"Меркурий-клуб": "Арктика в перекрестье интересов России и мира
Очередное заседание «Меркурий-клуба» в Центре международной торговли в Москве было посвящено теме: «Проблемы и перспективы эффективного освоения и развития Арктической зоны и прилегающих регионов России».
Фото "Меркурий-клуб"
На обсуждение участников были вынесены вопросы развития Арктики и её места в современной геополитике:
- Какова заинтересованность России в использовании Арктики (экономическая, транспортная, военная, экологическая).
- Какие международные соглашения (принятые и подлежащие приему) необходимы для определения границ Арктической зоны России.
- Проблемы прилегающих к Арктике регионов России: направление развития, управление процессом.
- Проблемы привлечения инвестиций, в том числе иностранных (их пределы), в осуществление перспективных проектов в Арктической зоне России.
Открыл дискуссию президент «Меркурий-клуба», академик Евгений Примаков. Он сказал:
- Сегодня на заседании «Меркурий-клуба» мы обсуждаем одну из важных комплексных проблем, имеющих большое значение для обеспечения национальных интересов России. Прошло пять месяцев с того времени, когда вопросы реализации государственной политики в Арктике, были рассмотрены на Совете безопасности России. Хотелось бы сегодня услышать не только и не столько о значении региона Арктики для нашей страны. Я думаю, что участники нашего заседания достаточно хорошо осведомлены об этом, и доказывать друг другу общеизвестную истину, согласитесь, не очень логично.
Однако следовало бы рассмотреть, что уже делается для реализации нашей политики в Арктике, что еще нужно сделать, на что обратить особое внимание и, как видится, разворот нашей политики в Арктике на будущее.
В этой связи хотел бы затронуть несколько тем, о невыстраиваемой иерархией, потому что считаю, что каждая из них очень важна в нашей арктической политике.
Первая проблема. Оформление на основе международного права внешней границы континентального шельфа России в Северном Ледовитом океане. Ряд успехов в этой области, нужно сказать, уже достигнут. Так пленум Комиссии ООН по континентальному шельфу России согласился с нашими доводами по расширению российского континентального шельфа на Охотском море за счет участия, которое ранее считалось открытым. Но на этом нельзя ставить точку. Необходимо постоянная кропотливая работа на двустороннем и многостороннем уровнях с правительствами приарктических государств, отстаивая наши права на другие участки континентального шельфа. Хотелось бы услышать мнения участников сегодняшней встречи, и что конкретно можно сказать по этому поводу.
Вторая проблема. Следует констатировать некоторые успехи возрождения Северного морского пути. Но предстоит сделать больше, чем уже достигнуто. Речь идет о нарастающем строительстве атомных и дизельных ледоколов, о совершенствовании систем навигации и связи на всем продвижения Северного морского пути. Мы все знаем, что Россия переживает этап экономических трудностей, что наш бюджет напряжен, но особое внимание к развитию Северного морского пути имеет не только экономическое, но приобретает все больше политическое значение. Если иностранные судовладельцы будут ходить по всем морпути под нашим флагом, это будет еще одним шагом противодействовать планам изоляции России.
Третья проблема. Освоение ресурсов, особенно энергетических, в Арктической части Российской Федерации, естественно, включая разработку на нашем континентальном шельфе. Работа в этом направлении начата. Вдохновляющим примером служит разведка крупного месторождения нефти и газа на нашем шельфе в Карском море. Месторождение назвали «Победа». Эта победа, в том числе с учетом того, что разведка проведена «Роснефтью» вместе с «Эксон Мобил». Однако стало известно, что дальнейшее сотрудничество с этой американской компанией будет отложена из-за санкций. А это означает, что на определенном этапе нам придется вести расширение разведывательной деятельности и промышленной добычи на наших северных шельфах практически в одиночку. Это важное обстоятельство должно учитываться, так как под санкции попал экспорт в Россию оборудования для глубинного бурения, в том числе, и на шельфе.
В создавшихся условиях особое внимание следовало бы уделить импортозамещению, нацелив на решение этой задачи, в первую очередь, как представляется, наш ОПК может быть задействован в этом плане. Конечно, мы заинтересованы в иностранных инвестициях в разработку полезных ископаемых Арктики. Нужно прилагать все усилия для того, чтобы интересы иностранных компаний, в первую очередь крупных, возобладали над антироссийскими санкциями.
Четвертая проблема. Это укрепление военной инфраструктуры в Арктическом регионе. В первую очередь речь идет о восстановлении заполярных аэродромов и создание базы на новороссийских островах. Без арктической составляющей трудно рассчитывать на усиление обороноспособности России, и особенно с учетом сложившейся военно-политической обстановки в мире на сохранение России как мировой державы.
Пятая проблема. Это реальное социально-экономическое развитие Арктической зоны России. Поставленная Президентом задача правительству предусмотреть полноценное финансирование программы, начиная с 2017 года, отнюдь не означает пассивности в социально-экономическом развитии этого региона в течение предстоящих до 2017 года лет.
Что нужно сделать для этого в первую очередь? Хотелось бы услышать от выступающих. Естественно, не уходит в сторону и научно-исследовательские работы, включая мониторинг климатического и экологического влияния Арктики на мир в целом. Кстати, это тоже площадка для совместной работы главным образом приарктических государств. Хотел бы еще раз подчеркнуть: комплексный характер освоения Арктики и прилегающих регионов России. Разрешите на этом завершить мои вводные к нашей дискуссии замечания.
Обсуждение заявленных тем начал Артур Чилингаров, специальный представитель Президента РФ по международному сотрудничеству в Арктике и Антарктике, член Совета Федерации ФС РФ:
- Я всю жизнь занимаюсь Арктикой, арктической тематикой. Поэтому я очень благодарен, что такое высокое собрание отметило необходимость обсуждения на этом уровне проблем Арктики и как здесь написано «Проблемы и перспективы эффективного освоения и развития Арктической зоны и прилегающих регионов России». Несколько слов скажу, что делается по очень острому и очень важному политическому вопросу. Это все, что связано с внешней границей российского континентального шельфа. Мы давно занимаемся этими проблемами, но разная ситуация была.
До конвенции ООН по морскому праву, которая была подписана в декабре1982 г. и в1994 г. была ратифицирована, было секторное деление Арктики. Была граница от Кольского полуострова до Северного полюса, дальше до мыса Уэлен Чукотка, где было четко написано руководством страны, что это полярные владения СССР. Если это полярные владения СССР, значит то, что касается тех предложений конвенций, они не учитывались.
