Письма с Тихого океана***
Е.Кригер || « Известия» №261, 4 ноября 1945 года
Да здравствует Всесоюзная Коммунистическая Партия большевиков - вдохновитель и организатор наших побед! (Из Призывов ЦК ВКП(б) к 28-й годовщине Великой Октябрьской Социалистической революции).
# Все статьи за 4 ноября 1945 года
4. В Дайрэне
*) См. «Известия» от 1, 2 и 3 ноября.
★
Дайрэн, или, вернее, Дальний, как до сих пор значится этот порт на всех больших картах мира, в том числе на английских, отделяют от Порт-Артура сорок километров живописной дороги, проложенной вдоль берега моря вплотную к горам, на которых сорок лет назад шли сражения. На пути встречаются два пробитых в скалах тоннеля, далее, примерно на полпути, оживляет картину голубая бухточка с песчаным пляжем, который называется почему-то Жемчужным, и всюду по обе стороны от дороги теснятся крошечные плантации китайцев, такие аккуратные и чистенькие, будто их владельцы, совершая утреннее омовение, заодно моют и вытирают своим полотенцем каждый лист гаоляна. На взгляд иностранца это выглядит, конечно, очень мило, но в действительности подобное, чуть ли не ювелирное, искусство китайских крестьян об’ясняется невероятной теснотой, скученностью и малоземельем.
Земли в этих миниатюрных долинах так мало, что китайцы с некоторой обидой и жалостью смотрят на полотно асфальтированной дороги, по которой движется наш автомобиль, - не будь этой дороги, китаец мог бы выкроить для себя еще несколько локтей драгоценной земли. То и дело видишь, как монотонно кланяется китайский земледелец, качая насосом воду на свой участок, или тащится с тележкой на каменистый склон горы, где чудом зеленеют такие же несерьезные, игрушечные посевы. В тележке - все та же земля. Ее поднимают наверх, чтобы ровным слоем высыпать на скалу и хоть немного увеличить слой насыпного, искусственного грунта.
Через несколько минут перед нами открылся вид на порт Дальний, переименованный японцами в Дайрэн.
Ныне это громадный город европейского типа с широкими улицами, высокими каменными домами, круглыми площадями, от которых радиусами тянутся во все стороны нарядные, удобные для движения всех видов транспорта магистрали. Дальний с его 700-тысячным населением и громадным портом, привлекавшим к себе океанские корабли под флагами всех стран мира, несмотря на все усилия японцев, так и остался городом интернациональным. В архитектуре его нет ничего типично японского, все стили в нем смешаны беспорядочно, от готики до сухих, оголенных домов в манере Корбюзье, и, как некий символ насилия и угрозы, выделяется среди них зловещее, угрюмое, цвета запекшейся крови здание японского Верховного суда, при взгляде на которое вспоминаешь древние слова: «Оставь надежду, всяк сюда входящий!» Планировка города очень удобна и разумна, видно, что строить его начинали по хорошо продуманному плану. Основу города Дальнего положили в начале этого века русские инженеры и градостроители.
Лишнее свидетельство о том я нашел случайно в переведенной с английского языка книге Эллиса Бартлетта, которого трудно заподозрить в симпатиях к русским, так как Бартлетт в 1904-05 гг. в качестве корреспондента иностранной газеты находился на стороне японцев, при главной квартире генерала Ноги. (Заслуживают внимания, кстати, следующие слова из его предисловия к книге: «История осады Порт-Артура - это от начала до конца, трагедия японского оружия; только история осады, составленная по официальным документам Главной квартиры, может раскрыть все тактические ошибки японцев, но подобная история едва ли появится в свет, пока настоящее поколение не сошло со сцены». «Подобная история», конечно, не могла появиться и не появилась в свет, но каждому историку кампании 1904-05 гг. известно, что японцы штурмовали русскую крепость одиннадцать долгих месяцев и близки были к истощению своих сил, и лишь предательство Стесселя и ему подобных привело к сдаче русскими Порт-Артура, а затем и проигрышу всей войны).
