Помпей, Катон, Цезарь и Африка (1/2)
В римской политике после 59 года дела делались почти открыто, и чем дальше, тем меньше в ней материала для конспирологических расследований. Но всё-таки и в 50, и в 40-х есть наши с вами любимые маленькие странности, за которыми скрываются маленькие тайны.
В первых главах «Записок о гражданской войне» (советую вам проглядеть первые 15 главок книги, пригодится для ориентировки) Юлий Цезарь описывает, как в Риме его объединившиеся враги - группа Катона и Помпей - в начале 49 года до нэ доводят дела в государстве до разрыва с Цезарем, чье галльское наместничество и официальные полномочия как раз закончились в последний день 50 года, и до начала гражданской войны.
В первые дни января 49 сенат, заседая в Риме, отвергает все компромиссные предложения, народные трибуны - люди Цезаря, Антоний и Кассий накладывают вето на постановление, обязывающее Цезаря немедленно распустить армию под угрозой объявления врагом. Но трибунам начинают угрожать, вопреки их священному неприкосновенному статусу, так что они не могут помешать сенату принять постановление об объявлении чрезвычайного положения - Senatus consultum ultimum - и вынуждены бежать из Рима, чтобы спасти свои жизни (по крайней мере, по версии Цезаря, возможно, реальность опасности для трибунов была сильно преувеличена). Итак, последние законные конституционные средства остановить войну сметены силой. Вы, наверное, видели много версий этих событий в фильмах о Цезаре, в сериале «Рим» им посвящена почти целиком вторая серия. Пожалуй, именно день 1 января 49 года больше всего заслуживает названия последнего дня Республики - в государстве ещё мир, закон и порядок: сенат заслушивает доклад Цезаря, трибуны накладывают вето...
После принятия SCU 5 января беззаконие только нарастает, «factio paucorum», «клика немногих» забирает власть в свои руки всё более откровенно, сенат собирается за границей Города, чтобы на заседании мог присутствовать сам Помпей (как проконсул Испаний с действующим империем он не мог пересекать священную границу Города - померий, не сложив власть).
Дальше слово Цезарю:
В ближайшие дни сенат заседает вне города. Помпей повторяет заявления, уже сделанные через Сципиона, хвалит доблесть и твердость сената, сообщает о своих силах: у него наготове девять легионов, кроме того, ему доподлинно известно, что Цезаревы солдаты не сочувствуют своему полководцу Цезарю и их нельзя убедить защищать его или хотя бы даже идти за ним. Об остальных делах делается доклад сенату: по всей Италии должен быть произведен набор; Фауста Суллу надо послать с властью претора в Мавретанию; Помпею дать денег из государственного казначейства. Предложено было также даровать царю Юбе титул союзника и друга римского народа. Марцелл заявляет, что он в настоящий момент этого предложения не допустит. Против посылки Фауста протестует народный трибун Филипп. По остальным делам постановления сената записываются. Провинции определяются частным людям, две консульских, остальные преторские. Сципиону досталась Сирия, Л. Домицию - Галлия. По частному соглашению помпеянской партии, Филиппа и Котту обходят и не допускают до жеребьевки. В остальные провинции посылают бывших преторов, не дожидаясь, чтобы, по примеру прежних лет, было внесено предложение об утверждении их власти в народное собрание; назначенные надевают одежду полководца, приносят обеты и немедленно выступают из города. Консулы отправляются из Рима, чего до сих пор никогда не бывало, частные лица появляются с ликторами в городе и на Капитолии, вопреки всем историческим прецедентам. По всей Италии производят набор, требуют оружие, взыскивают с муниципиев деньги, берут их из храмов, одним словом, попирается всякое право: божеское и человеческое.
В общем, враги Цезаря, желая его уничтожить, перешли все возможные границы. Но в этом эпизоде Цезарь особо отмечает один интересный момент. Я для вас его выделили в тексте.
Итак, сенат, уже практически превратившийся в ставку главного командования врагов Цезаря, раздающую приказания, вдруг по сравнительно незначительному вопросу возвращается обратно к «гражданской» процедуре и послушно отменяет решение отправить в Мавретанию помпеянца Суллу, на которое наложил вето народный трибун Филипп. (И вообще вокруг африканских дел какая-то суета, ещё и консул Марцелл отказывается дать нумидийскому царю статус друга Рима, хотя, казалось бы, нумидийская конница на войне бы очень пригодилась.)
А кто у нас народный трибун Филипп? Знакомьтесь, Луций Марций Филипп, сын Атии, племянницы Цезаря, она же мать Октавиана, будущего Августа (по сериалу «Рим» вы уж её помните, я надеюсь :)) ), которому Филипп приходится младшим сводным братом. И родственник, и сторонник Цезаря, тот его после победы назначит претором на 44 год. Значит, одних народных трибунов - цезарианцев Антония и Кассия только что за такое же вето в сенате чуть не убили и выгнали, а для такого же цезарианца и народного трибуна Филиппа конституцию и законы вдруг, посреди уже гражданской войны, включили обратно по мавретанскому вопросу. Впрочем, тут же и выключили опять - при распределении провинций по жребию отца Филиппа «по частному соглашению», то есть опять по помпеянскому беспределу, исключают из кандидатов. Прикольно, да? Давайте разбираться, что случилось.
Политические группы в Риме в 52-49
Тут я предлагаю вам немного освежить в памяти политическую ситуацию в Риме после смерти Красса и прекращения триумвирата в 53, о ней здесь. В 49 году в Риме правили все те же три группы - Катона, Помпея и Цезаря.
