Великаны в метаистории и истории. Глава 6. Русы: великаны, ставшие «кастой»
Глава 5. Земля полян, земля Полюса - https://a-eliseev.livejournal.com/2244223.html
Глава 6. Русы: великаны, ставшие «кастой»
Русы часто отделяются от славян и часто им противопоставляются. Считается, что речь идёт о некоем неславянском (скандинавском, иранском, индоарийском и пр.) этносе, который был славянизирован. В частности, обращают внимание на то, что имена древнейших русов времён Олега Вещего и Игоря Старого не являются славянскими. Действительно, летописи, рассказывая о начальном этапе древнерусской истории, дают не так уж и много славянских имён. При этом, на заметку норманистам, германских (скандинавских) среди них ещё меньше. Большая часть - это имена кельтские, иллирийские, иранские. Так, имя «Дир» употреблялось иллирийцами, а у кельтов оно известно и сегодня - в значении «сильный», «знатный». Вообще, очень многие древнерусские имена, известные из летописей, могут иметь кельтское происхождение. Таково, например, имя Стир - в Британии даже есть река со сходным названием («могучий», «значительный»). Множество имён относят к иллирийским - Егри, Уто. А такие имена, как Сфандра и Фроутан - к иранским. Выделяют и группу предположительно чудских (эстских) имен - Каницар, Искусеви, Апубъксар. Да ведь, собственно говоря, и славянские имена встречаются не очень-то и редко - Воико, Клек, Синко, Сфирько, Борич, Буривой. Но тут нужно заметить, что личные имена - это, на самом деле, не так уж и важно. На их основании нельзя вынести какого-то однозначного суждения об этническом происхождении русов. Ведь с именами случались весьма интересные вещи. Так, Иордан замечает: «Все знают и обращали внимание, насколько в обычае племён перенимать по большей части имена: у римлян - македонские, у греков - римские, у сарматов - германские. Готы же по преимуществу заимствуют имена гуннские».
Так что вовсе не факт, что носитель кельтского или германского имени был кельтом или германцем. Важно однозначное указание «Повести временных лет» на то, что «русский и славянский язык одно есть». Это главное, и это бьёт все козыри сторонников этнического разделения руси и славян. Хотя нельзя пройти и мимо того, что русский язык всё-таки выделяется, что свидетельствует о, скажем так, «специфичности» самих русов.
Очень часто упоминают трактат византийского императора Константина Багрянородного (10 в.), имея в виду его информацию о том, что есть русские и славянские названия днепровских порогов. На основании этого норманисты, в своё время, заключили, что русские названия - скандинавские. Между тем, сообщение императора не отличается ясностью. Всего он приводит названия семи порогов. Из них названия четырёх приведены на «русском» и «славянском» языках, а два - только на одном языке. (Это пороги Эссупи и Геландри). Название пятого порога - Варуфорос - вообще не переведено на греческий язык. То есть, неточностей здесь хватает, поэтому - есть в чём сомневаться. Вообще же, названия русских порогов великолепно этимологизируются на славянской основе. Весьма кропотливую работу в данной области провёл историк В. П. Тимофеев, автор замечательнейшего очерка «И все-таки «Людота коваль». Там приведена обширнейшая аргументация, приводить которую целиком не представляется возможным, да и необходимым. Вот лишь одно из наблюдений, сделанное по поводу порога, звучащего по-славянски - Веручи, а по-росски - Леанти. Первое название исследователи согласно расшифровывают как «выручий», «кипящий». Второе же вроде бы никак не похоже на славянское, однако: «начальное Λε, благодаря ε, дают наше смягченное ль, а последующее αν, учитывая соответствие носовой гласной, читаются у. А теперь прочтите все слово сами - конечно, удивительно, но уверяю, здесь нет никакого фокуса: Λεαν τ ι: Λε[l’]+ αντ [ut] + ι = l’uti = *Лютый! В этой греческой транскрипции отразилось древнейшее произношение слова лютый - ль’юты… Перед нами Лютый - слово исконно росского, но не скандинавского языка, вместе с Въручий в самом лучшем виде согласованное с понятием кипящая вода». («Сборник Русского исторического общества». М., 1999. № 1 (149) )
