Перелистывая на днях
трилогию Бруштейн, купленную для мамы в бумажном виде, обнаружил два интересных момента.
1. В самом начале "Весны" есть небольшой эпизод с участием татарина Шарафутдинова, денщика военврача Рогова:
В последнее время Шарафут пристрастился к песням. В соседней квартире, у офицера Блажевича, недавно появился новый денщик. И
(
Read more... )
Comments 59
Но я не уверен, что Бруштейн искажает: подозреваю, что после 1890 гг его взгляды могли измениться, как у Герцля или Жаботинского. Не исключаю, что они устраивали Сашеньке елку, не слишком вдаваясь в детали праздника. Ср., например, в "Дневнике Анны Франк":
Ханука и праздник Синт Николааса почти совпали в этом году с разницей в один день. Хануку мы особо праздновать не стали, только немного украсили комнату и поставили свечки. Свечей мало, поэтому их зажгли всего на десять минут, но с пением все прошло замечательно. К тому же господин Ван Даан смастерил деревянный подсвечник.
А вечер в субботу, день Синт Николааса, был и вовсе чудесным. Мип и Беп постоянно нашептывали что-то папе во время ужина, терзая этим наше любопытство. Мы подозревали, что они что-то готовят для нас.
Reply
Reply
Reply
Reply
Reply
Reply
Reply
Reply
Reply
Я думаю, что елка таки была, Новогодняя. А бабушку с дедушкой уже приплели в книжке.
Reply
/Традиции празднования Хануки чем-то очень схожи с главным детским праздником христиан: родители-евреи на Хануку обязательно дарят своим детям всевозможные подарки, сладости, игрушки.
Новогодних, а не рождественских елок до революции, насколько я знаю, не было; в описаниях празднования НГ они не фигурируют.
Reply
Где-то у Шолом Алейхема упоминается, что среди состоятельных людей вошло в моду нанимать учителей, чтобы учить детей идишу. Мне кажется более точным называть евреев, которые праздновали христианский новый год с елкой, не ассимилированными, а эмансипированными.
Reply
Reply
Reply
Reply
а то может они навертели интеллектуальных вавилонов, в то время как мой прадедушка просто прикалывался с голоду на малаховом.
Reply
Reply
Институтки трепетали перед ней, и класс ее всегда был образцовым по благонравию и успехам: этого, однако, она достигала без криков, без наказаний, даже без жалоб родителям девочек и начальству. Было что-то властное в ее холодном, немигающем взоре, чувствовалась уверенная сила в спокойном тоне ее голоса. Бойкая школьная семья ей одной из всех дам не могла дать хлесткого ходячего прозвища.
Reply
Reply
Reply
Leave a comment