Руины усадьбы "Обрина"
Планируя пездку в деревню Долгиново, мы не собирались ограничиваться посещением улиточной фермы. Тамошние окресности, как мы выяснили, могут порадовать открытиями иного рода. Недалеко от Долгиново, возле посёлка Первомайский, например, находятся руины усадьбы "Обрина". Само собой, мы не могли оставить их без внимания.
Первомайский раньше назывался Обрино. Отсюда и название усадьбы. Буква "а" на конце, я думаю, появилась из-за часто применявшегося белорусского написания, поэтому со временем безударное "о" превратилось в "а".
В радиусе двух километров от Первомайского есть еще две деревни с таким же названием - Большая Обрина и Малая Обрина. В них мы не заглядывали, но, я думаю, они мало чем отличаются от Долгиново...
...Только в них нет (если судить по спутниковым картам) такого количества старых деревьев с огромными кронами, в тени которых маленькие деревянные домики кажутся совсем игрушечными.
А еще, скорее всего, ни в одной из них нет "исторического" камня, какой имеется в Долгиново. Неизвестно, когда он был установлен на повороте дороги и кто сделал надпись. Местные жители ничего не смогли нам сообщить по этому поводу, они только сказали, что раз в год, на Пасху, возле камня проходят богослужения.
Надпись читается плохо. Я думала, что позже, воспользовавшись фото-редактором, я смогу ее разобрать.
Техника, однако, не слишком мне помогла. Первая строка понятна и без неё: "Господи Иисусе Христе".... А дальше накорябано что-то вроде: "упования возлагаем на Тебя..." и в конце: "...не оставь сею деревню". Еще год проставлен, но цифры совсем стёрлись.
Первый из объектов, входивших когда-то в усадебный комплекс "Обрина", мы увидели посреди поля. Бывшая конюшня срослась с современными хозпостройками и стала их частью. Скорее всего, её использовали в качестве склада. Теперь же и она сама и соседний бетонный недострой стали никому не нужны.
Конюшня-склад хранит внутри груды битого кирпича и прочие отходы. Снаружи повеселее: кусты и деревца всей толпой активно обследуют постройку, планируя в скором времени в нее заселиться.
Главный фасад пока еще можно рассмотреть. На нём даже дата сохранилась - 1912 год. Весь остальной периметр прячется за плотной стеной растительности.
Позади заброшки, невдалеке, разместился образец современного механизированного скирдования - скирда, состоящая из отдельных плотных рулонов соломы (и никакой вам тут романтики - теперь никому не удасться удобно разлечься на мягкой подстилке, как это испокон веков делали наши предки, или внутрь залезть, закопаться, чтобы от солнца спрятаться или, наоборот, согреться, укрывшись от холодного ветра)
Сельская дорога повернула с поля в лесной массив. Навигатор показывал, что руины усадьбы надо искать именно там.
Если бы не наш верный помощник, мы бы могли проехать мимо, не заметив в диких зарослях никаких следов существовавшей тут когда-то "старажытнай" культуры.
Вблизи эти следы приобрели вид прямоугольной кирпичной трёхэтажной коробки, зияющей разбитыми оконными проёмами.
Как тут было не вспомнить строки из "Экклесиаста": "Что пользы человеку от всех трудов его, которыми трудится он под солнцем?"
При виде цепких мощных корней в памяти всплыл камбоджийский Ангкор-Ват - яркий пример того, как быстро и беспощадно природа - если дать ей волю - расправляется со всем, что ей противопоставляет цивилизация.
Рядом с большой руиной находятся руины поменьше. Известно, что трёхэтажное здание служило амбаром и ледовней. Куски фундаментов - это, возможно, то немногое, что осталось от самой усадьбы. Сейчас, когда всё так перемешалось, трудно понять, что где располагалось и, тем более - как выглядело.
Небольшую подсказку даёт рисунок Наполеона Орды. (Что бы мы делали без его "видеодокументов"! Они - настоящий кладезь информации о провинциальной жизни на территории Беларуси во второй половине 19 века )
Приметный мостик, возможно, помог бы нам сориентироваться среди руин, но, к сожалению, на рисунке его нет, а на местности уже не осталось того водоёма, который Орда рисовал с натуры...
В просвете арки показалось еще какое-то строение. Мы не рискнули идти к нему напрямую, по низкому тоннелю. Решили пойти в обход.
По дороге наткнулись на ещё одну масштабную кирпичную развалину, стоящую на склоне холма.
С верхней точки холма руина выглядит широкой и приземистой и напоминает пролёт разрушенного античного акведука, но если спуститься к подножью...
... то видишь совсем другую картину - "древнюю" стену, сложенную из валунов, с контрфорсами, стрельчатыми арками и круглыми окнами.
