Гибель «Титаника»
« Gazette de Lausanne», Швейцария.
# Все статьи за 21 апреля 1912 года.
Мы думаем, что нашим читателям будет интересно узнать некоторые дополнительные детали высадки в Нью-Йорке спасшихся пассажиров «Титаника», прибывших на борту судна «Карпатия», и прочесть рассказы некоторых выживших.
На борту «Карпатии»
Один из пассажиров «Карпатии» говорит, что в половине первого ночи его разбудил сигнал тревоги, но он ничего не понял. Поскольку пароход продолжал движение, он обратил на это мало внимания. Снова он проснулся в три часа и заметил, что «Карпатия» остановилась. Он пошел на палубу и понял, что пароход сменил курс, потом заметил спасательные шлюпки. Они приближались к «Карпатии».
Их было шестнадцать. Их пассажиры являли собой плачевное зрелище. Детей и младенцев подняли на борт «Карпатии» в мешках.
Некоторые пассажиры были в вечерних туалетах, другие в пижамах. Всех вместе провели в кают-компании, где накормили и напоили горячим питьем. Они пять часов провели в лодках, в самом сильном холоде, который им когда-либо приходилось терпеть.
Там были мужья без своих жен, жены без своих мужей, родители без своих детей и дети без своих родителей; но хотя были слышны стоны, в остальном они никак не демонстрировали свою боль: пассажиры казались оглушенными и не произносили почти ни слова.
После завтрака в кают-компании отслужили мессу. Одна женщина умерла в спасательной шлюпке, еще три скончались на борту «Карпатии». Их отпевали после полудня.
Пассажиры «Карпатии» дали выжившим на « Титанике» одежду и другие необходимые вещи.
Рассказ о катастрофе
Один из спасенных, Лоуренс Бисли из Лондона, рассказал следующее:
Путешествие было очень спокойным, погода стояла хорошая, было холодно, особенно в последний день.
Я лег, и через десять минут, в 10-15, я почувствовал небольшой удар, потом второй, не такой сильный, чтобы вызвать у кого-то беспокойство. Однако машины остановились. Я пошел на палубу и нашел там несколько других пассажиров, которые, как и я, пришли узнать, почему пароход остановился. Но никто, кажется, не волновался. Через окошки курительной комнаты мы увидели пассажиров, игравших в карты; мы вошли спросить, знают ли они, что случилось. Кажется, они почувствовали немного более сильный удар и видели, как мимо парохода проплыла громадная ледяная гора. Они подумали, что мы задели ее бортом.
Игроки продолжили партию в карты, не думая о катастрофе.
Я ушел в свою каюту и больше не видел никого из игроков и никого из свидетелей удара.
Чуть позже, услышав, что другие пассажиры поднимаются на палубу, я снова туда пошел и увидел, что пароход накреняется вперед. Я снова спустился и оделся теплее.
Пока я одевался, я услышал приказ: «Всем пассажирам выйти на палубы со спасательными поясами!» Мы медленно поднялись туда, обмотавшись поясами.
Корабль был абсолютно неподвижен. Не было ни намека на аварию. Мы подумали, что пароход через несколько мгновений продолжит движение после небольшой поломки, последствия которой были устранены. Минуту спустя мы увидели, как моряки снимают кожухи со спасательных шлюпок, члены экипажа встают вдоль их бортов, держась за веревки, готовясь спустить их на воду.
Тогда мы начали понимать, что дело обстояло серьезнее, чем мы думали. Затем мы услышали, как всем мужчинам приказали отойти от шлюпок, а всем женщинам спуститься на палубу В. Мужчины отошли и стояли в полном молчании.
Шлюпки спустили. Когда они опустились до палубы В, дамы, не мешкая, сели в них. Лишь некоторые отказались покинуть своих мужей. Нескольких пришлось отрывать от мужей и вталкивать в шлюпки. Но некоторым разрешили остаться, потому что некому было настоять на их отправке.
Мы видели, как шлюпки спускались на воду и исчезали в темноте. Эта операция продолжалась без перебоев. Не было никакой паники, никаких обезумевших женщин, как можно было бы предположить.
Перед лицом близкой опасности все действовали не торопясь. Все сохраняли спокойствие.
