Анатолий Софронов. Стихи о войне
« Красная звезда», СССР.
« Известия», СССР.
« Правда», СССР.
« Time», США.
« The Times», Великобритания.
« The New York Times», США.
К победе путь был Сталиным указан...
Творцы победы, воины-солдаты,
Служители науки и труда, -
Мы многие запомним даты.
И этот день запомним навсегда, -
Горит над ним счастливая звезда!
Мы радости и гордости не скроем,
От сердца к сердцу пусть они летят,
Наш мудрый Сталин, первый друг героев,
Водитель славы, маршал и солдат
Увенчан нынче высшей из наград!
...Стоял декабрь. Порошей снеговою
Метель под Истрой белая мела.
Тогда пришла победа под Москвою,
Огни в глазах счастливые зажгла.
И воинов на Запад повела.
Еще тогда он знал, что над рейхстагом
Взовьется наш победный алый стяг,
С которым шли по чащам и оврагам
В дыму сражений, в грохоте атак,
Но лишь - вперед! Вперед, за шагом шаг!
Послушные всегда его приказам,
Мы знали все, что будет враг разбит.
К победе путь был Сталиным указан, -
История все это сохранит,
Дела и книги, мрамор и гранит.
Родной наш Сталин! Пусть огнем сияет
Звезда Героя славная твоя, -
Тебя твоя отчизна поздравляет,
Родная наша вольная земля,
Народов наших дружная семья!
Анатолий Софронов.
«Известия», 29 июня 1945 года
* * *
Победителям - слава!
Снова Красная площадь в знаменах победных,
Снова Красная площадь в цветах полевых,
В шумных маршах оркестров, в звучаниях медных,
В песнях русских широких, родных.
День июньский встает над Москвой величаво,
Золотой над столицей занялся рассвет…
Победителям слава! Бессмертная слава
Красной Армии нашей на тысячи лет!
Вновь солдаты выходят на Красную площадь,
Каждый взглядом вождя в этот день осенен;
Ветер бережно стяги Победы полощет, -
Шелк и бархат пробитых в сраженьях знамен.
Знаменосцы несли их в бои по дубравам,
По изрытым полям, по широким дорогам побед!
Победителям слава! Бессмертная слава
Красной Армии нашей на тысячи лет!
Пыль силезских дорог и берлинских вокзалов,
Пыль венгерских равнин, прибалтийских песков
Подымалась, взлетала над ними, касалась
Обагренных горячею кровью древков,
На которых отметки сраженья в Бреслау,
Битвы в Пруссии дымный, нетающий след…
Победителям слава! Бессмертная слава
Красной Армии нашей на тысячи лет!
Победителей жарко столица встречает,
Каждый дорог ей, близок, любим и знаком, -
И великого Сталина нынче венчает
Всенародно Отчизна победным венком.
Солнце Родины светит, горит величаво
Тем, кто счастье принес нам и радость побед!
Победителям слава! Бессмертная слава
Красной Армии нашей на тысячи лет!
Анатолий Софронов.
«Известия», 26 июня 1945 года
* * *
Слово вождя
Теперь вспоминаются вехи и даты,
Замолкшие пушки, былые раскаты,
Курганы у Дона, в степи перекаты,
Все, что не забыто, что было когда-то,
Что в памяти нашей осталось навек.
Теперь вспоминаются вехи и даты, -
Отметки на зеркале мраморных рек.
Теперь вспоминаются дымные зори,
Молчанье в разведке, дыханье в дозоре,
Балтийское море и Черное море,
Тоска по любимой и горькое горе, -
Все то, что носили мы в сердце своем, -
Теперь вспоминаются дымные зори
И вещее слово: «Нет, мы не умрем!»
Теперь вспоминается Киев в июле,
Встревоженный Киев, гудящий, как улей,
Где мы не уснули, где мы не вздремнули,
Готовя снаряды, смертельные пули,
Где в Дарнице сутки стоял эшелон, -
Теперь вспоминается Киев в июле,
Навечно останется в памяти он.
В июльское утро здесь зноем дышали
Бетон и железо на желтом вокзале;
В теплушке мы голос ЕГО услыхали,
Тревожно спокойный, с раскатами стали, -
Он к нам обращался и - слушал народ
В июльское утро, здесь зноем дышали
И каждое слово, и птицы полет.
Он к нам обращался, он верил нам очень,
Крестьянам, солдатам, поэтам, рабочим,
Кто с ним был и в полдни, и в темные ночи, -
Водитель, ученый, мыслитель и зодчий,-
Он видел уже Украину в дыму,
Он к нам обращался, он верил нам очень,
И мы отвечали тем самым ему.