Катон
Группа Катона с 52 года быстро набирала силу. Катон поменял в 52-52 году у Помпея союз и признание особой роли Помпея (в виде консульства без коллеги, фактически диктатуры, в 52 и продления проконсульской власти над Испаниями ещё на 5 лет после 50 года, когда истекали их с Цезарем 5-летние полномочия) на возвращение порядка. Помпей ввёл в Город солдат, и поддерживаемый триумвирами с 58 режим искусственной анархии был быстро ликвидирован - Клодий был убит Милоном ещё в 53, а в 52 Милон был осуждён, их банды прекратили существование, выборы и управление стали мирными и законными. А в ситуации порядка оптиматы Катона, собравшего уже значительную группу нобилей, могли использовать свои сильные стороны и побеждать на выборах традиционным «оптиматским» способом (используя клиентелы-деньги-связи-влияние-авторитет), что они и начали делать. В 51, 50 и 49 одно консульское место занимали Клавдии Марцеллы, Марк и два Гая, - друзья и союзники Катона, то есть у Катона было 50% верховной власти. И так в неформальном правительстве Республики - на сенатской скамейке консуляров Катон, наконец, получил большинство. В 51-49 Катону уже, как видно хотя бы по описанию Цезаря, с которого я начал, не приходилось, как в 59, лично затыкать все дыры, произносить речи, возражать, вносить предложения, итд - в группе Катона уже достаточно политиков всех уровней, которые действуют (согласованно!) на своих местах, так что Катон в основном занимается работой лидера - руководит и координирует действия группы, прежде всего из-за кулис. В 49 Катону 46 лет, он самый молодой из лидеров трёх групп, ещё полный сил и энергии, но уже и ставший опытным политиком.
Катону в 50-е пришлось научиться вести “realpolitik”, отступать от не знающей исключений стоической честности и строго следования идеализированным «нравам предков», идти на компромиссы, допускать махинации и терпеть нарушения закона от своих новых союзников. Тем не менее его группа удерживала и как принцип действия и как главную цель сохранение законности, политической свободы и традиционного порядка в Республике. Из-за этого в средствах и способах ведения политики Катон и его люди были всё-таки серьёзно ограничены - они не могли состязаться с Цезарем и Помпеем на их поле построения личных незаконных «царств» в провинциях, личного подчинения вассальных царей и создания клиентел из ветеранов, получивших землю.
Помпей
Помпей совершил в 60-х политическую революцию, он первым из римских политиков, претендовавших на власть в Республике, опираясь на армию и ветеранов, добавил к этому опору на провинции. Это дало ему такие большие денежные, организационные, информационные и другие ресурсы, что сделало его положение во многом независимым от формального статуса, от того, занимал ли он должности в Риме. Помпей стал первым «принцепсом», имевшим независимую от правительства Республики личную опору внутри государства и независимый источник влияния и власти. В 60-е Помпей создал на востоке, с центром в республиканской провинции Сирия, личное «царство» из нескольких провинций Республики и вассальных государств, правители которых стали клиентами Помпея, от которых он получал прежде всего невероятные средства, кадры, информацию и много чего ещё. В 50-е, добившись в 59 законного признания в Риме своего нового порядка на Востоке, Помпей получал и использовал новые чрезвычайные и ординарные империи, чтобы расширить сферу своего личного влияния и власти в остальных частях римской державы и круга зависимых от нее государств и племен- в Египте, на Балканах, в Африке и Испании. К 50 году он как проконсул управлял через легатов обеими испанскими провинциями и командовал там армиями в 7 легионов, да ещё 2 легиона под его командованием находились в Италии (как будто для отправки в Сирию), он через клиентов держал в руках Восток, имел большое влияние на Балканах и в Африке. Помпей не собирался ничего в Республике менять, он хотел только её дополнить собой как стоящим рядом в полной готовности императором-спасителем, которого призывают в трудный час. Его главным политическим методом было одной рукой создавать проблему Республике, другой - требовать полномочий для решения и решать её. Соответственно, иметь в своей группе амбициозных, сильных и самостоятельных политиков Помпей не мог - тогда бы он потерял своё эксклюзивное положение величайшего римского полководца, единственного спасителя Отечества. Так что молодые аристократы могли какое-то время следовать за Помпеем, но как только они доходили до консульства, с которым получали уже серьёзный политический вес и возможность самостоятельных действий, то обычно быстро уходили от Помпея, - такие «инвестиции» ему были неинтересны, и их поддержку он прекращал. Но всё-таки в Риме Помпей, растеряв было к середине 50-х большинство союзников и «вассалов» из высшей аристократии
(слово «вассалов» я тут применяю в смысле теории власти, - младших партнеров, людей, входящих в политическую группу на условиях непосредственного подчинения ее лидеру, в Риме таким отношениям близко соответствовали отношения клиента и патрона, но для описания высокой политики в отношениях между высшими римскими аристократами «клиентела» не применяется, римляне бы, возможно, сказали, что речь идёт о неравной политической дружбе - amicitia),
к концу 50-х вновь несколько укрепил свою группу - в 52 он взял в жены Цецилию Метеллу, дочь Метелла Сципиона, которого тут же провел в консулы и сделал вторым человеком после себя в помпеянской «партии», и ещё Лентул Крус, ставший в 49 консулом, действовал как прямо-таки ярый помпеянец - похоже, у него было какое-то личное соглашение с Помпеем. Всё же в целом в то время в сенате и римском «правительстве» - магистратурах позиции Помпея были нестабильными и непрочными. Например, в очень важных 51 и 50, когда Цезарь отчаянно пытался спастись из расставленной ему Помпеем и Катоном в 52 легальной ловушки, своих консулов у Помпея не было и в Риме противодействовали людям Цезаря в основном консулы Катона - Марк и Гай Марцеллы.
