2023 год наступил для меня только сегодня, по азиатскому календарю. Тревожный, затяжной, болезненный, но конечный, как и всё остальное в этом мире. "Не смей дрожать, не смей дарить им радость". Новый год мёртв, а я ещё нет. К худу это или к добру, да и вообще сколько продлится, судить ещё рано, слишком рано.

- Привет! В., это ты ( Read more... )

знаешь, я тут случайно вспомнила, что прошло десять лет с того безумно счастливого года. я хотела собраться с мыслями и что-то написать ( Read more... )

сегодня опять убедилась в том, что внезапная смерть человека, с которым ты просто знаком, сшибает с ног куда как сильнее, нежели смерть более близкого "после продолжительной болезни"

стоим у светофора, ждём зелёного. мимо проезжает красно-белый автобус с символикой и надписями "Спартак", в окнах видно несколько усталых лиц. за автобусом едут машины, разные части которых украшены символикой, из окон развеваются красно-белые флаги. загорается зелёный, мы переходим. кажется, нас сейчас коснулся параллельный мир ( Read more... )

вот день космонавтики, все ходят довольные. а мне звонить и поздравлять с днём рождения одного человечка. но, чёрт возьми, я за пару дней так и не придумал, что ей сказать. она и трубку-то скорее всего не возьмёт, её снова и снова будет выворачивать, ведь ровно на её день рождения у неё вторая химиотерапия после операции. и она клянёт всех врачей, ( Read more... )

мы вчера вечером собираемся пойти гулять, обсуждаем, в какую сторону пойти. внезапно замечаем, что за окном уже темень, хотя ещё и восьми толком нет. "о, - вспоминает он - тут на днях же фигня, что Венера как-то солнце загораживает. сейчас открою яндекс, чекну". он открывает, я жду, жду... "знаешь, Рэй Брэдбери вчера умер ( Read more... )

я вытащила серьги из козелков.

я вытащила все серьги из ушей, кроме козелков. очень легко стало, и больше ничего не звякает. осталось состричь волосы и улететь

смогу ли я когда-нибудь найти в себе силы, чтобы пройти сквозь это время? смогу ли я набраться храбрости, чтобы поднять голову вверх? поймут ли они когда-нибудь эту бесконечную боль, сжигающую всё, что ещё осталось живым или так и будут читать нравоучения? простят ли они мне мою слабость быть слабой? прощу ли я когда-нибудь это всё самой себе?