Стандарт Нормаль - 2
(часть 1)
http://vestroz.livejournal.com/2359.html
(часть 2):
***
Спал я недолго. В восемь уже проснулся - сильно болело горло. Хотя, на ангину
не похоже. Умылся, позавтракал в гостиничном кафетерии и вышел на улицу. Анна, конечно, еще спит. Я отправился бродить по своему району. Выпил кофе, зашел в какой-то магазин, разглядывал собор в лесах. Вена намного более пуританский город, чем Тель-Авив.
Все кажется скромнее, начиная от кафе и заканчивая нарядами проходящих девушек. Кроме зданий, естественно. В Европе они везде красивые. Мне было хорошо. Я люблю бродить один по незнакомым улицам.
Через некоторое время позвонила Анна, сказала, что уже подъезжает к моей гостинице.
Я повернул назад.
- Доброе утро, - сказала Анна, награждая меня поцелуем в щеку. - Ты хоть выспался?
- А как же, - соврал я. - Выспался просто замечательно.
- Тогда я покажу тебе квартал музеев. Пойдем?
- Пойдем.
Квартал находился не очень далеко, минут пятнадцать ходьбы. Обычные европейские музеи: дворцы, набитые картинами и домашней утварью живших там когда-то королей. Анна указала на балкон одного из них, сказала, что с него выступал в свое время Гитлер. Мне не хотелось идти в музей, с балкона которого выступал Гитлер, вместо этого мы зашли в кафе.
- Очень рада, что Равит будет жить в Израиле, - сказала Анна, помешивая свой кофе.
Я промолчал.
- Честно говоря, я и сама каждый год уговариваю себя переехать, но пока не получается.
- Почему?
- Мне нужна причина, чтобы на это решиться.
Я поглядел на проезжающий мимо белый лимузин.
- Какая тебе нужна причина? - спросил.
- Например, работа, - сказала Анна. - Если бы мне предложили работу в Израиле, я бы долго не думала.
- Ага.
- Ну и конечно… если бы я встретила парня из Израиля, и у нас был роман, и мы бы решили жить вместе… тоже переехала.
Я понимающе кивал головой:
- Разумеется. Вполне понятно.
- Не сомневаюсь, я бы себя там быстро нашла. У меня несколько языков, опыт работы с людьми… Если честно, мечтаю заниматься дизайном одежды. Я ведь училась на дизайнера в свое время... Только в Австрии непросто найти работу в этой области…
- В Израиле, думаю, не легче. Почему вы с Равит так сильно хотите туда переехать? Ты же в Австрии с семи лет?
- Да.
- И не чувствуешь, что это твоя страна?
Анна покачала головой:
- Нет. К тому же, австрийцы ужасные антисемиты.
- Равит приехала в еще более раннем возрасте. Она говорит по-немецки с акцентом?
- Без.
- И все равно считается "чужой"?
- Так она себя чувствует. И я так себя чувствую.
Мы погуляли еще немного, затем Анна пошла куда-то по делам, а я вернулся в гостиницу. Принял душ, растянулся на кровати. Думал над словами Анны - люди, практически выросшие в этом городе, видят себя в нем иностранцами. Я решил, что у Анны с Равит это семейное.
Заснуть так и не удалось. Едва прикрыл глаза, зазвонил будильник - мы с Анной договорились встретиться после обеда. После обеда - в смысле времени. Кроме завтрака в гостинице, я сегодня ничего не ел. Сел на знакомый трамвай, которого уже перестал бояться, проехал три остановки, встретил под часами Анну.
Она спросила, куда бы мне хотелось пойти.
- Куда угодно, лишь бы подавали еду, - сказал я.
- Суши бар?
- Замечательно.
Мы отправились туда пешком. У одного перекрестка Анна на мгновение задумалась, решая, в какую сторону идти, и выбрала свернуть к небольшому саду. Когда проходили мимо него, сказала:
- В этом парке я провела большую часть своего детства. А здесь, - Анна указала на дом напротив, - живет моя мама.
На красивой старинной улице кроме нас никого не было. Пуст был и сад. Мне стало грустно. И дом, и сад были почти точной копией тех дома и сада, где прошло мое собственное детство. Я всегда думал, что люблю Европу. В эти минуты, почему-то особенно радовался, что больше в ней не живу.