Цезарь
Цезарь начинал свой политический путь в Риме как лидер отдельной группы в 59-58 не то что с нуля, а сразу практически откуда-то из области отрицательных чисел - как государственный преступник, будучи консулом Римского народа отдавший Город во власть уличных банд, нарушивший чуть ли не все конституционные и священные правила и запреты, магистрат, чьи люди совершили насилие над священными и неприкосновенными народными трибунами. После такого политики в Риме обычно или лишались головы, или отправлялись в изгнание. Однако Цезарь максимально, просто даже фантастически эффективно использовал полученное в награду за консульские безобразия длинное галльское наместничество 58-50. Он не отсиживался в неподсудном статусе проконсула от обвинений, и не грабил провинции просто чтобы стать богатым, а завоевал за 5 лет едва не половину варварской Европы, став, по примеру Помпея, главой ещё одного личного «царства» внутри Республики, да ещё и получив в Риме славу как полководец и растущую популярность благодаря созданию сети друзей и клиентов Италии за счет галльской добычи и агитации за реформы в пользу италиков и бедных. Слабым местом Цезаря было то, что он всё это время находился далеко от Рима и не мог действовать в Городе сам, а только через своих людей-«вассалов» или союзников. Так что после гибели Красса и ликвидации Клодия в 53 и перехода Помпея к союзу с Катоном Цезарь в 52 имел очень слабые позиции в сенате и в магистратурах. В консулы с 52 по 50 он не смог провести никого, и даже в народные трибуны его кандидаты проходили с трудом. У Цезаря оставались в Риме родственники и союзники - консуляры: тесть Кальпурний Пизон, дядя Аврелий Котта и Марций Филипп-старший, муж племянницы Атии, консул 56 года, но без Цезаря они практически не действовали как единая партия, оставаясь в бессильном меньшинстве.
(Родственные связи между римскими политиками, а особенно свойство, связь через браки, не всегда непременно означают политический союз. Как правило, браки заключались, конечно, с политическим расчётом и означали союз между семьями жениха и невесты, но политика менялась быстрее. В том же 49 году тому есть два ярких примера: (1) Марция, дочь Атии и Марция Филиппа - старшего, консула 56 г. и явного союзника Цезаря (это ясно уже по тому, что враги Цезаря не допустили Филиппа в 49 к распределению провинций), была женой Катона, (2) Октавия, ещё одна дочь Атии, племянницы Цезаря, была женой Гая Клавдия Марцелла, консула 50 года, всеми силами старавшегося в свое консульство Цезаря лишить власти досрочно.)
Цезарь был по политическим методам и целям радикалом и практически революционером, республику и конституцию он не ставил ни в грош и был готов поменять в Риме буквально всё, причём если придётся, то и насильно, - но из-за вождистского устройства его группы всё это он мог сделать только лично сам. В отсутствие Цезаря его люди могли только обещать, что он всё изменит, когда он вернётся - да даже и обещать в основном осторожненько, в рамках закона. Всё, что Цезарь был в силах делать в 51 и 50 - подкупать занимающих магистратуры «нейтралов», прежде всего консула 50 Эмилия Павла и народного трибуна 50 Гая Скрибония Куриона, но это его в конечном счете не спасло от объявления врагом.
Итак, в итоге «пересменка» 53-52 года, после гибели Красса и прекращения триумвирата, римские политики перегруппировались - Помпей пошёл на союз с Катоном («оптиматами»), направленный на политическое уничтожение Цезаря. Цезарь не сдавался, и ситуация быстро докатилась до гражданской войны в 49.
Однако союз группы Катона и Помпея был временным, противоречия между ними были не менее непримиримыми, чем между Катоном и Цезарем. В общем-то с точки зрения Катона разница между Помпеем и Цезарем заключалась только в том, что Цезарь лично как консул совершил и открыто возглавил главные разрушительные действия по слому республиканского политического, да и просто общественного, порядка, на смену которому пришло господство уличных банд и подчинение римской политики силовому давлению триумвиров (я бы сказал, до 49 года был ещё один «последний день Республики» - 2 января 59 года, когда Цезарь-консул прервал речь Катона, затягивающего рассмотрение законопроектов Цезаря, и приказал отвести его в тюрьму, в то же время дав «отмашку» ветеранам Помпея силой проводить законы в пользу триумвиров, так что конституционный порядок был в январе 59 сломан по воле триумвиров руками Цезаря в пользу «династов»-полководцев уже бесповоротно), а Помпей всегда внешне демонстрировал лояльность конституции, хотя фактически был главным бенефициаром цезаревого погрома 59 года, став самым сильным политиком Республики. Катон выбирал между двумя «царями», между злом новым - хищным и открыто отрицавшим Республику Цезарем и злом старым - более сильным, но готовым идти на соглашения с Республикой Помпеем, и выбрал Помпея, - но только чтобы уничтожить Цезаря. Катон не хотел позволить Помпею использовать полученные для войны с Цезарем полномочия и возможности чтобы ещё усилиться и был готов к тому, что после победы над Цезарем придётся возобновить противостояние с Помпеем. Да, впрочем, и во время войны с Цезарем Катон и Помпей продолжали и друг с другом тихонечко так воевать, как мы вами сейчас увидим.
