Международный женский день.
( Если вы впечатлительная и тонкая натура, я действительно не рекомендую читать этот рассказ, и вообще я подумываю не закрыть ли его)
Мутило… Смешное слово мутило.
Я сидел в полной темноте на полу ванны, скрючившись в три погибели. В голове крутилась лишь одна мантра, « больше не буду, больше не буду, больше не буду ». Я был полностью сосредоточен на процессах, происходящих внутри моего организма, пытаясь силой мысли вернуться в норму. Я давно уже успел пожалеть обо всем. О том, что я родился на белый свет, о этой пьянке тусовке, о том, как быстро я накидался бухниной, и о том, что пока я полз в сторону ванной комнаты, не тюкнул по голове эту скатину, которая, в совершенно скотском состоянии, горланила где-то рядом песню из репертуара «Сектора Газа», мешая мне сосредоточиться на медитации. Вечеринка, посвященная международному женскому дню 8 марта, мать его, похоже, удалась на славу.
За месяц до событий.
Мы ко всем партийным мероприятиям всегда готовились основательно. Правда надо признать, практически всегда в итоге получалось так, как будто мы и не готовились. Страна у нас такая, готовься не готовься, а в итоге получается задница, последствия которой мы героически преодолеваем. Мы нация-чемпион по преодолению задницы. Это относится ко всем видам деятельности, от войны и футбола, до празднования 8 марта.
План был следующий.
Во-первых, это был 1992 год, а следовательно тотальный дефицит. Купить еду, это была целая проблема, а закупка алкоголя, представляла из себя, целую операцию.
Во-вторых, это было время гормонального взрыва первого курса университета. И по идее, нам уже можно было вполне легально употреблять алкоголь и «ухаживать» за женщинами. Нет, не было никакого официального объявления по радио или по телевидению, и никто не разрезал перед нами красную ленточку, но то, что уже можно как бы подразумевалось. Как правильно принимать горячительные напитки и «ухаживать» за женщинами никто из нас не знал, но мы все делали вид, что давно и с толком это умеем делать. Мы понторезили друг перед другом, и на словах, все могли бухать граненными стаканами, и имели за своими плечами не один десяток женщин. И по этому, мы готовились к этому дню с замиранием сердца, фантазируя и предвосхищая это событие. )
Денег, что мы собрали на взносы от стипендии, по идее хватало на какую-то еду, и алкоголь. Я еще помню, как мы долго спорили, покупать немного, но мартини в комке ( так называли первые частные магазинчики ), или побольше, но водки. В итоге решили, что цель у нас не нажраться, а наконец-то потрахаться поздравить дам, и поэтому берем мартини. Но, Юрик Пипка, который отвечал за закупку, умудрился купить Владикавказской водяры-палёнки, за недорого, и посему бухнины у нас было просто дохрена!!!!
С квартирой так же было все не гладко. У нас уже был кое-какой опыт совместного проведения досуга. И никто особо не жаждал предоставить свою квартиру для превращения ее в гадюшник. Нет, у нас конечно было пара радушных хозяев, которые всегда были готовы предоставить свое жилье, как правило снимаемое, для общих движений. Но мы и сами не были особо в восторге, так как в те квартиры зазвать женщин было проблематично. Слишком уж там было все уже засранно. Но, не перевелись еще герои. В нашем случае, дал маху отличился Игорь Мазутов, о чем он позднее и пожалел.
Игорь рос в семье потомственных интеллигентов. Большая библиотека, самая большая коллекция в городе пластинок и открыток. Стихи его папы издавали в местных газетах. Кстати, уж не знаю с нами ли это связанно, но после нашей тусовки папа Игоря стихов больше не писал. Не смогла Муза больше жить в том доме. Но это было потом, а с начала Игорь обрадовал нас, что родители уезжают к родственникам на несколько дней, и если мы поклянемся, что все будет прилично, то можно и у него. Мы мгновенно поклялись, и по лицу Игоря мы поняли, что он уже пожалел.
