Отец.
Судьба.
Автобус из Парижа вернулся в Мюнхен с большим опозданием, и домой я попал уже глубокой ночью. Бросив барохло, я провалился в сон, из которого меня вытащил Дима, старинный приятель отца, он сходу привел меня в чувство одной лишь фразой:
- Звонили из Москвы. С отцом беда. У него обширный инфаркт сердца. Он сейчас в Боткинской клинике в реанимации. Билеты я уже забронировал… вылет через 3 часа.
В тот год, в стране встала вся авиация из-за забастовки диспетчеров и пилотов. Мало кто отдавал отчет, что это конец не только Авиации, но и самой стране в целом. Все азартно играли в новую игру- забастовка.
Отец был назначен председателем ревизионной комиссии от ФАС ( Федеральная Авиационная Служба) и направлен урегулировать конфликт с бастующими.
Когда коллективный договор, наконец-то с профсоюзами подписали, он и получил обширный инфаркт сердца.
Очень серьезный.
…
Когда я приехал в Боткинскую клинику, ко мне из реанимации вышел врач еврей.
И сказал.
-« Не надейся! Такие не выживают!»
...
Все время пока он был в реанимации, я в каком-то оцепенении находился. Меня отпустило, только когда его перевели в общую палату.
( Немец.
Кстати говоря, с отцом в палате оказался забавный персонаж. Я когда в первый раз в палату пришел, отца не было, он, то ли на процедурах был, толи на обеде. Вощем в палате только дед какой-то лежал, я спросил у него где все? А он мне на немецком начинает заряжать что не понимает на русском ничего. Не беда.. переспрашиваем на немецком. У деда начинают расширяться зрачки. Он захлебываясь начинает рассказывать мне , что он с женой в тур поехал по волге был когда его прихватило, сам он из Гановера, и вот он со своей женой уже неделю в Москве, и неделю они не могут ни у кого узнать как его здоровье. Русский они не знают, как и английский, который знает их доктор. Засада короче, и я для них подарок судьбы. Когда пришла его жена, от известия что теперь есть тот, кто сможет им переводить, чуть в больнице не приключился еще один клиент. Позвали доктора, типа рассказывайте молодому человеку, а он все переведет нам.
Доктор, заинтересовавшись насколько я хорошо знаю немецкий, начал меня грузить информацией о каком-то митральном клапане, про аритмию, про коронарную херню… Вощем я притормозил доктора, типа я и на русском не понимаю о чем он.
- В целом, доктор, как у них дела?- спросил я эскулапа.
- Да в целом то ништяк уже!- ответил он.
- Alles Gut!- подытожил я немцам.
Чтоб они без меня вообще делали?
Немец стал любимцем палаты. Я им оставил русско-немецкий разговорник, и палата взяла над ним то-ли шефство, то-ли взяла его в оборот.
Они его брали с собой в самоволку на Ваганьковское кладбище, а когда тот врубился что это не рекомендованные прогулки а рывок, уперся, и тогда его стали оставлять на стреме. Поили втихаря коньяком, говоря ему по разговорнику, что это лекарство, следили за его режимом.
Заглянул как-то к ним в палату медсестра, и сказала, чтобы немцу как-то объяснили, что ему нельзя ничего есть, так как днем анализ крови брать будут. Братва перерыла весь разговорник в поиске хоть какой-то фразы, которая поможет объяснить, что нельзя есть. Я и раньше знал что разговорник это малополезная вещь. Спросить то по нему ты сможешь, но ведь тебе-то ответят!
А тут и спросить проблема, вот в каком разделе есть фраза - « ЕСТЬ НЕЛЬЗЯ!»
Нашли они, в разделе ЗООПАРК.
А именно- « ЗВЕРЕЙ КОРМИТЬ ЗАПРЕЩЕНО!»
Надо сказать, что немец все правильно понял, не смотря на жуткие рожи, которыми они сопровождали эту фразу, и безумные жесты, которыми она изображали набор крови из вены.
Кстати, немец оказался ветераном второй мировой.
Это выяснилось, когда мы всей палатой душевно гоняли чай, вольготно развалившись на кроватям, и рассказывая друг другу кто, откуда и кто где. Я естественно переводил все ту туда то обратно. Как раз я за отца переводил немцу. Отец, не в пример мне, солиднее меня раза в два по весу. Я немцу и перевел типа, смотри и запоминай как настоящие казаки выглядят. Немец присвистнул, и пожал ему руку, говоря с уважением,- « Don Kosak!!! Ja, Ja!!».
Это еще что, говорю, ты деда моего не видел, он до Берлина дошел. Тут повисла пауза. Все оживились, и попросили меня спросить у немца, а он то сам служил, нет?
