НЕМЦЫ ПИШУТ О ТЕАТРЕ. Часть 3.
ЧАСТЬ 1
ЧАСТЬ 2
ЧАСТЬ 3
Наконец-то сложившиеся обстоятельства позволили завершить перевод заключительной части приложения к немецкой полевой газете «Der Kampf», посвященного Донецкому оперному театру в период оккупации.
С тем подведем черту и под переводом бумаг капитана Брандта, начальника отдела Id гарнизонной комендатуры города Сталино. Хотя там, конечно есть что почитать, особенно если Вас интересует изучение вопроса организации досуга Вермахта в отдельно взятом городе. Возможно, я к ним еще вернусь, хотя сейчас на повестке стоят переводы прямых документов, как самой комендатуры, так и управления немецких тыловых районов.
Перевод получился достаточно корявый. У меня у самого сводит от него зубы, но это от стремления перевести максимально близко к оригиналу. Хватит и того, что предыдущий перевод В.Н. Степанькова позволили краеведу Степкину утверждать, будто театральный сезон в оккупацию начался в зале городской управы в ноябре 1941. Хотя в самой газете написано, что в ноябре в городской управе состоялась ПРЕЛЮДИЯ к театральному сезону - «Пестрые вечера», небольшие камерные театральные выступления, коих было дано 24 штуки. А сам сезон начался на Рождество 41 года (25 декабря), и отнюдь не в зале управы, где сложно предположить отсутствие отопления.
Подкинула сложности и оригинальная манера письма авторов. Это по большей мере люди с классическим гуманитарным образованием конца XIX века, а потому предложения изобилуют кучей вставок. Впрочем, относительно молодой художественный руководитель театра Тони Грашбергер отнюдь не блещет красноречьем. Именно его словесные конструкции потребовали максимальных усилий, по приведению к привычному нам звучанию.
Борьба с великим „Njätu“ («НЕТУ»)
Трудности, о которых зрители ничего не подозревают
Занавес поднимается. Звуки пылкой южной музыки льются в огромный зал. Яркие краски испанского городского пейзажа лучатся со сцены в полутемный партер, в котором сидишь и ты, товарищ с Миуса - один из тринадцати сотен. «Да начнется представление!» - думаешь ты, удовлетворенно откидываясь в кресле и, сознательно или несознательно, испытывая давнее, и одновременно новое чувство приподнятости и счастья, когда настоящее искусство в любой из его разнообразных форм затрагивает душу и уносит в высшие сферы…
Бурные аплодисменты - как всегда - завершили первый акт «Кармен». Ты предпочитаешь остаться в зрительном зале во время антракта. Пока ты ждешь, из-за закрытого занавеса до твоего уха доносится стук молотка. Ты думаешь: «Какие необычные звуки в месте благородных гармоний», - и не знаешь, что это звуки битвы с коварным врагом, которая ведется за кулисами день за днем, и вечер за вечером. С большой национально проблемой под названием «НЕТУ» [в тексте, как и в заглавии, везде использована немецкая транскрипция русского слова - «Njätu»], когда отсутствуют самые необходимые элементарные подручные средства; с которой вступили в ожесточенную борьбу более трехсот сотрудников фронтовой оперы, от художественного руководителя до последнего работника сцены.
Некоторые люди лишатся иллюзий, если смогут заглянуть за кулисы, и разузнают наши секреты. Но ты, дорогой друг с Миуса, как и большинство из тринадцати сотен твоих товарищей в зрительном зале, вы сможете лучше оценить результаты работы людей на сцене и за ее пределами, если получите представление о сложностях, которые пришлось им преодолеть, хотя это трудно представить непрофессионалу. Не то чтобы мы хотели обнажить всю подноготную... Всего несколько небольших примеров:
Мало кто знает, но за полтора года, прошедшие после открытия фронтовой оперы, не было выделено ни пфеннига субсидий! То, что было создано в этот период - практически из ничего - было создано собственными силами на собственные средства. Что это значит при размерах нашей фронтовой оперы, учитывая ее достижения, по достоинству может оценить только тот, кто знает о значительных субсидиях, которые обычно требуются для постановки на сценах аналогичного размера. «Первые восемь недель после прихода немецких войск» - рассказывает нам Никитенко, нынешний технический руководитель фронтового театра, - «мы устраивали Пестрые вечера в небольшом зале в городе, чтобы хоть как-то заработать. Через два месяца после вступления состоялось первая театральная постановка, и дела пошли на лад!»
