Βασιλίσκια. Часть 16, Будда-царевич, драконья сыть.
Помните, мы рассказывали основной вариант сказки про Василису. Ну, там, где царь-недотёпа профукал собственного наследника?
Мы привели тогда не единственный вариант сынопрофукивания. Иногда дело происходит так:
"Стал он держать путь в свое государство, стал подъезжать к своей земле, а день-то был жаркий-жаркий, солнце так и пекло! И напала на него жажда великая; что ни дать, только бы воды испить! Осмотрелся кругом и видит невдалеке большое озеро; подъехал к озеру, слез с коня, прилег на брюхо и давай глотать студеную воду. Пьет и не чует беды; а царь морской ухватил его за бороду. «Пусти!» - просит царь. «Не пущу, не смей пить без моего ведома!» - «Какой хочешь возьми откуп - только отпусти!» - «Давай то, чего дома не знаешь». Царь подумал-подумал - чего он дома не знает? Кажись, все знает, все ему ведомо, - и согласился. Попробовал - бороду никто не держит, встал с земли, сел на коня и поехал восвояси."
А.Н. Афанасьев, Морской царь и Василиса Премудрая
Что немаловажно, тюрки поддерживают эту версию:
"В это время хан Элеман повел коня на водопой к реке. Видит: по реке что-то плывет. Присмотрелся - баранье легкое. Жалко стало старику бросать находку. «Накормлю собак!» - подумал хан и вошел в реку. Попробовал поддеть укуруком , да только ничего из этого не вышло - уплывает дальше добыча. Заплыло легкое в камыши. Жадный старик - за ним. Вцепился в легкое руками, а оно раздуваться начало. Все больше и больше становится. Вдруг выскочило легкое из воды и обернулось вокруг Элемана, словно удав. Смотрит перепуганный хан, а это ведьма - кемпир Джелмогуз! Страшная, как смерть. Ухватила своими медными когтями Элемана за волосы и... прыг ему на плечи. Сжала старику горло ногами. Рванула его вверх, и поскакали они по холмам и долам. Хрипит Элеман, задыхается. А Джелмогуз все сильнее сдавливает горло старому хану. Кричит старик, а крика не слышно, только комариный писк издает:
- Дорогая байбиче, пожалей! Отпусти, сил нет, умру сейчас! Сколько хочешь скота: коней, коров, верблюдов, овец - все отдам. Только отпусти!
Ничего не сказав, ведьма рванула за бороду Элемана - клок вырвала. Скачет хан вприпрыжку со страшным седоком на плечах, вот-вот сердце лопнет!
- Дорогая Джелмогуз, невесток моих забери, сыновей моих восьмерых забери, только отпусти! - молит Элеман.
А кемпир еще сильнее сжимает ноги. Уцепилась Элеману за усы - клок вырвала. А потом зашипела, будто змея, над ухом старика:
- Когда ты умрешь, все мое будет. Предложи что-нибудь получше, подороже! Не то голову откушу!
Со всех сил завопил Элеман, да только приглушенный стон послышался:
- Тёштюка отдам! Самое дорогое, что у меня есть!
Ослабила Джелмогуз хватку, и повалился обессиленный Элеман на землю. Потребовала ведьма:
- Клятву дай, что приведешь ко мне Тёштюка! Протяни руку!
Ухватилась кемпир за протянутую руку медными когтями - кровь так и хлынула из нее. Еле выговорил слова клятвы несчастный хан."
Эр Тёштюк.
Интуитивно понятно, что речь идёт о столь хорошо знакомом нам жертвоприношении царского ребёнка, которое на самом деле вовсе таковым не является, но чудесным образом оборачивается испытанием, призванным перевести царевича в новый, взрослый социальный статус. Женитьба - это ведь достаточно взросло?
Также можно догадываться, что в качестве инициатора этои инициации (гы) выступает существо с неиллюзорным намёком на змееморфность - Морской Царь или, как у тюрок, многоголовая Желмауз Кемпир.
