонила в ГИБДД, передала ориентировку.
- Хорошо.
- Иван Андреевич.
- Да?
- У нас только одна реальная зацепка, сотрудники «Щита», и…
- Я уже говорил с ними.
- И что они?
- Езжай домой, на сегодня всё. Спасибо. Завтра увидимся.
Пауза была подозрительно долгой.
- Хорошо, Иван Андреевич. До свидания.
Таня отключилась. Баринов посмотрел на телефонные часы. Вдруг понял, что к Леночке не поедет. Выбрал из списка контактов абонента, обозначенного как «Щ», и отправил смс «Сегодня, как обычно».
***
Один миллион долларов. Сто пачек, в каждой сотня стодолларовых купюр. Часть пачек перехвачены резинками, часть в банковской упаковке, с цифрами и латинскими буквами.
За эти деньги, при средней месячной в триста баксов, можно купить весь Энск, и ещё останется для покушать осетрины на Левбердоне. У Паши подрагивали руки, когда он перекладывал пачки. Несколько из них были выпачканы в крови.
- Их потом отмоем и просушим. - сказала Света, удостоверившись, что кровь уже высохла и не стирается. - Здесь менять не будем, только в Ростове, и в разных обменниках, небольшими суммами. Но не сразу, а переждём какое-то время. Пару недель, или даже больше. Машину пока покупать не будем. Чтобы не привлекать внимания. Бытовую технику закажем через интернет, с доставкой. Оплатим через Киви. Холодильник, стиралку, да и телевизор тоже пора менять. Надо будет открыть счёт, положить туда небольшую часть. Чтобы капали проценты. Только не в Сбере, лучше в Тинькове или Альфе. Ремонт неплохо бы сделать, только… милый! А что, если мы купим квартиру? Только не здесь, конечно, не в Энске. В Ростове, в центре, на Пушкинской, помнишь, мы видели новый дом.
Света вроде бы говорила с Пашей, но он всё время молчал и смотрел то на деньги, то на труп. При этом он внимательно слушал Свету, и удивлялся тому, как быстро она просчитывала дальнейшие ходы. Как будто заранее готовилась к тому, что сегодня случилось.
- А с ним что делать? - кивнул Паша на труп.
Его обыскали, но не нашли ничего от слова совсем. Ни документов, ни телефона, даже денег, или каких-нибудь сигарет. Карманы пусты.
- Тут лопата есть? - деловито поинтересовалась Света. - Зароем его на участке. Только не сейчас, а когда стемнеет. Паша! Мы богаты! Богаты!
Она бросилась мужу на шею, обняла его, прижалась. Часть энергетики передалась Паше. Он почувствовал прилив сил, когда объятия перешли в поцелуи.
Руки шарили под одеждами, сплетались и путались в пуговицах и застёжках.
А затем Паша впервые в жизни сделал то, чего никогда не делал в подобных ситуациях - он отстранил Свету. И признался:
- Я не могу. Пока он тут.
- Пошли в другую комнату. - потащила его Света. Она, похоже, не на шутку возбудилась от всех этих событий. - До темноты ещё море времени.
- Нет. Я… его надо зарыть. Давай потом. Прости.
Несколько секунд Света размышляла.
- Ладно. Давай тогда чай пить.
Пашу всё ещё одолевали сомнения насчёт дальнейших действий.
- Свет… любимка, что, если этого человека будут искать? То есть, я хочу сказать, его наверняка будут искать, те, кто стрелял в него, и если мы… то есть, если они… а, ладно, забей.
Паша обречённо махнул рукой под взглядом Светы. Та сразу улыбнулась.
- В машине бутерброды. Тут чайник есть?
Нашлись и чайник, и лопата. Пока ждали темноты, занимались невероятно интересным и забавным делом - придумывали, куда и как потратят внезапно свалившееся на них богатство.
***
Уже стемнело, когда «Вранглер» Баринова подъехал к площади Ленина, остановившись в двадцати метрах от памятника, рядом с остановкой и киви-банкоматом. Полчаса до полуночи, хорошее время для плохих дел. В ожидании Баринов открыл окно, закурил.
Щегол, по обыкновению, к машине подкрался незаметно. Щёлкнул замок двери - и вот уже десятилетний шпанёнок сидит на переднем сиденье внедорожника, и рукой деловито разгоняет табачный дым.
Выбросив сигарету, Баринов протянул Щеглу пачку купюр.
- Сегодня же воскресенье. - сказал Щегол, взвешивая их рукой.
- И что?
- Ничего. Просто вы обычно по понедельникам.
Щегол вышел из машины. Баринов наблюдал, как он подошёл к Киви-банкомату, и после короткой возни с телефоном стал скармливать деньги в тонкий рот купюроприемника.
Вернувшись, дал Баринову чек. Взамен получил несколько купюр поменьше.
- Спасибо.
