Общение на "ТЫ" с книжными героями. Наш личный опыт
После того как мы выложили в "Доме у дороги" постинг "Время говорить на "ТЫ"", нам была задана пара интересных вопросов - читатели хотели побольше узнать про анкету, с помощью которой мы пытались вычислить "единомышленников", а также про то, с какими именно героями книг мы общались на "ТЫ". Про анкету мы пока что мало что можем сказать (попробуем её поискать, а если не найдём - то повспоминать, какие наиболее занятные вопросы в ней были, кроме вопроса о том что важнее всего в книге), а вот про наши собственные отношения с книжными героями вкратце рассказать можем.
********************************
Рассказывает Тата:
Сразу надо сказать, что хотя многие книги были любимыми и герои вызывали море эмоций, далеко не со всеми я вступала в прямые отношения на "ТЫ". Равно и наоборот - явно даже в самом раннем детстве я общалась с персонами, которые не были конкретными героями книг.
Ещё справедливости ради следует помянуть такой аспект отношений - явиться перед взором (мысленным?) какого-нибудь особо возмутительного книжного мерзавца (из тех, кто считает себя оплотом порядка и образцом нравственности) и вломить ему (на ментальном уровне?) Не могу назвать никого конкретно и ничего определённого - боюсь, это всё могло быть леденяще и выпасть из нежной детской памяти.
Первый из героев, отношения с которым я помню достоверно, был герой книги про древних людей "Листы каменной книги" (автор А.Линевский). Его звали Льок (долгие годы не вспоминала - вот заговорили сейчас, и тут же выскочило имя, и оказалось - верно), я очень хотела показать ему нашу жизнь, будущее как бы, и мы долгое время общались, я была за гида. (Меня вообще увлекала жизнь древних людей - я тогда играла не в индейцев, а в "дикарей", имея в виду именно первобытных людей, а не примитивные современные народы.)
В каком точно возрасте, сказать не могу, но точно до школы, потому что я читала не сама - мне читала мама, а читать я научилась в 7 лет.
Потом был Быстроногий Джар из одноимённой книги. Это я точно читала сама.
Очень кратко я была влюблена в Оцеолу, это был класс третий, наверное, но мы почти и не пообщались - так, разговор-другой, мурры с моей стороны. Возможно, я пыталась как-то исправить положение в связи с его безвременной смертью и отсутствием взаимности с белой девушкой.
Серьёзными были отношения с Жавером из "Отверженных". С ним мы, можно сказать, ели из одной тарелки и спали в одной постели (но, пожалуй, скорее как с плюшевым мишкой) довольно продолжительное время. Совершенно точно, всё это происходило после его смерти в романе, поэтому после "курса реабилитации" я озаботилась его "выпустить в жизнь" с новым именем-фамилией. Это было между четвёртым и шестым классом.
То есть это элементы альтерризма, конечно, но именно элементы, вне "тверди": насколько помню, я не пыталась собрать моих знакомцев вместе в каком-то общем пространстве событий.
А когда появилась своя альтерра, времени и сил на посторонние дела этого рода уже практически не стало. Хотя и по сию пору какие-то спонтанные мимолётные диаложные отношения с чужими героями не исключены.
********************************
Рассказывает Кира:
Мои соответствующие приключения тоже были до обретения нашей альтерры, и закончились даже раньше - так примерно когда у меня появился один из самых значимых миров моего детства (я даже пыталась про него писать). Конечно, пламенно любимые книги и герои были и раньше, и позже означенного периода - но прямые отношения, как и у Таты, были у меня далеко не со всеми, кого я любила.
Сейчас отчётливо вспоминаются только самые яркие впечатления (и скорее всего, эти отношения были наиболее продолжительными). Совершенно очевидно, что случаев таких отношений было намного больше, чем я помню - но всё это уже как бы сливается с общим фоном.
