Для Заповедника сказок в День Летнего Самовара
Мне - солнце, тебе - луна
В одной далёкой стране, очень большой стране, просто необъятной, небо над жителями такое же огромное и необъятное. Выйди из дома, в любую сторону повернись - будешь долго идти, не увидишь конца-края. И небо - всегда над головой, оно бесконечно.
Как же таким просторам без защиты, без покровителей? Люди верят, что их охраняют удивительные, могучие, волшебные существа: дракон, феникс, черепаха и тигр. Они сторожат четыре стороны света, говорят люди. Может быть, это и так: где-то живут столь чудесные звери. Парят высоко в небе дракон и феникс, прекрасен их полёт, бесконечна сила. Стоят на земле черепаха и тигр, крепки их лапы, неисчислимы достоинства.
Стоят черепаха и тигр, головы вверх подняли - смотрят на полёт собратьев.
И говорит тигр:
- Всё небо им принадлежит. А нам лишь земля. Странно и немного несправедливо, не находишь, мудрая моя сестра?
Отвечает черепаха:
- Вся западная сторона твоя, грозный мой братец, это ли не мало?
- Всё так, - рокочет тигр, не отрывая взгляд от неба. - Но будет лучше, если нам с тобой взять себе небесные светила. Мне - солнце. Тебе - луну.
- Так ведь на луне, небось, кто-то живёт, - возражает черепаха. - Невежливо будет заявлять права...
- Ты, сестрица, слишком осторожна. А я слышал, солнце катит по небосклону прекрасная дева, вот заберу её себе, и будет моим золотое светило.
- Как же ты встретишься с ней, неугомонный мой брат?
- Надо лишь сесть в лодку и доплыть до горизонта - там спускается девица на пустынный остров, чтобы отдохнуть перед следующим днём. Поплыву я на закат, и ты не мешкай. Если молва не лукавит, и луной кто-то правит, тебе ли не под стать серебряного диска хозяин?!
Тигр идёт к железной лодке, которую давно уже заприметил среди подарков (ему каждый год делают подношения, кто в благодарность, кто с мольбой).
Черепаха не отвечает, она размышляет над словами тигра и всё смотрит на небо, где резвятся величественный дракон и изящный феникс.
Было бы неплохо подняться в небесную высь, думает черепаха, медленно шагая к воде. Было бы мило, в самом деле, найти себе пару под стать, вздыхает она, осторожно погружаясь в океанские волны. Было бы приятно однажды оказаться на луне и отдохнуть от дел. Черепаха мечтает, размеренно гребя в сторону заката. Путь её освещают звёзды, лёгкие тучки не закрывают их свет.
Со временем черепаха приплыла к отдалённому острову, но прежде я расскажу, что случилось с грозным тигром.
Тигр в лодке отчалил от берега и долго-долго путешествовал по водной пустыне. Правду сказать, вокруг бурлили волны, неся обитателей раскрашенных солнцем вод. На мелюзгу охотились киты, рыбы помельче и покрупней проплывали под лодкой. Пенные барашки то скрывали их из виду, то пропадали и через ровную толщу воды были видны чудеса океана. Но тигр нетерпеливо переминался с лапы на лапу, и дивный водный мир казался ему пустыней.
Наконец, лодка пристала к берегу острова, на котором ничего, ну ничегошеньки не было. Песок и - всё. Тигр не мог ошибиться (он ведь волшебный), это был тот самый остров.
Время как раз подходящее: солнце село. От горизонта к острову приближался толстобокий корабль, белоснежный, шумный, искрящийся. На том корабле как на самом многолюдном фестивале (а уж тигр знал, как это выглядит, ему много праздников посвящено) толпились люди, играла музыка. С палубы срывались рассерженными пчёлами золотые фейерверки и, жужжа, гасли в воде. Корабль причалил.
Поток людей вынес столы, кресла, блюда с едой, кувшины с питьём, тенты и клетки. Слуги в золотисто-жёлтых шальварах составили всё в беспорядке на песок. Одетые в оранжево-красные платья служанки сошли на берег, дуя в раковины, ударяя в барабаны-рабаны.
Птицы в клетках раскричались, - тигру это не понравилось, и он рыкнул на них.