Щегол уже собирался выйти из машины, но Баринов схватил его за руку.
- Ты в школу ходишь?
- А чё? - Щегол попытался вырваться, но тщетно. - Да хожу, хожу.
- Не слышал ничего про чужаков?
- Каких ещё чужаков?
- Незнакомых. Может, кто из друзей общался. Или слышал что-то. Может, кто-то вернулся, кого долго не было.
Щегол задумался на несколько секунд.
- Вроде нет. Но я спрошу.
- Спроси.
- Спрошу. Да пустите!
Баринов разжал пальцы. Выбравшись из машины, Щегол в отместку с силой хлопнул дверью, и Баринов подумал, что надо не забыть при следующей встрече наказать его за это. Если Щегол, конечно, не добудет какой-нибудь ценной информации.
***
Копать могилу на собственном участке, под покровом ночи и заборной тени, вздрагивая от каждого шороха - то ещё занятие. Паша обливался потом, но не из-за усталости, а из-за страха.
Тело, завёрнутое в несколько простынь, и перемотанное скотчем, походило на мумию, и пока Паша тащил его к забору, в голове постоянно всплывали картинки о живых мертвецах, древних проклятиях и прочей нечисти.
Света помогала засыпать землю. И одёрнула Пашу, когда он собирался соорудить на могиле что-то вроде холмика. Покрутила пальцем у виска и велела раскидать остатки земли по участку, в разные незаметные места. А когда Паша сказал, что нельзя просто так зарыть человека в землю и забыть про него - то Света любезно согласилась сказать на его могиле последнее слово.
- Мы не знаем, кем он был, христианином или мусульманином, атеистом или агностиком. Возможно, он был плохим человеком, так как хорошие люди не вламываются в чужие дома и не угрожают хозяевам оружием. Но перед смертью этот человек сделал доброе дело, подарив нам счастье и веру в справедливость. Взамен мы дарим ему наше прощение, и если после смерти есть жизнь, то пусть у него всё будет хорошо. Аминь, иншалла и всё такое. Паша?
- Пистолет. - вспомнил Паша. - Он…
- Я положила его в сумку.
- Зачем? Надо было зарыть его вместе с ним.
- Оружие проще выбросить, чем труп. - ответила Света. - Пойдём в дом.
Пистолет показался Паше тяжёлым, хотя он нечасто держал их в руках, и совершенно в них не разбирался.
- Перед тем, как класть обратно, сотри отпечатки. - указала Света.
- Я не хочу класть его обратно. Думаю, его надо выбросить.
- Паша, милый. Ты знаешь, чьи это деньги?
- Нет.
- И я не знаю. Не хочу об этом думать, но мы не знаем, от кого и как придётся их защищать.
- Защищать? Света, ты хочешь сказать, что нам придётся… типа воевать?
Паша запнулся, так как с одной стороны, не хотел показать Свете, что он боится войны, а с другой стороны - он не мог представить, что будет перестреливаться с кем-то кроме мишеней в тире.
Света мягко забрала у него пистолет, протёрла кухонным полотенцем, в это же полотенце завернула и спрятала среди пачек с деньгами.
Внимание её привлёк боковой карман сумки. Открыв молнию, Света запустила туда руку, и вытащила странную монолитную штуковину, размером с пачку сигарет, из серебристого металла. На одной из сторон у предмета находилось небольшое окошко, похожее на ноутбучный тачпад. Света поводила по нему пальцем, повертела, постучала об стол, но ничего не произошло.
- Что это? - Паша взял штуковину, повторил все действия Светы, и ещё потряс над ухом.
Света забрала её, и спрятала обратно в кармашек.
- Плевать. Теперь ты можешь? - она положила ему руки на ремень.
- Да. - коротко ответил Паша, потянувшись к пуговицам на её блузке.
***
Чашка крепчайшего кофе. Пачка сигарет и пустая, только что вымытая и насухо вытертая пепельница. В соседней комнате бутылка виски и табакерка.
Старенькая вебка на мониторе едва держится на скотче. Давно пора её заменить, как и компьютер, которому двести лет в обед. Никак руки не доходят.
Чёрные, белые, азиатки, мулатки. Виртуальные порно-чаты, в которых за донат предлагаются любые представления, соло, в паре, или целыми группами.
Палец нервно клацал по мышке - уже почти полчаса Баринов обновлял страничку, владелица которой находилась в приватной беседе с клиентом. Чёрный экран с выключенным звуком, и можно только догадываться, что сейчас видит тот счастливчик, что выкупил приват с Кисей Кристиной. Так её звали - Кися Кристина.
Это могло длиться всю ночь, но Баринову повезло. Прямоугольник Малевича исчез, на секунду в кадре крупным планом мелькнуло плечо Кристины с татуировкой волчьей головы, затем объектив её ноутбука уставился на смятую постель.
Баринов сразу задонатил минимальную сумму для привата, и стал ждать.