Все вопросы с женским контингентом взял на себя Русик. Мы решили как… В связи с тем, что Русик проходил курс антибиотиков в трипконторе, мы могли начинать бухать праздновать без него, так ему нельзя, а он тем временем отправится на «танцы» и привезет нам от туда женщин столько сколько надо. Русик был единственный из нас, чьим байкам об успехе у женщин мы верили безусловно, потому как Русик был постоянным клиентом КожВенДиспанцера.
Все как будто бы склеивалось, если бы не один факт, который немного напрягал. Дом Игоря стоял напротив городского медвытрезвителя. Так что всем участникам, если кто немного переберет, строго настрого запретили выходить на улицу. Да и, в конце концов, не выпивка же у нас была в приоритете.
Настал день тусовки.
Все надели лучшие шмотки, многие свежие труселя, некоторые не дырявые носки. По началу, в квартире царила идиллия. Пацаны сидели по комнатам и с тоской разглядывали коллекцию открыток, которой всех уже порядком утомил Игорь, поглядывая в зал, где девочки накрывали на стол. Для суеты на кухне, мы решили пригласить несколько однокурсниц. В первую очередь дочь декана факультета. Надо же было, как то сессию сдавать. Подругу Женьки Цибули, которая не отпускала его дальше метра от себя, и была еше Ленка Кабакова. Ленку вообще-то никто не звал, но отделаться от нее мы не смогли.
( Мы учились вместе всего полгода, а она успела уже вынести мозг всей мужской половине группы. Она успела атаковать практически каждого. Поначалу все воспринимали ее внимание положительно, но столкнувшись с постоянными капризами тут же, всеми правдами и е правдами включали заднюю скорость. Она требовала обещания позвонить ей вечером, которое ей давали, чтобы она уже отцепилась. Утром же, она требовала детального отчета, почему тот не позвонил. Кроме этого она требовала таскать ее постоянно с собой. А когда же ее брали с собой, устраивала постоянные истерики. Спектр претензий был от, « Че ты на нее пялишься?», до «Что тебя с ней было?». И это все притом, что эти прогоны начинались уже в первый же день общения, которое еще даже не дошло до постели. Отделаться от нее было нереально, а фразу," Да отъебись ты от меня!", Лена просто игнорировала. Она следила за всеми твоими возможными местами пребывания, и часами барражировала по городу, разбив его на квадраты. Парни не знали, как от нее отделаться, и старались не оставаться с ней наедине, и не брякнуть ей что-нибудь по неосторожности, чтобы она не восприняла это за начало их отношений. Так, что мы держали в жесточайшем секрете от нее место и время нашей тусовки, но когда она нас выследила и приперлась, мы оставили ее, договорившись быстро накачать ее водярой и отправить домой на такси, от греха подальше. Все понимали, что если кто сдуру переспит с ней, то судьба узников ГУЛАГа покажется ему раем. )
Наконец-то стол накрыли.
У нас было еще пару часов до прихода Русика с женщинами, и мы решили начать, тем более что надо было еще набухать ,избавиться от палева ,нейтрализовать Кабакову. Дальше все было очень динамично. Благодаря нашей возрастной тупости, мы умудрились купить отменное пойло, которое вырубило нас практически моментально. Ко всему прочему мы еще и хорохорились друг перед другом. После первого тоста не закусываю, между первой и второй перерывчик небольшой, запивают только девочки и так далее. В итоге, в течении каких-то 20 минут, каждый принял на грудь не менее 200-300 грамм этого шмурдяка. Нас пытался облагоразумить, воспитанный на грузинской чаче Коба Булия. Он, с грузинским акцентом шептал мне:
-« Э! Андрэй! Пить можно много, но… но пить нужно дольго!».
Но он не успел…
Я один из немногих, кто помнит все.
Или почти все.
Помню, как понесли Макса Паниковского, прилечь отдохнуть на диван в комнату Игорю.
