Богатырская земля или малая родина писателя Ивана Макарова. Страницы 166 -174.
Опубликованные страницы: 1-15, 15-24, 25-34, 35-43, 44-52, 53-61, 62-70, 71-85, 86-94, 95-103, 104-11 2, 113-120, 121-129, 130-138, 139-147, 148-156, 157-165.
Глава двадцать пятая
«АГРАРНЫЕ БЕСПОРЯДКИ» 1905 - 1906 гг.
В ИМЕНИЯХ Е.Э. ТРУБЕЦКОЙ,
Н.В. ОБОЛЕНСКОЙ (КАМИНСКОЙ)
И ЗЕМЛЕВЛАДЕЛИЦЫ А. В. КИСЛОВСКОЙ.
ПУСТОТИНСКОЕ НАЧАЛЬНОЕ
УЧИЛИЩЕ И УЧИТЕЛЬ
ИГНАТИЙ МАКСИМОВИЧ ЧУМИН
Крестьяне Рязанской губернии, в том числе и её южных уездов, в летнее и осеннее время уходили на заработки. Выше приводились цифры 1894 года, когда только из одного Раненбургского уезда на летние заработки ушло свыше шести тысяч человек. Гораздо ранее, в 1875 - 1876 годах, из всей Рязанской губернии, ежегодно уходило на заработки «не менее 20 тыс. только плотников». А ведь были ещё и столяры, печники, кирпичники… По данным, опубликованным в советское время, в 1904 году число рязанцев, трудившихся на текстильных предприятиях г. Москвы, приближалось к одной трети от общего количества приехавших в неё работать!1
Активный член РКСМ, будущий писатель Иван Макаров в своей автобиографии напишет, что его отцу - крестьянину села Салтыки Ивану Ивановичу Макарову приходилось подрабатывать не только «кирпичником», но и «банщиком». В новых местах, а тем более в больших городах, рязанские крестьяне впитывали революционные настроения - предвестники грядущих перемен. Так появлялись первые политически «неблагонадёжные» сельчане. К 1905 году они значатся и в Раненбургском, и в Ряжском уездах Рязанской губернии. Читатель знает, что к «неблагонадёжным» относят и салтыковцев Макаровых: отца будущего писателя и его братьев - Андрея и Петра.2
Но крестьянские волнения начались гораздо ранее революционного 1905-го… Уже в 1902 году по всей огромной России крестьяне поджигают барские усадьбы, не трогая поначалу самих землевладельцев. В том же 1902-м, в рязанском имении княгини Елизаветы Эсперовны Трубецкой, также, произошёл пожар, и губернская земская управа выплатила ей «70 руб. пожарного вознаграждения за убытки».3 Но,
166
возможно, пожар был случайным? В 1905-м, по данным сети Интернет, в Российском государстве было зарегистрировано примерно 3.228 крестьянских выступлений; в их числе и поджоги. На одном из первых судов над обвиняемыми в поджоге, в своё оправдание крестьянин произносит следующую фразу: «У тебя одного 100 десятин,
а у нас по 1 десятине на семью. Попробовал бы ты прожить на одну десятину земли».4
В архивных делах южных уездов Рязанской губернии зафиксированы пожары в имениях землевладельцев... У самого Великого князя Петра Николаевича Романова, они, также, случались. Так, в 1898 году в его ряжском имении при «с. Благодатном, Кипчакове тож», сгорел или был «повреждён пожаром» дом. В 1906-м, уже в другом имении Великого князя - «при с. Покровском», того же Ряжского уезда, сгорело в ночь с 7 на 8 июля сельскохозяйственное гумно. Пётр Николаевич Романов даже получил за него из Рязанской губернской земской управы очень высокое «пожарное вознаграждение»: в 450 рублей!
«Пожарные вознаграждения» другим ряжским и раненбургским землевладельцам обычно составляли 70 - 100 рублей.