Наступила тишина, кто-то прошептал: «Что ты наделал?!!» - и тут же страшный взрыв потряс остров. Слуги и служанки повалились ниц.
- Я СПАЛА, НО КТО-ТО МНЕ ПОМЕШАЛ!
Тигр видел, что один тент растянули над пухлой подушкой. Подушка эта была с панцирь сестрицы его, черепахи, то есть очень велика. Но теперь точно не скажешь, было ли что на подушке под тентом - оба догорали в едком чадящем огне.
К слугам шагала невысокая смуглая девушка, она сжимала кулаки, а между пальцев то и дело протискивались языки пламени. Одежда её была из странной ткани, а может и не из ткани вовсе. Волосы её вились как на ветру, только вот ветра не было.
Тигр не хотел, чтобы слугам влетело, это ведь люди, он за них всё-таки немного в ответе (и это его рык разбудил пламенно-гневную деву).
- Я...
- НЕ СМЕЙ ДАЖЕ МЯУКАТЬ, КОГДА Я ГОВОРЮ!
Взмах руки - и кресло сгорело до угольков. Затрещали и развалились столы, опрокинулись блюда с яствами, разбились кувшины с напитками. Сломались клетки и птицы разлетелись. Слуги подползли на коленях, собрали обломки, сложили вместе.
Огромный костёр до неба осветил деву, и тигр увидел, как она красива. Нахмурилась - и всё равно красива. Сжала губы, потрясла кулаками - нет, и это её не портит.
- Великий Тигр Запада пришёл выразить своё восхищение, солнечная дева.
- Какое смешное приветствие, но я не солнечная дева, не зови меня так, - она обернулась, улыбнулась и огонь на обломках перестал стрелять искрами.
Слуги и служанки перебрались на корабль и затихли там. В наступившую ночь как будто вернулось вечернее солнышко, ласковое, на него смотреть не щурясь можно, и кажется, будто оно ближе (тигр именно так подумал, но вслух не сказал). Чудо? Определённо. Дева не гневалась больше, она заговорила с тигром тихим добрым голосом. Сказала, что живёт внутри неё буйное пламя, даря неземную проницательность и неуправляемый вспыльчивый характер. Что она - дочь правителя славных земель (и тут тигр понял, как же далеко уплыл он от дома), и каждый день к ней на суд приходят, приезжают и приплывают из разных стран люди. Что её отвозят сюда ночевать: в тишине дворца ей не спится, а в шуме и грохоте никто другой глаз не может сомкнуть. И что с ней невозможно ужиться, все её раздражают и никто в целом мире не может понять.
Но тигр, кажется, понял. Он разрешил себя гладить и обнимать. Согласился, чтобы слуги перенесли его на корабль, когда дева задремала на его спине - жалко было её будить! Так тигр оказался во дворце могущественного правителя славных земель. Он увидел всё, о чём говорила дева: какие сложные споры ей приходилось разрешать, как много людей ждало её справедливого суда, как любая мелочь выводила её из себя, как взрывались предметы вокруг, горели белым пламенем. Дня не прошло, а у тигра был опалён бок (по случайности) и начисто сожжены усы и брови, однако он и не думал уходить. Лишь рядом с ним буйное пламя унималось и не палило комнаты, лишь он один мог успокоить гневную деву, приластившись. Она обнимала тигра и просила не бросать её. И он не бросал. Хотя шум и скандалы лишали его душу спокойствия, мучили, изводили.
Он желал деве счастья, а она ему - нет. Пусть он несчастлив, зато - рядом. Ведь он - единственный, кто её любит.
Люди верят, что тигр - символ разрушения. Он и сам начинает этому верить, ведь саморазрушение - тот путь, на который он встал, покорясь своему жгучему солнцу.
А с черепахой ничего подобного не случилось, да и случиться не могло, - слишком умна и осторожна. Она уплыла так далеко, как никто, кроме неё, и не смог бы уплыть.
