Об осознанном присутствии
Перевод учит смирению, если не сказать - мазохизму: начинаешь ощущать удовольствие от недостижимого превосходства автора над тобой, от того, что вот есть фраза, которую категорически невозможно перевести так, чтобы перевод был полностью адекватен оригиналу.
Характеристика, которую Пол Атрейдес даёт своему отцу, герцогу Лето:
As always, Paul experienced a sense of presence in his father, someone totally here (с) Frank Herbert "Dune"
Буквальный перевод:
Как всегда, Пола охватило ощущение присутствия отца - человека, который был полностью здесь.
Художественная обработка буквального перевода:
Как это всегда бывало, Пол физически ощутил присутствие отца. Герцог действительно находился там, где он находился, - и телом, и сознанием.
Три момента:
1. Английское experience сочетает значения "непосредственное присутствие" и "жизненный опыт", это ощущение экспрессивно, что на русском требует дополнительных акцентов, усиливающих его интенсивность, - например, характеристики "физически".
2. В оригинале стоит конкретная ситуация: Лето "здесь" именно сейчас, когда Пол видит его перед отлётом на Арракис. Но вступление as always переводит её в категорию настоящего повторяющегося: эта героическая соразмерность самому себе, полноценное присутствие в данном моменте своей судьбы - постоянная характеристика герцога. В английском это передаётся линейкой времён Simple - либо вообще избеганием временных категорий; в русском нужны лексические маркеры этого привычного повторения.
3. Сформулировалось наконец, почему русский перевод систематически оказывается длиннее английского оригинала. Дело не только в грамматической лаконичности английского, хотя она безусловна. Дело в различных умениях языков оперировать подтекстами. Русский лучше справляется с психологическим: все эти морфологические выражения оттенков чувств, чеховские реплики в пространство и красноречивые умолчания. В английском за многоточием скрывается пауза, в русском - бездна. Зато английский (язык? или всё-таки культура в целом?) наловчился использовать логический подтекст: поставил графический акцент на слово, и читатель привычно расшифровывает упакованные в его оболочку смыслы (плюс, конечно, явная личная склонность Герберта к этому приёму). Для русского человека многозначительные ударения на слово, все эти подмигивания, шифровки "для посвящённых" смешны и вызывают к жизни бессмертное "и глазами так - у-у-у!" Всё-таки русская культура педагогична по своей сути: перед тайнами души она замирает в почтительном молчании, но вот смыслы привыкла разъяснять. И разъяснять внятно, конкретно и, желательно, с примерами. Поэтому мало указать на интенсивность присутствия герцога - надо раскрыть смысловое содержание этого totally.
Но! И вот тут начинаются чудеса.
Одно из редких, но поэтических значений presence - указание на нечто мистическое, таинственную сущность. Обтекаемое someone при этом совершенно не обязано указывать на герцога. Так что параллельно с прямым смыслом активного участия Лето в своей судьбе эта фраза может толковаться как смутное ощущение Пола, что в его отце скрывается некая загадочная сила, полностью его захватившая.
Это может быть долг герцога и главы рода: Пол теперь, на изломе судьбы и узнав, что Лето обречён и его обязанности придётся вскорости унаследовать сыну, не может не ощущать этого груза на плечах отца особенно остро.
Но это может быть ещё и захваченность мифом, судьбой - в книге, чья идея позиционируется именно так, и в главе, эпиграф к которой (ах, умница Ирулан!) прямо подкидывает ключи: Лето - человек, попавший в ловушку Судьбы, и фигура, померкшая в лучах славы сына. Миф, который им овладел, - это миф сакральной жертвы, сказочной недостачи, подталкивающей героя - его сына Пола - к героической инициации.
Как перевести оба этих смысла и не увязнуть в многословии?!
Пол, как и всегда в присутствии отца, ощутил исходящую от него силу. Где бы ни появился Лето Атрейдес, невозможно было этого не почувствовать.