Несмотря на все, что было сделано, наследие, доставшееся немецкому руководству театра, было таким, что у любого сценического руководителя в Рейхе волосы встали бы дыбом. То, что одна и та же мебель и элементы декораций, постоянно искусно комбинируемые и изменяемые, так что зритель ничего не замечает, „играют“ в нескольких разных постановках, это еще самое безобидное. То, что для новых постановок многократно приходится переделывать старые костюмы, поскольку новые просто невозможно раздобыть, предъявляет высокие требования к воображению и мастерству художественного руководителя и пошивочного цеха фронтовой оперы, которые они могут достичь только при напряженной работе. То, что многие девушки из балета - отнюдь не дурнушки - при нанесении грима вынуждены пользоваться зеркальным осколком (зеркала НЕТУ); то, что пуанты приходится с трудом закупать в Германии; то, что румяна и пудра, а также вазелин являются дефицитом; что для одного единственного стула в «Летучей мыши» требуется найти не только столяра, но и дерево, клей, лак, краску и гвозди (клея НЕТУ, лака НЕТУ, краски НЕТУ, гвоздей НЕТУ...), об этих и многих других «мелочах» ты, зритель в партере, ради которого все это происходит, вряд ли можешь себе представить. Когда красочные образы «Кармен» под великолепную музыку Бизе проносятся мимо тебя, тебя все это не волнует, - и это правильно!
Как я уже сказал - если вы хотите заниматься театром, нужно обладать воображением, в том числе техническим воображением (не только художественным), и тем более, если вы хотите заниматься театром в этой стране. Для некоторых сцен требуется очень специфическое освещение прожектором с зеленым светом. Но есть только одна желтая сменная линза. Что делать? Удается раздобыть лист синего стекла. Смутное воспоминание из урока физики: желтый плюс синий дают зеленый. Сказано, сделано! И вот зажжен зеленый свет!
Еще один маленький пример. Для «Травиаты» нужны черные брюки, чтобы надеть их „джентльменам из общества“. В Советском Союзе ни у одного человека нет черных брюк; в костюмном фонде театра их тоже нет. Откуда взять черные брюки? Закупать из Германии? Слишком долго! Кого-то осеняет, что у наших железнодорожников черные брюки. Спасительная идея! Услужливые железнодорожники предоставляют брюки, мастерская театрального пошива удаляет с них красные строчки - и готово!....
И так происходит с тысячей мелочей. Только благодаря тому, что персонал из 327 человек с энтузиазмом выполняет свою работу - чтобы понять это, даже не нужно заглядывать за кулисы, результат можно увидеть на сцене каждый вечер - может быть поставлен репертуар, который обычно обеспечивает штат из 1000-1200 человек.
«Но почему стучат во время перерыва?» - спрашиваешь ты? Да, дорогой друг, с помощью сценических штопоров закрепление элементов декорации происходит, конечно, бесшумно, но - сценических штопоров «НЕТУ»! [Bühnenbohrern - название специальных винтов, для крепления декораций вручную. Больше всего они напоминают бутылочные штопоры и в советско-российских реалиях так и назывались.] Возможно, что когда-нибудь - в обмен на блеск монет и справку о чрезвычайной ситуации - их можно будет достать в Германии. А если не получится - тогда их изготовит местный умелец. В любом случае, даже это не будет забыто в борьбе с великим «НЕТУ».
Во всем, что делается для фронтовой оперы, решающее значение имеют лишь тринадцать сотен человек, которые вечер за вечером заполняют зрительный зал, - ты и твои товарищи с Миуса.