Конвенция предусматривает установление следующих разделений морского пространства: внутренние воды - Охотское море теперь и есть внутренние воды на территории России, территориальное море, исключительная экономическая зона, континентальный шельф, проливы, использованные для международного судоходства, открытое море, международный морской район. Конвенция отменила принцип секторного деления в Арктике. Мы эту конвенцию ратифицировали.
В рамках предвидения тех вопросов, которые могли быть подняты в Арктике, мы провели очень активную, в советский период времени особенно, работу по определению континентального дна Ледовитого океана. Была такая карта сделана: сотни ученых высаживались на лед с борта «Ан-2», определяли рельеф дна Ледовитого океана, и была создана такая карта, которую мы представили, как заявку нашу в Комиссию по морскому праву. Но она не была принята. Были определенные замечания, связанные с точностью координата определения. Не приняли эту нашу первую заявку. Сейчас после этого мы готовимся представить новую заявку, а мы обязаны её предоставлять, чтобы определить внешнюю границу российского континентального шельфа.
В последние четыре года Роснедра, Министерство природных ресурсов проводили очень большую экспедиционную работу по вопросам определения границы российского континентального шельфа. У нас была хорошая кооперация с Минатомом и большая кооперация с морским флотом. Об этом мало писалось и говорилось, но в одной из экспедиций два года назад, две подводных лодки военно-морского флота участвовали в работах, связанных с бурением на дне Ледовитого океана.
Сегодня мы обработали очень многие эти материалы и готовы предоставлять заявку. Но… активизировались после определенных работ, которые, в том числе и я проводил, связанные с погружением на дно Ледовитого океана, все приполярные и полярные страны. Совершенно свежий пример: в августе месяце Норвегия открыла свою дрейфующую станцию. Правда, там четыре человека всего… Американцы работали на ледяном острове Т-3. Это говорит о том, что они претендуют на очень многие пространства Ледовитого океана: хребет Ломоносова, Менделеева, Гаккеля, который мы считаем продолжением нашего шельфа. Есть много вопросов у других арктических стран. Китайская Народная Республика строит свои ледоколы, организует экспедиции.
Сегодня Арктический совет обозначил «наблюдателей» Арктического совета, которые очень активизируют свою деятельность.
Могу сказать, сегодня есть понимание руководства страны, что мы должны развивать арктический атомный флот. Это очень большие капитальные вложения, но это понимание того, что Арктика нужна России.
Все, что касается Конвенции по морскому праву, то общее мнение такого, что мы, может быть, поторопились с ратификацией конвенции, потому что эту конвенцию не ратифицировали только Соединенные Штаты Америки, хотя каждый новый их президент обещал обязательно ратифицировать.
Мы проводим работу по восстановлению научного потенциала в Арктике, мы восстанавливаем полярные станции, мы определяем географическое и гидрометеорологическое обеспечение, то, что после развала Советского Союза не проводилось. Мы сегодня не имеем дрейфующей станции «Северный полюс», но мы находим внебюджетные средства, и в январе-феврале, максимум, мы должны организовать новую дрейфующую станцию. Кроме того, мы постоянно организуем с Русским географическим обществом во льдах Ледовитого океана ледовую базу «Борнео» в районе Северного полюса. Она живет очень коротко - полтора-два месяца. Уникальный способ доставки грузов: всё, что надо для жизни на этой станции, сбрасывают с воздуха с помощью самолетов авиации военно-морского флота. Это уникальная база в районе Полюса, где работают более 100 человек. Никто такой способ еще не повторил.
Что касается североморского пути, мы говорили, мы знали, что он будет необходим, мы к нему готовились. Но самое главное, что нам удалось сделать, я как депутат «пробивал» это, мы приняли Закон о североморском пути. Закон, в котором четко написано: «Североморской путь - национальная транспортная магистраль». Это не так просто давалось, потому что были определенные вопросы, но в течение нескольких лет мы все-таки этот закон приняли, и он предусматривает сегодня администрацию Североморского пути. Вы помните исторический момент, когда Папанин возглавлял такую администрацию? Она совсем в других масштабах и задачах восстановлена.
Сегодня принята программа очистки Арктики от отходов и от воздействия промышленных и военных отходов в арктических регионах. В прошлом и позапрошлом годах очистили остров Александра на земле Франца-Иосифа, это около 50 тысяч бочек и другого оборудования, которые были брошены в период присутствия здесь военно-воздушной базы России. Очень многие регионы, которые выходят на Ледовитый океан, стали иметь свои программы восстановления полярных станций и очистки от промышленных и военных отходов, которые были оставлены в Арктике. Резонанс хороший.
Генеральный директор ЗАО «Международный центр развития регионов» Игорь Меламед отметил:
- 21 апреля подписана государственная Программа развития арктической зоны Российской Федерации. 22 числа того же месяца состоялся Совет безопасности, а в начале мая Президентом подписан Указ о границах Арктической зоны Российской Федерации, который утвердил сухопутные границы Арктической зоны.
Хотел бы, как руководитель группы разработчиков, рассказать о государственной программе. Её писал очень большой авторитетный коллектив. В нем участвовало больше 10 научных организаций. Очень большую роль, я бы отметил, сыграла Торгово-промышленная палата Российской Федерации. Это был очень положительный опыт, потому что мы первый раз столкнулись с тем, что на площадке Торгово-промышленной палаты РФ бизнес общается с разработчиками и министерствами совсем с другой степенью открытости, чем это происходит в стенах министерств. Дискуссий было несколько. Во-первых, это совершенно другой уровень представительства, потому что рабочие группы министерств это обычно люди уровня зам. начальника департамента, которые решения не принимают. Здесь же у нас участвовали вице-президенты крупнейших компаний, и нам несколько раз удалось поговорить по нескольку часов очень откровенно, и мы совсем иначе стали представлять себе, как бизнес готов взаимодействовать в Арктической зоне с государством и старались это отразить в программе.
Что дало принятие программы? Во-первых, наконец, была утверждена сухопутная граница Российской Федерации в Арктике. Это позволило перейти от оценок к неким расчетным числам: что производит Арктическая зона, какая доля этого валового продукта в экономике Российской Федерации, сколько людей там проживает и какая площадь и т.д.
Как выглядит у нас теперь Арктическая зона? Это 7 субъектов Федерации , из которых 4 входят полностью и 3 частично. Полностью у нас входят Мурманская область, Ненецкий автономный округ, Ямало-Ненецкий автономный округ и Чукотский автономный округ. Частично входят 6 районов Архангельской области, два района Красноярского края и пять улусов Республики Саха-Якутия. В самый последний момент в согласованные документы удалось включить городской округ Воркуту.