Это остатки цокольного этажа официны. Точного значения этого слова я не нашла. Часто в зданиях, называемых официнами, хранились семейные архивы, библиотека. Бывало, там размещались мастерские и другие подсобные помещения. Как использовалась обринская официна, мне неизвестно...
...зато точно известно, что выглядела она очень солидно. Свой внешний вид она сохраняла почти без изменений до середины 20 века. (Можно убедиться в этом, сравнив фото и рисунок Орды. На рисунке официна находится справа).
То здание, которое мы увидели через тоннель под дорогой, оказалось... поселковым магазином! Как сказал нам местный житель, который (ну надо же!) появился перед нами в этот самый момент, до недавнего времени магазин работал.
Видно, место тут такое - всё, что не построят, в скором времени лишается хозяев и смысла, расползается, рассыпается и съедается "зелёнкой"
Теперь нам оставалось отыскать последний фрагмент усадьбы - часовню-усыпальницу Кашицей. Кашицы были хозяевами усадьбы после Дуниных-Раецких, которые её построили. Последний Кашица владел поместьем вплоть до 1939 года. В 39-м его арестовали и расстреляли, а имение конфисковали. Что случилось с усадьбой потом, можно только догадываться (если судить по масштабу разрушений, то на неё обрушились все десять казней египетских сразу)
По карте было видно, что часовня находится на другом краю лесного массива, в полукилометре от магазина. Лесная дорога в две колеи вела в нужном нам направлении, мы двинулись по ней, но вскоре упёрлись в хутор. Возле хаты, на неогороженном участке заливались лаем спущенные с цепи собаки. Пришлось повернуть назад. Мужик, тот самый местный житель, который возник из ниоткуда и продолжал крутиться рядом, изображая гида, предложил проводить нас до места. Нам не понравилась его настойчивость и то, как он косит глазом, переминаясь с ноги на копыто ногу и мы решили с ним не связываться.
Вернулись к машине. Нам показалось, что легче будет обогнуть Первомайское по нормальной мощеной дороге и подъехать к лесу с другой стороны.
Так и сделали, но перед самым лесом на пути возникло препятствие - ручей и сажалка. Пришлось спешиться и идти дальше пешком.
Мостик через сажалку был ровно такой, какой нужен для перехода на другой берег в четыре ноги (вдвоём, то есть)), с остановкой посередине - для того, чтобы полюбоваться темной водой и своим отражением в ней.
До леса оказалось довольно далеко. Дубы стояли стеной, в подлеске не было никакого просвета.
Мы пошли вдоль опушки, выискивая, где бы повернуть в чащу. В одном месте лес расступился, впустив нас в заброшенный яблоневый сад.
Тут Ленка набрала яблок (красивых, розовеньких, покрытых тончайшим налётом пудры), после чего сказалась усталой и запросилась назад, в машину.
Дальше я пошла одна.
Это было героическое блуждание в чаще. Дважды я становилась жертвой обмана зрения: мне казалось, что вот, наконец-то, я вижу впереди стену искомого сооружения, а когда подходила ближе стена превращалась в ствол дерева с пляшущими на нем солнечными бликами.
Я нашла в лесу ручей с илистыми берегами, который перешла вброд, чавкая густой грязью, потом оказалась на прогалине, заросшей крапивой и бурьяном в половину моего роста....
Когда мне уже надоело бродить кругами по заколдованной местности и я решила вернуться к машине, на моём пути опять оказался хутор. В отличие от первого, окруженного только лесом, этот был обнесен бесконечным, как петля Мёбиуса, забором. Обойти его не представлялось возможным. Пришлось вернуться в чащу.
На сей раз она была ко мне благосклонна: перекинула мостик через ручей, а потом постелила мне под ноги тропинку.
Тропинка вывела меня... к официне! Ничего себе я пробежалась!
Чтобы не тратить зря время, я созвонилась с машиной и сказала, где нахожусь. Через пять минут экипаж подобрал меня у "магазина".
По дороге домой снова проехали через Долгиново. Снимок я сделала через ветровое стекло, причём (совершенно случайно!) почти с той же точки, что первый кадр поста, но в обратном направлении.
Если внимательно рассмотреть два этих кадра, первый и последний, то станет заметно, что не только день сменился вечером, (что в общем-то нормально, учитывая сколько времени мы занимались поисками), но и с сезоном что-то произошло - начало осени сдвинулось к середине.
Наверное, есть всё-же какая-то заковыка в обринской заброшке. оттого я и не нашла часовню-усыпальницу, хотя была рядом с ней. Не иначе, тамошние духи меня за нос водили.