Помню как Юрка Гайдамак, почему-то голый по пояс пытался выйти из за стола, но покачнувшись, по невероятной амплитуде рухнул аккурат глазом на горлышко пустой бутылки из-под водяры, стоявшей на полу. По идее, Гайдамак должен был разделить славу Кутузова и адмирала Нельсона, и взирать ему дальше на мир одним глазом, но вопреки всем законам физики, глаз победил бутылку. В итоге глаз заплывал синюшным бланшем, а бутылка лопнула пополам. Все кто видел это падение на бутылочное горло, замерли в ужасе, а затем бросились помогать Юрику встать, но ноги уже не держали, и Юрик Пипка рухнул сверху Гайдамака, судорожно пытаясь ухватиться за что-нибудь вокруг себя, и зацепив скатерть со стола, увлек следом за собой все, что стояло на столе.
Помню как кто-то пил по гусарски, с плеча, а после закусывал фужером.
Бедный Игорь Мазут. Он метался в этом шалмане, как еврей во время погрома, пытаясь остановить неминуемую погибель квартиры.
- МААААКС,- причитал Игорь, подсовывая тому таз,- БЛЮЙ ТОЛЬКО НЕ НАПОЛ!!!
- ТОЛЬКО НЕ В РОДИТЕЛЬСКУЮ СПАЛЬНЮ!!!!,- умолял Игорь народ, тащивший Гайдамака на кровать.
- НЕ ТОПЧИТЕ ФУЖЕРЫ, СУКИ!!!- бился в истерике Игорь, но вскоре водка-палёнка овладела и его мозгом, и Игорь отключился, перестав докучать нам своими причитаниями.
Накрыло и меня. Чувство легкого опьянения сменилось предчувствием скорой катастрофы, и пока я еще был в состоянии передвигаться самостоятельно, я рванул на поиски места, где можно было пересидеть «шторм». Большого выбора у меня не было. Все пространство квартиры напоминало картину Брюлова «Последний день Помпеи». Вся наша тусовка равномерно рассосалась по комнатам, и в меру своего состояния занималась порчей имущества и антуража. Покачиваясь, я устремился по ближе к унитазу, в пока еще никем не занятую ванную комнату.
Продравшись в коридор, я увидел жуткую, апокалипсическую картину, заставившую меня замереть на мгновение. Передо мной находилось распластанное тело Ленки Кабаковой. Дверь в подъезд была распахнута, и половина ее тела еще находилось в квартире, а голова уже лежала снаружи, на коврике. Руки безвольно лежали вдоль ее туловища, а ноги, загребая, пытались толкать тело в направлении выхода. Я зачарованно наблюдал, как та, раскорячившись буквой зю, делала жалкие попытки выбраться «на воздух», пока рвотные позывы не загнали меня в клозет.
Я сидел в полной темноте на полу ванны, скрючившись в три погибели. В голове крутилась лишь одна мантра, « больше не буду, больше не буду, больше не буду ». Я был полностью сосредоточен на процессах, происходящих внутри моего организма, пытаясь силой мысли вернуться в норму. Я давно уже успел пожалеть обо всем. О том, что я родился на белый свет, о этой пьянке тусовке, о том, как быстро я накидался бухниной, и о том, что пока я полз в сторону ванной комнаты, не тюкнул по голове эту скатину, которая, в совершенно скотском состоянии, горланила где-то рядом песню из репертуара «Сектора Газа», мешая мне сосредоточиться на медитации.
Первая часть или партия.
Вторая часть или 8 марта.
Третья часть или 8 марта окончание.
Четвертая часть или Лигалайз.
Как поступали в ВУЗ. В 6 частях.
Бараны.
Счастливое Советствое детство.
Советская прибалтика.
Хлеб всему голова.
Гавно и голуби.
Советские пилоты.
Первая Любовь.
Мутило… Смешное слово мутило.