Кристина появилась на экране через несколько минут. В нижнем белье, с чашкой чего-то дымящегося, с растрёпанными волосами - она села на кровать, скрестив ноги, уставилась в ноутбук.
- Всем привет. Ой, привет! - помахала она в объектив. - Спасибо, очень приятно.
Баринов написал в чат «Привет», и перевёл ещё такую же сумму.
- Сейчас кину приглос в приват. - сказала она, наклоняясь к экрану, делая несколько манипуляций.
Теперь Кристина могла слышать и видеть Баринова. Они остались вдвоём, больше никто не мог присоединиться к их беседе.
- Привет. - сказал он в микрофон. - Слышно хорошо?
- Приветики. Да, всё ок. Спасибо за переводы, ты такой добрый. Но сегодня же воскресенье. А ты обычно по понедельникам.
Тренькнул телефон. Баринов потянулся к трубке. Пришла смска от Могильщика: «Нашли твой форестер».
- Я вообще не собиралась сегодня заходить, думала отдохнуть, сериал посмотреть. Но потом решила зайти, а тут ты. Чем займёмся сегодня?
Баринов молча смотрел на текст сообщения. Затем отложил телефон в сторону, щёлкнул мышкой, запуская скрин-рекордер. Пока программа грузилась, сделал глоток кофе, и попросил:
- Оденься, пожалуйста.
- Да, конечно. Подожди минуту.
Кися ушла. Программа загрузилась и Баринов, закурив сигарету, нажал кнопку записи.
***
Утро понедельника для Тани началось привычно со скандала с Олегом. Как оказалось, пятнадцатилетний оболтус вчера полночи тайком играл в танчики, а с утра заявил, что не может идти в школу, так как считает учителей некомпетентными пропагандистами. Слово «некомпетентный» сыну далось только с третьего раза, но это его не смутило.
- Я, пожалуй, сама отвезу вас в школу. - сказала Таня. - И поговорю с твоей новой классной. Как её зовут, напомни?
По вытянувшемуся лицу сына, по его невнятному бурчанию Таня догадалась, что у сына только что появилась большая проблема.
- Не слышу!
- Елена Дмитриевна.
- Ешь быстрее. - приказала Таня. - Лина, тебя это тоже касается. Не балуйся!
Лина строила из творога, печенья, сыра и варенья дворец. Ей, похоже, тоже не хотелось идти в школу, но в отличие от старшего брата, она ещё не научилась говорить о своих правах, да и проблемы во втором классе не настолько серьёзны.
На кухню вышел Виктор, в прекрасном настроении, с планшетом в руках. Поцеловал жену, похвастался, показывая утреннюю почту:
- Одобрили мою заявку. О полицейском, который пропал на семь лет и ничего не помнил о своём исчезновении, помнишь? Приступаю к написанию сценария, договор обещали прислать к концу недели.
- Поздравляю. - сказала Таня. - Будешь омлет?
- Буду всё.
Виктор сел за стол. Сразу же навёл порядок в тарелке Лины, одним только взглядом заставив её завтракать, а не реконструировать Пизанскую башню.
Олег ковырялся в телефоне, переписывался с кем-то в вацапе.
- Ма! - сказал он. - Ма!
- Что тебе ещё?
- А правда, что в промзоне четверых жмуров нашли?
- Не твоего ума дело.
- Ух ты, в натуре правда! - восхитился Олег, и пальцы его ускорились в танце по клавиатуре вацапа. - А кто их мочканул, известно уже?
- У меня от твоего жаргона уши завяли. - признался Виктор, и прикрикнул на сына. - Ну-ка, убери телефон! И ешь!
Олег неохотно отложил трубку в сторону.
Таня одобрительно кивнула мужу, и поставила перед ним тарелку с омлетом.
Позвонил Баринов.
- Да, Иван Андреевич.
- Ты уже выехала?
Тане очень сильно захотелось соврать и сказать, что да, выехала, и уже подъезжает, но вместо этого призналась:
- Нет, только выезжаю. Проспала.
- Хорошо. Заедешь в лабораторию, заберёшь ребят. Знаешь, где старый мост через Лагутник?
- Рядом с Дачным?
- Жду вас тут.
- Что-то ещё случилось? - напряглась Таня.
- Нашли машину. «Форестер». Внутри кровь, похоже, наш киллер ранен.
- Уже еду.
Таня посмотрела на Олега. Потом на часы.
- Чё, ещё кого-то замочили? - спросил Олег. Поняв, что мамин визит в школу откладывается, он заметно повеселел.
- Пойдёте в школу сами. - сказала Таня. - Мне надо к автовокзалу, потом в Дачный. И передай Елене Дмитриевне, что я заеду на днях.