Ушел эшелон наш на Брянск и на Нежин,
Мы были все те же и будто не те же,
Как будто бы ветер овеял нас свежий,
Как будто не слышен был посвист и скрежет
Снарядов летящих, сверкающих пуль, -
Ушел эшелон наш на Брянск и на Нежин, -
Таким мы запомнили этот июль!
Таким он остался навеки, надолго,
Когда мы по доблести, чести и долгу,
Под градом разящих, бездумных осколков
Лежали на травах, сгоревших над Волгой, -
Мы помнили голос, дыханье его,
Таким он остался навеки, надолго
У каждого в сердце, как символ всего.
Таким он остался в смоленских дубравах,
Под дымной, но ждущей нас сердцем Полтавой,
Под Львовом, под Минском, в боях под Варшавой,
Как гордое знамя Победы и Славы,
Зовущих все дальше вперед и вперед,-
Таким он остался в смоленских дубравах,
Таким его вечно лелеет народ!
От слова в июле до майского слова
Дорога лежала под свистом свинцовым,
Березовой пущей и лесом сосновым,
К пожарам Берлина, кварталам багровым,
Где танки, где наша пехота прошла, -
От слова в июле до майского слова
Дорогой прямою она пролегла.
Присягу и клятву, что дали мы в зное,
Пред нашей землею, пред нашей страною,
Пред тем, что нам было навеки родное,
Священную клятву бойцов пред тобою,
Пред каждою пядью советской земли,
Присягу и клятву, что дали мы в зное,
Мы кровью, мы жизнью своей сберегли.
Ликуй же, Победа, от моря до моря!
Играйте над миром, весенние зори,
Разведчики счастья, вы нынче в дозоре
Вы в море сегодня, в небесном просторе,
Где солнца сверкает огонь золотой, -
Ликуй же, Победа, от моря до моря,
Великому Сталину славу воспой!
Анатолий Софронов.
«Известия», 11 мая 1945 года
* * *
Портрет Ильича
На хуторе прусском, средь мрака и гнили,
Проклятое рабство влача,
Два мальчика русских в неволе хранили
Портрет дорогой Ильича.
Он был на обложке их школьной тетрадки,
На белой бумаге простой:
- Сережа, не плакать, все будет в порядке,
Терпенья немного, постой…
И ночью при лунном сиянии синем
Ребята смотрели не раз
В глаза Ильича, неразлучного с ними,
Зрачками заплаканных глаз.
- Ведь Ленин со Сталиным тоже дружили.
Сережа, запомни вперед, -
Чтоб мы, как бывало, играли и жили,
За нами он войско пошлет.
Он нас не оставит в неволе, не бросит,
Он выручит нас - и тогда
К себе позовет нас, Сережа, и спросит:
- Ну, что, не сломила беда?
И мы ему дружно с тобою ответим:
«Нам не была страшной беда, -
Мы были сильнее всех немцев на свете,
Ведь с нами был Ленин всегда.
Мы знали, что скоро мы к дому вернемся,
Дорогу обратно найдем;
И снова мы школе родной улыбнемся,
С тетрадями в школу войдем».
Так ночью при лунном сиянии синем
Ребята мечтали не раз,
И взор Ильича, неразлучного с ними,
На хуторе прусском не гас.
И как-то однажды сквозь грохот и пламя,
В ночи озарившее дом.
Они увидали гвардейское знамя
И Ленина профиль на нем.
И всё это было на счастье похоже,
На луг, что цветами расцвел...
- Сережа, ты слышишь, ты видишь, Сережа, -
То Сталин за нами пришел!
Анатолий Софронов.
«Известия», 22 апреля 1945 года
* * *
Зола
Под снегом оставался серый пепел,
Меж обожженного известняка.
Лежали запорошенные степи,
Над ними низко плыли облака.
Потом пришла весна. Ручьи запели
И небо засияло синевой, -
И хутор тот, где петь и жить умели, -
Открылся взгляду черный, неживой.
И словно снег над вешнею землею,
Переходящей в степи и поля, -
Покрыто было пеплом все, золою, -
Нетленным прахом бывшего жилья.
К своим домам, к золе вернулись люди,
Туда, где был спален их отчий кров, -
В тряпье пришли бесчисленные судьи,
Жильцы степных оврагов и яров.
Они жилища строили из глины, -
Саманные - из камня и из мук, -
Не разгибая согнутые спины,
Сдирая в кровь ладони черных рук.