Но, конечно же, главный аргумент «деславянизаторов» руси - противопоставление русов и славян, которое встречается в письменных источниках, в основном - арабских. Так, Ибн Русте (10 в.) уверяет, что русы «нападают на славян, подъезжают к ним на кораблях, высаживаются, забирают их в плен». При этом, они «не имеют пашен, а питаются лишь тем, что привозят из земли славян». Другой арабский автор, Гардизи (11 в.), сообщает о русах следующее: «Всегда сто-двести из них ходят к славянам и насильно берут с них на свое содержание, пока там находятся… Много людей из славян… служат им, пока не избавляются от зависимости». Согласно же Мутакхару ибн Тахиру ал-Мукадасси (10 в.) страна русов граничит с землёй славян, первые нападают на вторых, расхищают их добро, а также захватывают их в плен. Итак, некоторое противопоставление налицо. Но вот носит ли оно именно этнический характер? Не наблюдается ли здесь своеобразная трактовка совершенно иных реалий? Давно уже доказано, что арабские источники, разделяющие русов и славян, восходят к тексту Ибн Хордадбеха (9-10 вв.), который в «Книге путей и стран» заявил: «Русы суть вид славян…» В ходе тщательного источниковедческого анализа выяснилось полное совпадение приведённого выше рассказа Ибн Русте с рассказом ал-Джахайни, полностью аналогичным данным Ибн Хордадбеха. Другая значимая фигура - Гардизи - сам признавался в использовании труда Джахайни. Мукадасси, упорствующий в указанном противопоставлении, вообще представил вниманию читателей всего лишь сокращённый вариант рассказа Ибн Русте и Гардизи.
При этом, надо учесть, что текст Ибн Хордадбеха был написан раньше всех перечисленных. Кроме того, аналогичные этим текстам рассказы аз-Замана, ал-Марфази и Мухаммеда Ауфи вообще не содержат никакого отчуждения руси от славян. И вывод здесь получается вполне однозначный - более поздние авторы просто исказили изначальное сообщение, не поняв суть сообщённого. Сам Ибн Хордадбех не оставил (за исключением приведённого высказывания) каких-либо сведений о славянах, а его текст дошёл в сокращённом виде. «…Сохранившиеся в других более поздних сочинениях ссылки на этого автора, - пишет А. Новосельцев, - как правило, не совпадают с уцелевшим экстрактом. Это наводит на мысль, что сохранившийся вариант сочинения нашего автора представляет собой лишь кратчайшие выжимки из большого оригинала». («Восточные источники о восточных славянах и руси VI-IX вв.». - М, Наука, 1965). Вставки в изначальный текст Ибн Хордадбеха нужно считать позднейшими искажениями, внесёнными под впечатлением определённых различий между русами и основной массой славянства. Он именует русов «видом славян», а упомянутые различия следует считать не племенными, а «социальными».
Арабские авторы сообщают о том, что русы не утруждают себя земледелием и скотоводством, отдавая предпочтение войне и торговле (надо думать - и военной добыче). Русы практиковали широкомасштабные военные операции, направленные против различных стран: «И они народ сильный и могучий и ходят в дальние места с целью набегов, а также плавают они на кораблях в Хазарское море, нападают на корабли и захватывают товары». (ал-Марвази). Русы, будучи крайне воинственными, приучали своих детей к мечу - буквально с первых дней жизни. В люльку только родившегося ребёнка отец клал меч и говорил: «Я не оставлю тебе в наследство никакого имущества, и нет у тебя ничего, кроме того, что приобретёшь этим мечом». (Ибн Русте). «Храбрость их (русов. - А.Е.) и мужество хорошо известны, - писал ал-Марвази, - так что один из них равноценен многим из других народов». Странный это какой-то этнос, который не практикует земледелие и не разводит скот, но занимается лишь войной! Больше всего подобный образ жизни подходит некоей военно-политической корпорации. И в пользу этого свидетельствуют данные «Русской правды» («Ярослава»), согласно которой русин «любо гридин, любо купчина, любо ябетник, любо мечник». Историк Г. С. Лебедев утверждает по этому поводу следующее: «Данная в Новгороде «Правда Ярослава» подчёркивает, что княжеская защита распространяется на этот дружинно-торговый класс вне зависимости от племенной принадлежности «аще изгой будеть, любо словенин»…Всем им гарантирована та же защита, что и непосредственным членам княжеской администрации, ограждённым двойной вирой в 80 гривен, которой оплачивается «муж княж» огнищанин или тивун княж, «конюх старый», или мечник, выполняющий обязанности вируна-сборщика…» («Эпоха викингов в Северной Европе». Л., Издательство Ленинградского университета, 1985).