Африка в 52-49
Северная Африка (нас интересует её западная часть, современные Алжир-Тунис-Марокко) политически в то время делилась на римскую провинцию, Нумидийское царство и Мавретанское царство.
Римская провинция
На бывшей территории Карфагена, в современном Тунисе находилась римская провинция Африка, в 50-е управлять ей назначали пропреторов. Африка была провинцией мирной и развитой, в её богатых городах жило много римлян (Цицерон: Африка- провинция "где был враждебно настроенный [против Цезаря], сплоченный и многочисленный конвент [римских граждан]"). Африка явно не принадлежала к «помпеевым» провинциям, хотя какое-то влияние Помпея в ней тоже при этом явно было. Но не преобладающее - та же Утика, например, очень лояльно подчинялась Катону, когда он там командовал в 47-46, а потом перешла к Цезарю, которому город тоже был обязан.
Нумидия
Западнее, на территории Алжира, было Нумидийское царство, самое большое и сильное из африканских царств, с городами, развитым сельским хозяйством, серебряной монетой и большой постоянной армией, с многотысячной конницей и пехотой, организованной в легионы по римскому образцу.
Помпей в 81 году, во время гражданской войны разбил в Африке марианцев и поддержавшего их нумидийского царя Ярбу, и восстановил на троне царя Гиемпсала II, ставшего другом-гостеприимцем Помпея (Цезарь: Еще по своему отцу [Гиемпсалу] Юба был связан узами гостеприимства с Помпеем). Конечно, Помпей в то время не мог ещё стать настоящим реальным патроном-покровителем нумидийских царей, до 61 года у него не было ни власти, ни возможностей для этого, да он и в Риме с 81 по 61 почти не был, а там Гиемпсала и его сына Юбу мог обидеть практически каждый.
Ещё Массиниса писал в Рим, что он получил власть от римского народа, которую тот мог в любой момент забрать, а уж после победы Мария над Югуртой в 105 и ещё раз после победы Помпея над Ярбой в 80 ничего не мешало превратить Нумидию в провинцию, но тогда Рим этого не сделал. Нумидия в 1 веке до нэ стала судя по всему уже этаким карманным царством Республики, постепенно романизируемым и осваиваемым как полуколония, этакая Анчурия, - города Нумидии наполняли римские купцы-всадники, нумидийские легионы явно создавали римские военные специалисты, которые были в них центурионами, царям то отдавали какие-то части карфагенской территории и римской провинции без договора, то заключали об этом договоры, то не признавали эти договоры (Цицерон в 63 году: в сенате, часто ставился вопрос о том, что царь Гиемпсал владеет на побережье землями, которые Публий Африканский присудил римскому народу; тем не менее впоследствии консул Гай Котта на основании договора обеспечил царю его права. Так как вы [римский народ] не утвердили этого договора, то Гиемпсал опасается, достаточно ли он надежен и прочен.), в 62 Гиемпсал и его сын Юба перенесли в Рим тяжбу с каким-то местным князьком, Светоний: Цезарь, бывший тогда претором, знатного юношу Масинту защищал от царя Гиемпсала с такой горячностью, что во время спора схватил за бороду царского сына Юбу. А когда Масинта все же был объявлен царским данником, он вырвал его из рук тащивших его, долго скрывал у себя, а потом, отправляясь после претуры в Испанию, увез его с собою в носилках, окруженный толпой провожающих и фасками ликторов.
Непохоже, что Гиемпсал имел статус друга и союзника римского народа, по крайней мере источники об этом не говорят. Когда-то между 62 и 50 Гиемпсал умер и царем Нумидии стал Юба.
В это время, конечно, Помпей уже мог взять Юбу уже под настоящее покровительство. Это явно так и случилось - с начала гражданской войны и до своей гибели Юба - вернейший союзник Помпея и помпеянцев, даже в довольно безнадежной ситуации 46 года он не делал ни малейших попыток хотя бы начать переговоры с Цезарем. Однако же добиться для Юбы статуса друга и союзника и даже простого формального признания царем Помпей не смог. Ситуация не то, чтобы нетипичная для этого времени, даже Птолемей Авлет Египетский ждал и добивался признания 20 лет, все 70 и 60-е (или ещё вспомните как Антиох Коммагенский неудачно пытался подтвердить в сенате полученные от Помпея и уже утвержденные пожалования). Но всё-таки для любого царя такое непризнание и означало пониженный по сравнению с «друзьями» и неопределённый статус в любых отношениях с Республикой, и было потенциально очень опасным. Так, у Птолемея Кипрского, брата Авлета, который другом и союзником признан не был, в 58 царство Республика просто аннексировала - народный трибун Клодий предложил закон об аннексии, её поручили Катону, тот приехал, забрал царство, Птолемей покончил с собой.
То же самое чуть не случилось и с Юбой в 50 году. Цезарь: с Курионом у него была вражда, так как последний в качестве народного трибуна обнародовал законопроект о включении царства Юбы в состав Римского государства.
Курион - народный трибун 50 года, как пишут античные авторы, подкупленный Цезарем. Судя по всем его дальнейшим действиям, точнее было бы сказать не подкупленный, а привлечённый - Курион вошёл в группу Цезаря и остался его вернейшим и активнейшим сторонником до конца. В 50 году он боролся за дело Цезаря в Риме. И, конечно, закон об аннексии Нумидии он предложил для использования в этой борьбе. Мы к нему дальше вернемся.
