Виктор Пелевин. «Т».
В верхнее тематическое оглавление
Тематическое оглавление (Рецензии и критика: литература)
предыдущее по теме…………………………………
следующее по теме
предыдущее по другим темам……………
следующее по другим темам
Новый роман Виктора Пелевина называется кратко и исчерпывающе: «Т». Количество полезной информации в нем полностью соответствует названию. Это роман о графе Т. и постижении последним устройства мира. Описать это мир тоже можно очень кратко - мир графа Т. - это и есть граф Т. Для читателя полезно то, что он ничем не отличается от графа Т.: его мир - это он, т.е. читатель, и есть. Каждый человек - это целый мир, каждый сам пишет и читает свою судьбу, а есть ли кроме этого что-то еще - не важно, потому что не доказуемо.
Но, поскольку, за роман, состоящий из пары фраз, гонорара, наверное, не дают, пришлось написать немного больше, а именно 383 страницы.
В начале романа его главный герой, граф Т., едет в поезде. Он ничего о себе не знает. Его сосед по купе рассказывает ему, что он не только граф, но еще и создатель теории непротивления злу насилием, которая является одним из видов рукопашной борьбы. Граф Т. - мастер восточных единоборств по прозвищу «Железная борода», потому что он вплетает в бороду железную проволоку и колет ею противника. Он сторонник опрощения, носит крестьянскую одежду, и сам пашет, но на самом деле вместо него в поле выходит специальный человек, а граф под чужим именем ушел из дому, чтобы добраться до Оптиной Пустыни. Что такое Оптина Пустынь - никто не знает, но нельзя допустить, чтобы граф туда добрался. Сосед оказался сыщиком Кнопфом, который как раз и должен был остановить графа. Происходит драка, граф убегает. Ему кажется странным, что он ничего о себе не знает, кроме того, что ему сказал Кнопф. Граф решает, что все разъяснится, когда он найдет Оптину Пустынь, но никто не может ему в этом помочь, зато с ним происходят всякие приключения: сражения с Кнопфом и его сообщниками, драки с цыганами, любовные приключения и даже общение с говорящей лошадью. Тут выясняется, что граф Т. - не настоящий человек, а герой романа. Ему об этом сообщает сам автор этого произведения - Ариэль Эдмундович Брахман. Ариэль живет в наше время и является куратором проекта. Кроме него, роман пишут еще несколько человек: один отвечает за драки, другой за эротику, третий - за мистику, есть и человек, который добавляет действия, совершенные в состоянии наркотического опьянения - отсюда и говорящая лошадь: в романе она возникла потому, что граф наелся спорыньи. Ариэль объясняет графу, что тот ничем не отличается от живых людей: их жизни тоже пишут другие, например, согласно учению Каббалы это делают то ли 22, то ли 15 божественных сущностей - могуществ и сеофод. Каждый человек в любую секунду создается временным балансом могуществ, а человеку кажется, что это он совершает те или иные поступки или испытывает определенные эмоции. Что касается жизни графа, то неувязки в ней объясняются тем, что проект постоянно меняется из-за временных сложностей. Так вначале это был роман про Льва Толстого в духе альтернативной истории. Лев Толстой должен был добраться до Оптиной Пустыни и примириться с церковью. Но тут грянул кризис, у проекта сменился куратор. Он решил, что такой роман не продать, и придумал все эти восточные единоборства, эротику и наркотики. Теперь роман должен был закончиться тем, что графа Т. приносили в жертву для исполнения древнего пророчества. Вот как Ариэль объяснял графу наши реалии:
« …Ну вот, только начали проект, и тут все с размаху и шандарахнулось. Начался кризис.
- Какой кризис?
- В том-то и дело, что непонятно. В этот раз даже объяснять ничего не стали. Раньше в таких случаях хотя бы мировую войну устраивали из уважения к публике. А теперь вообще никакой подтанцовки. Пришельцы не вторгались, астероид не падал. Просто женщина-теледиктор в синем жакете объявила тихим голосом, что с завтрашнего дня все будет плохо. И ни один канал не посмел возразить.
- Но ведь у кризиса должна быть причина?
Ариэль пожал плечами:
- Пишут разное, - ответил он, - да кто ж им поверит. Они и до кризиса что-то такое умное писали, что кризисов больше не будет. Я лично думаю, это мировое правительство устроило. Оно деньги печатает, а в кризис цены падают. Вот оно подождет, пока цены упадут, напечатает себе много денег и всех нас купит.
- А какое отношение это имеет к графу Толстому?
- Самое прямое. У нас ведь даже голуби на процент со скважины жили. Нефть упала, деньги кончились. Народ стал за концы тянуть, кто кому должен. Наш Армен Вагитович, как девелопер, попал особенно неприятно. У него чеченское бабло зависло. Стали вопрос решать на уровне крыши. А крыша теперь у всех одна, только углы разные. Чечены под силовыми чекистами, а Армен Вагитович - под либеральными.
- А в чем между ними разница?
- Да из названия же ясно. Силовые чекисты за то, чтобы все разруливать по-силовому, а либеральные - по-либеральному. На самом деле, конечно, вопрос сложнее, потому что силовые легко могут разрулить по-либеральному, а либеральные - по-силовому.
- Вы как-то примитивно объясняете, - сказал Т., - словно слесарю.