Как видим, словом «русин» здесь обозначается социальный статус, который может принадлежать как словенину, так и выходцу из иных этнополитических образований. А вот весьма интересная информация, которая содержится в трактате византийского императора Константина Багрянородного «Об управлении империей»: «Зимний и суровый образ жизни этих самых Руссов таков. Когда наступит ноябрь месяц, князья их тотчас выходят со всеми Руссами из Киева и отправляются в полюдье, то есть круговой объезд, и именно в славянские земли Вервианов, Другувитов, Кривичей, Севериев и остальных Славян, платящих дань Руссам». Понятно, что речь здесь просто не может идти о всём народе русов и даже о всех русах, живущих в Киеве. Император явно имеет в виду именно дружину киевского князя, то есть - «военный элемент». По всему получается - русы были некоей воинской «кастой», «корпорацией», которая и составила основу дружины киевского князя.
Показательно, что и само слово «рус» тесно связано с красным цветом, который всегда был цветом воинов, ибо символизировал пролитую в боях кровь - свою и чужую. Например, в ведической Индии красный цвет принадлежал варне (касте) кшатриев, т. е. воинов.
В этимологических словарях слово «рус» тождественно слову «русый», которое, в свою очередь, означает не столько «белый», как думают многие, а «ярко-красный», и даже «рыжий». Так, в словаре А. Г. Преображенского «рус(ъ)», («руса», «русо», «русый») означает «темно-рыжий», «коричневый» (о волосах). Ему соответствуют укр. «русый», словац. «rus», «rosa», «rusa glava», бел. и серб. «рус», чеш. «rusy». (М., 1914) «Этимологический словарь русского языка».)
М. Фасмер приводит словен. «rus» в значении «красный». («Этимологический словарь русского языка». - М., Прогресс, 1986)
О красном «измерении» слова «русъ» писал в своём словаре И. И. Срезневский («Материалы для словаря древне-русскаго языка по письменным памятникам». СПб., 1890-1912). Связь слов «рус» и «красный» прослеживается и вне славянских языков, что позволяет говорить об индоевропейской основе данного феномена. Пример - лат. «russys» («кроваво-красный»), лит. «rusvas» («темнокрасный»), латыш. «rusa» («ржавчина»), латин. «russeus», «russys» («красный, рыжий»).
Византийский автор Георгий Амартол (9 в.), описывая нападение русов на Константинополь, сообщает, что они «своим видом показывали готовность к нападению». Латинский переводчик хроники Феофана библиотекарь папы римского Анастасия перевёл греческое слово «руссус» не как «русские», а как «красные». Славяне называли Чёрное (Русское) море ещё и «Чермным» (т. е. красным). Вообще, красный цвет имел большое распространение в Древней Руси. Красные стяги были стягами киевских князей, они видны на старинных изображениях, о них говорит «Слово о полку Игореве»: «Русичи великие поля червлеными щитами перегородили, ища себе чести, а князю - славы. Спозаранок в пятницу потоптали они поганые полки половецкие». Согласно былинам, красный цвет широко использовался для раскраски русских боевых кораблей. Русы охотно красили в него лица, используя боевую раскраску. Ибн Фадлан писал о русах, что они «подобны пальмам (указание на высокий, великанский рост - А. Е.), белокуры, красны лицом, белы телом…». Низами Гянждеви («Искандернаме») изобразил это в стихах:
«Краснолицые русы сверкали. Они
Так сверкали, как магов сверкают огни».
Итак, связь слова «рус» с воинским, боевым цветом налицо. Данный термин, очевидно, означает «красные», вернее «ярко-красные», «тёмно-красные». Он существовал и в качестве «социального» термина, характеризующего «профессиональный» статус русов, и как этноним, характеризующий славянское население, находящееся под их влиянием и получившее имя от пассионарных воинов: «…Поляне ноне зовомая русь» («Повесть временных лет»).