(окончание)
В первых главах «Записок о гражданской войне» (советую вам проглядеть первые 15 главок книги, пригодится для ориентировки) Юлий Цезарь описывает, как в Риме его объединившиеся враги - группа Катона и Помпей - в начале 49 года до нэ доводят дела в государстве до разрыва с Цезарем, чье галльское наместничество и официальные полномочия как раз закончились в последний день 50 года, и до начала гражданской войны.
В первые дни января 49 сенат, заседая в Риме, отвергает все компромиссные предложения, народные трибуны - люди Цезаря, Антоний и Кассий накладывают вето на постановление, обязывающее Цезаря немедленно распустить армию под угрозой объявления врагом. Но трибунам начинают угрожать, вопреки их священному неприкосновенному статусу, так что они не могут помешать сенату принять постановление об объявлении чрезвычайного положения - Senatus consultum ultimum - и вынуждены бежать из Рима, чтобы спасти свои жизни (по крайней мере, по версии Цезаря, возможно, реальность опасности для трибунов была сильно преувеличена). Итак, последние законные конституционные средства остановить войну сметены силой. Вы, наверное, видели много версий этих событий в фильмах о Цезаре, в сериале «Рим» им посвящена почти целиком вторая серия. Пожалуй, именно день 1 января 49 года больше всего заслуживает названия последнего дня Республики - в государстве ещё мир, закон и порядок: сенат заслушивает доклад Цезаря, трибуны накладывают вето...
После принятия SCU 5 января беззаконие только нарастает, «factio paucorum», «клика немногих» забирает власть в свои руки всё более откровенно, сенат собирается за границей Города, чтобы на заседании мог присутствовать сам Помпей (как проконсул Испаний с действующим империем он не мог пересекать священную границу Города - померий, не сложив власть).
Дальше слово Цезарю:
В ближайшие дни сенат заседает вне города. Помпей повторяет заявления, уже сделанные через Сципиона, хвалит доблесть и твердость сената, сообщает о своих силах: у него наготове девять легионов, кроме того, ему доподлинно известно, что Цезаревы солдаты не сочувствуют своему полководцу Цезарю и их нельзя убедить защищать его или хотя бы даже идти за ним. Об остальных делах делается доклад сенату: по всей Италии должен быть произведен набор; Фауста Суллу надо послать с властью претора в Мавретанию; Помпею дать денег из государственного казначейства. Предложено было также даровать царю Юбе титул союзника и друга римского народа. Марцелл заявляет, что он в настоящий момент этого предложения не допустит. Против посылки Фауста протестует народный трибун Филипп. По остальным делам постановления сената записываются. Провинции определяются частным людям, две консульских, остальные преторские. Сципиону досталась Сирия, Л. Домицию - Галлия. По частному соглашению помпеянской партии, Филиппа и Котту обходят и не допускают до жеребьевки. В остальные провинции посылают бывших преторов, не дожидаясь, чтобы, по примеру прежних лет, было внесено предложение об утверждении их власти в народное собрание; назначенные надевают одежду полководца, приносят обеты и немедленно выступают из города. Консулы отправляются из Рима, чего до сих пор никогда не бывало, частные лица появляются с ликторами в городе и на Капитолии, вопреки всем историческим прецедентам. По всей Италии производят набор, требуют оружие, взыскивают с муниципиев деньги, берут их из храмов, одним словом, попирается всякое право: божеское и человеческое.
В общем, враги Цезаря, желая его уничтожить, перешли все возможные границы. Но в этом эпизоде Цезарь особо отмечает один интересный момент. Я для вас его выделили в тексте.
Итак, сенат, уже практически превратившийся в ставку главного командования врагов Цезаря, раздающую приказания, вдруг по сравнительно незначительному вопросу возвращается обратно к «гражданской» процедуре и послушно отменяет решение отправить в Мавретанию помпеянца Суллу, на которое наложил вето народный трибун Филипп. (И вообще вокруг африканских дел какая-то суета, ещё и консул Марцелл отказывается дать нумидийскому царю статус друга Рима, хотя, казалось бы, нумидийская конница на войне бы очень пригодилась.)
А кто у нас народный трибун Филипп? Знакомьтесь, Луций Марций Филипп, сын Атии, племянницы Цезаря, она же мать Октавиана, будущего Августа (по сериалу «Рим» вы уж её помните, я надеюсь :)) ), которому Филипп приходится младшим сводным братом. И родственник, и сторонник Цезаря, тот его после победы назначит претором на 44 год. Значит, одних народных трибунов - цезарианцев Антония и Кассия только что за такое же вето в сенате чуть не убили и выгнали, а для такого же цезарианца и народного трибуна Филиппа конституцию и законы вдруг, посреди уже гражданской войны, включили обратно по мавретанскому вопросу. Впрочем, тут же и выключили опять - при распределении провинций по жребию отца Филиппа «по частному соглашению», то есть опять по помпеянскому беспределу, исключают из кандидатов. Прикольно, да? Давайте разбираться, что случилось.
Политические группы в Риме в 52-49
Тут я предлагаю вам немного освежить в памяти политическую ситуацию в Риме после смерти Красса и прекращения триумвирата в 53, о ней здесь. В 49 году в Риме правили все те же три группы - Катона, Помпея и Цезаря.