Остров, на который она вышла, зарос пальмами. И не пуст был этот пальмовый лес. Птицы и крылатые лисицы пищали и пели, обезьяны мелькали в листве, гекконы сновали по песку, удивляя крабов. И черепаха удивлялась тоже: казалось, будто её встречают и зазывают вглубь острова. Идти? Не идти? Черепаха пошла. После многочасовых размышлений, пока вся живность, угомонившись, спала. Шла медленно и осторожно. За пальмами увидела ровное, чистое место. Деревянный настил с широким диваном и стопками, нет, колоннами книг. Книги новые и старинные, рукописные. За ними - тумбы, которые и не тумбы вовсе, а хранилища свитков. В книгах закладки из высохших, а кое-где и свежих травинок.
Небо побледнело в ожидании утра. Послышался плеск волн. Шаги. Черепаха знала, что воду рассекали вёсла, песок скрипел под ногами, но также она знала, что не успеет убежать и спрятаться. На дощатый помост взошёл юноша, и был он необычайно бледен и чрезвычайно красив. Он прилёг на диван, обезьянки поднесли книги - он выбрал одну, начал читать и уснул. И проспал весь день. А черепаха ходила, ходила по острову, искала подтверждение тому, что ошиблась. Что это не тот остров.
Но всё было так, как должно было быть: большие морские черепахи (мельче, чем она сама) подталкивали носами лодку к берегу, следили, чтобы не уплыла. Летучие лисицы собирали фрукты и складывали около спящего. Обезьяны овевали его листьями, гекконы не подпускали насекомых. А юноша спал и был бледен настолько, что сам лунный диск казался румяным по сравнению с ним.
Черепаха ждала (это она умела!), но он не повернул к ней головы, когда проснулся. Он просто ушёл, уплыл. А когда вернулся, не обратил на неё взгляда опять. И опять. И опять.
Черепаха ждала и наблюдала. День ото дня он становился бледнее. Прозрачнее. И он ведь почти не ел! Худел с каждым днем... а черепаха так привыкла любоваться его лицом. Парализующий ужас вселился в душу при мысли, что она застала последние дни его жизни. Что скоро она его потеряет.
Вот настал час, когда у юноши не нашлось сил, чтобы подняться и уйти, - он так и остался лежать в вечерней тени пальмового леса. Глаза закрыты, сам еле дышит. Черепаха не была лекарем и не знала, что можно сделать, чтобы спасти его. Разве что... сложить погребальный костёр и надеяться, что он, умерев, вскоре переродится.
Как соправительница всех сторон света, черепаха велела зверям, обитавшим на острове, собрать ветки и сложить на берегу. Обезьяны и летучие лисицы повиновались, но когда костёр был готов, взобрались на него и жалобно выли, словно молили повременить. Что ж, черепаха рассудила, что это неглупо, и стала ждать. День прождала, а к вечеру увидала, что попугай скармливает юноше красные дольки пандана.
Черепаха была так рада, так рада, что и словами не выразить. Она с облегчением наблюдала за тем, как её любимец поправляется, и больше ей ничего не было нужно. Лишь бы знать, что он жив и здоров. Ежедневно она наблюдала за тем, как он спит, и думала о том, что в ней проросла настоящая любовь. Люди называют черепаху символом мудрости, так вот этот символ не стал терять в ожидании ночные часы, ведь люди попрежнему уповали на чудесную помощь. Именно тогда черепаха и отправила весточку тигру о себе и узнала, что нового у него, и мысленно назвала это помешательством, хотя когда тигр услышал вести о ней, сказал тоже самое (он не стерпел бы равнодушия).
Годы идут. Черепаха и тигр по-прежнему выслушивают людские молитвы и изредка выполняют людские желания (когда те сочетаются с Мировым Ходом Вещей и Планами Этой Вселенной). А в небе парят дракон и феникс. Им нет дела до небесных светил. И до земных неурядиц тоже нет дела. Вместе они - символ взаимопонимания и уравновешенности в паре, как считают люди. С этой пары берут пример, когда ищут идеал любви.
Искать его трудно. Но попробовать стоит. Выйди из дома, в любую сторону повернись и иди. Будь осторожен в пути, смотри под ноги. Но и про небо не забывай. Небо неизменно над головой. Оно прекрасно и бесконечно.
___
Шри-Ланка переводится как благословенный, славный остров.