- Где сейчас твой отец?
- Он по-прежнему в России.
- Приезжал когда-нибудь сюда?
- Да. В последний раз я видела его на свадьбе брата.
- И что? - туповато спросил я.
Анна пожала плечами:
- Ничего к нему не испытываю…
Я все-таки спровоцировал Анну поговорить об отце. Не знаю, зачем. Видно, хотел, чтобы стало еще грустнее. Через некоторое время мы достигли цели - runningsushi за 15 euro. Я переоценил свои силы и наелся так, что с трудом вылез из-за стола. Анна поняла мое состояние, предложила опять пройтись пешком.
- Я покажу тебе очень красивый район, - сказала она. - Там живут, в основном, художники, музыканты, поэты - творческий народ.
Район действительно оказался красивым. Двухэтажные здания были украшены фресками, куклами, рисунками. Анна кивнула на окошко с рамой синего цвета, сказала, что это квартира ее подруги. Я смотрел на окно, пока Анна меня не окликнула - после суши Европа стала мне снова нравиться. Через район художников мы вышли к центру города. Анна остановилась, поглядела на часы.
- Тебе куда-то нужно?
- Я бы хотела забежать на секунду в один магазин. Он совсем недалеко. Не возражаешь?
- Конечно, нет.
Магазин и вправду был рядом. Анна толкнула железную дверь, мы попали в небольшое помещение. Все стены занимали полки с косметикой. Из-за прилавка к нам вышел пожилой мужчина.
- Здравствуйте, Яков, - поздоровалась Анна по-русски. - Как ваши дела?
- Спасибо, хорошо, - сказал хозяин с сильным грузинским акцентом. - А ваши?
- У меня тоже все в порядке, спасибо. Вот, познакомьтесь - Даниэль, он вчера прилетел из Израиля.
- Здравствуйте, - Яков протянул мне руку и перешел на иврит:
- Сколько же лет ты живешь в Израиле? - спросил. Иврит у него был таким же ломаным, как и русский.
Мы обменялись несколькими фразами. Затем Яков поглядел на Анну и снова заговорил по-русски:
- Вы слышали, что произошло с сыном Дадашвили?
- Да, слышала, конечно, … ужасная трагедия.
- Вот именно. И из-за чего? Из-за каких-то двухсот тысяч? Сумма, конечно, немалая, но ведь это лишь деньги… Его отец, самое большое, дал бы ему несколько подзатыльников…
-Ужасная, ужасная история, - покачала головой Анна.
Они помолчали минуту, видимо, чтя память сына Дадашвили. Яков поднес сцепленные руки к груди и сказал:
- Анна, я тут оставил для вас одни духи…, - и увлек Анну в сторону одной из витрин. Они принялись что-то обсуждать, я встал у окна и глядел на улицу. Хлопнула дверь, из внутреннего помещения вышла молодая девушка. Яков обратился к ней на иврите:
- Рути, поздоровайся с нашими гостями. Этот молодой человек приехал из Израиля.
- Здравствуйте, - равнодушно сказала девушка. Она была симпатичной и, так же, как Равит, выглядела абсолютно по-израильски. Здороваясь, девушка глядела сквозь меня, даже рабочий слоган "приехал из Израиля" не произвел впечатления. Я решил, что снобы есть в каждом городе, а Анна - что пора заканчивать дела в магазине. Она протянула руку Якову, попрощалась по-немецки с Рут, и мы вышли на улицу.
Анна сунула мне под нос флакон "Romance":
- Нравится?
- Да.
- Мне здесь делают большие скидки. Я давно хотела эти духи, а сегодня утром позвонил Яков и сказал, что как раз их получил.
Казалось странным, что Анна покупает духи в маленьком парфюмерном магазине. У нас большинство людей ищет косметику в сетях типа Суперфарма или в больших парфюмерных магазинах - опять же, сетях. Имеются, конечно, магазинчики, наподобие того, что держит Иосиф, но там обычно клиентки - пожилые женщины. Такие, как Анна, редко заходят.
