Зарево над Тильзитом
В.Вармуж || « Известия» №94, 22 апреля 1943 года
СЕГОДНЯ В ГАЗЕТЕ: О присвоении воинских званий высшему начальствующему составу Красной Армии. - Постановление Совета Народных Комиссаров Союза ССР. (1 стр.). Налёт наших самолётов на г. Тильзит. (3 стр.). Воздушные бои западнее Краснодара. (3 стр.). Антифашистский митинг представителей эстонского народа. (2 стр.). П.Юдин. - Ленин живёт в делах и подвигах советского народа. (2 стр.). П.Никитин. - Земля донская (2 стр.). П.Белявский. - Корень жизни (3 стр.). Л.Никулин. - Достойные потомки (4 стр.). Награждение английских моряков советскими орденами. Выступление тов. Майского. (4 стр.). Налёт английских бомбардировщиков на Штеттин, Росток и Берлин (4 стр.). Военные действия в Тунисе (4 стр.). Прибытие в США делегации СССР на конференцию об'единённых наций по послевоенным продовольственным вопросам (4 стр.). Иранская общественность с возмущением опровергает фашистскую клевету (4 стр.).
# Все статьи за 22 апреля 1943 года.
Мы стоим под крылом самолёта на бетонной дорожке аэродрома. На нас меховые унты, меховые комбинезоны и шлемофоны. Командир экипажа Герой Советского Союза майор Додонов поясняет боевую задачу.
Нам предстоит бомбардировать военные об’екты одного из крупнейших промышленных центров Восточной Пруссии. В районе цели - ясная, безоблачная погода, луна. Возможно нападение ночных истребителей противника. Стрелкам непрерывно вести наблюдение за воздухом.
Майор Додонов испытующе обводит взглядом экипаж.
- Всё ясно?
- Всё, - слышится ответ.
- По местам.
Один за другим по металлической лестнице мы поднимаемся на борт воздушного корабля. Лестница убрана, захлопывается дверь, задраиваются люки.
- От винтов! - раздаётся команда.
Мощный рев моторов. Где-то впереди вечерние сумерки прорезает сигнальная ракета. Самолёт вздрагивает, срывается с места и стремительно несётся по взлётной полосе. Еле заметный толчок, и машина легко отрывается от земли.
Мы в воздухе. Под крылом промелькнули ангары, знакомые постройки, лента реки. С этой минуты самолёт начинает жить особой жизнью. Здесь всё, как на морском корабле дальнего плавания.
Командир по телефону, или, как здесь говорят, по «СПУ» - самолёто-переговорному устройству, отдаёт приказание:
- Убрать шасси!
- Есть убрать шасси, - отвечает штурман.
«СПУ» обеспечивает надёжную двухстороннюю связь в полёте между всеми членами экипажа.
Стрелка альтиметра медленно ползёт вверх. Самолёт набирает высоту. В кабине становится холодно. Мороз пробирается за мех комбинезона. Температура 20 градусов ниже нуля по Цельсию.
Под исполинскими крыльями воздушного корабля мелькают лесные массивы, извилистые ленты рек, прямые, устремившиеся на запад шоссейные дороги.
Стрелка альтиметра ползёт выше и выше. Становится тяжело дышать.
- Надеть кислородные маски! - отдает приказание командир экипажа.
Машина пробивает слой облаков и идёт почти по самой кромке. Из-за горизонта показалась луна.
Воздушный корабль идёт уже над территорией противника. На борту самолёта тишина, только в слуховые трубки шлемофона ворвался монотонный звук «морзянки». Это стрелок-радист передавал на землю, что самолёт Додонова пересёк линию фронта.
Мелькают деревни, населённые пункты, города. Только время от времени на шоссейных дорогах вспыхивают фары проходящих машин. Это направляются к линии фронта немецкие автоколонны.
Напряжение нарастает по мере приближения к цели. Примерно за сто километров до Тильзита стрелок-бомбардир доложил:
- Товарищ командир, впереди зарево больших пожаров.
- Это и есть цель, - сказал штурман.
Действительно, небо имело тёмнокрасный оттенок. Через 10-15 минут пожары стали видны отчётливо. С интервалами в две-три минуты в воздух поднимались столбы огня, или, как говорят лётчики, всплески взрывной волны. Это означало, что на цель пришёл советский воздушный корабль и освобождается от груза.
С разных сторон, с разных высот книзу тянулись нити трассирующих пуль. Это стрелки многочисленных воздушных советских кораблей били из автоматических пушек и крупнокалиберных пулемётов по огневым точкам противника.
- Дают прикурить! - сказал с усмешкой Додонов.
Тильзит был об’ят пламенем. Оно поднималось к небу столбами, окрашивая кромки облаков.
- Бьют четыре зенитки противника, - докладывает стрелок-бомбардир.
- Вижу, - равнодушно говорит Додонов. - Открыть люки!
С грохотом падают крышки бомбовых люков. Теперь достаточно штурману нажать рычаг, и бомбы полетят на заводы, на военные склады, на аэропорт, на нефтехранилища. Но штурман майор Сергей Ушаков не спешит. Он выбирает район для бомбометания, присматривается, примеривается.
- Товарищ командир, на два градуса влево… Так… Ещё на два градуса… Так… Ещё немного… Так держать!
Воздушный корабль лёг на боевой курс. Внизу под крылом отчётливо видны освещённые заревом очертания кварталов Тильзита.