Они не целовались, не рожали,
Сходились редко к огоньку, к теплу, -
И для земли своей, для урожая
Они сбирали горькую золу.
В золе той было жаркое дыханье,
Их дом сгоревший, думы и любовь;
Вечерних зорь степное полыханье,
Все, что кончалось, - начинаясь вновь.
Они вставали рано, до зарницы,
Не уходили с поля до темна, -
Потом они посеяли пшеницу
И стали ждать - когда взойдет она.
И вот взошла над степью, над землею,
Зелеными ростками без числа,
Удобренная кровью и золою,
Она росла, желанная, росла.
Под первым солнцем росами блистала,
Ловила тень скользящих облаков...
Так серебро золы перерастало
В степное золото хлебов.
Анатолий Софронов.
«Известия», 29 марта 1945 года
* * *
Письма на фронт
Получая желанные вести
Из далеких родных городов, -
Ощущаем мы, будто вместе
С нами ходит в атаки любовь.
По полям, по лесам сожженным
Письма следом за нами спешат, -
Это пишут нам наши жены -
Жены воинов и солдат.
Из степей, городов зеленых,
От великой любви горя, -
Это пишут нам наши жены -
Трактористки и слесаря.
От печей и от домен зажженных.
Не сгибаясь в труде никогда, -
Это пишут нам наши жены -
Мастера, рядовые труда.
И под рокот и грохот металла,
Через снег, через тающий лед, -
Чтобы встреча скорее настала -
Мы скорее стремимся вперед.
Наступления зимнего сводки
Наши жены и матери ждут, -
И идут тягачи, самоходки,
Грозной лавой к Берлину идут.
Час настанет - победы сиянье
Наши пушки до неба взметнут;
Над родимой землею, над нами
Заключительный грянет салют.
Враг не встанет, навеки сраженный!
И, когда мы вернемся назад, -
На околицах встретят нас жены,
Сестры, матери, дети солдат.
И при встрече ли где, на пирушке ль,
Скажем верным подругам тогда -
Вам спасибо за танки, за пушки
И за письма, что ждали всегда.
Анатолий Софронов.
«Известия», 8 марта 1945 года
* * *
Февраль
Метельный месяц. Русские снега.
Огнями опоясанная даль...
И над становьем злобного врага
С мечом стоящий богатырь-февраль.
В ряду других, победами богат,
Его венчал салютом на земле
Непобедимый дымный Сталинград,
Поднявший флаг победы в феврале.
На чёрном, окровавленном снегу,
Заправив опалённую шинель,
Стоял боец на волжском берегу
И в даль смотрел в февральскую метель.
Всё шли бои - и месяцы, и дни,
Гремел святой артиллерийский гром, -
И вот уже раскаты и огни
У Корсуни взметнулись за Днепром.
Металась немцев тёмная орда,
Как год назад в таком же феврале, -
И замолчала, стихла навсегда,
И задохнулась в стянутой петле.
На берегу заснеженной реки,
Окрашенной в багрово-ржавый цвет,
Сходили в бурках с сёдел казаки,
Стирая с шашек вражьей крови след.
И вновь гремит над белой степью сталь,
Над Криворожьем молнией блеснув...
Так, лишь вперёд, без устали февраль
Идёт в боях, знамёна развернув.
Идёт в боях, как много лет назад,
В расцвете грозных богатырских сил, -
Когда красногвардеец и солдат
Красноармейца имя получил.
Он не один, февраль, такой в году,
Другие братья-месяцы подстать,
Но среди равных видно на-ходу
Его походки воинскую стать.
В какой бы день победа ни пришла,
В какой бы месяц светлый на земле, -
Мы знаем все, - когда метель мела, -
Её рожденье было в феврале.
Анатолий Софронов.
«Известия», 26 февраля 1944 года
* * *
Бессмертие
Когда над русскою широкою рекой
Затих полёт последнего снаряда, -
Из-под руин не горечь, не покой, -
Бессмертье встало Сталинграда.
Оно поднялось выше тёмных туч,
Оно прошло вдоль Волги величавой,
Над берегом реки у дымных круч
С сестрой солдата - боевою славой.
Среди домов, сметённых в грозный прах,
Среди кварталов, скошенных под корень;
От Волги почерневшей в трёх шагах,
И в двух шагах от смерти и от горя.
Навстречу дети шли; из нор, из под-земли,
Оглохшие, худые, как из ада;
Они бы только день ещё прожить смогли, -
Теперь им век прожить - потомкам Сталинграда!