- Знаешь, какой ужас, - вспомнила Анна, - у одного богатого грузина сын покончил с собой. Выпрыгнул из окна, с шестого этажа.
- А почему?
- Проиграл в казино двести тысяч. Все знают, что отец бы обязательно помог, обратись он к нему. Очень странно… Совсем молодой мальчик…
На Gruber мы зашли в кафе Rome. Там пили кофе и курили, затем пришла Равит. Снова пили кофе и курили, пока нам это не надоело, тогда Равит предложила пойти в бар. Мне в бар не хотелось - боялся, что опять потащат на дискотеку. Анна пообещала такое место, где не танцуют. Пошли. Бар назывался Barbarossa и снаружи выглядел очень солидно. Внутри тоже все было на уровне. Тем не менее, бар пустовал - середина недели. В Тель-Авиве любым вечером трудно попасть в приличное заведение. Мы заказали выпивку и разговаривали. У Равит зазвонил телефон. Она прижала трубку к уху, выслушала, коротко ответила по-немецки. Анна вопросительно поглядела на племянницу. Равит пожала плечами.
- Что-то случилось? - спросил я.
Анна улыбнулась.
- Ну и ладно, не говорите, - сказал я, притворяясь обиженным.
- Это мой друг звонил, - буркнула Равит.
- И что?
Равит нахмурилась. Я решил не настаивать. Молча пил свой джин и играл с Анной в "кто кого пересмотрит". Анна первой отвела взгляд - выразительно кивнула в сторону Равит.
Я догадался, что та ругается со своим другом не в первый раз. Равит поставила стакан на стол, закурила и сказала:
- Вечно с ним одна история. Мы договариваемся, у него что-то происходит на работе, он отменяет встречу. Мой друг в полиции работает, - добавила Равит, чтобы ни у кого не возникло сомнений.
- Нелегкая работа, - посочувствовал я. - Как же часто вы встречаетесь?
- Раз - два в неделю, - Равит передернула плечами. - А чаще и не хочется. Чего мне еще надо от какого-то австрийца!
Пренебрежение Равит было неубедительным.
- Тебе не нравятся австрийцы? - спросил я.
Равит покачала головой.
- Почему же ты с ним встречаешься?
- Так… для развлечения. До него встречалась с другим парнем, целых три года. Но…
в конце концов, мы расстались.
- Почему?
- Он турок. Мусульманин. Представляешь, что было бы с моими родителями, приведи я в дом мусульманина?
- А тебе с ним было хорошо?
Равит кивнула.
- Но его родители тоже были против... Хотя мы до сих пор поддерживаем отношения.
- То есть, ты встречаешься сразу с двумя. Это замечательно, - похвалил я.
Равит замахала рукой и засмеялась:
- Нет, мы с ним поддерживаем дружеские отношения. Без секса.
Мы выпили еще по стакану чего-то, потом взяли два такси и разъехались по домам.
Я так устал, что сразу повалился на кровать и заснул. И пива не потребовалось.
***
Встал я даже раньше, чем прошлым утром. Проглотил завтрак, вышел на улицу, подумал - не буду звонить Анне раньше десяти. Еще подумал, что так и не решил, нравится она мне или нет. Если нет, не провел бы с ней двое суток. С другой стороны, направить отношения в романтическую сторону я тоже не пытался. Я был вежлив, приятен, рассказывал истории, ловко переходя со смешных на серьезные, но и только.
Мне было не очень комфортно думать об этом. Я чувствовал, что когда пытаюсь это делать, исчезает приятная эйфория от пребывания в незнакомом городе. Не знаю, почему.
С такими мыслями я вышел на Rooseveltplatz, обогнул стоящее в лесах здание собора и уселся за столиком небольшого кафе.
- Кофе, - попросил я официанта. - И стакан Leitengwasser - воды из-под крана.