- Потому что вы такие вопросы задаете. Короче, съесть могут и те, и эти. Но либеральные кушают в основном простых людей, какие победнее. Типа как киты планктон, ничего личного. А силовые кушают в основном либеральных - замочат одного и потом долго все вместе поедают. Так что в пищевой цепочке силовые как бы выше. С другой стороны, либеральные целый город могут сожрать, и никто не узнает. А когда силовые кем-нибудь обедают, про это все газеты визжат, поэтому в целом условия у них равные. И четкой границы между ними на самом деле нет. Поняли теперь?
- Не до конца.
- До конца и я не понимаю, так что не расстраивайтесь»
Далее Ариэль еще неоднократно являлся графу Т. и рассказывал об изменениях в проекте. Для того, чтобы поговорить со своим героем, Ариэль писал его имя на бумажке вместе с каббалистическими символами, а потом сжигал бумагу и проглатывал пепел. Этому фокусу он научился у деда-каббалиста. Кстати, Ариэлем его назвал дед. Из-за этого его все считали евреем, а он был поляком, и поэтому не любил евреев.
Граф Т. был ошарашен услышанным. Он смотрел на людей и думал, что они существуют только для того, чтобы он их видел, и что они сразу перестанут существовать, как только он отвернется в другую сторону. Вот его разговор с одним евреем:
«- Вы, наверное, не любите евреев? - спросил еврей.
- Что вы, почтенный, - ответил Т. - Я замечательно отношусь к евреям. Но вот наш создатель...
- Что? - настороженно спросил еврей. - Что - создатель?
- Вот насчет него я не уверен, - сказал Т. тихо. - У меня сложилось подозрение, что евреев он недолюбливает.
- Откуда вы можете знать про создателя?
- Я пару раз имел с ним дело. Сказать по секрету, его ужасно раздражает, что его назвали еврейским именем. Из-за этого люди часто принимали его за еврея, и возникало много разных глупых проблем. Вот он и мстит теперь вашему брату - не так, конечно, чтобы очень всерьез, но все-таки. Ведь эта бородавка у вас на носу не просто так - вы, наверно, думали про это долгими ночами?»
Только он как-то привык к своей жизни, как его убили. Ариэль объяснил, что проект про Толстого закрыт, а вместо него будет другой - «Петербург Достоевского». Следовало ожидать, что граф Т. исчезнет, но он не исчез. Усилием воли он сумел удержаться, вообразил себе руку в белой перчатке и стал писать сам о себе новый текст. В этом тексте он встретился с Достоевским. Достоевский жил в Петербурге, пораженном радиацией. Он прятался в канализации, а наружу вылезал, чтобы добыть себе спасительного коньяку и колбасы. В этом городе царствовал двухголовый император ПетроПавл, а на стенах были следующие граффити:
«- три строчки, написанные друг под другом разной краской и почерком, словно через трехцветный трафарет:
Бог умер. Ницше.
Ницше умер. Бог.
Оба вы педарасы. Vassya Pupkin.»
Достоевский смотрел на прохожих сквозь специальные очки со святой водой, которые ему дал старец Федор Кузьмич. Если он видел определенное свечение, то это означало, что у прохожего мертвая душа. Такого прохожего он убивал с помощью боевого топора, отбирал у него колбасу и коньяк, а также высасывал душу. С помощью этих душ можно было загадать желание. Он загадал себе друга, и перед ним появился граф Т. Целью легализовавшегося таким образом графа было все то же - найти Оптину Пустынь. Но Достоевский о ней ничего не знал. Однако он посоветовал графу встретиться с Владимиром Соловьевым.
Только граф Т. поверил, что действует самостоятельно, как ему явился Ариэль и объяснил графу, что речь идет не о том Соловьеве, который телеведущий, и о котором один из соавторов Ариэля сказал «Власть омерзительна, как пейсы Соловьева», а о поэте и философе.
…И тут Лев Николаевич Толстой проснулся. Он рассказал жене и гостям о своем сне, они его обсудили, но что-то мешало Толстому поверить, что случившееся с ним было просто сном. Он опять лег спать, и начались новые приключения графа Т. Теперь он был в застенке и ждал казни. Граф Т. понял, что его создатели приняли в компанию писателя-реалиста, написавшего сцены из жизни Льва Толстого. Он впал в уныние, но внезапно появился Владимир Соловьев. Соловьев рассказал графу, что Ариэль и сам - не человек, а герой романа, который пишет другой писатель. Так граф понял, что Ариэль вовсе не пишет его жизнь, а действует на тех же правах, что и он. Читатель, писатель и герой - существуют всегда в одном лице. Это лицо - каждый конкретный человек. Каждый сам создатель своего мира. Поняв это, граф Т. решил избавиться от Ариэля. Он написал его имя на бумажке, добавив каббалистических символов. Далее ему удалось заключить Ариэля в сферу, уменьшить и скормить коту. Так он исполнил пророчество, придуманное Ариэлем для конца романа: великого Льва принесут в жертву божеству с кошачьей головой. Дело в том, что «Ариэль» - означает «Лев Господень».
Избавившись от создателей-жуликов, граф Т. зажил обычной жизнью: принялся пахать и думать об о разном. А лошадь прочла ему свои стихи. «Неплохо. Особенно для лошади» -сказал Т.
Вот и о романе «Т» можно сказать, что для лошади, а вернее для сивой кобылы, - это совсем не плохо, а вот для Пелевина - не слишком хорошо. Понятно, что он хотел сказать, что всякие разные политологи-маркетологи много на себя берут, считая, что могут дергать людей за ниточки, и чтобы они там о себе не думали, люди живут независимо от них. Но читать роман скучно, особенно вторую половину.
Впрочем, если все мы сами пишем все, что нас окружает, может быть, это мне только кажется, и ваш роман Пелевина «Т.» будет удачнее.