Поцеловав мужа и детей в макушки, Таня вышла на крыльцо. Вспомнила, что Светка с мужем собирались на выходных поехать в Дачный. Достала телефон, выбрала абонент «Сестра». Телефон был выключен. Таня набрала Пашу, но и его телефон оказался недоступен для соединения.
ПРОДОЛЖЕНИЕ
***
Офис «Щита» располагался в бывшем Доме Колхозника. Здание до трансформации в частное охранное предприятие успело побывать и стриптиз-клубом, и казино, и даже агентством ритуальных услуг. От последней сферы деятельности во дворе ЧОПа осталось два десятка заготовок для памятников, гранитные плиты с бесформенными и уродливыми силуэтами, с многочисленными выбоинами от пуль - Могильщик любил пострелять, особенно, когда не стреляют в ответ.
Ещё Могильщик любил стиль, поэтому у входа всегда стоял охранник в униформе, и несколько микроавтобусов в корпоративной раскраске.
- Скажи, что я приехал. - велел Баринов охраннику.
- А если шефа нет?
- Тогда я войду без твоего разрешения.
Охранник потянулся за рацией.
- Баринов пришёл. Очень хочет.
- Пусти его. - после паузы разрешил динамик.
Оттерев охранника плечом, Баринов вошёл внутрь.
Последние полгода владелец «Щита» был озабочен всего одной проблемой. Он искал концепцию для своего надгробия - памятник, эпитафия, вот это вот всё. И даже сейчас, зайдя в кабинет Могильщика, Баринов обнаружил его вместе с Эдиком Счетоводом, обсуждающими очередной скетч на тему «Весь мир был у моих ног, а теперь я лежу у ваших».
По замыслу художника, Могильщик должен был держать в одной руке земной шар, а в другой штыковую лопату с православным крестом. Когда вошёл Баринов, Могильщик на повышенных тонах объяснял Эдику, что не принадлежит к авраамическим религиям и конфессиям. Заметив Баринова, призвал его в свидетели, показывая монитор с эскизом.
- Не, ты посмотри, начальник. Ну я бы понял, если бы эти бараны сюда менору поставили, но крест ко мне вообще каким боком? Сегодня же воскресенье, а не понедельник. Точно же, воскресенье?
- Воскресенье. - подтвердил Эдик.
- Сегодня воскресенье, начальник. Чем обязан визиту?
- С кем у тебя тёрки? - спросил Баринов.
- Ты из-за промзоны. - понимающе кивнул Могильщик. - Я не знаю, что там случилось.
- Там четыре трупа случилось. Два из них - твои барбосы.
- Они что-то своё мутили. Я не причём, начальник. Отвечаю.
- Когда ты их последний раз видел?
- Это допрос?
- А ты чё, повестку хочешь? - оскалился Баринов. - Или тебя прямо отсюда в отделение доставить?
Могильщик посмотрел на Эдика, шепнул ему что-то на ухо, тот вышел.
- Это ведь мои люди погибли, а не твои. - напомнил Могильщик. - Я таким нервным должен быть.
- Ты нарочно в дебила играешь? Чтобы меня позлить?
- Я не знаю, что там делали мои люди. Клянусь, начальник. - Могильщик положил руку на сердце, словно этот микрожест мог заставить Баринова поверить клятве. - Мы выясняем.
- Знаешь, что будет, если я выясню, что ты решил наш договор нарушить? - спросил Баринов.
Вернулся Эдик, в руке держал свёрток, в полиэтиленовом непрозрачном пакете, протянул его Баринову. Тот взял, не разворачивая, запихнул в задний карман. Продолжая буравить взглядом хозяина «Щита».
- Они встречались с какими-то залётными. - сказал Могильщик. - Сам час назад узнал.
- Что ещё узнал?
- Вроде, залётные прибыли на чёрной иномарке без номеров. Это всё, клянусь.
- Субару Форестер. - дополнил информацию Баринов. - Если что-то ещё узнаешь, сразу звони.
- Может, тебе ещё и рапорт написать? - фыркнул Эдик.
Баринов на него не отреагировал. У него тренькнул телефон. СМС, мэр срочно ждёт его у себя в кабинете. В воскресенье, после обеда, ага. Началось.
Он подошёл к Могильщику, постучал указательным пальцем по его груди.
- Твоя задача на ближайшие сутки - доказать свою непричастность. А если, не дай Бог, Ростов пришлёт сюда своих следователей. Тогда, как говорят братья-хохлы, тобi пiзда.
Баринов повернулся и вышел.
- Мусор совсем оборзел. - возмутился Эдик. - Через край наливает.
- Ты так считаешь? - спросил Могильщик. - Думаешь, кто-то оборзел, и этот кто-то Баринов?
Эдик напрягся, когда Могильщик подошёл к нему и точно так же постучал пальцем по груди.
- Что-то не так?
- Ты дал ему деньги. - пояснил Могильщик.
- Да, ты же сам сказал. Ту сумму, что мы и обговаривали.