В самом раннем детстве - это был Волк. Причём не Серый Волк из волшебных сказок, помощник Иван-царевича, а Волк из сказок про животных - тот самый, на которого вечно валятся все шишки: незадачливый, нервный, весьма импульсивный и довольно агрессивный товарищ. У меня с ним была исключительно нежная дружба, хотя где мы с ним бывали и что вместе делали - не помню. Это мне было примерно 3-4 года.
Далее - лет в 5-6 - конечно же, Урфин Джюс из цикла Волкова о Волшебной стране (сперва Волк, потом Волков, ага…:)) Я уже писала, что сам образ Волшебной Страны для меня очень много значил в плане поисков дороги домой - но вместе с тем мне представляется, что отношения с Урфином Джюсом не были сопряжены с темой этих поисков уж так уж прямо. Сейчас можно только строить предположения - но если расслабиться и дать волю фантазии, то нетрудно вообразить, что в поисках пути домой я забредаю в Волшебную Страну и там встречаю эту неординарную личность, чьи проблемы на долгое время отвлекают меня от моих поисков. Как-то так.
И наконец, Штирнер из романа Александра Беляева "Властелин мира". Помню, что у меня буквально сердце разрывалось, что если б я могла - я бы сделала для этого человека всё! - но я не могла дать ему ни нового места для жизни, ни новых окружающих. Общение наше явно протекало "вне времени и места". Я утешалась тем, что вроде как и в его мире у него всё должно было как-то в итоге сложиться, надежда на это в книге была оставлена - хотя вообще-то произошедшее с ним по сюжету было для меня мучительно, неприемлемо, нестерпимо. Это, наверное, лет 8-9 мне было.
Наверное, обо мне хватит.
********************************
Тата уже написала выше, что все подобные отношения чаще всего протекают "вне тверди", без какой-то отдельной альтерры - это нечто по сути "межмировое", точнее говоря - твердью для всего этого является личность самого альтерриста (в данном случае речь о том, кто полюбит героя и призовёт его к себе). Здесь это сближается с двумя разными темами - с одной стороны, с темой всякого рода "незримых спутников", а с другой стороны - с темой пограничья.
Напомним, разговор о пограничье мы уже начали - вот здесь.
********************************
А вы, друзья? У кого из вас было что-нибудь подобное, похожее, или что-то иное в этом же роде?
Если поделитесь - будем очень рады!
********************************
Рассказывает Тата:
Сразу надо сказать, что хотя многие книги были любимыми и герои вызывали море эмоций, далеко не со всеми я вступала в прямые отношения на "ТЫ". Равно и наоборот - явно даже в самом раннем детстве я общалась с персонами, которые не были конкретными героями книг.
Ещё справедливости ради следует помянуть такой аспект отношений - явиться перед взором (мысленным?) какого-нибудь особо возмутительного книжного мерзавца (из тех, кто считает себя оплотом порядка и образцом нравственности) и вломить ему (на ментальном уровне?) Не могу назвать никого конкретно и ничего определённого - боюсь, это всё могло быть леденяще и выпасть из нежной детской памяти.
Первый из героев, отношения с которым я помню достоверно, был герой книги про древних людей "Листы каменной книги" (автор А.Линевский). Его звали Льок (долгие годы не вспоминала - вот заговорили сейчас, и тут же выскочило имя, и оказалось - верно), я очень хотела показать ему нашу жизнь, будущее как бы, и мы долгое время общались, я была за гида. (Меня вообще увлекала жизнь древних людей - я тогда играла не в индейцев, а в "дикарей", имея в виду именно первобытных людей, а не примитивные современные народы.)
В каком точно возрасте, сказать не могу, но точно до школы, потому что я читала не сама - мне читала мама, а читать я научилась в 7 лет.
Потом был Быстроногий Джар из одноимённой книги. Это я точно читала сама.
Очень кратко я была влюблена в Оцеолу, это был класс третий, наверное, но мы почти и не пообщались - так, разговор-другой, мурры с моей стороны. Возможно, я пыталась как-то исправить положение в связи с его безвременной смертью и отсутствием взаимности с белой девушкой.