И вот тут, после всего вышесказанного, самое время заметить, что, наряду с социальным уровнем древней «русскости», существовал (как, собственно, и всегда) уровень метасоциальный, столь важный для метаистории.
Русы являются ярко выраженными кшатриями потому, что выступают носителями изначальных, архетипических качеств «Золотого Века». И качества эти являются великанскими. Тут достаточно вспомнить великанских е-росов - с их выдающейся физической мощью, а также могучего Е-рус-лана Лазоревича, чья физическая мощь несла угрозу окружающим, но была преображена и направлена в изначальное русло.
Русы, описанные арабскими авторами, несомненно, должны были отличаться выдающейся физической силой вообще - и высочайшим ростом - в частности. Да ведь арабские авторы и подчёркивают стать русов, сравнивая их с пальмами.
Их название, как и их облик, связан с красным цветом. И здесь просто необходимо указать на чудь (чудов) русских сказаний (которую следует отличать от летописных финно-угров). Чудов изображают и как карликов, и как великанов. По данным поморских сказаний, чудь имела красную кожу и ушла под землю. А Владимир Даль ссылается на сказания, согласно которым в Сибири под землю ушёл целый народ волотов. Получается, что краснокожая чудь и великаны-волоты - одна и та же общность. Судя по всему, она исказила великанский архетип - не захотела пойти путём преображения, а ушла под землю, сделав инфернальный выбор.
А вот летописные русы сделали выбор преображения, придя в землю полян и приняв участие в строительстве Древнерусского государство, известного как Киевская Русь. Можно предположить, что полярные поляне - наследники паралатов-палов-спалеев - во многом утратили свою полярность - в плане угасания «пассионарности». Они слишком уж оказались погружены в стихию земледельчества, чересчур сосредоточив внимание на таком аспекте полюса как аграрное поле. И на метаисторическую помощь им пришли метасоциальные русы-росы-великаны, давшие полянам (и всему восточнославянскому государству) великое, великанское имя - Рос.
Глава 7. Путями Мосоха: этруски, фракийцы, турсы - https://a-eliseev.livejournal.com/2244821.html
Глава 6. Русы: великаны, ставшие «кастой»
Русы часто отделяются от славян и часто им противопоставляются. Считается, что речь идёт о некоем неславянском (скандинавском, иранском, индоарийском и пр.) этносе, который был славянизирован. В частности, обращают внимание на то, что имена древнейших русов времён Олега Вещего и Игоря Старого не являются славянскими. Действительно, летописи, рассказывая о начальном этапе древнерусской истории, дают не так уж и много славянских имён. При этом, на заметку норманистам, германских (скандинавских) среди них ещё меньше. Большая часть - это имена кельтские, иллирийские, иранские. Так, имя «Дир» употреблялось иллирийцами, а у кельтов оно известно и сегодня - в значении «сильный», «знатный». Вообще, очень многие древнерусские имена, известные из летописей, могут иметь кельтское происхождение. Таково, например, имя Стир - в Британии даже есть река со сходным названием («могучий», «значительный»). Множество имён относят к иллирийским - Егри, Уто. А такие имена, как Сфандра и Фроутан - к иранским. Выделяют и группу предположительно чудских (эстских) имен - Каницар, Искусеви, Апубъксар. Да ведь, собственно говоря, и славянские имена встречаются не очень-то и редко - Воико, Клек, Синко, Сфирько, Борич, Буривой. Но тут нужно заметить, что личные имена - это, на самом деле, не так уж и важно. На их основании нельзя вынести какого-то однозначного суждения об этническом происхождении русов. Ведь с именами случались весьма интересные вещи. Так, Иордан замечает: «Все знают и обращали внимание, насколько в обычае племён перенимать по большей части имена: у римлян - македонские, у греков - римские, у сарматов - германские. Готы же по преимуществу заимствуют имена гуннские».
Так что вовсе не факт, что носитель кельтского или германского имени был кельтом или германцем. Важно однозначное указание «Повести временных лет» на то, что «русский и славянский язык одно есть». Это главное, и это бьёт все козыри сторонников этнического разделения руси и славян. Хотя нельзя пройти и мимо того, что русский язык всё-таки выделяется, что свидетельствует о, скажем так, «специфичности» самих русов.
