Осенние сказки Пушкиногорья, часть вторая. Буря в Тригорском
продолжение, начало здесь:
День первый
День второй. Буря в Тригорском
Денек сегодня выдался экстремальный. С утра опять лило немилосердно, похоже, дождь не прекращался всю ночь. Часам к девяти пошла в столовую на завтрак. Испытала умиление - там все так, как было в советских домах отдыха. Громадный зал, администратор подвела меня к столу в уголочке и указала постоянное место, на котором мне надлежит сидеть все дни пребывания. Ни о каком выборе блюд речь не идет, всем приносят одно и то же. На каждом столе громадный термос с кипятком, корзинка с хлебом, заранее выложенные кусочки сыра и масла - строго по числу прикрепленных отдыхающих. Но еда вкусная, и, как впоследствии оказалось, разнообразная. Каждый день было что-то новенькое.
После завтрака размышляла о планах на день. В это время
пришла горничная, принесла чайник - тот, что был в коттедже, благополучно сломался еще вчера. Мы протестировали новый чайник, выпив с ней по чашке чаю. Очень славная женщина, скромная, интеллигентная, держится с достоинством и работает замечательно - все просто сверкает чистотой.
Решила поехать в Тригорское, вызвала такси. Не прошло и пяти минут, как машина уже ждала меня. Очень хорошо у них тут это поставлено. Обаятельный водитель по имени Геннадий сразу расположил к себе. Пока ехали, с упоением рассказывал о здешних местах, по сути, провел настоящую экскурсию. Забегая вперед, скажу, что это вообще является отличительной чертой здешних жителей - любой из них с радостью и гордостью расскажет о заповеднике все в деталях, покажет дорогу, объяснит и проводит. Геннадий подвез меня ко входу в музей-усадьбу, обещал забрать, когда нагуляюсь. Я вылезла под дождь, открыла зонтик и бодро поскакала по дорожке к парку. И тут началось.
Обычное осеннее ненастье как-то разом переросло в форменное безобразие. Ветер налетел такой, что я с трудом удерживала равновесие. Несчастный зонт вывернуло сразу во все стороны. Да от него и проку-то никакого не было, так как дождевые потоки хлестали горизонтально. Кое-как добралась до берега Сороти. Тут стало совсем страшно. Берег высоченный и очень крутой, а в спину бьют порывы ветра. Сорваться вниз при таком раскладе - минутное дело, тем более, что из-за летящего в лицо дождя толком ничего не видно, а почва под ногами раскисшая и скользкая.
Но даже в такой малокомфортной обстановке была видна запредельная красота пейзажа. Осенняя буря придавала ландшафту непередаваемый эмоциональный колорит. Мутно-серое небо в рваных тучах, жухлая трава, гнущиеся от ветра черные мокрые елки, налетающая шквалами пелена дождя - весь этот хаос странным образом складывался в стильную картину, от которой захватывало дух. Ну, его, конечно, еще захватывало от дикого ветра и потоков дождя в лицо. Не без этого.
Все же мне удалось сделать несколько снимков, хотя я до сих пор не понимаю, как я при этом не потеряла ни фотоаппарата, ни зонта, да еще сама умудрилась не свалиться с обрыва в Сороть.
Беленькое на противоположном берегу - это стога сена, укрытые от дождя.
Это - банька, часть музея-усадьбы. Эта избушка использовалась не только как баня, она служила еще и домом для гостей, и местом отдыха в летнюю жару. Пушкин часто засиживался там с друзьями далеко за полночь. А я попыталась на крылечке этой баньки укрыться от зверского ветра. От дождя не получилось, так как навес над крыльцом оказался соломенным и нещадно протекал. Но перевести дыхание и кое-как отжать насквозь промокшее пальто удалось.
Усадьба Тригорское вместе с ее обитателями является прототипом имения Лариных из "Евгения Онегина". Вот это - знаменитая "скамья Онегина". Считается, что именно на этой скамейке происходило объяснение Онегина с Татьяной, то самое - "...Вы ко мне писали, не отпирайтесь, я прочел души доверчивой признанье, любви невинной излиянье..."
В конце концов добрела (или доплыла, уже сама не понимаю) до дома-музея, взяла билет и пошла на экскурсию. Людей много - и откуда они все взялись, пока бродила по парку, ни души видно не было... В прихожей тесновато, прямо скажем, помещики-то в царской России поскромнее жили, чем нынешние не пойми откуда взявшиеся богатеи. В разгар обязательной процедуры надевания бахил во всем доме гаснет свет. Буря. Однако сотрудники мужественно продолжают принимать гостей. Появляется наш экскурсовод. Взглядываю на него и вздрагиваю невольно - просто вылитый В.В.Путин, от телосложения до конфигурации залысин. Приходится приложить волевое усилие, чтобы отделаться от желания задать парочку неудобных вопросов на тему внутренней и внешней политики. Двойник нашего Гаранта рассказывает великолепно: никаких лишних слов, при этом достаточно интересно, образно и эмоционально. Вообще, здесь люди влюблены в то, что они делают. Удивительное место, одно слово - Заповедник...