Итак, Эллис Бартлетт сорок лет назад писал в своей книге:
«Оставляли в стороне всякие соображения международной этики, беспристрастный наблюдатель не может не восхищаться тем, что создала Россия в такой небольшой период времени. Где 8 лет тому назад Россия не нашла ничего, кроме жалких китайских деревушек и отдельных фанз, там она оставила после себя железную дорогу, могущественную крепость, снабженную доками, арсеналами и фортами, а также коммерческий порт и убежище для судов в Дальнем... Строитель, составивший проект Дальнего, может гордиться своей работой. Красивый город, хорошо расположенный, гнездится на берегу моря, охваченный поднимающимися вокруг высотами; отличная гавань может вмещать суда большой величины... Отличные молы и волноломы защищают гавань от сильных ветров и образуют безопасные якорные стоянки для самых огромных судов мира. Бессчетное количество бетонных глыб, заготовленных в Дальнем, показывает, что русские собирались широко развивать дело культуры, обращая пустынную китайскую территорию в благоустроенный край. Красивые здания, в которых применена вся роскошь современного комфорта, росли очень быстро, пока Дальний с своими домами из красного кирпича и хорошо мощеными дорогами не стал похожим на приморский город... Большой театр строился близ берега моря; были уже построены - собор, больница и городское управление. В городе был разбит парк с местом для тенниса, кегельбанами, купальнями и другими развлечениями. За городом находился зоологический сад, излюбленное убежище местных обывателей в знойный летний полдень, когда малейшая тень листвы уже дает облегчение человеку, находящемуся на раскаленной почве Ляодуна».
Так в описании Э.Бартлетта выглядел город Дальний в начале этого века.
Пожалуй, и ныне я могу лишь повторить его картинное описание. Но японцы делали все, чтобы Дальний стал или, по крайней мере, казался «Дайрэном», городом японского духа.
Напомню, что главной целью нашего приезда из Порт-Артура в порт Дальний, было желание отыскать одного из немногих оставшихся в живых свидетелей и участников обороны Артура - русскую женщину, сестру милосердия, пробывшую в крепости все дни осады. О, как трудно было найти ее в громадном городе, который буквально вышел из берегов при появлении наших войск, веселился, бурлил, ежеминутно вскипал новыми и новыми шествиями, демонстрациями, митингами. Мы метались из квартала в квартал, спрашивая всех встречных на всех языках, которыми хоть немного владели, но в этом сплошном карнавале веселья нас мало кто слышал, улицы неслись мимо нас потоками разряженных, кто во что горазд, китайцев, китайских юношей, китайских народных актеров, комедиантов, циркачей, надевших театральные маски или размалевавших лица гримом невероятной пестроты и диковинности.
На улицы высыпали китайские бродячие оркестры, музыканты с барабанами, гонгами, свистульками, трубами, издававшими пронзительные, резкие, непривычные для европейского уха звуки, в которых мы едва могли различать чистую, но затерявшуюся в хаосе струю мелодии. Все это пело, кричало, приплясывало с тем бо́льшим ликованием и азартом, что в годы владычества японцев такие праздники для китайцев были запрещены. Во главе шествий кое-где шли гимнасты на высоких ходулях, за ними ехали тележки, убранные флагами союзных стран - советским, китайским, американским, английским, дальше двигались школьники с маленькими барабанчиками и с бумажными флажками Китайской республики, а еще дальше с пением и танцами тянулась бесконечная, затопившая все улицы толпа, нарядившаяся в костюмы всех цветов и оттенков, так что город стал напоминать грандиозный театр, крышей которому служило синее южное небо, а декорациями - горы и море.
В каждой колонне несли портреты товарища Сталина, у иных в петлицах были медальоны с изображением Сталина, и вся толпа кричала приветственное китайское «ван-сюй!», когда кто-нибудь произносил это имя - Сталин! Празднично нарядились не только люди.
К ночи на всех углах появились маленькие палатки, освещенные круглыми бумажными фонариками, в которых теплились свечи. В палатках стояли подносы с чайниками и чашки. Жители ближайших домов, среди которых мы увидели с изумлением японцев и японок, предлагали нашим красноармейцам и офицерам отдохнуть и отведать китайского чаю. Одним из забавных впечатлений этой наивной радости осталась в моей памяти надпись на русском языке над убогой лачужкой ремесленника:
«Очень спасибо! Парикмахер Тоецкань».
Только к вечеру через одного русского человека, владельца гостиницы, мы узнали адрес артурской сестры милосердия, 82-летней женщины, встретившей нас, как своих, в тесной комнатке и спустя пять минут разговора сказавшей, сверкая глазами:
- Стесселя надо было убить! // Евгений Кригер, спец. корр. «Известий».
# Окончание следует.
***********************************************************************************************
Суд над палачами из гитлеровского концлагеря в Бельзене
ЛЮНЕБУРГ, 2 ноября. (ТАСС). Сегодня в начале утреннего заседания допрашивались свидетели Владислав Ракоши и Мариан Татарчу, бывшие заключенные, вызванные в суд защитой для подтверждения невиновности подсудимого Пкланского. После допроса этих свидетелей суд приступил к допросу подсудимой Коппер.
В 1940 году Коппер была арестована гестапо в Польше за хранение антигитлеровских листовок и около четырех лет содержалась в разных концлагерях. В декабре 1944 г., находясь в Бельзене, она была назначена помощником старосты барака, позднее старостой, а затем перешла на работу в лагерную полицию.