Размашистый удар в челюсть опрокинул Эдика на пол.
- Я сказал принести, а не дать. - напомнил Могильщик, дважды пнув его ногой в живот. - Дать должен был я.
- Костя…
- Ты не можешь кормить собак, если ты не их хозяин. Передай художнику, что мне не понравился его новый высер. Пусть рисует новый концепт. И выясни, что произошло в промзоне!
***
Машина буквально влетела в распахнутые ворота. Схватив рукой вожделенный пакет с лекарством, Паша мешкал. Под ногами лежал разводной ключ, достал его из багажника, когда вышел из аптеки. Сейчас надо решать - брать его с собой или нет. Потому что если Паша не сможет или не успеет его применить, у них со Светой наверняка возникнут проблемы. А если вести себя нормально, можно договориться.
На размышления о ключе ушло две-три секунды. Не став наклоняться, Паша вышел из машины. Молил бога, чтобы со Светой всё было хорошо. И когда она вышла на крыльцо ему навстречу, испытал невероятное облегчение.
- Света! Милая! Ты в порядке? Где он?
- Паша. - трагичным и скорбным голосом произнесла Света. - А он умер.
- Что?
Паша вбежал в дом.
Незнакомец лежал в кресле, немигающим застывшим взором уставившись в потолок. Пистолет валялся неподалёку на полу.
- Паша. Ты кому-нибудь говорил про него?
- Нет! Ты же сказала… надо позвонить в полицию. - Паша полез за телефоном. - Или твоей се… что?
Света схватила его руку.
- Не надо звонить. Смотри.
Она наклонилась, открыла спортивную сумку у тела незнакомца. В ней лежали пачки стодолларовых купюр. Так много - у Паши на секунду даже голова закружилась.
- Паша. Паша. Паша!
- Да?
- Закрой ворота. И отключи свой телефон. Надо подумать, что делать дальше.
***
В кабинете у мэра было омерзительно холодно, до озноба. Мэр любил принимать посетителей при низкой температуре. Сам он, по обыкновению, сидел в свитерке под горло, и в пиджаке с утеплённой прокладкой. А Баринову в одной рубашке-безрукавке приходилось несладко. Впрочем, температура последнее, что сейчас волновало начальника полиции.
- Ну как же так, Иван Андреевич. - укоризненно пенял ему мэр, и его ласковый старческий голос мог обмануть кого угодно, но не Баринова. - Жили не тужили, и тут на тебе. Каре двухсотых.
Пожалуй, мэр был единственным человеком в городе, которого опасался начальник полиции.
- Вы так говорите, словно это я их пострелял. - пробурчал он.
- Ты это допустил, Ваня. Создал проблему. Ты что тут, вторую Кущёвку решил устроить? Может, мне сразу в Москву позвонить, в следственный, Бастрыкину?
- Не стоит преувеличивать.
- Ваня, у меня через месяц перевыборы. То, что ты стрижёшь местный криминал, не должно угрожать системе, которую мы выстраивали долгие годы. Мне уже звонили из партии. Спрашивали, что происходит.
- Вы сказали, что мы справимся без их помощи?
- А ты справишься? У Сурена в крестниках половина Нахичевани.
- Это не армяне. Чеченцы или ингуши…
- Ещё лучше, блять, Кондопога! Ваня, ты вообще слышишь себя? Ты что за херню мне несёшь? Ты глухой? У нас выборы через месяц! Выборы!
- Мы разберёмся.
- Разберись с этим, Ваня. Как можно быстрее. Я не от ЛДПР иду, так что без клоунады и бандитизма. У тебя сахар есть? Отсыпь немного, а то в Ростов я сегодня не попаду. Из-за тебя, кстати.
Баринов опорожнил половину табакерки, высыпав содержимое на журнальный столик.
- Удачи, Иван Андреевич. - мэр рукой показал на дверь, жадным взглядом уже дробил в пыль лежащие на стеклянной поверхности камни.
Баринов вышел в пустую приёмную. Вспомнил Леночку-секретаршу, с сиськами пятого размера, вечно вываливающимися из блузки во время визитов начальника полиции. Подумал, что можно было бы заехать к ней сегодня, даже мысленно раздел её, но телефонный звонок развеял фантазии. Звонила Таня.
- Предварительная экспертиза, шеф. - сообщила она. - Все четверо убиты из одного оружия, вероятно девятимиллиметровая «беретта». С близкого расстояния.
- Лихо.
- Ребята просмотрели записи с камер. Чёрный «форестер» без номеров приехал со стороны Ростова ночью, в два двадцать восемь свернул с М-4 на Энское шоссе. Обратно не выезжал. Я позвонила в ГИБДД, передала ориентировку.
- Хорошо.
- Иван Андреевич.
- Да?
- У нас только одна реальная зацепка, сотрудники «Щита», и…
- Я уже говорил с ними.