Серьёзными были отношения с Жавером из "Отверженных". С ним мы, можно сказать, ели из одной тарелки и спали в одной постели (но, пожалуй, скорее как с плюшевым мишкой) довольно продолжительное время. Совершенно точно, всё это происходило после его смерти в романе, поэтому после "курса реабилитации" я озаботилась его "выпустить в жизнь" с новым именем-фамилией. Это было между четвёртым и шестым классом.
То есть это элементы альтерризма, конечно, но именно элементы, вне "тверди": насколько помню, я не пыталась собрать моих знакомцев вместе в каком-то общем пространстве событий.
А когда появилась своя альтерра, времени и сил на посторонние дела этого рода уже практически не стало. Хотя и по сию пору какие-то спонтанные мимолётные диаложные отношения с чужими героями не исключены.
********************************
Рассказывает Кира:
Мои соответствующие приключения тоже были до обретения нашей альтерры, и закончились даже раньше - так примерно когда у меня появился один из самых значимых миров моего детства (я даже пыталась про него писать). Конечно, пламенно любимые книги и герои были и раньше, и позже означенного периода - но прямые отношения, как и у Таты, были у меня далеко не со всеми, кого я любила.
Сейчас отчётливо вспоминаются только самые яркие впечатления (и скорее всего, эти отношения были наиболее продолжительными). Совершенно очевидно, что случаев таких отношений было намного больше, чем я помню - но всё это уже как бы сливается с общим фоном.
В самом раннем детстве - это был Волк. Причём не Серый Волк из волшебных сказок, помощник Иван-царевича, а Волк из сказок про животных - тот самый, на которого вечно валятся все шишки: незадачливый, нервный, весьма импульсивный и довольно агрессивный товарищ. У меня с ним была исключительно нежная дружба, хотя где мы с ним бывали и что вместе делали - не помню. Это мне было примерно 3-4 года.
Далее - лет в 5-6 - конечно же, Урфин Джюс из цикла Волкова о Волшебной стране (сперва Волк, потом Волков, ага…:)) Я уже писала, что сам образ Волшебной Страны для меня очень много значил в плане поисков дороги домой - но вместе с тем мне представляется, что отношения с Урфином Джюсом не были сопряжены с темой этих поисков уж так уж прямо. Сейчас можно только строить предположения - но если расслабиться и дать волю фантазии, то нетрудно вообразить, что в поисках пути домой я забредаю в Волшебную Страну и там встречаю эту неординарную личность, чьи проблемы на долгое время отвлекают меня от моих поисков. Как-то так.
И наконец, Штирнер из романа Александра Беляева "Властелин мира". Помню, что у меня буквально сердце разрывалось, что если б я могла - я бы сделала для этого человека всё! - но я не могла дать ему ни нового места для жизни, ни новых окружающих. Общение наше явно протекало "вне времени и места". Я утешалась тем, что вроде как и в его мире у него всё должно было как-то в итоге сложиться, надежда на это в книге была оставлена - хотя вообще-то произошедшее с ним по сюжету было для меня мучительно, неприемлемо, нестерпимо. Это, наверное, лет 8-9 мне было.
Наверное, обо мне хватит.
********************************
Тата уже написала выше, что все подобные отношения чаще всего протекают "вне тверди", без какой-то отдельной альтерры - это нечто по сути "межмировое", точнее говоря - твердью для всего этого является личность самого альтерриста (в данном случае речь о том, кто полюбит героя и призовёт его к себе). Здесь это сближается с двумя разными темами - с одной стороны, с темой всякого рода "незримых спутников", а с другой стороны - с темой пограничья.
Напомним, разговор о пограничье мы уже начали - вот здесь.
********************************
А вы, друзья? У кого из вас было что-нибудь подобное, похожее, или что-то иное в этом же роде?
Если поделитесь - будем очень рады!