Кофе оказался невкусным. Я вытащил из сумки карту Вены, развернул на столе. Времени у меня было довольно много. Ближайшей аттракцией на карте значилось Bergasse, 19 - дом-музей Зигмунда Фрейда. Я сунул официанту полтора евро и пошел в сторону Bergasse. Огромную вывеску "Freud" заметил еще издали. Она светилась розовым неоном и голубыми звездочками - вывеска принадлежала одноименному кафе. Затем я увидел и сам музей. Внутрь двора-колодца вели большие деревянные ворота. В них была дверь, которая оказалась заперта. Я прошелся вдоль дома туда и обратно, но другого входа не обнаружил. Вернулся, подергал дверь несколько раз. Заперто. Подергал сильнее, дверь не поддавалась. Мне стало неудобно - отошел в сторону. Вдруг у ворот появилась молодая девушка. Прежде, чем я успел подбежать, дверь отворилась, пропуская ее, и захлопнулась у меня под носом. Я подумал, что у девушки мог быть ключ. Потом решил, что воспользоваться ключом не было времени - девушка вошла удивительно быстро. Повернув голову, я заметил маленькую кнопку, спрятанную в боковой стене. Надавил на нее пальцем и услышал звук открывающегося замка. Прошел во двор, поднялся на второй этаж. Купил билет в офисе
и бродил около часа по огромной квартире-лабиринту. Фотографии на стенах, личные вещи под стеклом, увеличенные тексты писем и комментарии к ним. Вешалка с одеждой и большой саквояж на полу. Я подошел к окну, выглянул во двор. Там росли деревья, а сам двор был залит солнцем. В квартире царил полумрак. Мне стало грустно. Подумалось:
- Почему у меня заняло столько времени открыть дверь в стене? Что бы сказал по этому поводу Фрейд?
Потом я перешел в новое, только отреставрированное крыло здания. Там скоро откроется современный музей психологии, а пока размещалась выставка рисунков, посвященных Фрейду и анализу. В основном карикатуры, обыгрывающие тему знаменитой кушетки профессора. Покрутившись немного по залу, я вспомнил, что пора звонить Анне.
Фрейд, наверное, сказал бы в этой связи, что Анна мне все-таки нравится.
Я вернулся в маленький офис-магазин, купил пару сувениров с надписью
"Bergasse, 19" и вышел на улицу. На меня сразу набросилась толпа американских туристов. Прибыв к своей цели, они столкнулись с той же проблемой - дверью.
- А что, сегодня закрыто? - взволнованно спросила одна из паломниц.
Я вытащил сигарету, прикурил, медленно выпустил дым.
- Открыто, - сказал я, недружелюбно глядя на женщину. - Только к профессору нужно заранее записываться.
После чего нажал на волшебную кнопку в стене и пошел обратно к площади.
Анна, конечно, уже проснулась. Мы договорились встретиться возле трамвайной остановки, как обычно. Я пришел туда первым и ждал ее, спрятавшись в тени подъезда. Ждал не очень долго, минут десять, а потом увидел в толпе - в светло-зеленом платье, с развевающимися на ветру волосами. Мы обнялись, я погладил Анну по плечу, сказал:
- Когда ты успела так загореть?
Анна засмеялась:
- Сейчас. Я шла сюда от дома пешком. Мне много не надо, я очень быстро загораю.
- И платье у тебя сегодня такое красивое.
- Тебе нравится? Спасибо.
- Пожалуйста.
- А я, кстати, его давно не одевала. Никак не могла решить, идет ли мне. Ну ладно… Что мы едем смотреть?
Я пожал плечами:
- Ты здесь хозяйка.
Анна снова рассмеялась.
- Хочешь, поедем в Schönbrunn?
- ???
- Это дворец нашей императрицы Сиси. Она жила там, когда была принцессой.
- А-аа. Тогда хочу, конечно.
Мы прошли к ближайшей станции метро, сели в поезд наSchönbrunn. Дворец мне понравился - не очень большой и не слишком вычурно украшенный. К тому же, он находился за городом, кругом было много зелени. Внутри мне быстро наскучило. Коротко ознакомившись с хозяйством бывшего руководства Австро-Венгерской Империи, мы поднялись на высокий холм перед дворцом. С него видна вся Вена - европейский город, окутанный средиземноморской жарой. Я подумал, что завтра в это время буду собираться в аэропорт, и загрустил. Каникулы получались слишком короткими. Анна что-то говорила, я ее не слышал. В голове стоял туман, наверное, от солнца. Только когда у Анны зазвонил телефон, я очнулся.