Считается, что недовольство рязанских крестьян усугубил «неурожай» 1905 года, поразивший большую часть уездов губернии. Не спасла положение и организованная государственная помощь. По словам Ю. Веденина, Иван Макаров с детства запомнил, что в мае 1905-го салтыковские крестьяне на сельском сходе «при участии старосты Сергея Микерова» решили отказаться от аренды «княжеской земли» Е. Э. Трубецкой, мотивируя отказ «неурожаем озимых и отсутствием семян». В следующем, 1906-м, они всячески «уклонялись от явки на волостной сход, а потом устраивали поджоги, из-за чего за Салтыками велось особое наблюдение властей и жандармерии».5 Вероятно, среди этих салтыковских крестьян, могли быть и отец будущего писателя, и его родные братья - Андрей и Пётр.
По случаю «неуплаты денег» княгине Е.Э. Трубецкой в селе Салтыки (Богородицком) и в деревнях Константиновке и Аннинской, тогда же проводилось специальное «расследование» приставом Ранен-бургского уезда. Расследование засвидетельствовало и неурожай, и неуплату арендных дене г. Раненбургская Земская Управа также, это
подтвердила: «урожай в районе расположения имения княгини Трубецкой в истекшем году (1906 г.) был очень плохой, что несомненно в связи с политическим движением среди крестьян в Раненбургском
167
уезде и послужило основанием к неуплате крестьянами съемщиками следующей с них аренды экономии Кн. Трубецкой». В другом документе говорится, что «урожай хлебов в 1906 году в Раненбургском уезде получился: ржи ниже среднего, овса и проса - плохой, травы - средний. …А так как во время уборки овса стояла дождливая погода, то последний сильно пророс и потерял всю доброкачественность».
В связи с отсутствием денег и неповиновением крестьян-арендаторов, княгиня Е.Э. Трубецкая, как и многие землевладельцы Рязанской губернии, напишет прошение в Дворянский Земельный банк с просьбой отсрочить текущие платежи на три года. Почему-то она сделает это позднее, чем, например, княгиня Н.В. Оболенская (Каминская), которая уже в декабре 1905-го обратилась в земельный банк, прося от-
срочки по платежам. Только в январе 1907 года, незадолго до смерти Елизаветы Эсперовны Трубецкой, управляющий её рязанским имением - Иван Арсеньевич Тихомиров, подаст прошение в земельный банк об отсрочке текущих платежей 1906 - 1907 годов. Причина всё та же: «по случаю неуплаты крестьянами арендаторами следующей с них за
два года (!) платежей за снятую в имении землю».
Эта «неуплата» и поставила княгиню «в действительно бедственные и притом непредотвратимые при настоящем положении вещей» условия. Сумма «недоимок» княгини Е.Э. Трубецкой на 1907 год составляла 13.769 рублей 25 копеек; это практически весь средний ежегодный доход от её рязанского имения. Рязанское отделение Государственного Дворянского Земельного банка предоставит княгине «рассрочку» текущих платежей на три года.6 Но застанет ли это решение банка княгиню Е. Э. Трубецкую в живых? Елизавета Эсперовна Трубецкая скончалась в марте 1907-го…
Ю. Веденин в одной из своих книг 7 пишет и о недовольстве крестьян своего родного села Журавинка, соседнего с Салтыками (Богородицким), в 1905 году. Третьего августа 1905-го, крестьяне села Журавинки Ряжского уезда, «до 40 человек», отправились в имение землевладелицы Игнатьевой и потребовали отдать «все поля под пастьбу их скота». Управляющий имением, видя грозное настроение крестьян, предложил под «пастьбу» только 60 десятин земли... Но это предложение успокоило только часть журавинцев. Большинство же, во главе со старостой Никитой Калининым, «выразили протест, говоря: «Вся земля наша, пустим скотину на все поля»!
Читатель знает, что в селе Журавинка Ряжского уезда (селение Жу-
168
равинка значится и в Раненбургском уезде - авт.), происходят главные литературные события романа Макарова-писателя «Чёрная шаль». В ряжской Журавинке, по версии писателя, похоронили «губернатора Оболенского»; оттуда родом и главная героиня романа Прасковья Горянова, которая, мстя за гибель единственного сына, которого считала
погибшим, организовывает «банду» из местных жителей для борьбы с большевистской властью.