- И что они?
- Езжай домой, на сегодня всё. Спасибо. Завтра увидимся.
Пауза была подозрительно долгой.
- Хорошо, Иван Андреевич. До свидания.
Таня отключилась. Баринов посмотрел на телефонные часы. Вдруг понял, что к Леночке не поедет. Выбрал из списка контактов абонента, обозначенного как «Щ», и отправил смс «Сегодня, как обычно».
***
Один миллион долларов. Сто пачек, в каждой сотня стодолларовых купюр. Часть пачек перехвачены резинками, часть в банковской упаковке, с цифрами и латинскими буквами.
За эти деньги, при средней месячной в триста баксов, можно купить весь Энск, и ещё останется для покушать осетрины на Левбердоне. У Паши подрагивали руки, когда он перекладывал пачки. Несколько из них были выпачканы в крови.
- Их потом отмоем и просушим. - сказала Света, удостоверившись, что кровь уже высохла и не стирается. - Здесь менять не будем, только в Ростове, и в разных обменниках, небольшими суммами. Но не сразу, а переждём какое-то время. Пару недель, или даже больше. Машину пока покупать не будем. Чтобы не привлекать внимания. Бытовую технику закажем через интернет, с доставкой. Оплатим через Киви. Холодильник, стиралку, да и телевизор тоже пора менять. Надо будет открыть счёт, положить туда небольшую часть. Чтобы капали проценты. Только не в Сбере, лучше в Тинькове или Альфе. Ремонт неплохо бы сделать, только… милый! А что, если мы купим квартиру? Только не здесь, конечно, не в Энске. В Ростове, в центре, на Пушкинской, помнишь, мы видели новый дом.
Света вроде бы говорила с Пашей, но он всё время молчал и смотрел то на деньги, то на труп. При этом он внимательно слушал Свету, и удивлялся тому, как быстро она просчитывала дальнейшие ходы. Как будто заранее готовилась к тому, что сегодня случилось.
- А с ним что делать? - кивнул Паша на труп.
Его обыскали, но не нашли ничего от слова совсем. Ни документов, ни телефона, даже денег, или каких-нибудь сигарет. Карманы пусты.
- Тут лопата есть? - деловито поинтересовалась Света. - Зароем его на участке. Только не сейчас, а когда стемнеет. Паша! Мы богаты! Богаты!
Она бросилась мужу на шею, обняла его, прижалась. Часть энергетики передалась Паше. Он почувствовал прилив сил, когда объятия перешли в поцелуи.
Руки шарили под одеждами, сплетались и путались в пуговицах и застёжках.
А затем Паша впервые в жизни сделал то, чего никогда не делал в подобных ситуациях - он отстранил Свету. И признался:
- Я не могу. Пока он тут.
- Пошли в другую комнату. - потащила его Света. Она, похоже, не на шутку возбудилась от всех этих событий. - До темноты ещё море времени.
- Нет. Я… его надо зарыть. Давай потом. Прости.
Несколько секунд Света размышляла.
- Ладно. Давай тогда чай пить.
Пашу всё ещё одолевали сомнения насчёт дальнейших действий.
- Свет… любимка, что, если этого человека будут искать? То есть, я хочу сказать, его наверняка будут искать, те, кто стрелял в него, и если мы… то есть, если они… а, ладно, забей.
Паша обречённо махнул рукой под взглядом Светы. Та сразу улыбнулась.
- В машине бутерброды. Тут чайник есть?
Нашлись и чайник, и лопата. Пока ждали темноты, занимались невероятно интересным и забавным делом - придумывали, куда и как потратят внезапно свалившееся на них богатство.
***
Уже стемнело, когда «Вранглер» Баринова подъехал к площади Ленина, остановившись в двадцати метрах от памятника, рядом с остановкой и киви-банкоматом. Полчаса до полуночи, хорошее время для плохих дел. В ожидании Баринов открыл окно, закурил.
Щегол, по обыкновению, к машине подкрался незаметно. Щёлкнул замок двери - и вот уже десятилетний шпанёнок сидит на переднем сиденье внедорожника, и рукой деловито разгоняет табачный дым.
Выбросив сигарету, Баринов протянул Щеглу пачку купюр.
- Сегодня же воскресенье. - сказал Щегол, взвешивая их рукой.
- И что?
- Ничего. Просто вы обычно по понедельникам.
Щегол вышел из машины. Баринов наблюдал, как он подошёл к Киви-банкомату, и после короткой возни с телефоном стал скармливать деньги в тонкий рот купюроприемника.
Вернувшись, дал Баринову чек. Взамен получил несколько купюр поменьше.
- Спасибо.
Щегол уже собирался выйти из машины, но Баринов схватил его за руку.
- Ты в школу ходишь?
- А чё? - Щегол попытался вырваться, но тщетно. - Да хожу, хожу.
- Не слышал ничего про чужаков?