Катон
Группа Катона с 52 года быстро набирала силу. Катон поменял в 52-52 году у Помпея союз и признание особой роли Помпея (в виде консульства без коллеги, фактически диктатуры, в 52 и продления проконсульской власти над Испаниями ещё на 5 лет после 50 года, когда истекали их с Цезарем 5-летние полномочия) на возвращение порядка. Помпей ввёл в Город солдат, и поддерживаемый триумвирами с 58 режим искусственной анархии был быстро ликвидирован - Клодий был убит Милоном ещё в 53, а в 52 Милон был осуждён, их банды прекратили существование, выборы и управление стали мирными и законными. А в ситуации порядка оптиматы Катона, собравшего уже значительную группу нобилей, могли использовать свои сильные стороны и побеждать на выборах традиционным «оптиматским» способом (используя клиентелы-деньги-связи-влияние-авторитет), что они и начали делать. В 51, 50 и 49 одно консульское место занимали Клавдии Марцеллы, Марк и два Гая, - друзья и союзники Катона, то есть у Катона было 50% верховной власти. И так в неформальном правительстве Республики - на сенатской скамейке консуляров Катон, наконец, получил большинство. В 51-49 Катону уже, как видно хотя бы по описанию Цезаря, с которого я начал, не приходилось, как в 59, лично затыкать все дыры, произносить речи, возражать, вносить предложения, итд - в группе Катона уже достаточно политиков всех уровней, которые действуют (согласованно!) на своих местах, так что Катон в основном занимается работой лидера - руководит и координирует действия группы, прежде всего из-за кулис. В 49 Катону 46 лет, он самый молодой из лидеров трёх групп, ещё полный сил и энергии, но уже и ставший опытным политиком.
Катону в 50-е пришлось научиться вести “realpolitik”, отступать от не знающей исключений стоической честности и строго следования идеализированным «нравам предков», идти на компромиссы, допускать махинации и терпеть нарушения закона от своих новых союзников. Тем не менее его группа удерживала и как принцип действия и как главную цель сохранение законности, политической свободы и традиционного порядка в Республике. Из-за этого в средствах и способах ведения политики Катон и его люди были всё-таки серьёзно ограничены - они не могли состязаться с Цезарем и Помпеем на их поле построения личных незаконных «царств» в провинциях, личного подчинения вассальных царей и создания клиентел из ветеранов, получивших землю.
Помпей
Помпей совершил в 60-х политическую революцию, он первым из римских политиков, претендовавших на власть в Республике, опираясь на армию и ветеранов, добавил к этому опору на провинции. Это дало ему такие большие денежные, организационные, информационные и другие ресурсы, что сделало его положение во многом независимым от формального статуса, от того, занимал ли он должности в Риме. Помпей стал первым «принцепсом», имевшим независимую от правительства Республики личную опору внутри государства и независимый источник влияния и власти. В 60-е Помпей создал на востоке, с центром в республиканской провинции Сирия, личное «царство» из нескольких провинций Республики и вассальных государств, правители которых стали клиентами Помпея, от которых он получал прежде всего невероятные средства, кадры, информацию и много чего ещё. В 50-е, добившись в 59 законного признания в Риме своего нового порядка на Востоке, Помпей получал и использовал новые чрезвычайные и ординарные империи, чтобы расширить сферу своего личного влияния и власти в остальных частях римской державы и круга зависимых от нее государств и племен- в Египте, на Балканах, в Африке и Испании. К 50 году он как проконсул управлял через легатов обеими испанскими провинциями и командовал там армиями в 7 легионов, да ещё 2 легиона под его командованием находились в Италии (как будто для отправки в Сирию), он через клиентов держал в руках Восток, имел большое влияние на Балканах и в Африке. Помпей не собирался ничего в Республике менять, он хотел только её дополнить собой как стоящим рядом в полной готовности императором-спасителем, которого призывают в трудный час. Его главным политическим методом было одной рукой создавать проблему Республике, другой - требовать полномочий для решения и решать её. Соответственно, иметь в своей группе амбициозных, сильных и самостоятельных политиков Помпей не мог - тогда бы он потерял своё эксклюзивное положение величайшего римского полководца, единственного спасителя Отечества. Так что молодые аристократы могли какое-то время следовать за Помпеем, но как только они доходили до консульства, с которым получали уже серьёзный политический вес и возможность самостоятельных действий, то обычно быстро уходили от Помпея, - такие «инвестиции» ему были неинтересны, и их поддержку он прекращал. Но всё-таки в Риме Помпей, растеряв было к середине 50-х большинство союзников и «вассалов» из высшей аристократии
(слово «вассалов» я тут применяю в смысле теории власти, - младших партнеров, людей, входящих в политическую группу на условиях непосредственного подчинения ее лидеру, в Риме таким отношениям близко соответствовали отношения клиента и патрона, но для описания высокой политики в отношениях между высшими римскими аристократами «клиентела» не применяется, римляне бы, возможно, сказали, что речь идёт о неравной политической дружбе - amicitia),
к концу 50-х вновь несколько укрепил свою группу - в 52 он взял в жены Цецилию Метеллу, дочь Метелла Сципиона, которого тут же провел в консулы и сделал вторым человеком после себя в помпеянской «партии», и ещё Лентул Крус, ставший в 49 консулом, действовал как прямо-таки ярый помпеянец - похоже, у него было какое-то личное соглашение с Помпеем. Всё же в целом в то время в сенате и римском «правительстве» - магистратурах позиции Помпея были нестабильными и непрочными. Например, в очень важных 51 и 50, когда Цезарь отчаянно пытался спастись из расставленной ему Помпеем и Катоном в 52 легальной ловушки, своих консулов у Помпея не было и в Риме противодействовали людям Цезаря в основном консулы Катона - Марк и Гай Марцеллы.