Коппер жестоко истязала заключенных. Свидетельница Гутерман рассказывает случай, когда Коппер заставила заключенную Фишер стоять продолжительное время на коленях в снегу без обуви. В результате этого Фишер заболела и вскоре умерла. Ставить на колени без обуви в зимний холод было излюбленным способом Коппер истязать свои жертвы.
Только после этого подсудимая была вынуждена признать, что она действительно заставляла заключенных стоять в мороз на коленях.
В своих предварительных показаниях обвиняемая Коппер изобличала многих подсудимых в различных преступлениях. В связи с этим при личном допросе Коппер защитники задали ей целый ряд вопросов, всячески стараясь незначительными противоречиями в ее ответах опорочить данные ею предварительные показания и тем самым выгородить подсудимых.
Защитник майор Грэнфилд своими вопросами пытался доказать нервное расстройство Коппер и ослабление у нее памяти с тем, чтобы таким путем опорочить ее показания в отношении подсудимой Грезе. Однако Коппер подтвердила, что в рабочей команде, где начальником была Грезе, ежедневно умирало до 30 человек. Об этой смертности знали все в лагере, и Ирма Грезе получила за это гитлеровский крест «За боевые заслуги».
Защитник подсудимого Францио капитан Робертс заявил, что Коппер не могла видеть, как Францио расстреливал у кухни заключенных. На это заявление защитника подсудимая отвечает: «Сколько же раз я должна утверждать, что видала из своего окна, как раз’яренный Францио, стоя на ступеньках кухни, стрелял в заключенных. Я собственными глазами видела по крайней мере 10 человек, убитых Францио». Отвечая на вопрос других защитников, Коппер подтвердила, что обвиняемый Шрейер был эсэсовцем, хотя он это пытался отрицать.
★
Газета «Фрон насьональ» о допросе Кейтеля
ПАРИЖ, 1 ноября. (ТАСС). Как известно, 18 октября Эттли, выступая в палате общин, сказал, что он не может предать гласности заявление бывшего начальника генерального штаба немецкого верховного командования Кейтеля, сделанное им во время его допроса, так как «имелось множество показаний подобного рода, сделанных немецкими высшими офицерами. Эти офицеры, возможно, действовали таким образом по причинам подозрительного характера, и поэтому опубликование нескольких частных показаний могло бы привести к неправильным выводам».
Газета «Фрон насьональ», считая мнение английского премьер-министра «необоснованным и неубедительным», опубликовала в номере от 1 ноября полный текст допроса Кейтеля, заимствованный газетой «из официального доклада».
«Вопрос: Была ли Германия подготовлена к мировой войне в момент мюнхенского кризиса?
Ответ: Нет, так как до того момента мы еще не провели никакой стратегической и тактической подготовки.
Вопрос: Если бы Франция и Англия не согласились на мюнхенское предложение, произвела бы тогда Германия военное нападение?
Ответ: Я думаю, что это было маловероятным, так как, - я уже об этом говорил, - в тот момент мы не были подготовлены к войне, и особенно если бы Франция выполнила свои обязательства в отношении Чехословакии».
Далее Кейтель заявил, что «когда в мае 1938 года немецкие войска оккупировали Австрию, то обсуждался вопрос об опасности проведения мобилизации в Чехословакии, и сам Кейтель сообщил фюреру, что если бы Чехословакия провела мобилизацию, то Германия не смогла бы занять Австрию». Приводим далее продолжение официального доклада:
«Вопрос: Консультировался ли с вами фюрер до встречи его с Чемберленом относительно военного потенциала Германии?
Ответ: Нет. Ему хорошо были известны чисто материальные возможности страны, и он знал, что в момент Мюнхена мы не были подготовлены к войне.
Вопрос: Каковы были бы военные последствия, если бы Англия, Франция и Советский Союз стали на сторону Чехословакии и если бы были прерваны переговоры с Германией и Италией, которые привели мюнхенскому пакту?
Ответ: Против подобной коалиции военные силы Германии были бы совершенно неравными. Выступить в тот момент было бы безумием.
Вопрос: Являлось ли устранение Советского Союза из европейских дел политической целью мюнхенского пакта?
Ответ: Да. Чехословакия рассматривалась как возможная военная база для Советского Союза со всеми вытекающими самыми опасными стратегическими последствиями».
На следующий день Кейтель уточнил свое заявление: «Я желаю добавить кое-что к сказанному мною вчера относительно военной подготовки Германии в тот период. Если бы вместо Мюнхенской конференции произошло об’единение Англии, Франции и Советского Союза, то для Гитлера было бы совершенно невозможно нанести удар».