Дк-р. Шульте Штратбаус (Schulte Stratbaus )(рота пропаганды)
ФОТО Интерьер Фронтовой оперы очень сильно подражает немецкому стилю.
Папка, полная планов
Из план-графиков художественного руководителя
«Фронтовая опера» - эти слова сразу ставят нас перед задачей, и трудностями по её реализации.
Задача - предоставить товарищам, некоторые из которых прямо с передовой, несколько часов покоя, подарить восторг и трепет, позволить насладиться немецкими культурными ценностям здесь, на Восточном форпосте.
Трудности -. Нам досталось здание театра, разграбленное большевиками, и теперь мы пытаемся ставить в нем большой театральный репертуар, задействовав самые скудные средства.
Так, например, даже режиссерская планерка у нас обычно выглядит иначе, чем в Рейхе. Основные вопросы касаются вещей, которых просто нет, но которые абсолютно необходимы для постановки. Например, как театр, обладающий совершенно смехотворным костюмерным фондом, может пытаться творчески не отставать от театра Родины? Здесь многое зависит от импровизации и, прежде всего, от организации. В «Мадам Баттерфляй» например, мы дошли до того, что начали репетиции, не зная, где раздобыть костюмы. Единственное, что мы знали, это то, что в Украине у нас такой возможности нет. После многочисленных трудностей их удалось в последний момент раздобыть в Рейхе, и «Мадам Баттерфляй» состоялась.
Театральная циклорама, как и большой красный плюшевый занавес, были увезены большевиками. «Баттерфляй» без циклорамы? Составленная из небольших кусочков старых кулис, окрашенная красками дружественных дарителей, хотя и высотой менее 25 метров, как у старой, она выполняет свою задачу. [Циклорама или круговой горизонт - фоновое устройство, используемое для покрытия обратной стороны и иногда боковых поверхностей сцены, при этом она устанавливается со специальным освещением, чтобы создать иллюзию неба, открытого пространства, или большое расстояние на задней части декорации.]
Несмотря на то, что творческая работа с местной труппой доставляет большое удовольствие, она сильно осложняется некоторыми недостатками первых солистов. Украинский артист несамодостаточен в своем творчестве, ему нужно сильное руководство. В этом случае он может добиться очень хороших результатов, чему способствует сильная музыкальная и артистическая одаренность украинцев
Например, благодаря интенсивным репетициям трудную роль служанки в «Мадам Баттерфляй» смогла исполнить дебютантка из оперного хора. Произошло то, что мы не считали возможным: молодая начинающая артистка хорошо показала себя рядом с более зрелыми артистками, имеющими многолетний сценический опыт. Сколько времени требует работа с новичками, столько же радости приносит эта молодая, а потому живая труппа.
ФОТО М.С. Константинов, музыкальный руководитель Фронтовой оперы.
Наш балет - вы все его любите - за год из 12 девушек развился в оперный балет, в котором принимают участие почти 60 человек. Первоначально являясь только аккомпанирующим инструментом оперы, теперь он может похвастаться собственными достижениями, о чем свидетельствуют «Коппелия» и «Забытый сон». Могу по секрету сообщить, что уже готовится новый масштабный балетный вечер.
Мы находимся в постоянном поиске солистов и оркестрантов, чтобы повысить наш творческий уровень. Такая находка - немецкий драматический тенор , ефрейтор Вернер Ольхофф (Городской театр Геттингена), который до сих пор был в центре внимания как Дон Хосе в «Кармен» и Канио в «Паяцы», а в скором времени в новой постановке оперетты «Летучая мышь» исполнит партию Айзенштайна.
Да, теперь я перехожу к планам на будущее и хочу поделиться некоторыми ключевыми вехами с нашими любителями театра. Следующей большой новой постановкой ближе к концу июля станет оперетта «Летучая мышь» в полностью новых декорациях и костюмах, приобретенных во Франции. Во время театральных каникул в августе будет проведена реконструкция осветительной установки, чтобы с еще большим размахом открыть новый сезон оперой «Аида».