Второй очень положительный момент. Раз у нас не было границ, то и Арктическая зона не была объектом статистического наблюдения. Вот один из показателей программы - это численность белых медведей в Арктической зоне РФ. Этот вопрос в итоге кончился поручением Президента «Роснефти» организовать подсчет белых медведей в Арктической зоне РФ, ранее оценки очень сильно расходились.
Четко выделены те площадки, на которых сегодня бизнес реально развивается в Арктической зоне. Таких площадок оказалось 12, в основном, связанные с добычей полезных ископаемых, в первую очередь, конечно, углеводородных, но в том числе эта и добыча твердых полезных ископаемых на той же Чукотке, Мурманской области и т.д.
Что не удалось? Сегодня при планировании имеет место откровенный отраслевой догмат. Нам постоянно говорили: «Нет, развивать Арктику вы должны, развивая там свои отрасли». В итоге сегодня программа как бы распадается на большое число отраслевых программ, которые не финансируются в рамках Арктической программы, а финансируются в рамках своих отраслевых программ. Явно это прописано в 14 программах. По ним удалось посчитать, что в Арктическую зону до 2020 года будет вложено порядка 145 млрд рублей. А все вопросы, связанные с глобальной инфраструктурой, с локальной инфраструктурой хотя бы этих 12 опорных зон развития - эти вопросы остались без финансирования, и по самой государственной Программы развития Арктической зоны на сегодня не выделяется не рубля.
Заместитель председателя государственной корпорации «Внешэкономбанк» Андрей Клепач сказал:
- В каком-то смысле Арктическая программа - это скачек в будущее. Намного менее понятно, что делать в настоящем, потому что действительно программа с точки зрения финансирования напрямую ничем не обеспечена. Программа начинается с 2017 года, хотя и с 2017 года в бюджете ничего не заложено, но надо понять, что делать сейчас?
Первый вопрос, который действительно касался и самого проекта Программы и реальной жизни - это то, что есть отдельные отраслевые проекты даже в большей степени по ледоколам, чем по Северному морскому пути. Есть определенные решения по линии Минобороны о восстановлении аэродромов, навигационных центров. Есть ряд других решений, но нет решений о комплексном развитии территорий. По сути дела нужно сейчас выработать вместе с регионами, вместе с научным сообществом подходы и критерии того, а что означает это комплексное развитие, применить именно к Арктическим территориям. Учитывая проблемы коренных народов, учитывая проблемы крайней чувствительности природы этого региона, в том числе задачи, связанные с освоением природных ресурсов. И выделить в рамках вопросов комплексного развития территорий некоторые ключевые очаги или зоны, где эти проекты или этот комплексный подход должен реализовываться.
Второй аспект, который здесь важен наряду с отстаиванием расширения нашего шельфа, - это вопрос разведки природных ископаемых. Он упирается, во многом, в то, что необходимых технологий у нас для этого либо нет, либо мы предполагали, что эти технологии мы получим в партнерстве с западными компаниями, но это сейчас перекрыто санкциями. Поэтому нужна действительно ревизия и оценка, инвентаризация наших возможностей и поиск тех партнерств, которые мы можем здесь выстроить, если не с западными компаниями, которые попали под санкции, то с восточными партнерами для того, чтобы все-таки вести эту разведку в ледовых условиях.
Поэтому вопрос Арктической программы, как мне кажется, разбивается на несколько этапов. Первый, переходный или подготовительный - это, может быть, 2017-2018 годы, когда мы должны сделать плацдарм и с точки зрения разведки, и с точки зрения, в первую очередь, создания инфраструктуры, на основе которой можно будет разворачивать уже проекты по освоению природных ископаемых и по наращиванию мощностей Северного морского пути. Диапазон оценок разный, но, так или иначе, нужно предложить определенную модель соразвития экологической сферы, сохранения среды обитания и решения тех перспективных задач по освоению природных ресурсов. И под это нужны, в том числе, определенные новые экономические механизмы, которые позволили бы сохранять природу, которая в тундре и в Арктике крайне уязвима. По сути дела, нужно действительно выработать новую экономическую модель, которой пока у нас сейчас нет.
В этом смысле «вызов» в Арктике, это «вызов» не только в вопросах нашего господства над крайней перспективном с точки зрения полезных ископаемых, углеводородов регионом, не только подтверждение нашего геополитического контроля над зоной Арктики, которая была нашей зоной со времен советской власти и Советского союза, но, фактически, мы должны предложить новую модель соразвития современной экономики и природы, которую нам еще предстоит выработать.
Генеральный директор ФГУП «Атомфлот» Вячеслав Рукша заметил:
- Конечно, русский путь в Индию мы начинали с 15 века, но есть величайшее, это вне сомнения, достижение северных экспедиций, которые решили свою главную задачу полного описания всех северных Арктических земель. В предвоенные годы отправной точкой стала экспедиция Шмидта на ледокольном пароходе «Александр Сибиряков», прошедший впервые за сезон всю трассу Североморского пути. Мало кто знает, но порядка 20 процентов груза по лэндлизу прошли Североморским путем в очень короткий арктический сезон.
Мы своим фасадом повернуты к Северному Ледовитому океану, и ни одна нация не заинтересована в ледоколах более нас. Поэтому те задачи, которые решали сразу после войны, были связаны с созданием мощного атомного ледокола «Ленин». Обращаю внимание всех коллег: до сих пор такие темпы от принятия решения до принятия атомного ледокола в эксплуатацию - фактически пять лет - мы сейчас не выдерживаем, а тогда это было сделано сразу после войны, в тех условиях!
Сегодня мы занимаемся транзитными рейсами. Их не так много, но крайне важно, что это позволило сегодня полностью сделать трассу Североморского пути, включая северный маршрут выше Новосибирских островов, соответствующий всем стандартам Международной морской организации по связи, навигации и по всем другим частям аварийно-спасательной готовности в ликвидации разливов нефти и т.д.
Бесспорно, мы являемся участниками пяти реальных арктических проектов. Самый мощный проект: «Ямал» - сжиженный природный газ при полном развитии - 17,6 миллионов тонн грузов в год. Напоминаю, сегодня 4 миллиона тонн. Мы уже подписали первый контракт с «Газпромнефтью» на предстоящий зимний сезон по вывозу сырой нефти из района мыса Каменного - это месторождение Новопортовское - 5 миллионов тонн. Добавить возможные работы, связанные шельфом, но это более отдаленная перспектива. Но даже если сложить вот эти проекты, мы реально через 3-4 года должны обеспечить грузопоток в 20-25 миллионов тонн!