Комментируя этот документ, газета «Фрон насьональ» пишет: «Этот документ, вошедший в историю, подчеркивает, какая опасность могла бы снова угрожать нашей стране, если бы сторонникам западного блока удалось навязать свою политику. Их теория - это лишь простая маскировка мюнхенской лжи. Известно, к чему эта ложь нас привела».
☆ ☆ ☆
03.11.45: И.Бачелис: О люнебургском процессе ("Известия", СССР)
03.11.45: Е.Кригер: Письма с Тихого океана. 3. Порт-Артур ("Известия", СССР)
03.11.45: Ф.Головатый: Слово советского крестьянина ("Известия", СССР)
02.11.45: Е.Кригер: Письма с Тихого океана. 2. Через пустыню и горы ("Известия", СССР)
01.11.45: С.Борзенко: Вдохновение ("Правда", СССР)
01.11.45: Е.Кригер: Письма с Тихого океана. 1. Над Ляодуном ("Известия", СССР)
Октябрь 1945 года:
31.10.45: Быстрее залечить раны, нанесённые войной ("Известия", СССР)
30.10.45: Да здравствует Великий Советский Союз! ("Известия", СССР)
28.10.45: А.Первенцев: Неопрошенные свидетели* ("Известия", СССР)
28.10.45: Призывы ЦК ВКП(б) к 28-й годовщине Великой Октябрьской Социалистической революции ("Правда", СССР)
27.10.45: А.Первенцев: Неопрошенные свидетели ("Известия", СССР)
27.10.45: Большевики Красной Армии || «Правда» №257, 27 октября 1945 года
25.10.45: Н.Сергеева: Из парижских впечатлений ("Правда", СССР)
25.10.45: А.Трайнин: Мистер Винвуд «имеет честь» ("Правда", СССР)
25.10.45: В.Бурносов: Мать || «Правда» №255, 25 октября 1945 года
24.10.45: Л.Леонов: Поездка в Дрезден || «Правда» №254, 24 октября 1945 года
23.10.45: А.Первенцев: Не пора ли кончать? ("Известия", СССР)
22.10.45: И.Эренбург: Путь Болгарии ("Правда", СССР)
22.10.45: Накануне зимнего спортивного сезона ("Правда", СССР)
21.10.45: А.Борисов: Забота о детях-сиротах ("Известия", СССР)
21.10.45: Обозреватель: Международное обозрение ("Правда", СССР)
20.10.45: Р.Хмельницкий: На выставке трофеев ("Правда", СССР)
20.10.45: К.Горшенин: Главные военные преступники перед судом народов ("Известия", СССР)
19.10.45: Германский фашизм перед судом народов ("Правда", СССР)
19.10.45: Гитлеровские главари перед судом народов ("Известия", СССР)
19.10.45: Судебный процесс в Люнебурге || «Известия» №247, 19 октября 1945 года
19.10.45: Первое заседание Международного Военного Трибунала по делу главных немецких военных преступников ("Правда", СССР)
18.10.45: Советский инженер ("Известия", СССР)
18.10.45: Судебный процесс в Люнебурге ("Известия", СССР)
17.10.45: Под знаменем советской демократии ("Известия", СССР)
15.10.45: Служение народу - высший долг работника Советского государства ("Правда", СССР)
13.10.45: И.Золин: Проводы победителей ("Правда", СССР)
13.10.45: Суд над палачами из гитлеровского концлагеря в Бельзене ("Правда", СССР)
12.10.45: О.Курганов: Процесс в Люнебурге. Допрос Крамера ("Правда", СССР)
12.10.45: Избирательный закон Советского государства ("Известия", СССР)
11.10.45: Забота о защитниках Родины и их семьях ("Правда", СССР)
11.10.45: Суд над палачами из гитлеровского концлагеря в Бельзене ("Правда", СССР)
09.10.45: В.Полторацкий: Под Шенграбеном ("Известия", СССР)
09.10.45: Лечение инвалидов Отечественной войны ("Известия", СССР)
07.10.45: О.Курганов: Суд над бельзенскими палачами ("Правда", СССР)
07.10.45: И.Бачелис: На процессе в Люнебурге ("Известия", СССР)
07.10.45: Ф.Каменский: Дороги побед ("Известия", СССР)
07.10.45: С.Боровкова: Кремлевские звезды ("Известия", СССР)
07.10.45: Выборы в Верховный Совет СССР || «Известия» №237, 7 октября 1945 года
05.10.45: И.Бачелис: На процессе в Люнебурге ("Известия", СССР)
04.10.45: Л.Леонов: Когда заплачет Ирма ("Правда", СССР)
04.10.45: Ф.Голиков: Год работы по репатриации советских граждан ("Правда", СССР)
Газета «Известия» №261 (8871), 4 ноября 1945 года