Подлинная усадьба не сохранилась. После революции 1917 года носители гражданской позиции и тогдашние борцы с жуликами и ворами с радостью и ликованием спалили ее дотла и разграбили. Восстановление памятных мест началось лишь в 1962 году. Но в полумраке комнаты кажутся совсем уж аутентичными, воображение с легкостью заполняет их людьми, голосами, музыкой и жизнью - той, ушедшей...
Столовая.
Кабинет хозяина, А.Н.Вульфа. Здесь собиралось мужское общество со своими интересами и развлечениями: курительные трубки, ломберный и шахматный столики...
Гостиная. Старинное фортепиано. Считается, что именно здесь, в этой гостиной, на таком же фортепиано М.И.Глинка впервые исполнил свой романс "Я помню чудное мгновенье". Глинка посвятил его Екатерине Керн, тогда как Пушкин это стихотворение посвятил ее матери, Анне Керн. Вот такая паутина судьбы получается...
Кабинет хозяйки, Прасковьи Александровны Осиповой-Вульф. Именно с нее Пушкин писал образ помещицы Лариной, матери Татьяны и Ольги... Рачительная и строгая была хозяйка, имение держала твердой рукой и в полном порядке.
Дом восстановлен, эти стены не помнят Пушкина и дорогих его сердцу людей. Но виды из окон остались прежними, и то, что было перед его глазами, можно видеть и сейчас...
Свет дали в самом конце экскурсии, когда мы стояли перед посмертной маской. Когда зажглись лампы, резкие тени легли на мертвое лицо, и оно вдруг стало живым - не знаю, какой волшебник занимается тут освещением, но это было потрясающе. До озноба.
Кстати, о паутине судьбы. Интересно порой переплетаются ее нити. Оказывается, восстановление дома в Тригорском состоялось благодаря подробному плану, составленному в 1924 году внуком А.П.Керн Ю.Шокальским - известным географом, исследователем Арктики. Наш экскурсовод об этом обстоятельно рассказывал, показывал портрет ученого. И отметил, что в Москве, мол, есть даже улица, названная в его честь - проезд Шокальского. Я не удержалась и похвасталась, что я там живу (так оно и есть, моя улица соседняя, проезд Шокальского у меня виден из окна). Вся экскурсия вместе с экскурсоводом посмотрела на меня с огромным уважением. Как на один из экспонатов.
Экскурсия продолжалась довольно долго, и я выходила на улицу с тайной надеждой, что непогода подуспокоилась. Как бы не так! Буря дала понять, что она только-только вошла во вкус. Маленький пруд пошел штормовыми волнами с белыми бурунчиками. Ветер сосредоточенно пытался выдрать из моих рук зонт или, на худой конец, раздербанить его в клочки. Это ему не удалось, и с досады он очень качественно вымочил меня до состояния "хоть выжимай". Не думая сдаваться, я опять фотографировала. Горы Тригорского, вдали - церковь Георгия Победоносца. Там неподалеку могила С.С.Гейченко.
Фотография на прощание...
Приехавший за мной Геннадий, должно быть, вынужден был сушить сиденья феном после нашей поездки. Я сказала, что хочу есть, и он привез меня в центр поселка, в кафе "Святогор". Очень приятное место. Меня напоили горячим глинтвейном, хорошо накормили. Слегка обсохнув и отдохнув, потопала домой. Лесная дорога днем производила не менее сказочное впечатление, а сегодняшняя непогода добавила пейзажу художественности.
Возле самой турбазы поперек дороги лежит громадная ель. Вчера ее не было - жертва бури. Удивительно, что никого не придавило, люди тут ходят постоянно.
Обсохнув и отогревшись возле камина, в сумерках решила прогуляться по окрестностям. Сразу за коттеджами - поле. Дождь перестал, в тучах даже появились просветы. Пустынно, холодно и обаятельно: поле, тропинка, перелески, деревеньки... Местность слегка холмистая. Красиво, одухотворенно. Будоражит воображение мысль о том, что он ходил по этим же полям, ездил верхом, катался в экипаже... Однако! Всего второй день я тут, а магия здешних краев уже вовсю работает. Что же дальше-то будет?
Продолжение здесь:
День третий