Очень часто упоминают трактат византийского императора Константина Багрянородного (10 в.), имея в виду его информацию о том, что есть русские и славянские названия днепровских порогов. На основании этого норманисты, в своё время, заключили, что русские названия - скандинавские. Между тем, сообщение императора не отличается ясностью. Всего он приводит названия семи порогов. Из них названия четырёх приведены на «русском» и «славянском» языках, а два - только на одном языке. (Это пороги Эссупи и Геландри). Название пятого порога - Варуфорос - вообще не переведено на греческий язык. То есть, неточностей здесь хватает, поэтому - есть в чём сомневаться. Вообще же, названия русских порогов великолепно этимологизируются на славянской основе. Весьма кропотливую работу в данной области провёл историк В. П. Тимофеев, автор замечательнейшего очерка «И все-таки «Людота коваль». Там приведена обширнейшая аргументация, приводить которую целиком не представляется возможным, да и необходимым. Вот лишь одно из наблюдений, сделанное по поводу порога, звучащего по-славянски - Веручи, а по-росски - Леанти. Первое название исследователи согласно расшифровывают как «выручий», «кипящий». Второе же вроде бы никак не похоже на славянское, однако: «начальное Λε, благодаря ε, дают наше смягченное ль, а последующее αν, учитывая соответствие носовой гласной, читаются у. А теперь прочтите все слово сами - конечно, удивительно, но уверяю, здесь нет никакого фокуса: Λεαν τ ι: Λε[l’]+ αντ [ut] + ι = l’uti = *Лютый! В этой греческой транскрипции отразилось древнейшее произношение слова лютый - ль’юты… Перед нами Лютый - слово исконно росского, но не скандинавского языка, вместе с Въручий в самом лучшем виде согласованное с понятием кипящая вода». («Сборник Русского исторического общества». М., 1999. № 1 (149) )
Но, конечно же, главный аргумент «деславянизаторов» руси - противопоставление русов и славян, которое встречается в письменных источниках, в основном - арабских. Так, Ибн Русте (10 в.) уверяет, что русы «нападают на славян, подъезжают к ним на кораблях, высаживаются, забирают их в плен». При этом, они «не имеют пашен, а питаются лишь тем, что привозят из земли славян». Другой арабский автор, Гардизи (11 в.), сообщает о русах следующее: «Всегда сто-двести из них ходят к славянам и насильно берут с них на свое содержание, пока там находятся… Много людей из славян… служат им, пока не избавляются от зависимости». Согласно же Мутакхару ибн Тахиру ал-Мукадасси (10 в.) страна русов граничит с землёй славян, первые нападают на вторых, расхищают их добро, а также захватывают их в плен. Итак, некоторое противопоставление налицо. Но вот носит ли оно именно этнический характер? Не наблюдается ли здесь своеобразная трактовка совершенно иных реалий? Давно уже доказано, что арабские источники, разделяющие русов и славян, восходят к тексту Ибн Хордадбеха (9-10 вв.), который в «Книге путей и стран» заявил: «Русы суть вид славян…» В ходе тщательного источниковедческого анализа выяснилось полное совпадение приведённого выше рассказа Ибн Русте с рассказом ал-Джахайни, полностью аналогичным данным Ибн Хордадбеха. Другая значимая фигура - Гардизи - сам признавался в использовании труда Джахайни. Мукадасси, упорствующий в указанном противопоставлении, вообще представил вниманию читателей всего лишь сокращённый вариант рассказа Ибн Русте и Гардизи.