У балета тоже великие планы. Фронтовая опера Сталино, при поддержке Имперского Министерства пропаганды получила право стать четвёртой сценой на германской земле, где будет поставлен современный хорватский балет «Дьявол в деревне» Франца Лхотки [вообще-то, композитора зовут Fran Lhotka, т.е. Фрэн Лхотка, но в газете он назван Franz Lhotka], который с большим успехом исполнялся в государственных операх Мюнхена, Берлина и Гамбурга. Здесь, на Востоке, солдаты, которые годами были лишены современной музыки, смогут познакомиться с хорошим, современным произведением.
Ноты для «Деревенского рыцарства» [опера более известна у нас под названием «Сельская честь»] уже лежат у меня на столе, и балет готов к дальнейшим постановкам, а именно к танцу «Макс и Мориц» нашего Вильгельма Буша. - Это, пожалуй, все на сегодня.
Мне не нужно ничего рассказывать о нашем персонале, вы все знаете и оценили его по достоинству. Его отрада - сияние в ваших глазах, и для этого не требуется слишком больших усилий.
Тони Грашбергер
Размышления и воспоминания
О том, насколько плодотворной была работа, проделанная всеми участниками за последний год, свидетельствуют, например, простые слова анонимного военного корреспондента, случайно найденные нами некоторое время назад в одной из имперских газет:
... ««Мадам Баттерфляй» по-русски. Она проще, чем в любом немецком театре. Хотя в чужих звенящих звуках, как далекое яркое зарево, все же ощущается мир, в котором вы обретались на Западе. Вы никогда не отказывались от него, это то, ради чего вы находитесь здесь. И теперь ощущать его снова, открывать шаг за шагом знакомый облик, как дорогого знакомого приветствовать каждый удар скрипки, и позволить унести себя в размышления и воспоминания - это начало волшебства»…
Специальное приложение к полевой газете «Борьба».
Перевод Кашкаха А.Ю.
ЧАСТЬ 2
ЧАСТЬ 3
Наконец-то сложившиеся обстоятельства позволили завершить перевод заключительной части приложения к немецкой полевой газете «Der Kampf», посвященного Донецкому оперному театру в период оккупации.
С тем подведем черту и под переводом бумаг капитана Брандта, начальника отдела Id гарнизонной комендатуры города Сталино. Хотя там, конечно есть что почитать, особенно если Вас интересует изучение вопроса организации досуга Вермахта в отдельно взятом городе. Возможно, я к ним еще вернусь, хотя сейчас на повестке стоят переводы прямых документов, как самой комендатуры, так и управления немецких тыловых районов.
Перевод получился достаточно корявый. У меня у самого сводит от него зубы, но это от стремления перевести максимально близко к оригиналу. Хватит и того, что предыдущий перевод В.Н. Степанькова позволили краеведу Степкину утверждать, будто театральный сезон в оккупацию начался в зале городской управы в ноябре 1941. Хотя в самой газете написано, что в ноябре в городской управе состоялась ПРЕЛЮДИЯ к театральному сезону - «Пестрые вечера», небольшие камерные театральные выступления, коих было дано 24 штуки. А сам сезон начался на Рождество 41 года (25 декабря), и отнюдь не в зале управы, где сложно предположить отсутствие отопления.
Подкинула сложности и оригинальная манера письма авторов. Это по большей мере люди с классическим гуманитарным образованием конца XIX века, а потому предложения изобилуют кучей вставок. Впрочем, относительно молодой художественный руководитель театра Тони Грашбергер отнюдь не блещет красноречьем. Именно его словесные конструкции потребовали максимальных усилий, по приведению к привычному нам звучанию.