Цезарь
Цезарь начинал свой политический путь в Риме как лидер отдельной группы в 59-58 не то что с нуля, а сразу практически откуда-то из области отрицательных чисел - как государственный преступник, будучи консулом Римского народа отдавший Город во власть уличных банд, нарушивший чуть ли не все конституционные и священные правила и запреты, магистрат, чьи люди совершили насилие над священными и неприкосновенными народными трибунами. После такого политики в Риме обычно или лишались головы, или отправлялись в изгнание. Однако Цезарь максимально, просто даже фантастически эффективно использовал полученное в награду за консульские безобразия длинное галльское наместничество 58-50. Он не отсиживался в неподсудном статусе проконсула от обвинений, и не грабил провинции просто чтобы стать богатым, а завоевал за 5 лет едва не половину варварской Европы, став, по примеру Помпея, главой ещё одного личного «царства» внутри Республики, да ещё и получив в Риме славу как полководец и растущую популярность благодаря созданию сети друзей и клиентов Италии за счет галльской добычи и агитации за реформы в пользу италиков и бедных. Слабым местом Цезаря было то, что он всё это время находился далеко от Рима и не мог действовать в Городе сам, а только через своих людей-«вассалов» или союзников. Так что после гибели Красса и ликвидации Клодия в 53 и перехода Помпея к союзу с Катоном Цезарь в 52 имел очень слабые позиции в сенате и в магистратурах. В консулы с 52 по 50 он не смог провести никого, и даже в народные трибуны его кандидаты проходили с трудом. У Цезаря оставались в Риме родственники и союзники - консуляры: тесть Кальпурний Пизон, дядя Аврелий Котта и Марций Филипп-старший, муж племянницы Атии, консул 56 года, но без Цезаря они практически не действовали как единая партия, оставаясь в бессильном меньшинстве.
(Родственные связи между римскими политиками, а особенно свойство, связь через браки, не всегда непременно означают политический союз. Как правило, браки заключались, конечно, с политическим расчётом и означали союз между семьями жениха и невесты, но политика менялась быстрее. В том же 49 году тому есть два ярких примера: (1) Марция, дочь Атии и Марция Филиппа - старшего, консула 56 г. и явного союзника Цезаря (это ясно уже по тому, что враги Цезаря не допустили Филиппа в 49 к распределению провинций), была женой Катона, (2) Октавия, ещё одна дочь Атии, племянницы Цезаря, была женой Гая Клавдия Марцелла, консула 50 года, всеми силами старавшегося в свое консульство Цезаря лишить власти досрочно.)
Цезарь был по политическим методам и целям радикалом и практически революционером, республику и конституцию он не ставил ни в грош и был готов поменять в Риме буквально всё, причём если придётся, то и насильно, - но из-за вождистского устройства его группы всё это он мог сделать только лично сам. В отсутствие Цезаря его люди могли только обещать, что он всё изменит, когда он вернётся - да даже и обещать в основном осторожненько, в рамках закона. Всё, что Цезарь был в силах делать в 51 и 50 - подкупать занимающих магистратуры «нейтралов», прежде всего консула 50 Эмилия Павла и народного трибуна 50 Гая Скрибония Куриона, но это его в конечном счете не спасло от объявления врагом.
Итак, в итоге «пересменка» 53-52 года, после гибели Красса и прекращения триумвирата, римские политики перегруппировались - Помпей пошёл на союз с Катоном («оптиматами»), направленный на политическое уничтожение Цезаря. Цезарь не сдавался, и ситуация быстро докатилась до гражданской войны в 49.
Однако союз группы Катона и Помпея был временным, противоречия между ними были не менее непримиримыми, чем между Катоном и Цезарем. В общем-то с точки зрения Катона разница между Помпеем и Цезарем заключалась только в том, что Цезарь лично как консул совершил и открыто возглавил главные разрушительные действия по слому республиканского политического, да и просто общественного, порядка, на смену которому пришло господство уличных банд и подчинение римской политики силовому давлению триумвиров (я бы сказал, до 49 года был ещё один «последний день Республики» - 2 января 59 года, когда Цезарь-консул прервал речь Катона, затягивающего рассмотрение законопроектов Цезаря, и приказал отвести его в тюрьму, в то же время дав «отмашку» ветеранам Помпея силой проводить законы в пользу триумвиров, так что конституционный порядок был в январе 59 сломан по воле триумвиров руками Цезаря в пользу «династов»-полководцев уже бесповоротно), а Помпей всегда внешне демонстрировал лояльность конституции, хотя фактически был главным бенефициаром цезаревого погрома 59 года, став самым сильным политиком Республики. Катон выбирал между двумя «царями», между злом новым - хищным и открыто отрицавшим Республику Цезарем и злом старым - более сильным, но готовым идти на соглашения с Республикой Помпеем, и выбрал Помпея, - но только чтобы уничтожить Цезаря. Катон не хотел позволить Помпею использовать полученные для войны с Цезарем полномочия и возможности чтобы ещё усилиться и был готов к тому, что после победы над Цезарем придётся возобновить противостояние с Помпеем. Да, впрочем, и во время войны с Цезарем Катон и Помпей продолжали и друг с другом тихонечко так воевать, как мы вами сейчас увидим.