Всё это позволит, на мой взгляд, как минимум на ближайшие 15-20 лет не только обеспечить все задачи России в Арктике, но и иметь время для принятия решения о строительстве последующих ледоколов.
- Мы решаем достаточно обширную программу обеспечения круглогодичного вывоза грузов из арктических месторождений. В основном, это грузы углеводородов, - сказал первый заместитель генерального директора ОАО «Совкомфлот» Евгений Амбросов. - Задача эта практически решается, начиная с 2008 года, когда мы впервые поставили три судна арктического класса под вывоз грузов, и по сегодняшний день эта задача решается достаточно успешно: вывезено больше 300 млн. тонн нефти с одного месторождения. Предыдущие две партии мы перевозили в порт Роттердам. Вместе с тем, боролись с «Гринписом», который сопротивлялся этой работе, но пока работаем успешно и без каких-либо особых проблем.
Следующий проект - «Ямал СПГ». При всем масштабе этого проекта нам пришлось столкнуться с достаточно большими проблемами, связанными с техническими концепциями и техническими решениями, которые необходимо использовать для развития транспортной составляющей. Первое судно уже строится: пилотный проект запущен, и в середине 2016 года мы планируем получить это судно в эксплуатацию. Другой проект - Новопортовское месторождение. Мы участвуем в строительстве трех судов для компании «Газпромнефть». Кроме этого, мы занимаемся развитием международного сотрудничества: участвуем в работе Арктического экономического совета.
Валерий Митько, президент Санкт-Петербургской Арктической общественной академии наук заявил:
- От имени членов Арктической академии наук и секции Геополитики безопасности Российской академии естественных наук, хотел бы сказать, что все вопросы мы начинаем рассматривать именно с геополитических позиций: т.е. даем оценки основных геополитических факторов, которые влияют на устойчивое развитие, в частности, Арктики - региона, который сегодня является одним из самых актуальных.
Говоря о российском отношении к Арктике, иногда вот какие акценты там расставляют: что мы должны иметь здесь территорию, мы должны там разрабатывать полезные ископаемые. А мы говорим по-другому: это - Миссия России. Арктика - это, действительно, регион для всего Человечества, но роль России там совершенно особая - можно так образно сказать, это - крест России, т.е. Россия имеет в Арктике колоссальные обязанности. Когда мы говорим о Североморском пути, давайте помнить, что это не просто транспортная магистраль, а это, фактически, - фундамент евразийского единства, духовное единство нашего народа России. Поэтому оценивать ее с точки зрения рентабельности, сколько там стоит тонна грузоперевозки и т.д., не совсем правильно, нужно учитывать и другие геополитические факторы.
В течение многих лет мы говорили о том, что в России должна быть Арктическая Доктрина. Её проект мы представляли Правительству, и многие положения нашей Арктической Доктрины нашли отражение и в основах государственной политики. Однако, на наш взгляд, надо добавить туда самое главное: там нет раздела «Арктическая организация государства», а без управления Арктикой устойчивое развитие совершенно бессмысленно, т.е. нужна совершенно иная структура - особое управление Арктической зоной Российской Федерации, и должно быть управление Арктикой в глобальном масштабе. Нужна такая организация с созданием Центра управления Арктической зоны Российской Федерации.
Контактируя с нашими китайскими коллегами, мы обратили внимание, они нас, как экспертов, используют, и они идут именно по этому пути. У них уже в Пекине создано Управление по делам Арктики и Антарктики, они создают Арктическую организацию государства, а их новые ледоколы - это уже практическая реализация, чисто технологическая.
У нас в академии создан Центр Арктической геополитики безопасности, который разрабатывает основную методологию, которую мы предлагаем на различных уровнях. Мы говорим о том, что ведение войны в Арктике вообще недопустимо, особенно, традиционными методами. Нашими учеными разработана методология оценки стратегической устойчивости государства России в Арктике, и, в целом, она может быть применена для любого региона.
Мы считаем, что должен быть создан Арктический банк. Мы говорили о том, что нужен Банк реконструкции и развития Арктики, и только тогда инвестиции будут эффективными.
Депутат Государственной Думы Леонид Калашников был удивлен:
- Хочу сказать о правовом нигилизме, который присутствует в определении наших территорий и, с одной стороны, сказать спасибо Артуру Николаевичу Чилингарову за Закон о североморском пути, а с другой стороны, сказать о том, к чему мы пришли, молясь на Конвенцию по морскому праву, которую мы ратифицировали только в ХХI веке.
Помните знаменитую линию Беккера-Шеварнадзе (разграничение морских пространств у восточного побережья СССР - С.Ф.), на которую, как потом стало известно, Политбюро не давало санкций и указаний, которую, кстати говоря, до сих пор не ратифицирована в Государственной Думе? Чтобы вы знали, уже прошло более 20 лет и понятно, что там другие нормы действуют. С другой стороны, мы умудрились, теперь уже к этому имею отношение и я, в 2010 году провести такую же линию с другой стороны, уже опираясь на эту пресловутую конвенцию с Норвегией, определяя морские пространства на Западе. И там мы вдруг умудрились нарушить международное законодательство, имея в виду Шпицберген не указывая правоприменение по Шпицбергену, а, с другой стороны, опять отойдя и отдав часть нашей территории.
Здесь находятся многие уважаемые люди, которые видели и были свидетелями переговоров по определению этой линии с Норвегией. Эту переговорную позицию сначала вели рыбаки во главе с нашим легендарным министром, но потом в новое время вдруг вся эта ситуация перевернулась. Должен вам сказать, что мы потеряли и там территории. И даже, если бы мы не заключили такое соглашение, ничего страшного не произошло.
Говорю это не для того, чтобы констатировать или привести другую точку зрения, которая звучит в Государственной Думе, но для того, чтобы наметить некоторые правовые возможности выхода из другой ситуации, которая сложилась при подаче нашей заявки вот в эту самую Комиссию по определению границ внешнего континентального шельфа.
Сейчас мы и многие ученые, в отличие от предыдущего выступающего, доказывают, что все-таки, если мы не будем молиться на Конвенцию, а применим обычное право, которое у нас и осуществлялось со времен Ломоносова и в советское время, то мы имеем такую возможность не терять этих границ, не терять этот сектор, не терять то, что не нами с вами приобреталось.
Вы сейчас сказали, что мы не должны допустить милитаризации Арктики. Я являлся членом Парламентской Ассамблеи НАТО, и на её сессии в течение всех трех заседаний в повестке присутствовала Арктика. И она присутствовала не отнюдь в том плане, что НАТО туда не пойдет и не будет вмешиваться. И мы должны здесь тоже не самоуспокаиваться.