Борьба с великим „Njätu“ («НЕТУ»)
Трудности, о которых зрители ничего не подозревают
Занавес поднимается. Звуки пылкой южной музыки льются в огромный зал. Яркие краски испанского городского пейзажа лучатся со сцены в полутемный партер, в котором сидишь и ты, товарищ с Миуса - один из тринадцати сотен. «Да начнется представление!» - думаешь ты, удовлетворенно откидываясь в кресле и, сознательно или несознательно, испытывая давнее, и одновременно новое чувство приподнятости и счастья, когда настоящее искусство в любой из его разнообразных форм затрагивает душу и уносит в высшие сферы…
Бурные аплодисменты - как всегда - завершили первый акт «Кармен». Ты предпочитаешь остаться в зрительном зале во время антракта. Пока ты ждешь, из-за закрытого занавеса до твоего уха доносится стук молотка. Ты думаешь: «Какие необычные звуки в месте благородных гармоний», - и не знаешь, что это звуки битвы с коварным врагом, которая ведется за кулисами день за днем, и вечер за вечером. С большой национально проблемой под названием «НЕТУ» [в тексте, как и в заглавии, везде использована немецкая транскрипция русского слова - «Njätu»], когда отсутствуют самые необходимые элементарные подручные средства; с которой вступили в ожесточенную борьбу более трехсот сотрудников фронтовой оперы, от художественного руководителя до последнего работника сцены.
Некоторые люди лишатся иллюзий, если смогут заглянуть за кулисы, и разузнают наши секреты. Но ты, дорогой друг с Миуса, как и большинство из тринадцати сотен твоих товарищей в зрительном зале, вы сможете лучше оценить результаты работы людей на сцене и за ее пределами, если получите представление о сложностях, которые пришлось им преодолеть, хотя это трудно представить непрофессионалу. Не то чтобы мы хотели обнажить всю подноготную... Всего несколько небольших примеров:
Мало кто знает, но за полтора года, прошедшие после открытия фронтовой оперы, не было выделено ни пфеннига субсидий! То, что было создано в этот период - практически из ничего - было создано собственными силами на собственные средства. Что это значит при размерах нашей фронтовой оперы, учитывая ее достижения, по достоинству может оценить только тот, кто знает о значительных субсидиях, которые обычно требуются для постановки на сценах аналогичного размера. «Первые восемь недель после прихода немецких войск» - рассказывает нам Никитенко, нынешний технический руководитель фронтового театра, - «мы устраивали Пестрые вечера в небольшом зале в городе, чтобы хоть как-то заработать. Через два месяца после вступления состоялось первая театральная постановка, и дела пошли на лад!»
Несмотря на все, что было сделано, наследие, доставшееся немецкому руководству театра, было таким, что у любого сценического руководителя в Рейхе волосы встали бы дыбом. То, что одна и та же мебель и элементы декораций, постоянно искусно комбинируемые и изменяемые, так что зритель ничего не замечает, „играют“ в нескольких разных постановках, это еще самое безобидное. То, что для новых постановок многократно приходится переделывать старые костюмы, поскольку новые просто невозможно раздобыть, предъявляет высокие требования к воображению и мастерству художественного руководителя и пошивочного цеха фронтовой оперы, которые они могут достичь только при напряженной работе. То, что многие девушки из балета - отнюдь не дурнушки - при нанесении грима вынуждены пользоваться зеркальным осколком (зеркала НЕТУ); то, что пуанты приходится с трудом закупать в Германии; то, что румяна и пудра, а также вазелин являются дефицитом; что для одного единственного стула в «Летучей мыши» требуется найти не только столяра, но и дерево, клей, лак, краску и гвозди (клея НЕТУ, лака НЕТУ, краски НЕТУ, гвоздей НЕТУ...), об этих и многих других «мелочах» ты, зритель в партере, ради которого все это происходит, вряд ли можешь себе представить. Когда красочные образы «Кармен» под великолепную музыку Бизе проносятся мимо тебя, тебя все это не волнует, - и это правильно!