Если предположить, что сюжет этот русы с тюрками друг у дружки заимствовали, то интересно было бы понять - кто у кого? Вот, если бы нам удалось найти вариант, где действующие лица не ограничиваются намёками, но открыто названы своими именами, да ещё и с описанием соответствующих культовых мероприятий, тогда, возможно, мы могли бы посчитать такой вариант исходным для дальнейшей художественной переработки и адаптации творческой общественностью...
Представляем Вашему вниманию фрагмент текста, к сказкам никоим боком не относящегося. Скорее, это развёрнутый доклад любознательного имперского чиновника, сосланного на южные окраины Поднебесной, полные лихорадки и диких варваров (район Гонконга, есличо).
Текст написан в 1178 году. В это время русы как раз тренировали Игоря Святославича сходить в свой знаменитый поход на соседей-тюрок. С большой, кстати, матримониальной перспективой, если помните.
Итак:
"Во всех иноземных странах Южного моря чтят Шэн Фо. Передают, что Шэн Фо пришел в жизнь в стране Чжэньла в городе Чжаньлипо. Шэн Фо был сыном женщины. Имел отца, судно которого во время плавания по морю стал раскачивать Лун Ван. Тогда, обращаясь к Лун Вану, [он] сказал: "Дай мне сойти на берег. В тот год, когда родится сын, поднесу его Лун Вану". Тогда морское божество проводило лодку до города Чжаньлипо. Произошло чудесное событие.
[Шэнь Фо], если человек нерадивый и беспечный, обязательно пошлёт беду. Если человек набожный, обязательно выкажет признательность за это. Если человек обманывался в прошлом, обязательно укажет на это. Южные иноземцы - все чтят его деяния. Все те, кто воюет между собой, по отношению друг к другу непременно честно соблюдают принятые перед Шэн Фо условия. Нечестные не смеют ехать туда.
У южных иноземцев все жилища - тростниковые хижины. Только храм Шэн Фо добротный. Образы украшены золотом. Четыре "тела" составляют четыре зала - одно божество и три мужа. Женщины-шаманки разных возрастов, которых называют "матушками варваров", бьют в барабаны и танцуют в храме, в принесении кровавых жертв не пропускают ни дня.
Каждый год в тринадцатый день первого месяца перед храмом устанавливают хижину, в неё укладывают злаки. Просят вынести изображение Шэн Фо. В качестве жертвоприношения сжигают злаки. В четырнадцатый день Шэн Фо возвращается в храм. В двадцатый день Шэн Фо рождает сына, тело которого неожиданно появляется из округлого камня. В двадцатый день ночью народ всей страны не спит. Вслушиваются, не родился ли у божества сын. Все жители страны подносят божеству драгоценности, рог носорога и слоновую кость. Родившегося сына помещают в лодку и отпускают в море для подношения Лун Вану.
Там, на краю света, зловещих и благовещих предзнаменований, диковинных вещей и поболее этого."
Чжоу Цюй-фэй, Лин вай дай да, Цзюань X, IV, 2.Здесь:
- Шен Фо: Шэн, 聖 - "священномудрый"; Фо, 佛 - дословно - "Будда". В данном случае, возможно, имелся ввиду "божественный дух-предок".
- Чжэньла: государство кхмеров в Индокитае.
- Лун Ван: 龍王, Царь-Дракон, подводный владыка восточных морей.
Как видим, жертвоприношение здесь названо жертвоприношением, а дракон - драконом.
Описан и конкретный храм с конкретным ритуалом. Особенно характерно, что жрецами в храме названы женщины.
Но можем ли мы сказать, что нашли источник сказки о Василисе? Куда делась тема женитьбы героя?
А она снова скрылась в иносказание, обернувшись сюжетом с рождением младенца...
Надо признать, что хоть мы и обнаружили новую грань отражения рассказа про Василису, истинная история снова ускользнула от нас...