Шлюпки одна за другой заполнились женщинами и детьми; они исчезли в ночи. Позже прозвучал приказ мужчинам сесть в шлюпки по правому борту. Я был на левом борту и чуть погодя услышал возглас: «Женщины еще есть?»
Посмотрев за борт, я заметил, что шлюпка номер 13 висит на уровне палубы В, наполовину заполненная женщинами.
Какой-то член экипажа увидел меня и спросил: «На вашей палубе есть дамы, месье?» Я ответил: «Нет». Тогда моряк сказал: «Вы можете сесть».
Я прыгнул в шлюпку, которая начала спускаться. Двух дам протолкнули сквозь толпу с палубы В и столкнули в шлюпку. Затем в нее бросили десятимесячного младенца.
Перед тем как коснуться воды мы на секунду испытали тревогу; в нашей лодке не было ни офицеров, ни унтер-офицеров, ни даже моряков, умеющих ею управлять. Один кочегар вскрикнул: «Кто-то должен найти прибор, который освобождает шлюпку от удерживающих ее ремней и канатов». Но никто не смог его найти; мы искали по бортам и в глубине лодки, но ничего не нашли. На борту было 60 или 70 человек. Мы плыли по воде, сначала двигаясь в сторону «Титаника», потом в противоположную сторону. Нас уносило туда же, куда и пароход.
Вдруг мы увидели шлюпку номер 14, которая спускалась прямо на нас, грозя нас потопить. Наш экипаж крикнул: «Остановите номер 14!» Экипаж номера 14 тоже кричал, но расстояние от палубы было 70 футов, и скрежет тросов мешал расслышать голоса. Шлюпка продолжала спускаться. Она была уже в 15 футах, потом в 10, потом в 5.
Мы с одним из кочегаров были уже на расстоянии вытянутой руки до шлюпки, но прежде чем она упала на нас, другой кочегар бросился с ножом к канатам и смог их перерезать. Мы были свободны. Шлюпка номер 14 упала на воду точно в том месте, где были мы за мгновение до этого.
Сначала случился спор. Мы не были уверены в том, куда нам плыть. Мы решили назначить капитаном кочегара, который держал руль, и следовать его приказам. Он тут же начал пытаться найти другие шлюпки и подойти к ним как можно ближе, чтобы когда утром за нами придут, было бы больше шансов найти нас всех.
Ночь была хороша, светили звезды, но луны не было. Море было спокойно. На некотором расстоянии «Титаник» казался гигантским; окна его кают светились. Невозможно было поверить, что с таким исполином могло случиться несчастье. Около двух часов мы увидели, как «Титаник» очень быстро стал погружаться в море; нос и корма полностью скрылись в воде, и пароход стал вертикально на всю свою высоту. Огни, горевшие все это время, погасли. Оторвавшееся оборудование покатилось по кораблю, производя шум, который было слышно за несколько миль. Но на этом мы не закончили удивляться: «Титаник» оставался в вертикальном положении, и где-то пять минут мы наблюдали, как корабль по меньшей мере на 150 футов поднимался над водой, устремившись прямо в небо. Наконец он наклонился и исчез под водой! Мы в последний раз увидели гигантский корабль, на котором мы отплыли от Саутгемптона.
Затем раздался самый страшный звук, который когда-либо слышало человеческое ухо: это были крики сотен наших собратьев, барахтавшихся в ледяной воде в надежде спастись, крики, на которые, как мы позже узнали, никто не ответил. Мы очень хотели прийти на помощь тем, кто там плыл, но чувствовали, что если мы это сделаем, мы опрокинем нашу шлюпку и все погибнем.
Рассказ другого выжившего
Этот рассказ поступил по телеграфу в газету Matin:
Сразу после столкновения на всех этажах случился приступ паники, который, впрочем, быстро погасили.
Одна дама, обратившаяся к офицеру, услышала в ответ:
- Ах, ничего не бойтесь, мы перерезали пополам кита!
Спокойствие быстро восстановилось, настолько все были уверены, что «Титаник» не может затонуть.
Капитан, однако, нервничал. Он спустился на палубу, грызя зубочистку. «Пусть каждый, - приказал он, - наденет спасательный пояс. Это более разумно». Потом, осознавая всю серьезность положения, он велел спустить шлюпки на воду.