Окончание - " Арктика в перекрестье интересов России и мира - 2"
Фото "Меркурий-клуб"
На обсуждение участников были вынесены вопросы развития Арктики и её места в современной геополитике:
- Какова заинтересованность России в использовании Арктики (экономическая, транспортная, военная, экологическая).
- Какие международные соглашения (принятые и подлежащие приему) необходимы для определения границ Арктической зоны России.
- Проблемы прилегающих к Арктике регионов России: направление развития, управление процессом.
- Проблемы привлечения инвестиций, в том числе иностранных (их пределы), в осуществление перспективных проектов в Арктической зоне России.
Открыл дискуссию президент «Меркурий-клуба», академик Евгений Примаков. Он сказал:
- Сегодня на заседании «Меркурий-клуба» мы обсуждаем одну из важных комплексных проблем, имеющих большое значение для обеспечения национальных интересов России. Прошло пять месяцев с того времени, когда вопросы реализации государственной политики в Арктике, были рассмотрены на Совете безопасности России. Хотелось бы сегодня услышать не только и не столько о значении региона Арктики для нашей страны. Я думаю, что участники нашего заседания достаточно хорошо осведомлены об этом, и доказывать друг другу общеизвестную истину, согласитесь, не очень логично.
Однако следовало бы рассмотреть, что уже делается для реализации нашей политики в Арктике, что еще нужно сделать, на что обратить особое внимание и, как видится, разворот нашей политики в Арктике на будущее.
В этой связи хотел бы затронуть несколько тем, о невыстраиваемой иерархией, потому что считаю, что каждая из них очень важна в нашей арктической политике.
Первая проблема. Оформление на основе международного права внешней границы континентального шельфа России в Северном Ледовитом океане. Ряд успехов в этой области, нужно сказать, уже достигнут. Так пленум Комиссии ООН по континентальному шельфу России согласился с нашими доводами по расширению российского континентального шельфа на Охотском море за счет участия, которое ранее считалось открытым. Но на этом нельзя ставить точку. Необходимо постоянная кропотливая работа на двустороннем и многостороннем уровнях с правительствами приарктических государств, отстаивая наши права на другие участки континентального шельфа. Хотелось бы услышать мнения участников сегодняшней встречи, и что конкретно можно сказать по этому поводу.
Вторая проблема. Следует констатировать некоторые успехи возрождения Северного морского пути. Но предстоит сделать больше, чем уже достигнуто. Речь идет о нарастающем строительстве атомных и дизельных ледоколов, о совершенствовании систем навигации и связи на всем продвижения Северного морского пути. Мы все знаем, что Россия переживает этап экономических трудностей, что наш бюджет напряжен, но особое внимание к развитию Северного морского пути имеет не только экономическое, но приобретает все больше политическое значение. Если иностранные судовладельцы будут ходить по всем морпути под нашим флагом, это будет еще одним шагом противодействовать планам изоляции России.
Третья проблема. Освоение ресурсов, особенно энергетических, в Арктической части Российской Федерации, естественно, включая разработку на нашем континентальном шельфе. Работа в этом направлении начата. Вдохновляющим примером служит разведка крупного месторождения нефти и газа на нашем шельфе в Карском море. Месторождение назвали «Победа». Эта победа, в том числе с учетом того, что разведка проведена «Роснефтью» вместе с «Эксон Мобил». Однако стало известно, что дальнейшее сотрудничество с этой американской компанией будет отложена из-за санкций. А это означает, что на определенном этапе нам придется вести расширение разведывательной деятельности и промышленной добычи на наших северных шельфах практически в одиночку. Это важное обстоятельство должно учитываться, так как под санкции попал экспорт в Россию оборудования для глубинного бурения, в том числе, и на шельфе.
В создавшихся условиях особое внимание следовало бы уделить импортозамещению, нацелив на решение этой задачи, в первую очередь, как представляется, наш ОПК может быть задействован в этом плане. Конечно, мы заинтересованы в иностранных инвестициях в разработку полезных ископаемых Арктики. Нужно прилагать все усилия для того, чтобы интересы иностранных компаний, в первую очередь крупных, возобладали над антироссийскими санкциями.
Четвертая проблема. Это укрепление военной инфраструктуры в Арктическом регионе. В первую очередь речь идет о восстановлении заполярных аэродромов и создание базы на новороссийских островах. Без арктической составляющей трудно рассчитывать на усиление обороноспособности России, и особенно с учетом сложившейся военно-политической обстановки в мире на сохранение России как мировой державы.
Пятая проблема. Это реальное социально-экономическое развитие Арктической зоны России. Поставленная Президентом задача правительству предусмотреть полноценное финансирование программы, начиная с 2017 года, отнюдь не означает пассивности в социально-экономическом развитии этого региона в течение предстоящих до 2017 года лет.
Что нужно сделать для этого в первую очередь? Хотелось бы услышать от выступающих. Естественно, не уходит в сторону и научно-исследовательские работы, включая мониторинг климатического и экологического влияния Арктики на мир в целом. Кстати, это тоже площадка для совместной работы главным образом приарктических государств. Хотел бы еще раз подчеркнуть: комплексный характер освоения Арктики и прилегающих регионов России. Разрешите на этом завершить мои вводные к нашей дискуссии замечания.
Обсуждение заявленных тем начал Артур Чилингаров, специальный представитель Президента РФ по международному сотрудничеству в Арктике и Антарктике, член Совета Федерации ФС РФ:
- Я всю жизнь занимаюсь Арктикой, арктической тематикой. Поэтому я очень благодарен, что такое высокое собрание отметило необходимость обсуждения на этом уровне проблем Арктики и как здесь написано «Проблемы и перспективы эффективного освоения и развития Арктической зоны и прилегающих регионов России». Несколько слов скажу, что делается по очень острому и очень важному политическому вопросу. Это все, что связано с внешней границей российского континентального шельфа. Мы давно занимаемся этими проблемами, но разная ситуация была.
До конвенции ООН по морскому праву, которая была подписана в декабре1982 г. и в1994 г. была ратифицирована, было секторное деление Арктики. Была граница от Кольского полуострова до Северного полюса, дальше до мыса Уэлен Чукотка, где было четко написано руководством страны, что это полярные владения СССР. Если это полярные владения СССР, значит то, что касается тех предложений конвенций, они не учитывались.
Конвенция предусматривает установление следующих разделений морского пространства: внутренние воды - Охотское море теперь и есть внутренние воды на территории России, территориальное море, исключительная экономическая зона, континентальный шельф, проливы, использованные для международного судоходства, открытое море, международный морской район. Конвенция отменила принцип секторного деления в Арктике. Мы эту конвенцию ратифицировали.