(Я крутила этот пассаж несколько часов, но он по-прежнему кажется мне калькой. Притом лексически это настолько далеко от оригинала, что поневоле сомневаешься: не вышли ли у тебя вариации на тему вместо перевода? Что сказала бы на это Нора Галь?)
Характеристика, которую Пол Атрейдес даёт своему отцу, герцогу Лето:
As always, Paul experienced a sense of presence in his father, someone totally here (с) Frank Herbert "Dune"
Буквальный перевод:
Как всегда, Пола охватило ощущение присутствия отца - человека, который был полностью здесь.
Художественная обработка буквального перевода:
Как это всегда бывало, Пол физически ощутил присутствие отца. Герцог действительно находился там, где он находился, - и телом, и сознанием.
Три момента:
1. Английское experience сочетает значения "непосредственное присутствие" и "жизненный опыт", это ощущение экспрессивно, что на русском требует дополнительных акцентов, усиливающих его интенсивность, - например, характеристики "физически".
2. В оригинале стоит конкретная ситуация: Лето "здесь" именно сейчас, когда Пол видит его перед отлётом на Арракис. Но вступление as always переводит её в категорию настоящего повторяющегося: эта героическая соразмерность самому себе, полноценное присутствие в данном моменте своей судьбы - постоянная характеристика герцога. В английском это передаётся линейкой времён Simple - либо вообще избеганием временных категорий; в русском нужны лексические маркеры этого привычного повторения.
3. Сформулировалось наконец, почему русский перевод систематически оказывается длиннее английского оригинала. Дело не только в грамматической лаконичности английского, хотя она безусловна. Дело в различных умениях языков оперировать подтекстами. Русский лучше справляется с психологическим: все эти морфологические выражения оттенков чувств, чеховские реплики в пространство и красноречивые умолчания. В английском за многоточием скрывается пауза, в русском - бездна. Зато английский (язык? или всё-таки культура в целом?) наловчился использовать логический подтекст: поставил графический акцент на слово, и читатель привычно расшифровывает упакованные в его оболочку смыслы (плюс, конечно, явная личная склонность Герберта к этому приёму). Для русского человека многозначительные ударения на слово, все эти подмигивания, шифровки "для посвящённых" смешны и вызывают к жизни бессмертное "и глазами так - у-у-у!" Всё-таки русская культура педагогична по своей сути: перед тайнами души она замирает в почтительном молчании, но вот смыслы привыкла разъяснять. И разъяснять внятно, конкретно и, желательно, с примерами. Поэтому мало указать на интенсивность присутствия герцога - надо раскрыть смысловое содержание этого totally.
Но! И вот тут начинаются чудеса.
Одно из редких, но поэтических значений presence - указание на нечто мистическое, таинственную сущность. Обтекаемое someone при этом совершенно не обязано указывать на герцога. Так что параллельно с прямым смыслом активного участия Лето в своей судьбе эта фраза может толковаться как смутное ощущение Пола, что в его отце скрывается некая загадочная сила, полностью его захватившая.
Это может быть долг герцога и главы рода: Пол теперь, на изломе судьбы и узнав, что Лето обречён и его обязанности придётся вскорости унаследовать сыну, не может не ощущать этого груза на плечах отца особенно остро.
Но это может быть ещё и захваченность мифом, судьбой - в книге, чья идея позиционируется именно так, и в главе, эпиграф к которой (ах, умница Ирулан!) прямо подкидывает ключи: Лето - человек, попавший в ловушку Судьбы, и фигура, померкшая в лучах славы сына. Миф, который им овладел, - это миф сакральной жертвы, сказочной недостачи, подталкивающей героя - его сына Пола - к героической инициации.
Как перевести оба этих смысла и не увязнуть в многословии?!
Пол, как и всегда в присутствии отца, ощутил исходящую от него силу. Где бы ни появился Лето Атрейдес, невозможно было этого не почувствовать.
(Я крутила этот пассаж несколько часов, но он по-прежнему кажется мне калькой. Притом лексически это настолько далеко от оригинала, что поневоле сомневаешься: не вышли ли у тебя вариации на тему вместо перевода? Что сказала бы на это Нора Галь?)