Бойцы ушли... Ушли в далёкий путь;
Был новый подвиг каждому загадан;
Медаль, как солнце, осенила грудь -
За оборону Сталинграда!
С тех пор везде, где затихает бой,
Где минный вой и посвисты снарядов,
Сверкает путеводною звездой
Медаль - «За оборону Сталинграда».
Она зовёт, бессмертна и горда,
В огне орудий золотом играя,
И нашу землю - сёла, города -
Сияньем славы вечной озаряет.
И через год далёкий, верный брат,
С кем дружба неразрывная, большая,
Как Сталинград - так Ленинград
Суровый суд над немцами свершает!
Прошёл лишь год... И тысяча пройдёт,
Но лучшая останется награда, -
Из рода в род возьмёт с собой народ
Бессмертие и славу Сталинграда.
Анатолий Софронов.
«Известия», 2 февраля 1944 года*
* * *
Вишня
О том, что здесь она росла,
Что цветом розовым цвела, -
Узнали мы не по корням,
Не по изломанным ветвям, -
Узнали мы по ней самой,
Слыхавшей свист гранат зимой,
Видавшей смерть сто тысяч раз
И не умершей в смертный час.
Среди разбитых кирпичей,
Дрожа изодранной корой,
Сто пятьдесят слепых ночей
Она стояла, как герой;
Как те герои, что кругом
У ног её лежали в ряд;
Как каждый камень, каждый дом,
Как весь багровый Сталинград.
Война ушла, весна пришла,
И - вишня снова расцвела.
И отцвела... И вот - висят,
Под солнцем ягоды блестят.
Уже не кровь - вишнёвый цвет,
Уже не дым - вдали рассвет,
Уже не бред - в землянке сон,
Уже не смерть - железа звон.
Искала долго свой очаг
Седая женщина в пыли;
Печаль и гнев в её очах
Вперёд намного дней легли.
Вдруг увидала: средь камней
Стояла вишня в двух шагах.
И догадалась: перед ней
Лежал её жилища прах.
Но рядом вишня так цвела,
Ветвями так к себе звала, -
Что пепел женщина смела,
Шатаясь, к вишне подошла,
Припала к ней...
И с той поры
Здесь зазвенели топоры,
У вишни тонкой, вкруг неё,
Над Волгой новое жильё.
Анатолий Софронов. СТАЛИНГРАД
«Известия», 31 июля 1943 года
* * *
На отвоёванной земле
Заметена станица снегом белым,
Но чёрный дым струится вкривь и вкось.
Лежит в снегу немецкий парабеллум
И каска с ним, пробитая насквозь.
Ещё гремит вдали чугунный топот,
Орудья бьют, рыдает миномёт;
Ещё дрожит от сотрясенья тополь,
Роняя иней на кровавый лёд.
Но всё уже... Станица снова наша
До самого последнего плетня...
Вечерняя заря платком нам машет,
Горя костром холодного огня.
Так мы пришли в последний день суровый.
Пред новогодьем до сиянья звёзд...
И встретил нас в степи серебробровой
Донской сухой, хватающий мороз,
Пробита хата пулями, снарядом...
Но лучшей не встречали мы другой!
Садись, хозяйка, сядь с бойцами рядом
И вытри слёзы старческой рукой.
Взгляни в глаза сыночкам незнакомым, -
Один в один, и каждый чист и прост, -
За них, за каждого в далёком доме
Сегодня первый подымают тост.
Чтоб победили, чтоб живыми были,
Чтоб не упали в поле на ветру;
Чтоб к тем, кого жалели и любили
Вернулись вновь однажды поутру.
И мы ответим тостом для начала
В кругу друзей, товарищей, бойцов:
- Пусть так, как нас сегодня ты встречала,
Встречают всюду матери сынов.
Пусть новый год ведёт нас, как сегодня,
Как час назад, на грозные дела;
Как в этот вечер звёздный, новогодний
Звезда победы в бой нас повела.
Ты нам, как мать, как наша мать, родная;
С зарёй опять простимся мы с тобой...
И встретят нас сторонушка степная,
И новый год, и новый славный бой.
Анатолий Софронов.
«Известия», 31 декабря 1942 года*
* * *
ПИСЬМО НА ЮГ
В суровый день, в тяжелую годину
Мы пишем вам, товарищи, сейчас, -
Тому, кто был у Дона, у Кубани сыном,
Кому дал кровь и взгляд орла Кавказ.
В Дону вода от слез посолонела,
От слез горючих жен и матерей.
В Дону вода до дна порозовела
От крови наших сирот и детей.