В рамках предвидения тех вопросов, которые могли быть подняты в Арктике, мы провели очень активную, в советский период времени особенно, работу по определению континентального дна Ледовитого океана. Была такая карта сделана: сотни ученых высаживались на лед с борта «Ан-2», определяли рельеф дна Ледовитого океана, и была создана такая карта, которую мы представили, как заявку нашу в Комиссию по морскому праву. Но она не была принята. Были определенные замечания, связанные с точностью координата определения. Не приняли эту нашу первую заявку. Сейчас после этого мы готовимся представить новую заявку, а мы обязаны её предоставлять, чтобы определить внешнюю границу российского континентального шельфа.
В последние четыре года Роснедра, Министерство природных ресурсов проводили очень большую экспедиционную работу по вопросам определения границы российского континентального шельфа. У нас была хорошая кооперация с Минатомом и большая кооперация с морским флотом. Об этом мало писалось и говорилось, но в одной из экспедиций два года назад, две подводных лодки военно-морского флота участвовали в работах, связанных с бурением на дне Ледовитого океана.
Сегодня мы обработали очень многие эти материалы и готовы предоставлять заявку. Но… активизировались после определенных работ, которые, в том числе и я проводил, связанные с погружением на дно Ледовитого океана, все приполярные и полярные страны. Совершенно свежий пример: в августе месяце Норвегия открыла свою дрейфующую станцию. Правда, там четыре человека всего… Американцы работали на ледяном острове Т-3. Это говорит о том, что они претендуют на очень многие пространства Ледовитого океана: хребет Ломоносова, Менделеева, Гаккеля, который мы считаем продолжением нашего шельфа. Есть много вопросов у других арктических стран. Китайская Народная Республика строит свои ледоколы, организует экспедиции.
Сегодня Арктический совет обозначил «наблюдателей» Арктического совета, которые очень активизируют свою деятельность.
Могу сказать, сегодня есть понимание руководства страны, что мы должны развивать арктический атомный флот. Это очень большие капитальные вложения, но это понимание того, что Арктика нужна России.
Все, что касается Конвенции по морскому праву, то общее мнение такого, что мы, может быть, поторопились с ратификацией конвенции, потому что эту конвенцию не ратифицировали только Соединенные Штаты Америки, хотя каждый новый их президент обещал обязательно ратифицировать.
Мы проводим работу по восстановлению научного потенциала в Арктике, мы восстанавливаем полярные станции, мы определяем географическое и гидрометеорологическое обеспечение, то, что после развала Советского Союза не проводилось. Мы сегодня не имеем дрейфующей станции «Северный полюс», но мы находим внебюджетные средства, и в январе-феврале, максимум, мы должны организовать новую дрейфующую станцию. Кроме того, мы постоянно организуем с Русским географическим обществом во льдах Ледовитого океана ледовую базу «Борнео» в районе Северного полюса. Она живет очень коротко - полтора-два месяца. Уникальный способ доставки грузов: всё, что надо для жизни на этой станции, сбрасывают с воздуха с помощью самолетов авиации военно-морского флота. Это уникальная база в районе Полюса, где работают более 100 человек. Никто такой способ еще не повторил.
Что касается североморского пути, мы говорили, мы знали, что он будет необходим, мы к нему готовились. Но самое главное, что нам удалось сделать, я как депутат «пробивал» это, мы приняли Закон о североморском пути. Закон, в котором четко написано: «Североморской путь - национальная транспортная магистраль». Это не так просто давалось, потому что были определенные вопросы, но в течение нескольких лет мы все-таки этот закон приняли, и он предусматривает сегодня администрацию Североморского пути. Вы помните исторический момент, когда Папанин возглавлял такую администрацию? Она совсем в других масштабах и задачах восстановлена.
Сегодня принята программа очистки Арктики от отходов и от воздействия промышленных и военных отходов в арктических регионах. В прошлом и позапрошлом годах очистили остров Александра на земле Франца-Иосифа, это около 50 тысяч бочек и другого оборудования, которые были брошены в период присутствия здесь военно-воздушной базы России. Очень многие регионы, которые выходят на Ледовитый океан, стали иметь свои программы восстановления полярных станций и очистки от промышленных и военных отходов, которые были оставлены в Арктике. Резонанс хороший.
Генеральный директор ЗАО «Международный центр развития регионов» Игорь Меламед отметил:
- 21 апреля подписана государственная Программа развития арктической зоны Российской Федерации. 22 числа того же месяца состоялся Совет безопасности, а в начале мая Президентом подписан Указ о границах Арктической зоны Российской Федерации, который утвердил сухопутные границы Арктической зоны.
Хотел бы, как руководитель группы разработчиков, рассказать о государственной программе. Её писал очень большой авторитетный коллектив. В нем участвовало больше 10 научных организаций. Очень большую роль, я бы отметил, сыграла Торгово-промышленная палата Российской Федерации. Это был очень положительный опыт, потому что мы первый раз столкнулись с тем, что на площадке Торгово-промышленной палаты РФ бизнес общается с разработчиками и министерствами совсем с другой степенью открытости, чем это происходит в стенах министерств. Дискуссий было несколько. Во-первых, это совершенно другой уровень представительства, потому что рабочие группы министерств это обычно люди уровня зам. начальника департамента, которые решения не принимают. Здесь же у нас участвовали вице-президенты крупнейших компаний, и нам несколько раз удалось поговорить по нескольку часов очень откровенно, и мы совсем иначе стали представлять себе, как бизнес готов взаимодействовать в Арктической зоне с государством и старались это отразить в программе.
Что дало принятие программы? Во-первых, наконец, была утверждена сухопутная граница Российской Федерации в Арктике. Это позволило перейти от оценок к неким расчетным числам: что производит Арктическая зона, какая доля этого валового продукта в экономике Российской Федерации, сколько людей там проживает и какая площадь и т.д.
Как выглядит у нас теперь Арктическая зона? Это 7 субъектов Федерации , из которых 4 входят полностью и 3 частично. Полностью у нас входят Мурманская область, Ненецкий автономный округ, Ямало-Ненецкий автономный округ и Чукотский автономный округ. Частично входят 6 районов Архангельской области, два района Красноярского края и пять улусов Республики Саха-Якутия. В самый последний момент в согласованные документы удалось включить городской округ Воркуту.
