Редакция и первое задание
отчет по практике
начало здесь
Государственная библиотека
Часам к десяти мы, чуть помятые, но бодрые, прибыли в Дом Печати. Это было внушительное здание, где располагались все партийные, комсомольские, профсоюзные и прочие газеты Туркменистана. Как русскоязычные, так и национальные. Здесь находилось множество издательств, редакций, общий автопарк и столовая. А также типография, с которой была налажена пневмопочта. Это была огромная идеологическая фабрика.
Мы позвонили по местному телефону и поднялись в редакцию «Комсомольца Туркменистана». Алла - бесконечно уставшая женщина лет за сорок - бессильно, но искренне обрадовалась. Главный редактор должен был приехать со дня на день с какого-то фестиваля в Индии, и ей приходилось нести весь груз ответственности перед читателями, сотрудниками и начальством.
Поначалу нас решили закрепить за конкретными отделами редакций. Виталика, как холостого и симпатичного, Алла в первый же день решила направить в отдел писем к двум маленьким энергичным хохотушкам Карине и Вике. Меня же бросили на укрепление «учмола» - отдела учащейся молодежи, к Ахмедярову.
Войдя в кабинет, я увидел двух молодых людей сидящих на столе и покатывающихся со смеху. Они хлопали по коленкам и, перебивая друг друга, кричали: «А этот знаешь?!». За одним из столов сидела девушка со светлыми прямыми волосами и, загадочно улыбаясь, изредка трогала клавиши пишущей машинки. Появление незнакомого человека заставило девушку улыбаться еще загадочнее, а одного из сидящих на столе, не прерывая хохота, шлепнуть ладонью рядом с собой, приглашая сесть.
- Ахмедяров! - захлебываясь представился он. - Слушай, анекдот!
Рассказывает анекдот брежневских времен. Взрыв хохота. Анекдот с бородой, я из вежливости показал зубы. Последовала еще пара историй. Восторг не спадает.
- А этот знаешь?
- Кажется, это было еще в Повести временных лет.
Наконец, отсмеявшись, начальник учмола, представил своих сотрудников.
- Это Игорь - стажер из Ленинграда, а это Дина. А где второй?
- В письмах.
- А тебя значит к нам… - задумался на мгновенье Ахмедяров, и с энтузиазмом предложил, - Слушай, у меня есть для тебя тема: какой-то олух с пятого курса нашего университета сообщил по телефону в аэропорт, что в самолете, вылетающем в Москву, находится взрывчатка. Говорят, у него девушка улетала в Москву учиться - хотел остановить. В общем, черт знает что! Возьмешь?.. А то мне тут надо материал по аттестации закончить.
К концу дня мы попали в гостиницу. Передний фасад спальных пятиэтажек в этом районе был украшен длинными «козырьками» подъездов, под которыми часто располагались дастарханы. Задняя часть здания использовалась как помойка: мусор выбрасывали просто в окна или с балконов. Один из подъездов обычной девятиэтажки, возвышавшейся над этими хрущёвками, считался гостиницей ЦК комсомола. Открыв ключом дверь, мы вошли в двухкомнатную изолированную квартиру с необычно большой кухней и застекленной пустой лоджией, на которой можно было играть в бадминтон.
Перед сном я прокручивал в голове людей, связанных с историей о ложной бомбе. Экипаж, прокурор, декан, следователь, диспетчер аэропорта, друзья «героя», кто-нибудь из пассажиров (если повезет), секретарь комсомольской организации, сам «герой»... Кто он? Нервный влюбленный или беспечный хулиган? Известно, все болезни от нервов, только триппер от любви. Тут налицо были все причины. Каков будет диагноз, я не знал. Возлюбленная героя, как выяснилось, улетела, невзирая на все его старания. Ее в список я не вставил. Не те времена. Я и с домом то связь имел через криворукую почту. Как-то зашел в местный почтамт отправить посылку, а мне говорят: «Приносите свой ящик - отправим». Но это другая история про нервы.