Где ты вчера, отец еще не строгий,
Носил впервые сына на руках, -
Сегодня сын лежит твой на пороге
С недетской мукой в голубых глазах.
Где ты вчера с отцом своим простился,
Седобородым, мудрым казаком, -
Сегодня пепел черной тенью взвился.
Как траур над расстрелянным отцом.
Враги прошли кубанскими полями,
Где урожай поднялся в полный рост, -
К Кавказу рвутся жадными полками,
Туда, где горы высятся до звезд.
Туда, где каждый шорох нам известен,
Где каждый камень дорог и любим,
Где мы с кавказцем пели дружбы песни,
Где мы за чаркой побратались с ним.
Решив делить и счастье, и обиды, -
Одна у нас ведь - побратимов - Мать!
Где поклялись мы и в беде не выдать
И перед смертью камнем устоять.
Мы тоже горечь отступленья знали,
В густых лесах, в пыли родных дорог;
Но мы не раз, не два, не три уже видали.
Как убегали немцы наутек.
Мы сохранили всей отчизны сердце,
Москвы не отдали в сраженьях боевых!
Донцы, кубанцы, ставропольцы, терцы, -
Вы слышите ль товарищей своих,
Станичников, братьёв своих родимых?
Наш голос всюду должен вас найти.
Врага разите вы неутомимо, -
Стеною встаньте! Некуда итти!
Один лишь путь - вперед! Вперед на немцев!
Казнить врагов - казачий наш удел.
Чтоб негде было на Дону им деться,
Чтоб Дон от вражьей крови помутнел.
Чтобы в ярáх не скрылись Прикубанья,
Чтоб в каждой балочке могли мы их нагнать;
Чтоб полной мерою за все страданья
Врагам проклятым мы могли воздать.
Назад ни шагу! Казаки, ни шагу!
Пусть каждый верность Родине хранит.
Пусть бой нам даст победы грозной брагу,
Пусть вражьей кровью сердце опьянит.
А смерть кому в боях принять придется,
Пусть не зажмурясь, примет он ее, -
Казачий подвиг громом отзовется,
Войдет потом, как песня в бытиё.
Донцы, кубанцы, ставропольцы, терцы,
Станичники родные, земляки!
Назад ни шагу! Пусть казачье сердце
Зовет вперед лишь! К бою, казаки!
Анатолий Софронов.
«Правда», 15 сентября 1942 года
* * *
БЕССМЕРТНИК
Спустился на степь предвечерний покой,
Багряное солнце за тучами меркнет.
Растет на кургане над Доном-рекой
Суровый цветок - бессмертник.
Как будто из меди его лепестки
И стебель - свинцового цвета...
Стоит на кургане, у самой реки
Цветок, не сгибаемый ветром.
С ним рядом на гребне кургана лежит
Казак молодой, белозубый…
И кровь его темною струйкой бежит
Со лба на холодные губы.
Хотел ухватиться за сизый ковыль
Казак перед самою смертью, -
Да, все было смято, развеяно в пыль,
Один лишь остался - бессмертник.
С ним рядом казак на полоске земли
С разбитым лежит пулеметом;
И он не ушел и они не ушли -
Полроты германской пехоты.
Чтоб смерть мог казак молодой пережить
И в памяти вечной был светел, -
Остался бессмертник его сторожить.
Суровой победы свидетель.
Как будто из меди его лепестки
И стебель - свинцового цвета...
Стоит на кургане, у самой реки
Цветок, не сгибаемый ветром.
Анатолий Софронов.
«Правда», 9 сентября 1942 года
* * *
Библиография:
Софронов А. Ковыли: стихи. - М.: Гослитиздат, 1944. - 88 с.
Софронов А. Степные солдаты : стихи / Анатолий Софронов. - Москва : Издательство ЦК ВЛКСМ «Молодая гвардия», 1944 . - 56 с.
______________________________________________________
Василий Лебедев-Кумач. Стихи о войне (Спецархив)
Константин Симонов. Стихи о войне (Спецархив)
Семен Кирсанов. Стихи о войне (Спецархив)
Илья Эренбург. Стихи о войне (Спецархив)
Иосиф Уткин. Стихи о войне (Спецархив)
Демьян Бедный. Стихи о войне (Спецархив)
Самуил Маршак. Стихи о войне (Спецархив)
Николай Тихонов. Стихи о войне (Спецархив)
Михаил Исаковский. Стихи о войне (Спецархив)
Александр Прокофьев. Стихи о войне (Спецархив)
Александр Твардовский. Стихи о войне (Спецархив)