Я сидел в полной темноте на полу ванны, скрючившись в три погибели. В голове крутилась лишь одна мантра, « больше не буду, больше не буду, больше не буду ». Я был полностью сосредоточен на процессах, происходящих внутри моего организма, пытаясь силой мысли вернуться в норму. Я давно уже успел пожалеть обо всем. О том, что я родился на белый свет, о этой пьянке тусовке, о том, как быстро я накидался бухниной, и о том, что пока я полз в сторону ванной комнаты, не тюкнул по голове эту скатину, которая, в совершенно скотском состоянии, горланила где-то рядом песню из репертуара «Сектора Газа», мешая мне сосредоточиться на медитации. Вечеринка, посвященная международному женскому дню 8 марта, мать его, похоже, удалась на славу.
За месяц до событий.
Мы ко всем партийным мероприятиям всегда готовились основательно. Правда надо признать, практически всегда в итоге получалось так, как будто мы и не готовились. Страна у нас такая, готовься не готовься, а в итоге получается задница, последствия которой мы героически преодолеваем. Мы нация-чемпион по преодолению задницы. Это относится ко всем видам деятельности, от войны и футбола, до празднования 8 марта.
План был следующий.
- Купить бухнину, алкогольные напитки.
- Найти свободную квартиру.
- Заманить на мероприятие женщин. Желательно незнакомых, но если не получится, зазвать уже кого получится.
- Закупить достаточное количество презервативов. Придумать культурную программу.
Во-первых, это был 1992 год, а следовательно тотальный дефицит. Купить еду, это была целая проблема, а закупка алкоголя, представляла из себя, целую операцию.
Во-вторых, это было время гормонального взрыва первого курса университета. И по идее, нам уже можно было вполне легально употреблять алкоголь и «ухаживать» за женщинами. Нет, не было никакого официального объявления по радио или по телевидению, и никто не разрезал перед нами красную ленточку, но то, что уже можно как бы подразумевалось. Как правильно принимать горячительные напитки и «ухаживать» за женщинами никто из нас не знал, но мы все делали вид, что давно и с толком это умеем делать. Мы понторезили друг перед другом, и на словах, все могли бухать граненными стаканами, и имели за своими плечами не один десяток женщин. И по этому, мы готовились к этому дню с замиранием сердца, фантазируя и предвосхищая это событие. )
Денег, что мы собрали на взносы от стипендии, по идее хватало на какую-то еду, и алкоголь. Я еще помню, как мы долго спорили, покупать немного, но мартини в комке ( так называли первые частные магазинчики ), или побольше, но водки. В итоге решили, что цель у нас не нажраться, а наконец-то потрахаться поздравить дам, и поэтому берем мартини. Но, Юрик Пипка, который отвечал за закупку, умудрился купить Владикавказской водяры-палёнки, за недорого, и посему бухнины у нас было просто дохрена!!!!
С квартирой так же было все не гладко. У нас уже был кое-какой опыт совместного проведения досуга. И никто особо не жаждал предоставить свою квартиру для превращения ее в гадюшник. Нет, у нас конечно было пара радушных хозяев, которые всегда были готовы предоставить свое жилье, как правило снимаемое, для общих движений. Но мы и сами не были особо в восторге, так как в те квартиры зазвать женщин было проблематично. Слишком уж там было все уже засранно. Но, не перевелись еще герои. В нашем случае, дал маху отличился Игорь Мазутов, о чем он позднее и пожалел.
Игорь рос в семье потомственных интеллигентов. Большая библиотека, самая большая коллекция в городе пластинок и открыток. Стихи его папы издавали в местных газетах. Кстати, уж не знаю с нами ли это связанно, но после нашей тусовки папа Игоря стихов больше не писал. Не смогла Муза больше жить в том доме. Но это было потом, а с начала Игорь обрадовал нас, что родители уезжают к родственникам на несколько дней, и если мы поклянемся, что все будет прилично, то можно и у него. Мы мгновенно поклялись, и по лицу Игоря мы поняли, что он уже пожалел.