При этом, надо учесть, что текст Ибн Хордадбеха был написан раньше всех перечисленных. Кроме того, аналогичные этим текстам рассказы аз-Замана, ал-Марфази и Мухаммеда Ауфи вообще не содержат никакого отчуждения руси от славян. И вывод здесь получается вполне однозначный - более поздние авторы просто исказили изначальное сообщение, не поняв суть сообщённого. Сам Ибн Хордадбех не оставил (за исключением приведённого высказывания) каких-либо сведений о славянах, а его текст дошёл в сокращённом виде. «…Сохранившиеся в других более поздних сочинениях ссылки на этого автора, - пишет А. Новосельцев, - как правило, не совпадают с уцелевшим экстрактом. Это наводит на мысль, что сохранившийся вариант сочинения нашего автора представляет собой лишь кратчайшие выжимки из большого оригинала». («Восточные источники о восточных славянах и руси VI-IX вв.». - М, Наука, 1965). Вставки в изначальный текст Ибн Хордадбеха нужно считать позднейшими искажениями, внесёнными под впечатлением определённых различий между русами и основной массой славянства. Он именует русов «видом славян», а упомянутые различия следует считать не племенными, а «социальными».
Арабские авторы сообщают о том, что русы не утруждают себя земледелием и скотоводством, отдавая предпочтение войне и торговле (надо думать - и военной добыче). Русы практиковали широкомасштабные военные операции, направленные против различных стран: «И они народ сильный и могучий и ходят в дальние места с целью набегов, а также плавают они на кораблях в Хазарское море, нападают на корабли и захватывают товары». (ал-Марвази). Русы, будучи крайне воинственными, приучали своих детей к мечу - буквально с первых дней жизни. В люльку только родившегося ребёнка отец клал меч и говорил: «Я не оставлю тебе в наследство никакого имущества, и нет у тебя ничего, кроме того, что приобретёшь этим мечом». (Ибн Русте). «Храбрость их (русов. - А.Е.) и мужество хорошо известны, - писал ал-Марвази, - так что один из них равноценен многим из других народов». Странный это какой-то этнос, который не практикует земледелие и не разводит скот, но занимается лишь войной! Больше всего подобный образ жизни подходит некоей военно-политической корпорации. И в пользу этого свидетельствуют данные «Русской правды» («Ярослава»), согласно которой русин «любо гридин, любо купчина, любо ябетник, любо мечник». Историк Г. С. Лебедев утверждает по этому поводу следующее: «Данная в Новгороде «Правда Ярослава» подчёркивает, что княжеская защита распространяется на этот дружинно-торговый класс вне зависимости от племенной принадлежности «аще изгой будеть, любо словенин»…Всем им гарантирована та же защита, что и непосредственным членам княжеской администрации, ограждённым двойной вирой в 80 гривен, которой оплачивается «муж княж» огнищанин или тивун княж, «конюх старый», или мечник, выполняющий обязанности вируна-сборщика…» («Эпоха викингов в Северной Европе». Л., Издательство Ленинградского университета, 1985).
Как видим, словом «русин» здесь обозначается социальный статус, который может принадлежать как словенину, так и выходцу из иных этнополитических образований. А вот весьма интересная информация, которая содержится в трактате византийского императора Константина Багрянородного «Об управлении империей»: «Зимний и суровый образ жизни этих самых Руссов таков. Когда наступит ноябрь месяц, князья их тотчас выходят со всеми Руссами из Киева и отправляются в полюдье, то есть круговой объезд, и именно в славянские земли Вервианов, Другувитов, Кривичей, Севериев и остальных Славян, платящих дань Руссам». Понятно, что речь здесь просто не может идти о всём народе русов и даже о всех русах, живущих в Киеве. Император явно имеет в виду именно дружину киевского князя, то есть - «военный элемент». По всему получается - русы были некоей воинской «кастой», «корпорацией», которая и составила основу дружины киевского князя.
Показательно, что и само слово «рус» тесно связано с красным цветом, который всегда был цветом воинов, ибо символизировал пролитую в боях кровь - свою и чужую. Например, в ведической Индии красный цвет принадлежал варне (касте) кшатриев, т. е. воинов.
В этимологических словарях слово «рус» тождественно слову «русый», которое, в свою очередь, означает не столько «белый», как думают многие, а «ярко-красный», и даже «рыжий». Так, в словаре А. Г. Преображенского «рус(ъ)», («руса», «русо», «русый») означает «темно-рыжий», «коричневый» (о волосах). Ему соответствуют укр. «русый», словац. «rus», «rosa», «rusa glava», бел. и серб. «рус», чеш. «rusy». (М., 1914) «Этимологический словарь русского языка».)