Музыканты продолжали играть веселые мелодии, чтобы ободрить пассажиров; но никто не хотел спускаться в лодки. Зачем? Все так были уверены в том, что ничем не рискуют, оставаясь на борту.
В этих обстоятельствах мы подумали, что все ограничится освежающей прогулкой на несколько часов и что затем мы вновь займем свои места на пароходе.
Некоторые шлюпки отплывали с весьма небольшим количеством пассажиров на борту, за неимением желающих. На некоторых было десятка полтора человек. Люди не покидали «Титаник», несмотря на советы офицеров.
Наша шлюпка отплыла на полмили. «Титаник», полностью освещенный, великолепный в своей неподвижности, представал в фантастических декорациях.
Ночь была ясная, море совершенно спокойно, но было очень холодно.
Корабль-монстр начал «клевать носом». Те, кто не захотел уехать, поняли тогда весь ужас своего положения.
У всех из груди вырвался сильнейший крик, вылившийся в последний призыв.
«Титаник» стал понемногу погружаться в воду.
В течение трех часов крики отчаяния несчастных пассажиров только усиливались. Можно было подумать, что невероятный хор с самым отчаянным упорством пел песнь мертвых.
Иногда голоса замолкали, и мы думали, что это конец.
Но нет. Через мгновение трагический хор возобновлял пение, более трогательно, более страстно, более безнадежно.
«Титаник» ушел под воду практически бесшумно. Воронка, вопреки ожиданиям, была небольшой. Маленький водоворот - и все.
Корма встала вертикально и затем полностью исчезла.
Мы дрожали от холода, потому что покинули «Титаник», не взяв одеял или пальто.
Время от времени мы кричали, чтобы привлечь внимание кораблей, проплывавших неподалеку; но, к сожалению, на наши крики ответа не было.
Один немецкий барон, взявший с собой револьвер, стрелял, пока не закончились патроны.
В такой тревоге мы провели четыре долгих часа.
Наконец появилась «Карпатия».
Рассказ боцмана
Еще один, очень точный, рассказ принадлежит Эдварду Уилтону, боцману «Титаника»:
Было около 11-45, когда произошло столкновение. Стояла прекрасная ясная весенняя ночь, но начинал спускаться туман. На борту был концерт и бал, и много пассажиров были еще на палубе и в кают-компаниях. Вдруг раздался треск по всему кораблю, но мгновенного сотрясения не было. Пассажиры были скорее заинтригованы и в первые минуты не осознали масштабов катастрофы. Офицеры успокоили пассажиров, и сами они в тот момент думали, что ничего страшного не произошло. Лишь где-то полчаса спустя и офицеры, и пассажиры стали осознавать всю серьезность их положения. Пароход начал наполняться водой и крениться вперед.
Оператор беспроводного телеграфа начал посылать сигналы бедствия и продолжал это делать в течение как минимум двух часов. Вообще, аппарат работал почти до того момента, как трансатлантическое судно затонуло. Когда корабль начал накреняться, мы решили, что разумно будет подготовить шлюпки. Самый близкий к нам корабль находился в 70 милях, и мы знали, что ни одно судно не сможет нам помочь до утра. Мужьям разрешили присоединиться к своим женам только на правом борту, поскольку спасательные шлюпки по левому борту были спущены и был дан приказ, что сажать в них можно только женщин и детей.
Майор Батт был очень спокоен. Я видел, как он отдавал приказы и успокаивал людей, склонных к панике. Последний раз я его видел, когда он стоял, опершись о бортовой ящик для хранения коек и глядя на волны.
Все лодки были спущены на воду без происшествий. В это время оркестр продолжал наигрывать арии из опер и популярные мелодии. Лишь за несколько мгновений до исчезновения корабля сцена изменилась. Собравшиеся на палубе офицеры, окруженные оставшимися пассажирами, пели с непокрытыми головами «Ближе, Господь, к Тебе».
Двое супругов погибли вместе
Госпожа Айсидора Штраус отказалась покидать своего мужа. По словам одного свидетеля, г-на Штенделя, матросы подошли к ней и хотели втолкнуть ее в шлюпку, но она отказалась, заявив, что никогда в жизни мужа не покидала и не покинет.
