Стеклянный дворец
Я так и не вытерпел положенный год и прочитал "Стеклянный дворец" Амитава Гоша. Автору теперь 54, он в самом расцвете сил. Это замечательно - можно надеяться, что "Река дыма", которая выйдет в будущем году, будет не хуже двух его последних чудесных книг. И что потом будут ещё книги. Но "Стеклянный дворец" написан десять лет назад, до его большой славы, так что я был готов к некоторому разочарованию.
И действительно, эта книга вначале кажется скорее приключенческим, историческим романом, в котором главное - история Бирмы (а ещё Индии и Малайи), работа и смысл Британской империи, последовательность событий, политика. Конечно, мы видим это глазами людей, разных и интересных. Но внимание автора, кажется, не на них, персонажи - не объект, а медиум. Герои - какие-то яркие, но плоские. Вернее, не плоские. Судя по тому, что они говорят и делают, они, наоборот, люди с развитым внутренним миром. Но только они какие-то интроверты, что ли. Мы должны строить своё представление о них по немногим вырывающимся наружу деталям, а у автора, кажется, просто нет времени нам помочь, он слишком занят ландшафтом и сюжетом.
Амитав Гош замечательно описывает историю завоевания и освоения Бирмы, меняющийся вид её городов и лесов, характер и судьбу её королевской семьи, жизнь, прогресс и торговлю в Индии, Бирме и Малайе, устройство имперской армии и сложную природу лояльности солдат в ней, политические взгляды и настроения самых разных людей в этих странах. Каждый, кому интересна история, будет в восторге от этой книги. Как следовало передвигаться слугам в присутствии королевы, что ел на обед офицер, что происходило со слонами под действием антракса, как сплавляли бирманский лес и как добывали малайский каучук, как видели индийских солдат бирманцы и что думали об англичанах офицеры-индийцы - автор эрудирован и отлично подготовлен, эмоционально политизирован, но честен. Эта книжка поможет любому сформировать или откорректировать свои взгляды на колониализм - благожелательный и не очень, на расизм и мульти-культи, на самоидентификацию, двойную лояльность и строительство нации. Эти вопросы совсем не тривиальные, а запутанные и интересные. К чёрту любовь-морковь, гуманизм-переживания и вообще высокую литературу! Это блестящий исторический роман.
Но и в политике иногда чувствуется эта непонятная скованность, невовлечённость. Например, нам раз за разом повторяют, каким золотым королевством, каким островом благоденствия была буддистская Бирма XIX века, с её всеобщей грамотностью и общественным согласием. И мы силимся разглядеть следы этого в толпе мародёров, грабящих королевский дворец. Но в другой, более поздней толпе, линчующей иммигрантов-индийцев, этих следов нет и в помине. Кто украл последнее достоинство из душ бирманцев? Британские колонизаторы? Или это автор работает спустя рукава, торопится, не успевая как следует дать нам разглядеть людей в этих толпах...
И потом, эта дурацкая викторианская "деревянность" в общении мужчин и женщин, которая есть и в других книгах Гоша. Неужели взрослые люди и впрямь вот так теряли всю живость речи, обращаясь к даме сердца? Кульминация этого (неловкого? нарочитого?) маразма - сцена, где главный герой, воплощение силы и успеха, экивоками делает предложение красавице - главной героине. Получив свой отказ, он тут же решительно и мрачно (так и хочется сказать - запахнув плащ, но там, как назло, жарко) уплывает из Индии обратно в Бирму на корабле. А красавица, передумав, мчится по берегу и перехватывает его у выхода из бухты. Помилуйте! Не эту ли сцену я недавно видел в одной из ужасных мультипликационных версий Золушки или какой-то другой дурно нарисованной клонированной блондинки?
После этой сцены продолжение кажется очевидным и приятным, но малоинтересным - ну, жили они там себе счастливо в своей Бирме и умерли, наверное, в один день. Но отложить книжку в сторону в середине никак не получается - пусть судьбы там стандартные, но уж слишком захватывающие описания:
…Of all the river’s sights the strangest was one that lay a little to the south of the great volcanic hump of Mount Popa. The Irrawaddy here described a wide, sweeping turn, spreading itself to a great width. On the eastern bank of the river, there appeared a range of low, foul-smelling mounds. These hillocks were covered in a thick ooze, a substance that would sometimes ignite spontaneously in the heat of the sun, sending streams of fires into the river. Often at night, small wavering flames could be seen in the distance, carpeting the slopes.
To the people of the area, this ooze was known as earth-oil. It was a dark shimmering green, the colour of bluebottles’ wings. It seeped from the rocks like sweat, gathering in shiny green-filmed pools. In places, the puddles joined together to form creeks and rivulets, an oleaginous delta that fanned out along the shores. So strong was the odour of this oil that it carried all the way across the Irrawaddy. Boatmen would swing wide when they floated past these slopes, this place of stinking creeks...
...
King Thebaw was watching from his balcony when Ratnagiri’s officialdom gathered at the Mandvi jetty to receive the new Collector and his young wife. The first thing he noticed about them was that the new Madame Collector was dressed in an unusual garment. Puzzled, he handed his binoculars to the Queen. “What’s that she’s wearing?”
The Queen took a long look. “It’s just a sari,” she said at last. “But she’s wearing it in a new style.” She explained that an Indian official had made up a new way of wearing a sari, with odds and ends borrowed from European costume - a petticoat, a blouse. She’d heard that women all over India were adopting the new style. But of course everything came late to Ratnagiri - she herself had never had an opportunity to look into this new fashion at first hand.
The Queen had seen many Collectors come and go, Indian and English; she thought of them as her enemies and gaolers, upstarts to be held in scant regard. But in this instance she was intrigued. “I hope he’ll bring his wife when he comes to call. It’ll be interesting to see how this kind of sari is worn.”
И оказывается, что счастливый конец - совсем не конец, а наоборот, начало. История продолжается и постепенно выясняется, что банальность в начале книжки - только понарошку. Главные герои - вовсе не скучно-понятные, а самые настоящие, характеры у них сложные и узнаваемые (достоинство, настойчивость, депрессия, внутренние резервы, ограниченность, надежда, великодушие). По мере того, как они стареют, они постепенно превращаются для нас из чужих в близких. Жаль, что они казались чужими в молодости (наверное, надо будет потом перечитать эту книжку, увидеть её по-новому с самого начала). Внимание переносится на следующее поколение и эти сразу выглядят настоящими, а не мультипликационными персонажами. Некоторая схематичность начала книги выглядит теперь естественной - судьбоносные события начала эпоса и должны быть простыми, "примитивными".
Последняя часть этой книжки, описывающая жизнь в Бирме наших дней, удивительно сильная и трогательная. Пошлые черты тоталитарного режима, так правильно описанные и такие узнаваемые для нас, способность человека сохранить внутреннюю свободу и прожить хорошую жизнь вопреки режиму, наконец-то объединяют приключенческую и гуманистическую линию в книге. А кончается книга сюрпризом - удивительная калькуттская последняя сцена, описанная правнуком, неожиданно придаёт всей предыдущей истории главных персонажей совершенно новый смысл. Как же мы могли думать, что их мотивы банальны, как мы сами не догадались...
Amitav Ghosh, The Glass Palace (2000) 9/10
Амитав Гош:
Книжки - Амитав Гош
Удивительное совпадение
Стеклянный дворец
С удивлением обнаружила
Пиджин
Чудится мне на воздушных путях двух голосов перекличка