Ответ заинтриговал всех. Оказалось что немец мало то го что служил, так он еще и воевал. Об во время войны был боцманом на подводной лодке. Элита германского флота, Кригсмарине!
Наши с прищуром переспросили,- « Наших Топил?». « НЕ! Тока англичан да американцев!!»,- заверил дед. Наши одобрительно погалдели и порешили,-« ну тады пущай поживет еще!» .
Немец много забавного рассказывал за войну. Как его 18 летнего пацана, призвали на флот, и на следующий день он ушел в первую автономку боцманом. Рассказывал как они топили, как их бомбили. Как сдались после объявления капитуляции. Как вернулся в разрушенный до тла дом. Мы рассказали ему свои истории.
Но он нас поразил еще одной историей. У немца оказалась фамилия Москва ( Moschkwa). Клянусь , сам в паспорте проверял. Как то на линейке, приехал к ним какой-то политрук толкать речь. Всем конечно на нее насрать, кто стоит, мечтает, кто ворон считает. Ну и на месте где их политработник стал орать Дранк нах Москау, немца моего кенты пихают в спину, типа иди, тебя вызывают.
Немец мой браво вышагивает на середину линейки и орет!
- Я
-Что я?
-Я Москва!
-какая нах Москва? Что за цирк?
-Ну вы же вызывали Москву? Я и есть Москва.
Вощем, пока не разобрались, он чуть первый инфаркт не заработал.)
Отца держали в реанимации целый месяц, обычно не больше пару дней держат в реанимации.
Как его в общую перевели, я врачу ящик коньяка притащил.
Он сказал, что первый раз такое видит, но…
Если в течении года не сделать шунтирование, то судьба все равно догонит отца.
Узнал сколько операция стоит.
Охренел.
Нашли мы деньги, пробили республиканскую квоту, приехали в центр им Бакулева. Там отца исследовали.
Сказали что нереально, слишком большой вес. Во время операции шунтирования, отключают сердце, и кровеносную систему подключают к помпе, и эта дура помпа гонит кровь по малому и большому кругу кровообращения с одинаковым давлением, а у отца большой вес был, и это значило 100%, гарантированный инсульт. Сказали, если за квартал сбросит 40 кг, то есть шанс.
Забрал я его, сидим дома. Я тупо взял каталог желтые страницы, открыл на странице диета, наткнулся на институт диетологии и питания РАН. Он совсем рядом оказался. Приехал и сдал его туда. А там, мама не горюй, отец дюймовочкой был по сравнению с другими клиентами. Под некоторыми сеточная кровать до пола прогибалась.
Первый месяц, минус двадцать пять кило!
!!
Второй месяц, еще минус двенадцать кило!
!!!
Потом еще, и еще, но меньше, типа основной эффект сразу достигается, а потом добивон.
Я был так обескуражен, что решил разобраться в методике. Забавная метода, ей как оказалось лет 50 уже. В самом начале, делают полное исследование организма, и составляют индивидуальную диету. Ничего хитрого, все то же самое, мясо, рыба, картошка, но какая-то странная. Я ее сам пробовал, помню соли не было, и какие-то красные капсулы давали. Причем физических упражнений не давали, как и бассейн, отец же с сердцем клиент.
Привожу его в Бакулево назад, там тоже охренели. «Ок!»,- говорят, будем резать.
Сделали шунтирование. Сам Ринат Акчурин делал.
Дали гарантию.. восемь лет.
Он жизнь очень любил, как настоящий ростовчанин и старался жить и работать на всю катушку.
Работа ему тонус придавала.
Он часто в командировку ко мне приезжал, а я на 5 этаже жил.
Хрущевка, лифта нет, он в три приема поднимался, отдыхал.
Когда в динамике был и двигался, то жил, «разрабатывался»,- как он говорил.
А дома расклеивался.
…
Отец прожил десять лет.
…
Я это к чему это все рассказываю.
Последние три года он умирал.
И мы все это прекрасно понимали.
И он это понимал.
…
И это не страшно.
Когда знаешь приблизительно свой срок.
А последние два года воспринимались как подарок.
Мы с ним много успели сделать.
Умирать страшно когда что-то не закончил.
Мама говорила, что в последнюю неделю он мне все порывался звонить.
Он тогда на дорогущих каких-то поддерживающих таблетках жил.
Министр здравоохранения республики помог, весь запас что в городе был нам отдал.
Хотел еще нам заказать, отец сказал что не надо.
Мы были все готовы.
Единственно я не успел ему квартиру новую после ремонта показать.
Это странно читать наверное, но я знаю что говорю.
Это судьба и судьбу не обмануть, к ней главное быть готовым...
Завтра 17 февраля у моего отца день рождения.
Про самолеты:
Не стыдись летчик носа своего.
Первым делом мы испортим самолеты.
Первым делом мы испортим самолеты. два.