- Каких ещё чужаков?
- Незнакомых. Может, кто из друзей общался. Или слышал что-то. Может, кто-то вернулся, кого долго не было.
Щегол задумался на несколько секунд.
- Вроде нет. Но я спрошу.
- Спроси.
- Спрошу. Да пустите!
Баринов разжал пальцы. Выбравшись из машины, Щегол в отместку с силой хлопнул дверью, и Баринов подумал, что надо не забыть при следующей встрече наказать его за это. Если Щегол, конечно, не добудет какой-нибудь ценной информации.
***
Копать могилу на собственном участке, под покровом ночи и заборной тени, вздрагивая от каждого шороха - то ещё занятие. Паша обливался потом, но не из-за усталости, а из-за страха.
Тело, завёрнутое в несколько простынь, и перемотанное скотчем, походило на мумию, и пока Паша тащил его к забору, в голове постоянно всплывали картинки о живых мертвецах, древних проклятиях и прочей нечисти.
Света помогала засыпать землю. И одёрнула Пашу, когда он собирался соорудить на могиле что-то вроде холмика. Покрутила пальцем у виска и велела раскидать остатки земли по участку, в разные незаметные места. А когда Паша сказал, что нельзя просто так зарыть человека в землю и забыть про него - то Света любезно согласилась сказать на его могиле последнее слово.
- Мы не знаем, кем он был, христианином или мусульманином, атеистом или агностиком. Возможно, он был плохим человеком, так как хорошие люди не вламываются в чужие дома и не угрожают хозяевам оружием. Но перед смертью этот человек сделал доброе дело, подарив нам счастье и веру в справедливость. Взамен мы дарим ему наше прощение, и если после смерти есть жизнь, то пусть у него всё будет хорошо. Аминь, иншалла и всё такое. Паша?
- Пистолет. - вспомнил Паша. - Он…
- Я положила его в сумку.
- Зачем? Надо было зарыть его вместе с ним.
- Оружие проще выбросить, чем труп. - ответила Света. - Пойдём в дом.
Пистолет показался Паше тяжёлым, хотя он нечасто держал их в руках, и совершенно в них не разбирался.
- Перед тем, как класть обратно, сотри отпечатки. - указала Света.
- Я не хочу класть его обратно. Думаю, его надо выбросить.
- Паша, милый. Ты знаешь, чьи это деньги?
- Нет.
- И я не знаю. Не хочу об этом думать, но мы не знаем, от кого и как придётся их защищать.
- Защищать? Света, ты хочешь сказать, что нам придётся… типа воевать?
Паша запнулся, так как с одной стороны, не хотел показать Свете, что он боится войны, а с другой стороны - он не мог представить, что будет перестреливаться с кем-то кроме мишеней в тире.
Света мягко забрала у него пистолет, протёрла кухонным полотенцем, в это же полотенце завернула и спрятала среди пачек с деньгами.
Внимание её привлёк боковой карман сумки. Открыв молнию, Света запустила туда руку, и вытащила странную монолитную штуковину, размером с пачку сигарет, из серебристого металла. На одной из сторон у предмета находилось небольшое окошко, похожее на ноутбучный тачпад. Света поводила по нему пальцем, повертела, постучала об стол, но ничего не произошло.
- Что это? - Паша взял штуковину, повторил все действия Светы, и ещё потряс над ухом.
Света забрала её, и спрятала обратно в кармашек.
- Плевать. Теперь ты можешь? - она положила ему руки на ремень.
- Да. - коротко ответил Паша, потянувшись к пуговицам на её блузке.
***
Чашка крепчайшего кофе. Пачка сигарет и пустая, только что вымытая и насухо вытертая пепельница. В соседней комнате бутылка виски и табакерка.
Старенькая вебка на мониторе едва держится на скотче. Давно пора её заменить, как и компьютер, которому двести лет в обед. Никак руки не доходят.
Чёрные, белые, азиатки, мулатки. Виртуальные порно-чаты, в которых за донат предлагаются любые представления, соло, в паре, или целыми группами.
Палец нервно клацал по мышке - уже почти полчаса Баринов обновлял страничку, владелица которой находилась в приватной беседе с клиентом. Чёрный экран с выключенным звуком, и можно только догадываться, что сейчас видит тот счастливчик, что выкупил приват с Кисей Кристиной. Так её звали - Кися Кристина.
Это могло длиться всю ночь, но Баринову повезло. Прямоугольник Малевича исчез, на секунду в кадре крупным планом мелькнуло плечо Кристины с татуировкой волчьей головы, затем объектив её ноутбука уставился на смятую постель.
Баринов сразу задонатил минимальную сумму для привата, и стал ждать.
Кристина появилась на экране через несколько минут. В нижнем белье, с чашкой чего-то дымящегося, с растрёпанными волосами - она села на кровать, скрестив ноги, уставилась в ноутбук.