- Алло? Да, да…
Дальше Анна заговорила по-немецки, но я понял, что речь идет о нас.
- Равит спрашивала, не хотим ли мы пообедать. Мы договорились встретиться на Дунае, в Strandcafé. Я же тебе обещала, что туда сходим, помнишь?
- Честно говоря, нет. Но идея все равно замечательная.
- Как не помнишь? Я тебе говорила, что там подают самые вкусные ребрышки на свете.
- Ах, да, ребрышки. Ну конечно, помню…
Мы засмеялись, я обнял Анну, легко прижал к себе, отпустил.
- Поехали?
От метро к ресторану вела узкая асфальтовая дорога. Слева - частные дома, справа между деревьями виднелся Дунай. Strandcafé располагался прямо у воды, мы заняли столик на палубе и попросили официанта придвинуть зонтик от солнца. Оно по-прежнему палило, ветра не было в помине, река блестела возле наших ног. Я пил пиво и глядел, как проходящий катер превращает мелкую рябь на воде в подобие волн. Было так хорошо, что даже подошедший с блюдом ребрышек официант казался помехой.
Пришла Равит. Обнялась с Анной, чмокнула в щеку меня и тут же принялась звонить кому-то по телефону. Анна кивнула на нее, сказала, что Равит говорит со своим бывшим другом - турком. Я поставил блюдо spareribs на край стола, чтобы глядя на Дунай, иметь эту гигантскую порцию на переднем плане. Так и сидел, медитируя на мясо и реку, пока меня не окликнула Анна.
- Почему ты не ешь? - спросила.
Я взялся за нож. Через пятнадцать минут развалился на стуле и вновь уставился на воду. Мне было тяжело дышать. Равит опять беседовала по телефону. На этот раз - с полицейским. После мяса мы пили пиво, после пива - кофе. Расплатились и пошли по узкой дороге вдоль реки - обратно к метро. Поднялись в центре города, на уже родном мне Stephansplatz.
Возле одного кафе Анна вдруг широко развела руками и улыбнулась.
- Смотри, где они сидят! - сказала она племяннице.
Равит поглядела, куда показывала Анна, и тоже улыбнулась.
- Все старые ведьмы вместе!
Не знаю, почему Анна назвала их ведьмами. Наверное, из-за их черных одежд. Сильно пожилыми они мне тоже не показались. Одна из ведьм была вообще мужиком - высоким, красивым и тоже в черном. Мы придвинули еще один стол и подсели к компании. Меня, как обычно, представили "гостем из Израиля".
- Рути… - Приятно познакомиться, Дорит… - Гила…
Последняя рука, которую я пожал, принадлежала мужчине в костюме:
- Питер, очень приятно.
Мы заказали кофе. Анна принялась объяснять, кто из присутствующих кем кому приходится. Я уловил, что Гила ее тетя, а Рути замужем за Питером. Больше ничего не запомнил. Кроме Питера, который был австрийцем, все родились на Кавказе, прожили некоторое количество лет в Израиле и в конце семидесятых уехали в Вену. Рути в Израиле выросла. Гила сказала, что любит слушать израильскую музыку и даже пропела несколько строк из какой то песни.
- Ты это слушаешь? - спросила она.
Песня, думаю, была годов семидесятых - поры, когда Гила жила в Израиле.
- Нет, я такого уже не знаю.
- Как не знаешь? Он ведь и сейчас очень популярен.
Я улыбнулся и пожал плечами:
- Мало что понимаю в музыке.
- А-а… - сказала Гила. - Ну, а как тебе наш город? Нравится?
- Нравится.
Гила удовлетворенно кивнула и поглядела на Анну:
- А когда ты, Анна, поедешь в гости к Даниелю?
Все повернулись в нашу сторону, я покраснел. Анна тоже смутилась.
Гила продолжала выжидающе смотреть.
- Ты же примешь гостью у себя в Израиле? - спросила.
- Да уж как-нибудь выберусь к нему… Может быть, летом? - Анна скосила на меня взгляд.
Я кивал головой, как дебил, и улыбался.
Питер пришел мне на помощь, начав спрашивать о международной обстановке. Я с готовностью стал ему отвечать.
Дальше:
http://vestroz.livejournal.com/3036.html