P.S. А кто-нибудь заметил здесь ещё один великолепный миф? ;)
Мы привели тогда не единственный вариант сынопрофукивания. Иногда дело происходит так:
"Стал он держать путь в свое государство, стал подъезжать к своей земле, а день-то был жаркий-жаркий, солнце так и пекло! И напала на него жажда великая; что ни дать, только бы воды испить! Осмотрелся кругом и видит невдалеке большое озеро; подъехал к озеру, слез с коня, прилег на брюхо и давай глотать студеную воду. Пьет и не чует беды; а царь морской ухватил его за бороду. «Пусти!» - просит царь. «Не пущу, не смей пить без моего ведома!» - «Какой хочешь возьми откуп - только отпусти!» - «Давай то, чего дома не знаешь». Царь подумал-подумал - чего он дома не знает? Кажись, все знает, все ему ведомо, - и согласился. Попробовал - бороду никто не держит, встал с земли, сел на коня и поехал восвояси."
А.Н. Афанасьев, Морской царь и Василиса Премудрая
Что немаловажно, тюрки поддерживают эту версию:
"В это время хан Элеман повел коня на водопой к реке. Видит: по реке что-то плывет. Присмотрелся - баранье легкое. Жалко стало старику бросать находку. «Накормлю собак!» - подумал хан и вошел в реку. Попробовал поддеть укуруком , да только ничего из этого не вышло - уплывает дальше добыча. Заплыло легкое в камыши. Жадный старик - за ним. Вцепился в легкое руками, а оно раздуваться начало. Все больше и больше становится. Вдруг выскочило легкое из воды и обернулось вокруг Элемана, словно удав. Смотрит перепуганный хан, а это ведьма - кемпир Джелмогуз! Страшная, как смерть. Ухватила своими медными когтями Элемана за волосы и... прыг ему на плечи. Сжала старику горло ногами. Рванула его вверх, и поскакали они по холмам и долам. Хрипит Элеман, задыхается. А Джелмогуз все сильнее сдавливает горло старому хану. Кричит старик, а крика не слышно, только комариный писк издает:
- Дорогая байбиче, пожалей! Отпусти, сил нет, умру сейчас! Сколько хочешь скота: коней, коров, верблюдов, овец - все отдам. Только отпусти!
Ничего не сказав, ведьма рванула за бороду Элемана - клок вырвала. Скачет хан вприпрыжку со страшным седоком на плечах, вот-вот сердце лопнет!
- Дорогая Джелмогуз, невесток моих забери, сыновей моих восьмерых забери, только отпусти! - молит Элеман.
А кемпир еще сильнее сжимает ноги. Уцепилась Элеману за усы - клок вырвала. А потом зашипела, будто змея, над ухом старика:
- Когда ты умрешь, все мое будет. Предложи что-нибудь получше, подороже! Не то голову откушу!
Со всех сил завопил Элеман, да только приглушенный стон послышался:
- Тёштюка отдам! Самое дорогое, что у меня есть!
Ослабила Джелмогуз хватку, и повалился обессиленный Элеман на землю. Потребовала ведьма:
- Клятву дай, что приведешь ко мне Тёштюка! Протяни руку!
Ухватилась кемпир за протянутую руку медными когтями - кровь так и хлынула из нее. Еле выговорил слова клятвы несчастный хан."
Эр Тёштюк.
Интуитивно понятно, что речь идёт о столь хорошо знакомом нам жертвоприношении царского ребёнка, которое на самом деле вовсе таковым не является, но чудесным образом оборачивается испытанием, призванным перевести царевича в новый, взрослый социальный статус. Женитьба - это ведь достаточно взросло?
Также можно догадываться, что в качестве инициатора этои инициации (гы) выступает существо с неиллюзорным намёком на змееморфность - Морской Царь или, как у тюрок, многоголовая Желмауз Кемпир.