Вот мелькнула озарённая луной гладкая поверхность Немана. Самолёт вздрогнул. Из люков полетела вниз первая серия бомб.
- За Ржев! - крикнул Ушаков.
Самолёт снова вздрогнул, и снова из люка на военные об’екты города полетели тяжёлые бомбы.
- За Вязьму! За Гжатск! За Великие Луки!
Обе серии бомб одна за другой достигли земли. Несколько всплесков взрывной волны, и внизу под нами возникло еще два огромных пожара.
Воздушный корабль развернулся и лёг на обратный курс. Вместе с нами шли домой и другие советские воздушные корабли, принимавшие участие в мощном, массированном налёте на Тильзит. Снова в слуховые трубки шлемофона ворвался монотонный звук «морзянки»: стрелок-радист передавал на землю о выполнении боевого задания.
А на цель шли новые и новые советские самолёты. Военные об’екты Тильзита горели… // Капитан В.Вармуж. Н-СКИЙ АЭРОДРОМ, 21 апреля.
***********************************************************************************************
Поединок
ДЕЙСТВУЮЩАЯ АРМИЯ, 21 апреля. (Спецкор ТАСС). Пулемётчик был убит у своего оружия. Он, как лежал у пулемёта, так и уронил голову на рукоятки. Смерть сковала его тело, и лейтенанту Алексею Червякову было трудно оторвать пальцы бойца от рукоятки пулемёта. А это нужно было сделать. Немцы вплотную подходили к обороне взвода. Наконец, Червякову удалось лечь за пулемёт. Лейтенант осторожно отодвинул тело бойца и нажал на рычаг. Пули вырвали из цепи несколько звеньев. Но немцы сомкнули строй и продолжали двигаться вперёд.
- Упрямы, - подумал лейтенант. - Но я упрямей.
Четыре длинных очереди вдавили немцев в землю, раскидали раненых и трупы. Цепь остановилась, но два длинных солдата продолжали движение. Лейтенант ударил по ним короткой очередью. Но в ту же секунду почувствовал, как над головой прозвенели пули. Стреляли из цепи. Лейтенант выпустил туда несколько пуль. Лента подходила к концу. Солдаты подползли к пулемёту на 26 шагов. Они легли за небольшой бугор и, выждав, бросили в пулемётчика гранаты. Они упали рядом с Червяковым, и лейтенант схватил их одну за другой и отбросил в сторону.
Гранаты разорвались в небольшой лощине. Потом, когда взвод перешёл в наступление и лейтенант пробегал мимо бугра, он увидел, как, раскидав руки, лежали мёртвые немецкие солдаты.
☆ ☆ ☆
Бойцы одного взвода
Взвод лежал недалеко от леса, ожидая с минуты на минуту нападения немцев. Командир взвода лейтенант Кожемякин, молодой ещё человек с обветрившимся лицом и упрямым взглядом, находился рядом с бойцами.
Разорвался снаряд, и все увидели столб земли, взметнувшийся к небу. Артиллерия открыла огонь.
Кожемякин взглянул на людей и встретился с десятками глаз, спрашивавших: скоро ли? Но ему нечего было ответить. Он молча указал рукой на небольшие бугры, и бойцы увидели немцев, которые быстро приближались, перебегая с места на место.
Серо-зеленые шинели мелькали по полю. Временами строчили автоматы. Немцы шли прямо на взвод. Их было много, раза в четыре больше, чем наших бойцов.
Лейтенант Кожемякин предупредил, что стрелять можно только по его приказу. И когда немцы были уже совсем близко, он скомандовал:
- Огонь!
Первый залп заставил наступающих залечь. Но через минуту они снова поднялись. Второй залп. Немцы снова залегли.
- Приготовить гранаты! - скомандовал лейтенант, видя, что немцы приближаются.
Через трупы своих солдат гитлеровцы продолжали лезть. Когда они поднялись, чтобы броситься на штурм, десятки гранат полетели им навстречу. На миг прекратилась стрельба. Обе стороны ждали, пока рассеется дым.
- Ещё раз гранатами! - приказал лейтенант.
Второй удар подействовал сильнее, но тоже на время. Враг, придя в себя, возобновил атаку.
Кожемякин поднял взвод навстречу врагу.
Немцы шли во весь рост. Они громко орали, подбадривая себя, и стреляли на ходу. Количество истреблённых немцев уже превышало количество людей во взводе, но силы были ещё не равны.
- За мной! - крикнул лейтенант. - Бей немецкую сволочь!
Кожемякин и стрелки со штыками наперевес бросились на немцев. Враг остановился, дрогнул, а затем начал отступать.
Взвод отбросил немцев далеко назад. Бойцы вернулись на место, готовые повторить удар.
Бойцы подсчитали убитых ими немецких солдат и офицеров. Более пятидесяти трупов гитлеровцев лежало перед позициями взвода. // А.Алинин, спец. корреспондент «Известий». ДЕЙСТВУЮЩАЯ АРМИЯ, 21 апреля.
____________________________________________
В.Ильенков: Воля* ("Красная звезда", СССР)
В.Земляной: Советские ассы в бою* ("Красная звезда", СССР)
А.Семенов: Облик советского асса* ("Красная звезда", СССР)
И.Сербин: Авангард истребителей* ("Красная звезда", СССР)
Бр.Тур: Последний бой Григория Жовтоножко* ("Известия", СССР)
Газета «Известия» №94 (8087), 22 апреля 1943 года