Отец.
Автобус из Парижа вернулся в Мюнхен с большим опозданием, и домой я попал уже глубокой ночью. Бросив барохло, я провалился в сон, из которого меня вытащил Дима, старинный приятель отца, он сходу привел меня в чувство одной лишь фразой:
- Звонили из Москвы. С отцом беда. У него обширный инфаркт сердца. Он сейчас в Боткинской клинике в реанимации. Билеты я уже забронировал… вылет через 3 часа.
В тот год, в стране встала вся авиация из-за забастовки диспетчеров и пилотов. Мало кто отдавал отчет, что это конец не только Авиации, но и самой стране в целом. Все азартно играли в новую игру- забастовка.
Отец был назначен председателем ревизионной комиссии от ФАС ( Федеральная Авиационная Служба) и направлен урегулировать конфликт с бастующими.
Когда коллективный договор, наконец-то с профсоюзами подписали, он и получил обширный инфаркт сердца.
Очень серьезный.
…
Когда я приехал в Боткинскую клинику, ко мне из реанимации вышел врач еврей.
И сказал.
-« Не надейся! Такие не выживают!»
...
Все время пока он был в реанимации, я в каком-то оцепенении находился. Меня отпустило, только когда его перевели в общую палату.
( Немец.
Кстати говоря, с отцом в палате оказался забавный персонаж. Я когда в первый раз в палату пришел, отца не было, он, то ли на процедурах был, толи на обеде. Вощем в палате только дед какой-то лежал, я спросил у него где все? А он мне на немецком начинает заряжать что не понимает на русском ничего. Не беда.. переспрашиваем на немецком. У деда начинают расширяться зрачки. Он захлебываясь начинает рассказывать мне , что он с женой в тур поехал по волге был когда его прихватило, сам он из Гановера, и вот он со своей женой уже неделю в Москве, и неделю они не могут ни у кого узнать как его здоровье. Русский они не знают, как и английский, который знает их доктор. Засада короче, и я для них подарок судьбы. Когда пришла его жена, от известия что теперь есть тот, кто сможет им переводить, чуть в больнице не приключился еще один клиент. Позвали доктора, типа рассказывайте молодому человеку, а он все переведет нам.
Доктор, заинтересовавшись насколько я хорошо знаю немецкий, начал меня грузить информацией о каком-то митральном клапане, про аритмию, про коронарную херню… Вощем я притормозил доктора, типа я и на русском не понимаю о чем он.
- В целом, доктор, как у них дела?- спросил я эскулапа.
- Да в целом то ништяк уже!- ответил он.
- Alles Gut!- подытожил я немцам.
Чтоб они без меня вообще делали?
Немец стал любимцем палаты. Я им оставил русско-немецкий разговорник, и палата взяла над ним то-ли шефство, то-ли взяла его в оборот.
Они его брали с собой в самоволку на Ваганьковское кладбище, а когда тот врубился что это не рекомендованные прогулки а рывок, уперся, и тогда его стали оставлять на стреме. Поили втихаря коньяком, говоря ему по разговорнику, что это лекарство, следили за его режимом.
Заглянул как-то к ним в палату медсестра, и сказала, чтобы немцу как-то объяснили, что ему нельзя ничего есть, так как днем анализ крови брать будут. Братва перерыла весь разговорник в поиске хоть какой-то фразы, которая поможет объяснить, что нельзя есть. Я и раньше знал что разговорник это малополезная вещь. Спросить то по нему ты сможешь, но ведь тебе-то ответят!
А тут и спросить проблема, вот в каком разделе есть фраза - « ЕСТЬ НЕЛЬЗЯ!»
Нашли они, в разделе ЗООПАРК.
А именно- « ЗВЕРЕЙ КОРМИТЬ ЗАПРЕЩЕНО!»
Надо сказать, что немец все правильно понял, не смотря на жуткие рожи, которыми они сопровождали эту фразу, и безумные жесты, которыми она изображали набор крови из вены.
Кстати, немец оказался ветераном второй мировой.
Это выяснилось, когда мы всей палатой душевно гоняли чай, вольготно развалившись на кроватям, и рассказывая друг другу кто, откуда и кто где. Я естественно переводил все ту туда то обратно. Как раз я за отца переводил немцу. Отец, не в пример мне, солиднее меня раза в два по весу. Я немцу и перевел типа, смотри и запоминай как настоящие казаки выглядят. Немец присвистнул, и пожал ему руку, говоря с уважением,- « Don Kosak!!! Ja, Ja!!».
Это еще что, говорю, ты деда моего не видел, он до Берлина дошел. Тут повисла пауза. Все оживились, и попросили меня спросить у немца, а он то сам служил, нет?