Княгиня Н. В. Оболенская, бывшая Каминская, также обратилась в тот революционный 1905 год в Дворянский Земельный банк. В декабре 1905-го она пишет прошение с просьбой «рассрочить» текущие платежи сроком на десять лет: «Причиной сему служит полный не-
дород сего 1905 года и аграрные беспорядки, принесшие убытки».8 К своему прошению Надежда Вениаминовна прикладывает «Свидетельство № 187», выданное Раненбургским уездным полицейским управлением, которое подтверждает неурожай: «…в имении ея, княжны Оболенской при сельце Воскресенском, в сем году был неурожай
хлебов». Это свидетельство княгиня Надежда Вениаминовна получает, живя в городе Седлеце. Но на этом её беды не закончатся: весною 1907 года в её имении Воскресенском сгорел «господский дом, оцененный в 10. 000 руб». Вероятно, по этой причине, Н.В. Оболенская (бывшая Каминская), уже в следующем, 1908-м, возьмёт в земельном банке ссуду в размере 43. 000 рублей, «на 66 лет и 6 мес.».
Ю. Веденин - исследователь истории не только своей малой родины - ряжского села Журавинки - но и жизни и творчества своего земляка писателя Ивана Макарова, напишет и о беспорядках в имении «при селе Введенском». Причём, со слов крестьянина-журавинца. Читатель знает, что это имение принадлежало Варваре Петровне
Мартыновой:
«…Перед революцией дело было, у введеновской барыни мужики взбунтовались. Осень, дожжи со снегом на носу, а хлеб некошен. И мужики колобродят. Хлеб осыпается… А что барыня без хлеба? Ништо! Барыня - одним словом! Она и так, она и сяк, и жандармов закупила, и вина мужикам вёдрами наставила, а мужики удила заку-
сили - и ни с места! Ты знаешь, какие введеновские мужики - ножевые…».
Далее события развивались так: «введеновская барыня» приехала в село Журавинка нанимать крестьян… они дали согласие: «Ну, мы рады стараться! Лишь бы покосить-помолоть, а там, глядишь, барыня
169
и винца поставит, и с расчетом не обмишулит…». Но когда журавинцы приготовились косить хлеба на «введеновских» полях, то увидели, что «вся Введеновка на нас стеной идет! Да с кольями, с топорами, вилами»! Журавинцы, обороняясь косами, покинули «введеновское» поле.9 То есть, в реальной жизни, в некоторых случаях, крестьяне вы-
ходили и друг на друга с топорами и вилами.
Итак, архивные документы свидетельстуют о недовольстве раненбургских и ряжских крестьян в 1905 - 1906 годах. Но иногда, при этом массовом недовольстве выигрывали сами крестьяне. Так, в одном из самых больших сёл Ряжского уезда Рязанской губернии - в селе Пустотино, более двадцати пяти лет работало Пустотинское одноклассное
начальное училище. Оно было учреждено и содержалось исключительно на средства землевладелицы Анны Владимировны Кисловской. Анна Владимировна позаботилась о своём училище и после смерти: она завещала ему восемь тысяч рублей. Но когда осенью 1905-го «были совершенно разгромлены крестьянами и уничтожена усадьба
владельца Г. Кисловского» - сына Анны Владимировны, Лев Львович Кисловский полностью отказался от финансирования «своего» училища и просит государство взять все расходы по его содержанию на себя. Государство вынуждено было взять Пустотинское начальное училище на «казённое» обеспечение. Училище преобразуют в «министерское»
- разрядом выше, но, при этом, средства Анны Владимировны Кисловской не перестанут работать! Проценты от завещанных ею восьми тысяч рублей (340 рублей в год - авт.) регулярно перечисляются теперь уже министерскому, Пустотинскому начальному училищу. Именно его в 1911 году посетит «с инспекторской проверкой» рязанский губернатор Александр Николаевич Оболенский.