Если предположить, что сюжет этот русы с тюрками друг у дружки заимствовали, то интересно было бы понять - кто у кого? Вот, если бы нам удалось найти вариант, где действующие лица не ограничиваются намёками, но открыто названы своими именами, да ещё и с описанием соответствующих культовых мероприятий, тогда, возможно, мы могли бы посчитать такой вариант исходным для дальнейшей художественной переработки и адаптации творческой общественностью...
Представляем Вашему вниманию фрагмент текста, к сказкам никоим боком не относящегося. Скорее, это развёрнутый доклад любознательного имперского чиновника, сосланного на южные окраины Поднебесной, полные лихорадки и диких варваров (район Гонконга, есличо).
Текст написан в 1178 году. В это время русы как раз тренировали Игоря Святославича сходить в свой знаменитый поход на соседей-тюрок. С большой, кстати, матримониальной перспективой, если помните.
Итак:
"Во всех иноземных странах Южного моря чтят Шэн Фо. Передают, что Шэн Фо пришел в жизнь в стране Чжэньла в городе Чжаньлипо. Шэн Фо был сыном женщины. Имел отца, судно которого во время плавания по морю стал раскачивать Лун Ван. Тогда, обращаясь к Лун Вану, [он] сказал: "Дай мне сойти на берег. В тот год, когда родится сын, поднесу его Лун Вану". Тогда морское божество проводило лодку до города Чжаньлипо. Произошло чудесное событие.
[Шэнь Фо], если человек нерадивый и беспечный, обязательно пошлёт беду. Если человек набожный, обязательно выкажет признательность за это. Если человек обманывался в прошлом, обязательно укажет на это. Южные иноземцы - все чтят его деяния. Все те, кто воюет между собой, по отношению друг к другу непременно честно соблюдают принятые перед Шэн Фо условия. Нечестные не смеют ехать туда.
У южных иноземцев все жилища - тростниковые хижины. Только храм Шэн Фо добротный. Образы украшены золотом. Четыре "тела" составляют четыре зала - одно божество и три мужа. Женщины-шаманки разных возрастов, которых называют "матушками варваров", бьют в барабаны и танцуют в храме, в принесении кровавых жертв не пропускают ни дня.
Каждый год в тринадцатый день первого месяца перед храмом устанавливают хижину, в неё укладывают злаки. Просят вынести изображение Шэн Фо. В качестве жертвоприношения сжигают злаки. В четырнадцатый день Шэн Фо возвращается в храм. В двадцатый день Шэн Фо рождает сына, тело которого неожиданно появляется из округлого камня. В двадцатый день ночью народ всей страны не спит. Вслушиваются, не родился ли у божества сын. Все жители страны подносят божеству драгоценности, рог носорога и слоновую кость. Родившегося сына помещают в лодку и отпускают в море для подношения Лун Вану.
Там, на краю света, зловещих и благовещих предзнаменований, диковинных вещей и поболее этого."
Чжоу Цюй-фэй, Лин вай дай да, Цзюань X, IV, 2.Здесь:
- Шен Фо: Шэн, 聖 - "священномудрый"; Фо, 佛 - дословно - "Будда". В данном случае, возможно, имелся ввиду "божественный дух-предок".
- Чжэньла: государство кхмеров в Индокитае.
- Лун Ван: 龍王, Царь-Дракон, подводный владыка восточных морей.
Как видим, жертвоприношение здесь названо жертвоприношением, а дракон - драконом.
Описан и конкретный храм с конкретным ритуалом. Особенно характерно, что жрецами в храме названы женщины.
Но можем ли мы сказать, что нашли источник сказки о Василисе? Куда делась тема женитьбы героя?
А она снова скрылась в иносказание, обернувшись сюжетом с рождением младенца...
Надо признать, что хоть мы и обнаружили новую грань отражения рассказа про Василису, истинная история снова ускользнула от нас...
P.S. А кто-нибудь заметил здесь ещё один великолепный миф? ;)