- Всем привет. Ой, привет! - помахала она в объектив. - Спасибо, очень приятно.
Баринов написал в чат «Привет», и перевёл ещё такую же сумму.
- Сейчас кину приглос в приват. - сказала она, наклоняясь к экрану, делая несколько манипуляций.
Теперь Кристина могла слышать и видеть Баринова. Они остались вдвоём, больше никто не мог присоединиться к их беседе.
- Привет. - сказал он в микрофон. - Слышно хорошо?
- Приветики. Да, всё ок. Спасибо за переводы, ты такой добрый. Но сегодня же воскресенье. А ты обычно по понедельникам.
Тренькнул телефон. Баринов потянулся к трубке. Пришла смска от Могильщика: «Нашли твой форестер».
- Я вообще не собиралась сегодня заходить, думала отдохнуть, сериал посмотреть. Но потом решила зайти, а тут ты. Чем займёмся сегодня?
Баринов молча смотрел на текст сообщения. Затем отложил телефон в сторону, щёлкнул мышкой, запуская скрин-рекордер. Пока программа грузилась, сделал глоток кофе, и попросил:
- Оденься, пожалуйста.
- Да, конечно. Подожди минуту.
Кися ушла. Программа загрузилась и Баринов, закурив сигарету, нажал кнопку записи.
***
Утро понедельника для Тани началось привычно со скандала с Олегом. Как оказалось, пятнадцатилетний оболтус вчера полночи тайком играл в танчики, а с утра заявил, что не может идти в школу, так как считает учителей некомпетентными пропагандистами. Слово «некомпетентный» сыну далось только с третьего раза, но это его не смутило.
- Я, пожалуй, сама отвезу вас в школу. - сказала Таня. - И поговорю с твоей новой классной. Как её зовут, напомни?
По вытянувшемуся лицу сына, по его невнятному бурчанию Таня догадалась, что у сына только что появилась большая проблема.
- Не слышу!
- Елена Дмитриевна.
- Ешь быстрее. - приказала Таня. - Лина, тебя это тоже касается. Не балуйся!
Лина строила из творога, печенья, сыра и варенья дворец. Ей, похоже, тоже не хотелось идти в школу, но в отличие от старшего брата, она ещё не научилась говорить о своих правах, да и проблемы во втором классе не настолько серьёзны.
На кухню вышел Виктор, в прекрасном настроении, с планшетом в руках. Поцеловал жену, похвастался, показывая утреннюю почту:
- Одобрили мою заявку. О полицейском, который пропал на семь лет и ничего не помнил о своём исчезновении, помнишь? Приступаю к написанию сценария, договор обещали прислать к концу недели.
- Поздравляю. - сказала Таня. - Будешь омлет?
- Буду всё.
Виктор сел за стол. Сразу же навёл порядок в тарелке Лины, одним только взглядом заставив её завтракать, а не реконструировать Пизанскую башню.
Олег ковырялся в телефоне, переписывался с кем-то в вацапе.
- Ма! - сказал он. - Ма!
- Что тебе ещё?
- А правда, что в промзоне четверых жмуров нашли?
- Не твоего ума дело.
- Ух ты, в натуре правда! - восхитился Олег, и пальцы его ускорились в танце по клавиатуре вацапа. - А кто их мочканул, известно уже?
- У меня от твоего жаргона уши завяли. - признался Виктор, и прикрикнул на сына. - Ну-ка, убери телефон! И ешь!
Олег неохотно отложил трубку в сторону.
Таня одобрительно кивнула мужу, и поставила перед ним тарелку с омлетом.
Позвонил Баринов.
- Да, Иван Андреевич.
- Ты уже выехала?
Тане очень сильно захотелось соврать и сказать, что да, выехала, и уже подъезжает, но вместо этого призналась:
- Нет, только выезжаю. Проспала.
- Хорошо. Заедешь в лабораторию, заберёшь ребят. Знаешь, где старый мост через Лагутник?
- Рядом с Дачным?
- Жду вас тут.
- Что-то ещё случилось? - напряглась Таня.
- Нашли машину. «Форестер». Внутри кровь, похоже, наш киллер ранен.
- Уже еду.
Таня посмотрела на Олега. Потом на часы.
- Чё, ещё кого-то замочили? - спросил Олег. Поняв, что мамин визит в школу откладывается, он заметно повеселел.
- Пойдёте в школу сами. - сказала Таня. - Мне надо к автовокзалу, потом в Дачный. И передай Елене Дмитриевне, что я заеду на днях.
Поцеловав мужа и детей в макушки, Таня вышла на крыльцо. Вспомнила, что Светка с мужем собирались на выходных поехать в Дачный. Достала телефон, выбрала абонент «Сестра». Телефон был выключен. Таня набрала Пашу, но и его телефон оказался недоступен для соединения.
ПРОДОЛЖЕНИЕ