Так они жили в январе
Г.Бровман || « Известия» №27, 3 февраля 1942 года
Части Красной Армии продолжают наступательные бои против немецких захватчиков, отражая контратаки фашистов, нанося им тяжелые потери.
Бойцы, командиры, политработники! Ломайте сопротивление врага, бейте его с каждым днем все сильнее, громите и уничтожайте его полки и дивизии!
# Все статьи за 3 февраля 1942 года.
Немецкий ефрейтор Ганс Штиль аккуратно заносил в свою книжку даты отправки и содержание каждой посылки, направленной мюнхенским родичам. Тут же были приколоты квитанции полевой почты. Ефрейтор был большим педантом.
Начало этого перечня относится к весне 1941 года, когда Штиль мародерствовал еще в Греции и Югославии. Оттуда он посылал вино, консервы, фрукты, сладости. Затем ассортимент изменился. В списке появились сало, масло, колбасы. Грабитель попал на Украину. Три посылки отправлены в июле, четыре - в августе. 8 сентября среди предметов, «организованных» Штилем и посланных семейке, значится обувь (две пары), шерстяной платок, дамское платье, какие-то воротнички и даже несколько вилок.
Так продолжалось дело, судя по списку, до средины октября. С этого времени воровская деятельность ефрейтора сократилась. А в ноябре и вовсе закончилась. В перечне значились теперь только письма, а в декабре Штиль не занимался уже и корреспонденцией. Было, очевидно, не до того! 20 января меткая пуля нашего бойца уложила грабителя в снег.
Они пришли с запада целыми ордами в надежде на легкую поживу, и алчные родственнички забрасывали их прейскурантами для руководства при грабежах. А теперь, увы, времена переменились, и домашние уже не требуют посылок, да и отправлять их сейчас немцам с нашего фронта мудрено.
«Здесь стоят страшные холода. Сейчас 35 градусов ниже нуля. Можно сказать, что эти морозы специально для нас. И когда находишься полдня на улице, потом нельзя дотронуться до ног и носа, настолько они обморожены». - Это сообщает Г.Петерфайн своему приятелю С.Кальцу.
Ему вторит ефрейтор Герман Паульсен, который пишет брату Эрнсту: «Сейчас сильный мороз. Я здесь сижу, как крот, дня не вижу. Здесь все время темно».
Пленный солдат 291-й пехотной дивизии Ф.Ленберг рассказывает, что в немецких частях много обмороженных. Когда он обратился к батальонному врачу за помощью, ему сказали:
- У нас слишком много обмороженных и слишком мало солдат. Идите в строй!
В доме жителя деревни Горбеничи В.Бойко в дни немецкой оккупации произошел такой случай. Зашли к нему погреться солдаты. Они спросили, долго ли еще будут продолжаться морозы.
- Это только начало, - ответили колхозники.
Разозлившиеся фашисты начали избивать ни в чем неповинных людей.
Страх перед вшами и холодом, разумеется, сущий пустяк в сравнении с тем ужасом, который внушают немцам русская артиллерия и непрерывные красноармейские атаки.
«Сейчас русские снова погасили мою лампу, - пишет лейтенант Андрес своему другу. - Мой блиндаж под обстрелом тяжелой артиллерии и, когда снаряд рвется близко, моя керосиновая лампа гаснет от сотрясения. - Атаки идут днем и ночью. Вчера русские два раза атаковали мой участок. Сегодня они отправились к моему соседу, а теперь стреляют всеми калибрами».
Настроение у гитлеровских вояк, привыкших к легким победам, испортилось. Даже наиболее от’явленные фашисты не могут скрыть душевное смятение.
Почитайте дневник убитого немецкого офицера из запасного батальона «Дер фюрер» (9-й полк «СС»), разгромленного нашими гвардейцами.
Вот что он записывает:
«4 января. Очень велико желание получить легкую рану, попасть в лазарет и уехать на родину. Постыдное обстоятельство. Русские доставляют нам много трудов. Стоит вопрос: быть или не быть всему Северному фронту?
9 января. Я потерял примерно 80 человек. Ночью русские стреляли из тяжелых минометов.
10 января. Я провел эту ночь на командном пункте. Фюрер приказал обороняться до последнего человека, Это значит, - здесь придется умереть».
Так оно и случилось.
Письма, которые шлют немецким солдатам из дому, мало поддерживают воинственное настроение на фронте. О том, как широко распространено в германском тылу недоброжелательное отношение к войне, можно судить по следующему эпизоду, рассказанному некоей Нелли Гаузер из Ульма в письме к солдату Францу Альгауэр.