продолжение следует
начало здесь
Государственная библиотека
Часам к десяти мы, чуть помятые, но бодрые, прибыли в Дом Печати. Это было внушительное здание, где располагались все партийные, комсомольские, профсоюзные и прочие газеты Туркменистана. Как русскоязычные, так и национальные. Здесь находилось множество издательств, редакций, общий автопарк и столовая. А также типография, с которой была налажена пневмопочта. Это была огромная идеологическая фабрика.
Мы позвонили по местному телефону и поднялись в редакцию «Комсомольца Туркменистана». Алла - бесконечно уставшая женщина лет за сорок - бессильно, но искренне обрадовалась. Главный редактор должен был приехать со дня на день с какого-то фестиваля в Индии, и ей приходилось нести весь груз ответственности перед читателями, сотрудниками и начальством.
Поначалу нас решили закрепить за конкретными отделами редакций. Виталика, как холостого и симпатичного, Алла в первый же день решила направить в отдел писем к двум маленьким энергичным хохотушкам Карине и Вике. Меня же бросили на укрепление «учмола» - отдела учащейся молодежи, к Ахмедярову.
Войдя в кабинет, я увидел двух молодых людей сидящих на столе и покатывающихся со смеху. Они хлопали по коленкам и, перебивая друг друга, кричали: «А этот знаешь?!». За одним из столов сидела девушка со светлыми прямыми волосами и, загадочно улыбаясь, изредка трогала клавиши пишущей машинки. Появление незнакомого человека заставило девушку улыбаться еще загадочнее, а одного из сидящих на столе, не прерывая хохота, шлепнуть ладонью рядом с собой, приглашая сесть.
- Ахмедяров! - захлебываясь представился он. - Слушай, анекдот!
Рассказывает анекдот брежневских времен. Взрыв хохота. Анекдот с бородой, я из вежливости показал зубы. Последовала еще пара историй. Восторг не спадает.
- А этот знаешь?
- Кажется, это было еще в Повести временных лет.
Наконец, отсмеявшись, начальник учмола, представил своих сотрудников.
- Это Игорь - стажер из Ленинграда, а это Дина. А где второй?
- В письмах.
- А тебя значит к нам… - задумался на мгновенье Ахмедяров, и с энтузиазмом предложил, - Слушай, у меня есть для тебя тема: какой-то олух с пятого курса нашего университета сообщил по телефону в аэропорт, что в самолете, вылетающем в Москву, находится взрывчатка. Говорят, у него девушка улетала в Москву учиться - хотел остановить. В общем, черт знает что! Возьмешь?.. А то мне тут надо материал по аттестации закончить.
К концу дня мы попали в гостиницу. Передний фасад спальных пятиэтажек в этом районе был украшен длинными «козырьками» подъездов, под которыми часто располагались дастарханы. Задняя часть здания использовалась как помойка: мусор выбрасывали просто в окна или с балконов. Один из подъездов обычной девятиэтажки, возвышавшейся над этими хрущёвками, считался гостиницей ЦК комсомола. Открыв ключом дверь, мы вошли в двухкомнатную изолированную квартиру с необычно большой кухней и застекленной пустой лоджией, на которой можно было играть в бадминтон.
Перед сном я прокручивал в голове людей, связанных с историей о ложной бомбе. Экипаж, прокурор, декан, следователь, диспетчер аэропорта, друзья «героя», кто-нибудь из пассажиров (если повезет), секретарь комсомольской организации, сам «герой»... Кто он? Нервный влюбленный или беспечный хулиган? Известно, все болезни от нервов, только триппер от любви. Тут налицо были все причины. Каков будет диагноз, я не знал. Возлюбленная героя, как выяснилось, улетела, невзирая на все его старания. Ее в список я не вставил. Не те времена. Я и с домом то связь имел через криворукую почту. Как-то зашел в местный почтамт отправить посылку, а мне говорят: «Приносите свой ящик - отправим». Но это другая история про нервы.
продолжение следует