Как я уже сказал - если вы хотите заниматься театром, нужно обладать воображением, в том числе техническим воображением (не только художественным), и тем более, если вы хотите заниматься театром в этой стране. Для некоторых сцен требуется очень специфическое освещение прожектором с зеленым светом. Но есть только одна желтая сменная линза. Что делать? Удается раздобыть лист синего стекла. Смутное воспоминание из урока физики: желтый плюс синий дают зеленый. Сказано, сделано! И вот зажжен зеленый свет!
Еще один маленький пример. Для «Травиаты» нужны черные брюки, чтобы надеть их „джентльменам из общества“. В Советском Союзе ни у одного человека нет черных брюк; в костюмном фонде театра их тоже нет. Откуда взять черные брюки? Закупать из Германии? Слишком долго! Кого-то осеняет, что у наших железнодорожников черные брюки. Спасительная идея! Услужливые железнодорожники предоставляют брюки, мастерская театрального пошива удаляет с них красные строчки - и готово!....
И так происходит с тысячей мелочей. Только благодаря тому, что персонал из 327 человек с энтузиазмом выполняет свою работу - чтобы понять это, даже не нужно заглядывать за кулисы, результат можно увидеть на сцене каждый вечер - может быть поставлен репертуар, который обычно обеспечивает штат из 1000-1200 человек.
«Но почему стучат во время перерыва?» - спрашиваешь ты? Да, дорогой друг, с помощью сценических штопоров закрепление элементов декорации происходит, конечно, бесшумно, но - сценических штопоров «НЕТУ»! [Bühnenbohrern - название специальных винтов, для крепления декораций вручную. Больше всего они напоминают бутылочные штопоры и в советско-российских реалиях так и назывались.] Возможно, что когда-нибудь - в обмен на блеск монет и справку о чрезвычайной ситуации - их можно будет достать в Германии. А если не получится - тогда их изготовит местный умелец. В любом случае, даже это не будет забыто в борьбе с великим «НЕТУ».
Во всем, что делается для фронтовой оперы, решающее значение имеют лишь тринадцать сотен человек, которые вечер за вечером заполняют зрительный зал, - ты и твои товарищи с Миуса.
Дк-р. Шульте Штратбаус (Schulte Stratbaus )(рота пропаганды)
ФОТО Интерьер Фронтовой оперы очень сильно подражает немецкому стилю.
Папка, полная планов
Из план-графиков художественного руководителя
«Фронтовая опера» - эти слова сразу ставят нас перед задачей, и трудностями по её реализации.
Задача - предоставить товарищам, некоторые из которых прямо с передовой, несколько часов покоя, подарить восторг и трепет, позволить насладиться немецкими культурными ценностям здесь, на Восточном форпосте.
Трудности -. Нам досталось здание театра, разграбленное большевиками, и теперь мы пытаемся ставить в нем большой театральный репертуар, задействовав самые скудные средства.
Так, например, даже режиссерская планерка у нас обычно выглядит иначе, чем в Рейхе. Основные вопросы касаются вещей, которых просто нет, но которые абсолютно необходимы для постановки. Например, как театр, обладающий совершенно смехотворным костюмерным фондом, может пытаться творчески не отставать от театра Родины? Здесь многое зависит от импровизации и, прежде всего, от организации. В «Мадам Баттерфляй» например, мы дошли до того, что начали репетиции, не зная, где раздобыть костюмы. Единственное, что мы знали, это то, что в Украине у нас такой возможности нет. После многочисленных трудностей их удалось в последний момент раздобыть в Рейхе, и «Мадам Баттерфляй» состоялась.
Театральная циклорама, как и большой красный плюшевый занавес, были увезены большевиками. «Баттерфляй» без циклорамы? Составленная из небольших кусочков старых кулис, окрашенная красками дружественных дарителей, хотя и высотой менее 25 метров, как у старой, она выполняет свою задачу. [Циклорама или круговой горизонт - фоновое устройство, используемое для покрытия обратной стороны и иногда боковых поверхностей сцены, при этом она устанавливается со специальным освещением, чтобы создать иллюзию неба, открытого пространства, или большое расстояние на задней части декорации.]
