слагая неизглаголаемое ёмко,
вполне нерелевантно минут дни
и годы, стадно отелясь сторонкой.
поди ж приплод хоть в стойло загони!

переплетаясь ласково костями,
скелеты сладострастьем не страшат,
а тщаться нацарапать, коль потянем,
кроки нешибким нашим антраша.

сколько во сне ни зови я,
ты не вернёшься уже,
ты не вернёшься впервые
в нашем с тобой кураже,
в жнивьем иль лужами скачках
(как просверкали штаны!),
грустью, как грязью, запачкав
сон (он невосстановим).
промельк прави́ла, треск веток
щедро мерещатся тут,
шерсти ошмёт напоследок
из-под подушки крадут.

живя неуваженьем ко всему
на свете, вытесняясь в дебрях бреда
как трутень красоты, звук изыму
из блядского бедлама напоследок.

и тишина (священного смешней,
весенней, несносимей и несносней)
взвилась, а бред остался не пришей
пизде рукав (изгвазданную простынь).

гвалт смыслов не угомоня,
слогов выстраивалась фуга,
монистами менгира дня
ритм отбивался, перепуган
и перепутан, переврав
и не переварив (сблевать бы!)
уже и букв коварный нрав
разрыва среди свадьбы.

причинно-следственные придури
вдруг вокруг пальца обведи
везением своим: мир выдворен
иль водворён в твоей груди?

за соматической завесой
воз соблазнительных забав
рассыпался: манит и бесит,
всем весом в месиве застряв.

телесность косно и тоскливо
вкушает пошленький уют,
и умозрительные взрывы
её лишь пересоздают.

как, ничего не напортачив
и отвечая ей едва,
продраться сквозь неё? иначе
ведь вслед за возом - на дрова.

верифицируй фикции без цели,
откель б не замерцали, залетели,
покуда никуда-то им не надо,
пока тебе поддато это стадо,
покамест еретическая прелесть
чесоткой изнутри не извертелась.

время разъезжалось вкривь и вкось,
всем желаньям морды раздербаня.
прошлого ли, будущего ль кость
сломана (для боли и камланий)?

знать(,) не знаешь, что делать с удачей,
и чего её даже желать:
что плохое схлопочешь иначе?
нам, лаптям, ли её исполать?

нами щей нахлебавшись нещадно
и в урыльник пустив слюны нить,
всё недоумевает, ища дно,
чтоб соломки кому подстелить.