Все вопросы с женским контингентом взял на себя Русик. Мы решили как… В связи с тем, что Русик проходил курс антибиотиков в трипконторе, мы могли начинать бухать праздновать без него, так ему нельзя, а он тем временем отправится на «танцы» и привезет нам от туда женщин столько сколько надо. Русик был единственный из нас, чьим байкам об успехе у женщин мы верили безусловно, потому как Русик был постоянным клиентом КожВенДиспанцера.
Все как будто бы склеивалось, если бы не один факт, который немного напрягал. Дом Игоря стоял напротив городского медвытрезвителя. Так что всем участникам, если кто немного переберет, строго настрого запретили выходить на улицу. Да и, в конце концов, не выпивка же у нас была в приоритете.
Настал день тусовки.
Все надели лучшие шмотки, многие свежие труселя, некоторые не дырявые носки. По началу, в квартире царила идиллия. Пацаны сидели по комнатам и с тоской разглядывали коллекцию открыток, которой всех уже порядком утомил Игорь, поглядывая в зал, где девочки накрывали на стол. Для суеты на кухне, мы решили пригласить несколько однокурсниц. В первую очередь дочь декана факультета. Надо же было, как то сессию сдавать. Подругу Женьки Цибули, которая не отпускала его дальше метра от себя, и была еше Ленка Кабакова. Ленку вообще-то никто не звал, но отделаться от нее мы не смогли.
( Мы учились вместе всего полгода, а она успела уже вынести мозг всей мужской половине группы. Она успела атаковать практически каждого. Поначалу все воспринимали ее внимание положительно, но столкнувшись с постоянными капризами тут же, всеми правдами и е правдами включали заднюю скорость. Она требовала обещания позвонить ей вечером, которое ей давали, чтобы она уже отцепилась. Утром же, она требовала детального отчета, почему тот не позвонил. Кроме этого она требовала таскать ее постоянно с собой. А когда же ее брали с собой, устраивала постоянные истерики. Спектр претензий был от, « Че ты на нее пялишься?», до «Что тебя с ней было?». И это все притом, что эти прогоны начинались уже в первый же день общения, которое еще даже не дошло до постели. Отделаться от нее было нереально, а фразу," Да отъебись ты от меня!", Лена просто игнорировала. Она следила за всеми твоими возможными местами пребывания, и часами барражировала по городу, разбив его на квадраты. Парни не знали, как от нее отделаться, и старались не оставаться с ней наедине, и не брякнуть ей что-нибудь по неосторожности, чтобы она не восприняла это за начало их отношений. Так, что мы держали в жесточайшем секрете от нее место и время нашей тусовки, но когда она нас выследила и приперлась, мы оставили ее, договорившись быстро накачать ее водярой и отправить домой на такси, от греха подальше. Все понимали, что если кто сдуру переспит с ней, то судьба узников ГУЛАГа покажется ему раем. )
Наконец-то стол накрыли.
У нас было еще пару часов до прихода Русика с женщинами, и мы решили начать, тем более что надо было еще набухать ,избавиться от палева ,нейтрализовать Кабакову. Дальше все было очень динамично. Благодаря нашей возрастной тупости, мы умудрились купить отменное пойло, которое вырубило нас практически моментально. Ко всему прочему мы еще и хорохорились друг перед другом. После первого тоста не закусываю, между первой и второй перерывчик небольшой, запивают только девочки и так далее. В итоге, в течении каких-то 20 минут, каждый принял на грудь не менее 200-300 грамм этого шмурдяка. Нас пытался облагоразумить, воспитанный на грузинской чаче Коба Булия. Он, с грузинским акцентом шептал мне:
-« Э! Андрэй! Пить можно много, но… но пить нужно дольго!».
Но он не успел…
Я один из немногих, кто помнит все.
Или почти все.