«Недавно в трамвае произошел интересный случай. Некая намазанная дама заявила: «Пусть война продолжается сколько угодно, - мне она ничем не грозит». В ответ солдат, сидевший рядом с ней, залепил этой даме оглушительную пощечину (и парень был совершенно прав). Какой-то господин был так восхищен этим происшествием, что подарил солдату 10 марок».
Так они жили в январе. // Г.Бровман, спец. корреспондент «Известий». ЛЕНИНГРАДСКИЙ ФРОНТ, 2 февраля.
____________________________________
Вшивая армия* ("Известия", СССР)**
П.Антокольский: Это не люди ("Известия", СССР)**
********************************************************************************************************************
Вернер Пеле и Курт Шпицнер не успели бежать из села Рождественское, когда одно из подразделений наших войск на Западном фронте освободило это село от фашистских захватчиков. Местные жительницы обнаружили спрятавшихся гитлеровцев и отвели их в штаб подразделения.
Фото Н.Колли.
★
Дикие зверства фашистских разбойников
КАЛИНИНСКИЙ ФРОНТ, 2 февраля. (ТАСС). Выявлены новые факты диких зверств фашистских разбойников, отступающих под ударами Красной Армии.
В селе Ивашково немцы сожгли 220 домов из 250, в том числе школу и другие общественные здания. Фашистские изверги привязали к столбу в огороде, а затем пристрелили колхозника этого села А.В.Алексахина.
Гитлеровцы повесили двух мальчиков селений Балашково и Чибиково - Костю Полинова и Шуру Мурашева только за то, что они тушили подожженные немцами дома. В деревне Орешки немцы взяли в плен красноармейца А.И.Байкова, зверски пытали его, искололи штыком все тело, а затем полуживого расстреляли. Труп замученного бойца валялся на улице - фашисты не разрешили его похоронить. Колхозников Самородкина и Железкина, сыновья которых находятся в рядах Красной Армии, фашисты подвергли всяческим издевательствам - били плетками и пистолетами по лицу, все их имущество разграбили и дома сожгли.
☆ ☆ ☆
На Северо-Западе
Машина мчится по одной из фронтовых дорог. Вокруг тихо. Навстречу лишь очень редко попадается «эмка» или интендантские розвальни. Фронт опять отодвинулся на десятки километров к западу. И вдруг в лесу между деревней Данилово и поселком План послышалась стрельба. Шофер остановил машину как-раз перед розвальнями, из которых уже выскочили с винтовками лейтенант и два бойца.
- В лесу немцы! - крикнул лейтенант.
- Все, кто с оружием, за мной!
Увлеченные порывом лейтенанта, под его командой все бросились в лес. Среди густо заснеженных елей мелькнуло несколько серо-зеленых шинелей.
- Хенде хох!
- Выходи! Сдавайся!
Раздалось несколько выстрелов.
- Прекратите стрельбу, - скомандовал лейтенант и по-немецки предложил врагам выйти и сдаться. Наконец, подняв руки, из чащи вышел первый немец.
Это был Людвиг Вегманн, ефрейтор 189-го полка 81-й пехотной дивизии.
В этом лесу были пойманы еще двое совсем обмороженных немцев. Они плакали и становились на колени. Четверо других, пытавшихся оказать сопротивление, были уничтожены. Все они принадлежали к 189-му полку, разгромленному нашими частями под Андреаполем.
Скрывшиеся в лесу горстки этого и других разбитых немецких полков рыщут близ дорог в поисках спасения. Но спасения им нет.
В деревне Алексино, где немцы потеряли целый обоз - более 100 подвод, мы наткнулись на живую картину 1812 года. Идет колхозница с вилами наперевес; впереди немец, окоченевший, в сапожках и пилотке, повязанный платком. Под носом, на коротких усах немца намерзли ледяные сосульки. Крестьянка понукала его.
- Стой! Хальт! - крикнула крестьянка немцу и, не опуская вил, обратилась к лейтенанту:
- Товарищ начальник, куда же мне сдать его, антихриста.
* * *
Вот он, Парфен Сурменев - бывший извозчик, бывший председатель Торопцовской транспортной артели, стоит перед следователем. Немцы, захватив Торопец, сколотив из всякой швали «городскую управу» и полицию, доверили Сурменеву охрану «немецкого порядка» и ограбления четырех торопецких улиц: Завокзальной, им. Андреева. Завокзального шоссе и Пролетарской.
Высокий человек с крупным носом, широким бритым подбородком. Узловатые кисти рук с толстыми красными пальцами далеко высунулись из рукавов поношенной тужурки. В этой тужурке (правда, на рукаве была специальная полицейская повязка) он и отправлял полицейские свои функции. Как известно, немцы не могут одеть не только полицейских в захваченных ими городах, но и свою грабьармию. На огромных складах, оставленных немцами в Торопце, были обнаружены миллионы презервативов, но никакого теплого обмундирования.