Ответ заинтриговал всех. Оказалось что немец мало то го что служил, так он еще и воевал. Об во время войны был боцманом на подводной лодке. Элита германского флота, Кригсмарине!
Наши с прищуром переспросили,- « Наших Топил?». « НЕ! Тока англичан да американцев!!»,- заверил дед. Наши одобрительно погалдели и порешили,-« ну тады пущай поживет еще!» .
Немец много забавного рассказывал за войну. Как его 18 летнего пацана, призвали на флот, и на следующий день он ушел в первую автономку боцманом. Рассказывал как они топили, как их бомбили. Как сдались после объявления капитуляции. Как вернулся в разрушенный до тла дом. Мы рассказали ему свои истории.
Но он нас поразил еще одной историей. У немца оказалась фамилия Москва ( Moschkwa). Клянусь , сам в паспорте проверял. Как то на линейке, приехал к ним какой-то политрук толкать речь. Всем конечно на нее насрать, кто стоит, мечтает, кто ворон считает. Ну и на месте где их политработник стал орать Дранк нах Москау, немца моего кенты пихают в спину, типа иди, тебя вызывают.
Немец мой браво вышагивает на середину линейки и орет!
- Я
-Что я?
-Я Москва!
-какая нах Москва? Что за цирк?
-Ну вы же вызывали Москву? Я и есть Москва.
Вощем, пока не разобрались, он чуть первый инфаркт не заработал.)
Отца держали в реанимации целый месяц, обычно не больше пару дней держат в реанимации.
Как его в общую перевели, я врачу ящик коньяка притащил.
Он сказал, что первый раз такое видит, но…
Если в течении года не сделать шунтирование, то судьба все равно догонит отца.
Узнал сколько операция стоит.
Охренел.
Нашли мы деньги, пробили республиканскую квоту, приехали в центр им Бакулева. Там отца исследовали.
Сказали что нереально, слишком большой вес. Во время операции шунтирования, отключают сердце, и кровеносную систему подключают к помпе, и эта дура помпа гонит кровь по малому и большому кругу кровообращения с одинаковым давлением, а у отца большой вес был, и это значило 100%, гарантированный инсульт. Сказали, если за квартал сбросит 40 кг, то есть шанс.
Забрал я его, сидим дома. Я тупо взял каталог желтые страницы, открыл на странице диета, наткнулся на институт диетологии и питания РАН. Он совсем рядом оказался. Приехал и сдал его туда. А там, мама не горюй, отец дюймовочкой был по сравнению с другими клиентами. Под некоторыми сеточная кровать до пола прогибалась.
Первый месяц, минус двадцать пять кило!
!!
Второй месяц, еще минус двенадцать кило!
!!!
Потом еще, и еще, но меньше, типа основной эффект сразу достигается, а потом добивон.
Я был так обескуражен, что решил разобраться в методике. Забавная метода, ей как оказалось лет 50 уже. В самом начале, делают полное исследование организма, и составляют индивидуальную диету. Ничего хитрого, все то же самое, мясо, рыба, картошка, но какая-то странная. Я ее сам пробовал, помню соли не было, и какие-то красные капсулы давали. Причем физических упражнений не давали, как и бассейн, отец же с сердцем клиент.
Привожу его в Бакулево назад, там тоже охренели. «Ок!»,- говорят, будем резать.
Сделали шунтирование. Сам Ринат Акчурин делал.
Дали гарантию.. восемь лет.
Он жизнь очень любил, как настоящий ростовчанин и старался жить и работать на всю катушку.
Работа ему тонус придавала.
Он часто в командировку ко мне приезжал, а я на 5 этаже жил.
Хрущевка, лифта нет, он в три приема поднимался, отдыхал.
Когда в динамике был и двигался, то жил, «разрабатывался»,- как он говорил.
А дома расклеивался.
…
Отец прожил десять лет.
…
Я это к чему это все рассказываю.
Последние три года он умирал.
И мы все это прекрасно понимали.
И он это понимал.
…
И это не страшно.
Когда знаешь приблизительно свой срок.
А последние два года воспринимались как подарок.
Мы с ним много успели сделать.
Умирать страшно когда что-то не закончил.
Мама говорила, что в последнюю неделю он мне все порывался звонить.
Он тогда на дорогущих каких-то поддерживающих таблетках жил.
Министр здравоохранения республики помог, весь запас что в городе был нам отдал.
Хотел еще нам заказать, отец сказал что не надо.
Мы были все готовы.
Единственно я не успел ему квартиру новую после ремонта показать.
Это странно читать наверное, но я знаю что говорю.
Это судьба и судьбу не обмануть, к ней главное быть готовым...
Завтра 17 февраля у моего отца день рождения.
Про самолеты:
Не стыдись летчик носа своего.
Первым делом мы испортим самолеты.
Первым делом мы испортим самолеты. два.
Отец.