Несмотря на то, что творческая работа с местной труппой доставляет большое удовольствие, она сильно осложняется некоторыми недостатками первых солистов. Украинский артист несамодостаточен в своем творчестве, ему нужно сильное руководство. В этом случае он может добиться очень хороших результатов, чему способствует сильная музыкальная и артистическая одаренность украинцев
Например, благодаря интенсивным репетициям трудную роль служанки в «Мадам Баттерфляй» смогла исполнить дебютантка из оперного хора. Произошло то, что мы не считали возможным: молодая начинающая артистка хорошо показала себя рядом с более зрелыми артистками, имеющими многолетний сценический опыт. Сколько времени требует работа с новичками, столько же радости приносит эта молодая, а потому живая труппа.
ФОТО М.С. Константинов, музыкальный руководитель Фронтовой оперы.
Наш балет - вы все его любите - за год из 12 девушек развился в оперный балет, в котором принимают участие почти 60 человек. Первоначально являясь только аккомпанирующим инструментом оперы, теперь он может похвастаться собственными достижениями, о чем свидетельствуют «Коппелия» и «Забытый сон». Могу по секрету сообщить, что уже готовится новый масштабный балетный вечер.
Мы находимся в постоянном поиске солистов и оркестрантов, чтобы повысить наш творческий уровень. Такая находка - немецкий драматический тенор , ефрейтор Вернер Ольхофф (Городской театр Геттингена), который до сих пор был в центре внимания как Дон Хосе в «Кармен» и Канио в «Паяцы», а в скором времени в новой постановке оперетты «Летучая мышь» исполнит партию Айзенштайна.
Да, теперь я перехожу к планам на будущее и хочу поделиться некоторыми ключевыми вехами с нашими любителями театра. Следующей большой новой постановкой ближе к концу июля станет оперетта «Летучая мышь» в полностью новых декорациях и костюмах, приобретенных во Франции. Во время театральных каникул в августе будет проведена реконструкция осветительной установки, чтобы с еще большим размахом открыть новый сезон оперой «Аида».
У балета тоже великие планы. Фронтовая опера Сталино, при поддержке Имперского Министерства пропаганды получила право стать четвёртой сценой на германской земле, где будет поставлен современный хорватский балет «Дьявол в деревне» Франца Лхотки [вообще-то, композитора зовут Fran Lhotka, т.е. Фрэн Лхотка, но в газете он назван Franz Lhotka], который с большим успехом исполнялся в государственных операх Мюнхена, Берлина и Гамбурга. Здесь, на Востоке, солдаты, которые годами были лишены современной музыки, смогут познакомиться с хорошим, современным произведением.
Ноты для «Деревенского рыцарства» [опера более известна у нас под названием «Сельская честь»] уже лежат у меня на столе, и балет готов к дальнейшим постановкам, а именно к танцу «Макс и Мориц» нашего Вильгельма Буша. - Это, пожалуй, все на сегодня.
Мне не нужно ничего рассказывать о нашем персонале, вы все знаете и оценили его по достоинству. Его отрада - сияние в ваших глазах, и для этого не требуется слишком больших усилий.
Тони Грашбергер
Размышления и воспоминания
О том, насколько плодотворной была работа, проделанная всеми участниками за последний год, свидетельствуют, например, простые слова анонимного военного корреспондента, случайно найденные нами некоторое время назад в одной из имперских газет:
... ««Мадам Баттерфляй» по-русски. Она проще, чем в любом немецком театре. Хотя в чужих звенящих звуках, как далекое яркое зарево, все же ощущается мир, в котором вы обретались на Западе. Вы никогда не отказывались от него, это то, ради чего вы находитесь здесь. И теперь ощущать его снова, открывать шаг за шагом знакомый облик, как дорогого знакомого приветствовать каждый удар скрипки, и позволить унести себя в размышления и воспоминания - это начало волшебства»…
Специальное приложение к полевой газете «Борьба».
Перевод Кашкаха А.Ю.