Второй очень положительный момент. Раз у нас не было границ, то и Арктическая зона не была объектом статистического наблюдения. Вот один из показателей программы - это численность белых медведей в Арктической зоне РФ. Этот вопрос в итоге кончился поручением Президента «Роснефти» организовать подсчет белых медведей в Арктической зоне РФ, ранее оценки очень сильно расходились.
Четко выделены те площадки, на которых сегодня бизнес реально развивается в Арктической зоне. Таких площадок оказалось 12, в основном, связанные с добычей полезных ископаемых, в первую очередь, конечно, углеводородных, но в том числе эта и добыча твердых полезных ископаемых на той же Чукотке, Мурманской области и т.д.
Что не удалось? Сегодня при планировании имеет место откровенный отраслевой догмат. Нам постоянно говорили: «Нет, развивать Арктику вы должны, развивая там свои отрасли». В итоге сегодня программа как бы распадается на большое число отраслевых программ, которые не финансируются в рамках Арктической программы, а финансируются в рамках своих отраслевых программ. Явно это прописано в 14 программах. По ним удалось посчитать, что в Арктическую зону до 2020 года будет вложено порядка 145 млрд рублей. А все вопросы, связанные с глобальной инфраструктурой, с локальной инфраструктурой хотя бы этих 12 опорных зон развития - эти вопросы остались без финансирования, и по самой государственной Программы развития Арктической зоны на сегодня не выделяется не рубля.
Заместитель председателя государственной корпорации «Внешэкономбанк» Андрей Клепач сказал:
- В каком-то смысле Арктическая программа - это скачек в будущее. Намного менее понятно, что делать в настоящем, потому что действительно программа с точки зрения финансирования напрямую ничем не обеспечена. Программа начинается с 2017 года, хотя и с 2017 года в бюджете ничего не заложено, но надо понять, что делать сейчас?
Первый вопрос, который действительно касался и самого проекта Программы и реальной жизни - это то, что есть отдельные отраслевые проекты даже в большей степени по ледоколам, чем по Северному морскому пути. Есть определенные решения по линии Минобороны о восстановлении аэродромов, навигационных центров. Есть ряд других решений, но нет решений о комплексном развитии территорий. По сути дела нужно сейчас выработать вместе с регионами, вместе с научным сообществом подходы и критерии того, а что означает это комплексное развитие, применить именно к Арктическим территориям. Учитывая проблемы коренных народов, учитывая проблемы крайней чувствительности природы этого региона, в том числе задачи, связанные с освоением природных ресурсов. И выделить в рамках вопросов комплексного развития территорий некоторые ключевые очаги или зоны, где эти проекты или этот комплексный подход должен реализовываться.
Второй аспект, который здесь важен наряду с отстаиванием расширения нашего шельфа, - это вопрос разведки природных ископаемых. Он упирается, во многом, в то, что необходимых технологий у нас для этого либо нет, либо мы предполагали, что эти технологии мы получим в партнерстве с западными компаниями, но это сейчас перекрыто санкциями. Поэтому нужна действительно ревизия и оценка, инвентаризация наших возможностей и поиск тех партнерств, которые мы можем здесь выстроить, если не с западными компаниями, которые попали под санкции, то с восточными партнерами для того, чтобы все-таки вести эту разведку в ледовых условиях.
Поэтому вопрос Арктической программы, как мне кажется, разбивается на несколько этапов. Первый, переходный или подготовительный - это, может быть, 2017-2018 годы, когда мы должны сделать плацдарм и с точки зрения разведки, и с точки зрения, в первую очередь, создания инфраструктуры, на основе которой можно будет разворачивать уже проекты по освоению природных ископаемых и по наращиванию мощностей Северного морского пути. Диапазон оценок разный, но, так или иначе, нужно предложить определенную модель соразвития экологической сферы, сохранения среды обитания и решения тех перспективных задач по освоению природных ресурсов. И под это нужны, в том числе, определенные новые экономические механизмы, которые позволили бы сохранять природу, которая в тундре и в Арктике крайне уязвима. По сути дела, нужно действительно выработать новую экономическую модель, которой пока у нас сейчас нет.
В этом смысле «вызов» в Арктике, это «вызов» не только в вопросах нашего господства над крайней перспективном с точки зрения полезных ископаемых, углеводородов регионом, не только подтверждение нашего геополитического контроля над зоной Арктики, которая была нашей зоной со времен советской власти и Советского союза, но, фактически, мы должны предложить новую модель соразвития современной экономики и природы, которую нам еще предстоит выработать.
Генеральный директор ФГУП «Атомфлот» Вячеслав Рукша заметил:
- Конечно, русский путь в Индию мы начинали с 15 века, но есть величайшее, это вне сомнения, достижение северных экспедиций, которые решили свою главную задачу полного описания всех северных Арктических земель. В предвоенные годы отправной точкой стала экспедиция Шмидта на ледокольном пароходе «Александр Сибиряков», прошедший впервые за сезон всю трассу Североморского пути. Мало кто знает, но порядка 20 процентов груза по лэндлизу прошли Североморским путем в очень короткий арктический сезон.
Мы своим фасадом повернуты к Северному Ледовитому океану, и ни одна нация не заинтересована в ледоколах более нас. Поэтому те задачи, которые решали сразу после войны, были связаны с созданием мощного атомного ледокола «Ленин». Обращаю внимание всех коллег: до сих пор такие темпы от принятия решения до принятия атомного ледокола в эксплуатацию - фактически пять лет - мы сейчас не выдерживаем, а тогда это было сделано сразу после войны, в тех условиях!
Сегодня мы занимаемся транзитными рейсами. Их не так много, но крайне важно, что это позволило сегодня полностью сделать трассу Североморского пути, включая северный маршрут выше Новосибирских островов, соответствующий всем стандартам Международной морской организации по связи, навигации и по всем другим частям аварийно-спасательной готовности в ликвидации разливов нефти и т.д.
Бесспорно, мы являемся участниками пяти реальных арктических проектов. Самый мощный проект: «Ямал» - сжиженный природный газ при полном развитии - 17,6 миллионов тонн грузов в год. Напоминаю, сегодня 4 миллиона тонн. Мы уже подписали первый контракт с «Газпромнефтью» на предстоящий зимний сезон по вывозу сырой нефти из района мыса Каменного - это месторождение Новопортовское - 5 миллионов тонн. Добавить возможные работы, связанные шельфом, но это более отдаленная перспектива. Но даже если сложить вот эти проекты, мы реально через 3-4 года должны обеспечить грузопоток в 20-25 миллионов тонн!
Всё это позволит, на мой взгляд, как минимум на ближайшие 15-20 лет не только обеспечить все задачи России в Арктике, но и иметь время для принятия решения о строительстве последующих ледоколов.