М. Фасмер приводит словен. «rus» в значении «красный». («Этимологический словарь русского языка». - М., Прогресс, 1986)
О красном «измерении» слова «русъ» писал в своём словаре И. И. Срезневский («Материалы для словаря древне-русскаго языка по письменным памятникам». СПб., 1890-1912). Связь слов «рус» и «красный» прослеживается и вне славянских языков, что позволяет говорить об индоевропейской основе данного феномена. Пример - лат. «russys» («кроваво-красный»), лит. «rusvas» («темнокрасный»), латыш. «rusa» («ржавчина»), латин. «russeus», «russys» («красный, рыжий»).
Византийский автор Георгий Амартол (9 в.), описывая нападение русов на Константинополь, сообщает, что они «своим видом показывали готовность к нападению». Латинский переводчик хроники Феофана библиотекарь папы римского Анастасия перевёл греческое слово «руссус» не как «русские», а как «красные». Славяне называли Чёрное (Русское) море ещё и «Чермным» (т. е. красным). Вообще, красный цвет имел большое распространение в Древней Руси. Красные стяги были стягами киевских князей, они видны на старинных изображениях, о них говорит «Слово о полку Игореве»: «Русичи великие поля червлеными щитами перегородили, ища себе чести, а князю - славы. Спозаранок в пятницу потоптали они поганые полки половецкие». Согласно былинам, красный цвет широко использовался для раскраски русских боевых кораблей. Русы охотно красили в него лица, используя боевую раскраску. Ибн Фадлан писал о русах, что они «подобны пальмам (указание на высокий, великанский рост - А. Е.), белокуры, красны лицом, белы телом…». Низами Гянждеви («Искандернаме») изобразил это в стихах:
«Краснолицые русы сверкали. Они
Так сверкали, как магов сверкают огни».
Итак, связь слова «рус» с воинским, боевым цветом налицо. Данный термин, очевидно, означает «красные», вернее «ярко-красные», «тёмно-красные». Он существовал и в качестве «социального» термина, характеризующего «профессиональный» статус русов, и как этноним, характеризующий славянское население, находящееся под их влиянием и получившее имя от пассионарных воинов: «…Поляне ноне зовомая русь» («Повесть временных лет»).
И вот тут, после всего вышесказанного, самое время заметить, что, наряду с социальным уровнем древней «русскости», существовал (как, собственно, и всегда) уровень метасоциальный, столь важный для метаистории.
Русы являются ярко выраженными кшатриями потому, что выступают носителями изначальных, архетипических качеств «Золотого Века». И качества эти являются великанскими. Тут достаточно вспомнить великанских е-росов - с их выдающейся физической мощью, а также могучего Е-рус-лана Лазоревича, чья физическая мощь несла угрозу окружающим, но была преображена и направлена в изначальное русло.
Русы, описанные арабскими авторами, несомненно, должны были отличаться выдающейся физической силой вообще - и высочайшим ростом - в частности. Да ведь арабские авторы и подчёркивают стать русов, сравнивая их с пальмами.
Их название, как и их облик, связан с красным цветом. И здесь просто необходимо указать на чудь (чудов) русских сказаний (которую следует отличать от летописных финно-угров). Чудов изображают и как карликов, и как великанов. По данным поморских сказаний, чудь имела красную кожу и ушла под землю. А Владимир Даль ссылается на сказания, согласно которым в Сибири под землю ушёл целый народ волотов. Получается, что краснокожая чудь и великаны-волоты - одна и та же общность. Судя по всему, она исказила великанский архетип - не захотела пойти путём преображения, а ушла под землю, сделав инфернальный выбор.
А вот летописные русы сделали выбор преображения, придя в землю полян и приняв участие в строительстве Древнерусского государство, известного как Киевская Русь. Можно предположить, что полярные поляне - наследники паралатов-палов-спалеев - во многом утратили свою полярность - в плане угасания «пассионарности». Они слишком уж оказались погружены в стихию земледельчества, чересчур сосредоточив внимание на таком аспекте полюса как аграрное поле. И на метаисторическую помощь им пришли метасоциальные русы-росы-великаны, давшие полянам (и всему восточнославянскому государству) великое, великанское имя - Рос.
Глава 7. Путями Мосоха: этруски, фракийцы, турсы - https://a-eliseev.livejournal.com/2244821.html