Африка в 52-49
Северная Африка (нас интересует её западная часть, современные Алжир-Тунис-Марокко) политически в то время делилась на римскую провинцию, Нумидийское царство и Мавретанское царство.
Римская провинция
На бывшей территории Карфагена, в современном Тунисе находилась римская провинция Африка, в 50-е управлять ей назначали пропреторов. Африка была провинцией мирной и развитой, в её богатых городах жило много римлян (Цицерон: Африка- провинция "где был враждебно настроенный [против Цезаря], сплоченный и многочисленный конвент [римских граждан]"). Африка явно не принадлежала к «помпеевым» провинциям, хотя какое-то влияние Помпея в ней тоже при этом явно было. Но не преобладающее - та же Утика, например, очень лояльно подчинялась Катону, когда он там командовал в 47-46, а потом перешла к Цезарю, которому город тоже был обязан.
Нумидия
Западнее, на территории Алжира, было Нумидийское царство, самое большое и сильное из африканских царств, с городами, развитым сельским хозяйством, серебряной монетой и большой постоянной армией, с многотысячной конницей и пехотой, организованной в легионы по римскому образцу.
Помпей в 81 году, во время гражданской войны разбил в Африке марианцев и поддержавшего их нумидийского царя Ярбу, и восстановил на троне царя Гиемпсала II, ставшего другом-гостеприимцем Помпея (Цезарь: Еще по своему отцу [Гиемпсалу] Юба был связан узами гостеприимства с Помпеем). Конечно, Помпей в то время не мог ещё стать настоящим реальным патроном-покровителем нумидийских царей, до 61 года у него не было ни власти, ни возможностей для этого, да он и в Риме с 81 по 61 почти не был, а там Гиемпсала и его сына Юбу мог обидеть практически каждый.
Ещё Массиниса писал в Рим, что он получил власть от римского народа, которую тот мог в любой момент забрать, а уж после победы Мария над Югуртой в 105 и ещё раз после победы Помпея над Ярбой в 80 ничего не мешало превратить Нумидию в провинцию, но тогда Рим этого не сделал. Нумидия в 1 веке до нэ стала судя по всему уже этаким карманным царством Республики, постепенно романизируемым и осваиваемым как полуколония, этакая Анчурия, - города Нумидии наполняли римские купцы-всадники, нумидийские легионы явно создавали римские военные специалисты, которые были в них центурионами, царям то отдавали какие-то части карфагенской территории и римской провинции без договора, то заключали об этом договоры, то не признавали эти договоры (Цицерон в 63 году: в сенате, часто ставился вопрос о том, что царь Гиемпсал владеет на побережье землями, которые Публий Африканский присудил римскому народу; тем не менее впоследствии консул Гай Котта на основании договора обеспечил царю его права. Так как вы [римский народ] не утвердили этого договора, то Гиемпсал опасается, достаточно ли он надежен и прочен.), в 62 Гиемпсал и его сын Юба перенесли в Рим тяжбу с каким-то местным князьком, Светоний: Цезарь, бывший тогда претором, знатного юношу Масинту защищал от царя Гиемпсала с такой горячностью, что во время спора схватил за бороду царского сына Юбу. А когда Масинта все же был объявлен царским данником, он вырвал его из рук тащивших его, долго скрывал у себя, а потом, отправляясь после претуры в Испанию, увез его с собою в носилках, окруженный толпой провожающих и фасками ликторов.
Непохоже, что Гиемпсал имел статус друга и союзника римского народа, по крайней мере источники об этом не говорят. Когда-то между 62 и 50 Гиемпсал умер и царем Нумидии стал Юба.
В это время, конечно, Помпей уже мог взять Юбу уже под настоящее покровительство. Это явно так и случилось - с начала гражданской войны и до своей гибели Юба - вернейший союзник Помпея и помпеянцев, даже в довольно безнадежной ситуации 46 года он не делал ни малейших попыток хотя бы начать переговоры с Цезарем. Однако же добиться для Юбы статуса друга и союзника и даже простого формального признания царем Помпей не смог. Ситуация не то, чтобы нетипичная для этого времени, даже Птолемей Авлет Египетский ждал и добивался признания 20 лет, все 70 и 60-е (или ещё вспомните как Антиох Коммагенский неудачно пытался подтвердить в сенате полученные от Помпея и уже утвержденные пожалования). Но всё-таки для любого царя такое непризнание и означало пониженный по сравнению с «друзьями» и неопределённый статус в любых отношениях с Республикой, и было потенциально очень опасным. Так, у Птолемея Кипрского, брата Авлета, который другом и союзником признан не был, в 58 царство Республика просто аннексировала - народный трибун Клодий предложил закон об аннексии, её поручили Катону, тот приехал, забрал царство, Птолемей покончил с собой.
То же самое чуть не случилось и с Юбой в 50 году. Цезарь: с Курионом у него была вражда, так как последний в качестве народного трибуна обнародовал законопроект о включении царства Юбы в состав Римского государства.
Курион - народный трибун 50 года, как пишут античные авторы, подкупленный Цезарем. Судя по всем его дальнейшим действиям, точнее было бы сказать не подкупленный, а привлечённый - Курион вошёл в группу Цезаря и остался его вернейшим и активнейшим сторонником до конца. В 50 году он боролся за дело Цезаря в Риме. И, конечно, закон об аннексии Нумидии он предложил для использования в этой борьбе. Мы к нему дальше вернемся.
(окончание)