- Мы решаем достаточно обширную программу обеспечения круглогодичного вывоза грузов из арктических месторождений. В основном, это грузы углеводородов, - сказал первый заместитель генерального директора ОАО «Совкомфлот» Евгений Амбросов. - Задача эта практически решается, начиная с 2008 года, когда мы впервые поставили три судна арктического класса под вывоз грузов, и по сегодняшний день эта задача решается достаточно успешно: вывезено больше 300 млн. тонн нефти с одного месторождения. Предыдущие две партии мы перевозили в порт Роттердам. Вместе с тем, боролись с «Гринписом», который сопротивлялся этой работе, но пока работаем успешно и без каких-либо особых проблем.
Следующий проект - «Ямал СПГ». При всем масштабе этого проекта нам пришлось столкнуться с достаточно большими проблемами, связанными с техническими концепциями и техническими решениями, которые необходимо использовать для развития транспортной составляющей. Первое судно уже строится: пилотный проект запущен, и в середине 2016 года мы планируем получить это судно в эксплуатацию. Другой проект - Новопортовское месторождение. Мы участвуем в строительстве трех судов для компании «Газпромнефть». Кроме этого, мы занимаемся развитием международного сотрудничества: участвуем в работе Арктического экономического совета.
Валерий Митько, президент Санкт-Петербургской Арктической общественной академии наук заявил:
- От имени членов Арктической академии наук и секции Геополитики безопасности Российской академии естественных наук, хотел бы сказать, что все вопросы мы начинаем рассматривать именно с геополитических позиций: т.е. даем оценки основных геополитических факторов, которые влияют на устойчивое развитие, в частности, Арктики - региона, который сегодня является одним из самых актуальных.
Говоря о российском отношении к Арктике, иногда вот какие акценты там расставляют: что мы должны иметь здесь территорию, мы должны там разрабатывать полезные ископаемые. А мы говорим по-другому: это - Миссия России. Арктика - это, действительно, регион для всего Человечества, но роль России там совершенно особая - можно так образно сказать, это - крест России, т.е. Россия имеет в Арктике колоссальные обязанности. Когда мы говорим о Североморском пути, давайте помнить, что это не просто транспортная магистраль, а это, фактически, - фундамент евразийского единства, духовное единство нашего народа России. Поэтому оценивать ее с точки зрения рентабельности, сколько там стоит тонна грузоперевозки и т.д., не совсем правильно, нужно учитывать и другие геополитические факторы.
В течение многих лет мы говорили о том, что в России должна быть Арктическая Доктрина. Её проект мы представляли Правительству, и многие положения нашей Арктической Доктрины нашли отражение и в основах государственной политики. Однако, на наш взгляд, надо добавить туда самое главное: там нет раздела «Арктическая организация государства», а без управления Арктикой устойчивое развитие совершенно бессмысленно, т.е. нужна совершенно иная структура - особое управление Арктической зоной Российской Федерации, и должно быть управление Арктикой в глобальном масштабе. Нужна такая организация с созданием Центра управления Арктической зоны Российской Федерации.
Контактируя с нашими китайскими коллегами, мы обратили внимание, они нас, как экспертов, используют, и они идут именно по этому пути. У них уже в Пекине создано Управление по делам Арктики и Антарктики, они создают Арктическую организацию государства, а их новые ледоколы - это уже практическая реализация, чисто технологическая.
У нас в академии создан Центр Арктической геополитики безопасности, который разрабатывает основную методологию, которую мы предлагаем на различных уровнях. Мы говорим о том, что ведение войны в Арктике вообще недопустимо, особенно, традиционными методами. Нашими учеными разработана методология оценки стратегической устойчивости государства России в Арктике, и, в целом, она может быть применена для любого региона.
Мы считаем, что должен быть создан Арктический банк. Мы говорили о том, что нужен Банк реконструкции и развития Арктики, и только тогда инвестиции будут эффективными.
Депутат Государственной Думы Леонид Калашников был удивлен:
- Хочу сказать о правовом нигилизме, который присутствует в определении наших территорий и, с одной стороны, сказать спасибо Артуру Николаевичу Чилингарову за Закон о североморском пути, а с другой стороны, сказать о том, к чему мы пришли, молясь на Конвенцию по морскому праву, которую мы ратифицировали только в ХХI веке.
Помните знаменитую линию Беккера-Шеварнадзе (разграничение морских пространств у восточного побережья СССР - С.Ф.), на которую, как потом стало известно, Политбюро не давало санкций и указаний, которую, кстати говоря, до сих пор не ратифицирована в Государственной Думе? Чтобы вы знали, уже прошло более 20 лет и понятно, что там другие нормы действуют. С другой стороны, мы умудрились, теперь уже к этому имею отношение и я, в 2010 году провести такую же линию с другой стороны, уже опираясь на эту пресловутую конвенцию с Норвегией, определяя морские пространства на Западе. И там мы вдруг умудрились нарушить международное законодательство, имея в виду Шпицберген не указывая правоприменение по Шпицбергену, а, с другой стороны, опять отойдя и отдав часть нашей территории.
Здесь находятся многие уважаемые люди, которые видели и были свидетелями переговоров по определению этой линии с Норвегией. Эту переговорную позицию сначала вели рыбаки во главе с нашим легендарным министром, но потом в новое время вдруг вся эта ситуация перевернулась. Должен вам сказать, что мы потеряли и там территории. И даже, если бы мы не заключили такое соглашение, ничего страшного не произошло.
Говорю это не для того, чтобы констатировать или привести другую точку зрения, которая звучит в Государственной Думе, но для того, чтобы наметить некоторые правовые возможности выхода из другой ситуации, которая сложилась при подаче нашей заявки вот в эту самую Комиссию по определению границ внешнего континентального шельфа.
Сейчас мы и многие ученые, в отличие от предыдущего выступающего, доказывают, что все-таки, если мы не будем молиться на Конвенцию, а применим обычное право, которое у нас и осуществлялось со времен Ломоносова и в советское время, то мы имеем такую возможность не терять этих границ, не терять этот сектор, не терять то, что не нами с вами приобреталось.
Вы сейчас сказали, что мы не должны допустить милитаризации Арктики. Я являлся членом Парламентской Ассамблеи НАТО, и на её сессии в течение всех трех заседаний в повестке присутствовала Арктика. И она присутствовала не отнюдь в том плане, что НАТО туда не пойдет и не будет вмешиваться. И мы должны здесь тоже не самоуспокаиваться.
Окончание - " Арктика в перекрестье интересов России и мира - 2"