В планах у меня вернуться туда зимой, когда всякие кикиморы с лешими в спячку впадут, а лес оголится до такой прозрачности, что станет видно всё насквозь - от опушки к опушке.
Вот тогда-то я и найду то, что ускользнуло от меня при первой попытке.
Первомайский раньше назывался Обрино. Отсюда и название усадьбы. Буква "а" на конце, я думаю, появилась из-за часто применявшегося белорусского написания, поэтому со временем безударное "о" превратилось в "а".
В радиусе двух километров от Первомайского есть еще две деревни с таким же названием - Большая Обрина и Малая Обрина. В них мы не заглядывали, но, я думаю, они мало чем отличаются от Долгиново...
...Только в них нет (если судить по спутниковым картам) такого количества старых деревьев с огромными кронами, в тени которых маленькие деревянные домики кажутся совсем игрушечными.
А еще, скорее всего, ни в одной из них нет "исторического" камня, какой имеется в Долгиново. Неизвестно, когда он был установлен на повороте дороги и кто сделал надпись. Местные жители ничего не смогли нам сообщить по этому поводу, они только сказали, что раз в год, на Пасху, возле камня проходят богослужения.
Надпись читается плохо. Я думала, что позже, воспользовавшись фото-редактором, я смогу ее разобрать.
Техника, однако, не слишком мне помогла. Первая строка понятна и без неё: "Господи Иисусе Христе".... А дальше накорябано что-то вроде: "упования возлагаем на Тебя..." и в конце: "...не оставь сею деревню". Еще год проставлен, но цифры совсем стёрлись.
Первый из объектов, входивших когда-то в усадебный комплекс "Обрина", мы увидели посреди поля. Бывшая конюшня срослась с современными хозпостройками и стала их частью. Скорее всего, её использовали в качестве склада. Теперь же и она сама и соседний бетонный недострой стали никому не нужны.
Конюшня-склад хранит внутри груды битого кирпича и прочие отходы. Снаружи повеселее: кусты и деревца всей толпой активно обследуют постройку, планируя в скором времени в нее заселиться.
Главный фасад пока еще можно рассмотреть. На нём даже дата сохранилась - 1912 год. Весь остальной периметр прячется за плотной стеной растительности.
Позади заброшки, невдалеке, разместился образец современного механизированного скирдования - скирда, состоящая из отдельных плотных рулонов соломы (и никакой вам тут романтики - теперь никому не удасться удобно разлечься на мягкой подстилке, как это испокон веков делали наши предки, или внутрь залезть, закопаться, чтобы от солнца спрятаться или, наоборот, согреться, укрывшись от холодного ветра)
Сельская дорога повернула с поля в лесной массив. Навигатор показывал, что руины усадьбы надо искать именно там.
Если бы не наш верный помощник, мы бы могли проехать мимо, не заметив в диких зарослях никаких следов существовавшей тут когда-то "старажытнай" культуры.
Вблизи эти следы приобрели вид прямоугольной кирпичной трёхэтажной коробки, зияющей разбитыми оконными проёмами.
Как тут было не вспомнить строки из "Экклесиаста": "Что пользы человеку от всех трудов его, которыми трудится он под солнцем?"
При виде цепких мощных корней в памяти всплыл камбоджийский Ангкор-Ват - яркий пример того, как быстро и беспощадно природа - если дать ей волю - расправляется со всем, что ей противопоставляет цивилизация.
Рядом с большой руиной находятся руины поменьше. Известно, что трёхэтажное здание служило амбаром и ледовней. Куски фундаментов - это, возможно, то немногое, что осталось от самой усадьбы. Сейчас, когда всё так перемешалось, трудно понять, что где располагалось и, тем более - как выглядело.
Небольшую подсказку даёт рисунок Наполеона Орды. (Что бы мы делали без его "видеодокументов"! Они - настоящий кладезь информации о провинциальной жизни на территории Беларуси во второй половине 19 века )
Приметный мостик, возможно, помог бы нам сориентироваться среди руин, но, к сожалению, на рисунке его нет, а на местности уже не осталось того водоёма, который Орда рисовал с натуры...
В просвете арки показалось еще какое-то строение. Мы не рискнули идти к нему напрямую, по низкому тоннелю. Решили пойти в обход.
По дороге наткнулись на ещё одну масштабную кирпичную развалину, стоящую на склоне холма.
С верхней точки холма руина выглядит широкой и приземистой и напоминает пролёт разрушенного античного акведука, но если спуститься к подножью...
... то видишь совсем другую картину - "древнюю" стену, сложенную из валунов, с контрфорсами, стрельчатыми арками и круглыми окнами.
Это остатки цокольного этажа официны. Точного значения этого слова я не нашла. Часто в зданиях, называемых официнами, хранились семейные архивы, библиотека. Бывало, там размещались мастерские и другие подсобные помещения. Как использовалась обринская официна, мне неизвестно...