Помню, как понесли Макса Паниковского, прилечь отдохнуть на диван в комнату Игорю.
Помню как Юрка Гайдамак, почему-то голый по пояс пытался выйти из за стола, но покачнувшись, по невероятной амплитуде рухнул аккурат глазом на горлышко пустой бутылки из-под водяры, стоявшей на полу. По идее, Гайдамак должен был разделить славу Кутузова и адмирала Нельсона, и взирать ему дальше на мир одним глазом, но вопреки всем законам физики, глаз победил бутылку. В итоге глаз заплывал синюшным бланшем, а бутылка лопнула пополам. Все кто видел это падение на бутылочное горло, замерли в ужасе, а затем бросились помогать Юрику встать, но ноги уже не держали, и Юрик Пипка рухнул сверху Гайдамака, судорожно пытаясь ухватиться за что-нибудь вокруг себя, и зацепив скатерть со стола, увлек следом за собой все, что стояло на столе.
Помню как кто-то пил по гусарски, с плеча, а после закусывал фужером.
Бедный Игорь Мазут. Он метался в этом шалмане, как еврей во время погрома, пытаясь остановить неминуемую погибель квартиры.
- МААААКС,- причитал Игорь, подсовывая тому таз,- БЛЮЙ ТОЛЬКО НЕ НАПОЛ!!!
- ТОЛЬКО НЕ В РОДИТЕЛЬСКУЮ СПАЛЬНЮ!!!!,- умолял Игорь народ, тащивший Гайдамака на кровать.
- НЕ ТОПЧИТЕ ФУЖЕРЫ, СУКИ!!!- бился в истерике Игорь, но вскоре водка-палёнка овладела и его мозгом, и Игорь отключился, перестав докучать нам своими причитаниями.
Накрыло и меня. Чувство легкого опьянения сменилось предчувствием скорой катастрофы, и пока я еще был в состоянии передвигаться самостоятельно, я рванул на поиски места, где можно было пересидеть «шторм». Большого выбора у меня не было. Все пространство квартиры напоминало картину Брюлова «Последний день Помпеи». Вся наша тусовка равномерно рассосалась по комнатам, и в меру своего состояния занималась порчей имущества и антуража. Покачиваясь, я устремился по ближе к унитазу, в пока еще никем не занятую ванную комнату.
Продравшись в коридор, я увидел жуткую, апокалипсическую картину, заставившую меня замереть на мгновение. Передо мной находилось распластанное тело Ленки Кабаковой. Дверь в подъезд была распахнута, и половина ее тела еще находилось в квартире, а голова уже лежала снаружи, на коврике. Руки безвольно лежали вдоль ее туловища, а ноги, загребая, пытались толкать тело в направлении выхода. Я зачарованно наблюдал, как та, раскорячившись буквой зю, делала жалкие попытки выбраться «на воздух», пока рвотные позывы не загнали меня в клозет.
Я сидел в полной темноте на полу ванны, скрючившись в три погибели. В голове крутилась лишь одна мантра, « больше не буду, больше не буду, больше не буду ». Я был полностью сосредоточен на процессах, происходящих внутри моего организма, пытаясь силой мысли вернуться в норму. Я давно уже успел пожалеть обо всем. О том, что я родился на белый свет, о этой пьянке тусовке, о том, как быстро я накидался бухниной, и о том, что пока я полз в сторону ванной комнаты, не тюкнул по голове эту скатину, которая, в совершенно скотском состоянии, горланила где-то рядом песню из репертуара «Сектора Газа», мешая мне сосредоточиться на медитации.
Первая часть или партия.
Вторая часть или 8 марта.
Третья часть или 8 марта окончание.
Четвертая часть или Лигалайз.
Как поступали в ВУЗ. В 6 частях.
Бараны.
Счастливое Советствое детство.
Советская прибалтика.
Хлеб всему голова.
Гавно и голуби.
Советские пилоты.
Первая Любовь.