- Где, Сурменев, ваша родина?
- Здесь, в Торопце, - как бы не понимая вопроса, отвечает предатель.
Сурменев старается, повернуть дело так, что он пошел на службу к врагу для того, чтобы помешать ему жечь город, грабить, истреблять советских людей. Немцы с помощью полиции начисто ограбили население. Сурменев отрицает свое участие в грабеже. Но проговаривается:
- Был приказ собрать 100 простынь на маскировочные халаты, но я не сполна выполнил задание...
Немцы с помощью полиции сгоняли население на строительство укреплений. Полицейские «обеспечивали» немецким офицерам красивых девушек, доставляли их на дом немцам или приводили немцев прямо на квартиры жителей. Сурменев нахально отрицает свое участие в этих делах.
- Девушек приказывали приводить на работу, а как с ними поступали - дело темное...
Немцы расстреляли в Торопце 100 пленных красноармейцев. Сурменев отрицает свое участие в расстреле и в то же время сознается:
- Делал все, что прикажут...
Сурменев мнется, лжет, увиливает от прямого ответа. Но ни ему, ни остальным немецким холуям не уйти от сурового народного возмездия. // А.Кузнецов, спец. корреспондент «Известий». ТОРОПЕЦ, 2 февраля.
********************************************************************************************************************
Гитлер вынужден признать поражение немцев на советско-германском фронте
Гитлер выступил 30 января перед фашистскими главарями в Берлине с новой истерической речью, переполненной обычной руганью по адресу «внешних и внутренних врагов», но интересной тем, что Гитлер в этой речи не сумел скрыть своего беспокойства по поводу провала немцев на советско-германском фронте. Забыв свои прежние хвастливые обещания о том, что война закончится в 1941 году, Гитлер заявил: «Как закончится этот год, я не знаю, закончится ли в этом году война, я также не знаю».
Пытаясь как-то об’яснить поражения немцев на советско-германском фронте, Гитлер не сумел добавить ничего нового к уже известным ссылкам геббельсовской пропаганды на «45-градусные морозы». Гитлер не только не возобновлял своей прежней хвастливой лжи об «уничтожении» Красной Армии, но на этот раз жаловался на то, что «мы (т.-е. немцы) имеем перед собой противника, который, возможно, превосходит нас численно».
Нынешнее положение на советско-германском фронте Гитлер определил, как «тяжелый переход от наступательной войны к обороне», и успокаивал своих слушателей тем, будто «фронт стоит», что в недавнем прошлом «германская армия продвинулась почти до Москвы», а также тем, что «за зимой должна наступить весна».
В остальном же Гитлер не столько хвастал, сколько пытался оправдываться по случаю больших лишений и потерь гитлеровцев на советско-германском фронте и призывал тыл приносить еще большие жертвы, в частности сдачей теплых вещей.
Гитлер фактически признал свой просчет, заявив, что его армия не была достаточно подготовлена к войне в зимних условиях, и повторил свои угрозы репрессиями, вплоть до смертной казни, за несдачу теплых вещей. Это у немецких грабителей называется «добровольной» сдачей теплых вещей.
Наиболее циничным признанием в этой же речи Гитлера было его откровенное заявление о том, что гитлеровцы по пути своего отступления подвергают систематическому разрушению занимавшиеся ими города и деревни. Гитлер дословно заявил следующее: «Там, где русским удалось прорваться и где они думали, что вновь заняли населенные пункты, этих населенных пунктов уже нет: там одни развалины».
★
ЛОНДОН, 31 января. (ТАСС). Комментируя вчерашнюю речь Гитлера, газета «Дейли телеграф энд Морнинг пост» пишет, что Гитлер выдал в этой речи свое замешательство в связи с неудачами в России своими слабыми попытками об’яснять их, своими призывами к тылу к большим жертвам для помощи армии. «Никто не знает лучше, чем сам Гитлер, - пишет газета, - что он впервые с начала войны потерял стратегическую инициативу. У нас есть все основания для бодрости, учитывая контраст между тоном и содержанием этой и прошлогодних речей Гитлера».
«Манчестер гардиан» пишет: «Гитлер явно занял оборонительную позицию не только в России, но также и перед германским народом. Новый тон Гитлера вселяет в нас бодрость».
________________________________________________________
Д.Фибих: Гитлеровский солдат ("Известия", СССР)**
М.Рузов: Гитлеровец без маски* ("Известия", СССР)**
Н.Тихонов: Удивленный немец* ("Известия", СССР)*
С.Голованивский: Непримиримое ("Известия", СССР)**
Газета «Известия» №27 (7713), 3 февраля 1942 года