...зато точно известно, что выглядела она очень солидно. Свой внешний вид она сохраняла почти без изменений до середины 20 века. (Можно убедиться в этом, сравнив фото и рисунок Орды. На рисунке официна находится справа).
То здание, которое мы увидели через тоннель под дорогой, оказалось... поселковым магазином! Как сказал нам местный житель, который (ну надо же!) появился перед нами в этот самый момент, до недавнего времени магазин работал.
Видно, место тут такое - всё, что не построят, в скором времени лишается хозяев и смысла, расползается, рассыпается и съедается "зелёнкой"
Теперь нам оставалось отыскать последний фрагмент усадьбы - часовню-усыпальницу Кашицей. Кашицы были хозяевами усадьбы после Дуниных-Раецких, которые её построили. Последний Кашица владел поместьем вплоть до 1939 года. В 39-м его арестовали и расстреляли, а имение конфисковали. Что случилось с усадьбой потом, можно только догадываться (если судить по масштабу разрушений, то на неё обрушились все десять казней египетских сразу)
По карте было видно, что часовня находится на другом краю лесного массива, в полукилометре от магазина. Лесная дорога в две колеи вела в нужном нам направлении, мы двинулись по ней, но вскоре упёрлись в хутор. Возле хаты, на неогороженном участке заливались лаем спущенные с цепи собаки. Пришлось повернуть назад. Мужик, тот самый местный житель, который возник из ниоткуда и продолжал крутиться рядом, изображая гида, предложил проводить нас до места. Нам не понравилась его настойчивость и то, как он косит глазом, переминаясь с ноги на копыто ногу и мы решили с ним не связываться.
Вернулись к машине. Нам показалось, что легче будет обогнуть Первомайское по нормальной мощеной дороге и подъехать к лесу с другой стороны.
Так и сделали, но перед самым лесом на пути возникло препятствие - ручей и сажалка. Пришлось спешиться и идти дальше пешком.
Мостик через сажалку был ровно такой, какой нужен для перехода на другой берег в четыре ноги (вдвоём, то есть)), с остановкой посередине - для того, чтобы полюбоваться темной водой и своим отражением в ней.
До леса оказалось довольно далеко. Дубы стояли стеной, в подлеске не было никакого просвета.
Мы пошли вдоль опушки, выискивая, где бы повернуть в чащу. В одном месте лес расступился, впустив нас в заброшенный яблоневый сад.
Тут Ленка набрала яблок (красивых, розовеньких, покрытых тончайшим налётом пудры), после чего сказалась усталой и запросилась назад, в машину.
Дальше я пошла одна.
Это было героическое блуждание в чаще. Дважды я становилась жертвой обмана зрения: мне казалось, что вот, наконец-то, я вижу впереди стену искомого сооружения, а когда подходила ближе стена превращалась в ствол дерева с пляшущими на нем солнечными бликами.
Я нашла в лесу ручей с илистыми берегами, который перешла вброд, чавкая густой грязью, потом оказалась на прогалине, заросшей крапивой и бурьяном в половину моего роста....
Когда мне уже надоело бродить кругами по заколдованной местности и я решила вернуться к машине, на моём пути опять оказался хутор. В отличие от первого, окруженного только лесом, этот был обнесен бесконечным, как петля Мёбиуса, забором. Обойти его не представлялось возможным. Пришлось вернуться в чащу.
На сей раз она была ко мне благосклонна: перекинула мостик через ручей, а потом постелила мне под ноги тропинку.
Тропинка вывела меня... к официне! Ничего себе я пробежалась!
Чтобы не тратить зря время, я созвонилась с машиной и сказала, где нахожусь. Через пять минут экипаж подобрал меня у "магазина".
По дороге домой снова проехали через Долгиново. Снимок я сделала через ветровое стекло, причём (совершенно случайно!) почти с той же точки, что первый кадр поста, но в обратном направлении.
Если внимательно рассмотреть два этих кадра, первый и последний, то станет заметно, что не только день сменился вечером, (что в общем-то нормально, учитывая сколько времени мы занимались поисками), но и с сезоном что-то произошло - начало осени сдвинулось к середине.
Наверное, есть всё-же какая-то заковыка в обринской заброшке. оттого я и не нашла часовню-усыпальницу, хотя была рядом с ней. Не иначе, тамошние духи меня за нос водили.
В планах у меня вернуться туда зимой, когда всякие кикиморы с лешими в спячку впадут, а лес оголится до такой прозрачности, что станет видно всё насквозь - от опушки к опушке.
Вот тогда-то я и найду то, что ускользнуло от меня при первой попытке.