В смятении
Как всегда случается в подобной обстановке, люди, бегущие от катастрофы, в спешке забирают с собой самые невероятные вещи. Некий господин Омон сел в лодку со щеткой для волос. Летчик Поль Марешаль не выпускал из рук роман Конан Дойла. Одна дама бежала с корабля с мужской шляпой и пальто. Шесть дам спасли свою собачку.
Другие рассказы
«К 11-40, - рассказывает доктор Генри Фрауэнталь, - меня разбудил мой брат, который до этого читал. «Что-то не так, - сказал он мне. - Вставай скорей».
Мы быстро поднялись на палубу. Я был едва одет. Я услышал, как наверху капитан объясняет полковнику Астору, что мы натолкнулись на айсберг. Я увидел, как экипаж спускает спасательные шлюпки. Там толкалась толпа женщин. Мой брат сел в одну из них, чтобы их защитить. Моя жена, которая уже сидела в одной из шлюпок, грозилась выйти из нее, если я туда не сяду. И я тоже в нее сел. Мы гребли, чтобы отдалиться от корабля, и были где-то на расстоянии мили, когда «Титаник» затонул. Мы не увидели, как он затонул, поскольку огни погасли раньше. Но я услышал крики отчаяния, которые долетали до нас с корабля, потом крики тех, кто смог выплыть благодаря спасательным поясам. Эти голоса звучали еще два часа, полных страха, затем они смолкли один за другим».
Полковник Арчибальд Грейси из американской армии рассказывает, что было потом:
«Незадолго до отхода ко сну я беседовал с Хейзом, президентом «Гранд Транк». «Уайт Стар», - говорил он мне, «Кунард» и «Гамбург» соревнуются в роскоши и скорости (своих судов). Но вы увидите, что скоро результатом этого будет ужасная катастрофа!» Бедный Хейз, его пророчество сбылось слишком скоро.
Джон Джейкоб Астор помог своей молодой жене сесть в шлюпку и попросил разрешения у помощника капитана сесть рядом с ней, ибо его молодая жена непременно хотела, чтобы он был с ней. Но просьба не была удовлетворена: женщины должны были быть спасены первыми.
Астор помог другим дамам сесть в шлюпки. Позже один из стюардов захотел дать ему спасательный пояс. Но он отказался, говоря, что никакой опасности нет».
Полковник Грейси отрицает, что по пассажирам нижней палубы, которые хотели сесть в шлюпки, стреляли. Некоторые из этих пассажиров захотели захватить одну из лодок, и поэтому один офицер выстрелил у них над головами в качестве меры устрашения. Не было и следа сумятицы или паники».
Что же касается его собственного спасения, полковник Грейси рассказывает:
«Когда корабль затонул, я был на верхней палубе и держался за ящик для хранения коек, от которого отцепился только в тот момент, когда колосс затонул. Меня свернуло в клубок, и я долго оставался под водой. Когда я всплыл на поверхность, к счастью, я нащупал рукой деревянную решетку, за которую и схватился. Потом я увидел плот, сделанный из пробки и парусной ткани. Я подплыл к нему, и мне помогли на него залезть. Он подобрал и еще несколько несчастных, боровшихся со смертью. Когда рассвело, нас на плоту было тридцать человек, мы были по колено в воде и не могли пошевелиться, иначе мы бы утонули. Мы вынуждены были также, с тяжелым сердцем, отказать нескольким плававшим в воде людям, просившимся к нам, и, вероятно, все они погибли. Те часы, что я там провел, стали самыми длинными в моей жизни, когда нам пришли на помощь, мы все окоченели от холода и изнеможения.
______________________________________________________
Мужество и паника ("The Times", Великобритания)
«Силовые игры» в океане ("Time", США)
'Красная Россия' ("The New York Times", США)
Русский военный флот ("The Times", Великобритания)
Россия - страна противоречий ("The New York Times", США)
Вот и наступил «День смеха» ("The New York Times", США)
Нью-Йорк - база русского флота? ("The New York Times", США)
Россия: последствия поражения ("The New York Times", США)
Как празднуют Рождество в России ("The New York Times", США)
Швеция вооружается, опасаясь российской агрессии в Заполярье ("The New York Times", США)