До «крестьянских беспорядков» 1905 - 1906 годов и во время них, и гораздо позднее, в Пустотинском начальном училище служил учителем Игнатий Максимович Чумин. Игнатий Максимович и напишет письмо «Его Превосходительству Господину Директору Народ-ных Училищ Рязанской Губернии» о прекращении финансирования Львом Львовичем Кисловским Пустотинского начального училища. То есть о том, что он остался без зарплаты, а училище - без средств. Можно добавить, что учитель И. М. Чумин служит в этом училище и в 1911 году, на момент приезда в Пустотино рязанского губернатора
А.Н. Оболенского, и позднее - в 1912-м, 1913-х годах.10 Чем же он интересен читателю?
170
Линия жизни многодетного учителя из крестьян (Игнатий Максимович Чумин имел не менее семи детей - авт.), выводит читателя самым неожиданным образом на линию жизни Ивана Макарова. Она пересекается с судьбой будущего писателя через его сыновей: Пав-
ла и Сергея Чуминых. Павел Чумин поступит в Ряжскую мужскую гимназию осенью 1910-го, в год её открытия; и сразу - во 2-й класс. Ведь к этому времени он окончил два класса Скопинского реального училища. Его младший брат Сергей, станет одноклассником Ивана Макарова с самого первого класса. Оба не только одновременно поступят в Ряжскую мужскую гимназию, но и одновременно её окончат в июне 1919 года.
Любопытно, что старший брат Сергея Чумина - Павел Чумин, учившийся классом выше, по окончании Ряжской мужской гимназии в 1918 году, станет учителем, как и его отец. Осенью 1918-го, неожиданно для гимназистов и их родных, среднее образование становится семилетним. Произойдёт это тогда, когда занятия в мужской гимназии шли полным ходом. Гимназистам седьмого и восьмого классов придётся срочно определяться со своим будущим: часть из них выберет учительскую профессию; среди них и Павел Чумин.
Павел Игнатьевич Чумин станет учителем Воротской школы 1-й ступени деревни Воротцы Пустотинской волости Ряжского уезда. То есть будет работать практически рядом со своим родным селом Пустотиным, где долгие годы учительствовал его отец - Игнатий Максимович Чумин. Молодой учитель в Воротской школе 1-й ступени станет преподавать арифметику, историю, природоведение и пение во всех четырёх классах. Вместе с ним, в этой же школе, приступит к учительской работе его одноклассник-гимназист Николай Беневоленский. Летом 1919 года им обоим по девятнадцать лет, они - холостяки, в школе, где они служат, шестьдесят пять учеников, значатся «естественный» кабинет и даже две библиотеки (для учителей и учащихся).
Но в рязанских архивах найдутся сведения и о третьем сыне пустотинского учителя - о Николае Игнатьевиче Чумине (1896 г.р.). Более старший по возрасту, Николай Игнатьевич Чумин закончит сначала Пустотинское 2-х классное начальное училище. В мае 1914-го он поступит на службу «почтальоном» или «почтово-телеграфным чиновником» в почтовое отделение Никольское. На тот момент молодой человек холост, получает жалование в 240 рублей в год плюс «квар-
171
тирные» 24 рубля. В стенах Ряжской мужской гимназии Николай Игнатьевич Чумин, в том же 1914 году, сдавал экзамены на получение «1-го классного чина»; но по каким-то причинам, не выдержал их.11
--------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------
1 Очерки истории Рязанской организации КПСС. - М. Московский рабочий, 1974, с. 10.
2 Ю. Веденин. Его псевдоним - Иван Буйный - Рязань. Узорочье, 2007, с. 10.
3 ГАРО, ф. 150, оп. 9, д. 303, л. 24.
4 livejournal. Lopuhsurpkin. Революция. Причины революции.
5 Ю. Веденин. Его псевдоним - Иван Буйный. - Рязань. Узорочье, 2007, с. 14.
6 ГАРО, ф. 150, оп. 9, д. 303, л. 29 (об.), 31, 33.
7 Ю. Веденин. Журавинка моя, Журавинка. - Рязань. Московский рабочий, 1988, с. 40.
8 ГАРО, ф. 150, оп. 9, д. 283, л. 19, 20.
9 Ю. Веденин, Журавинка моя, журавлинка. - Рязань. Московский рабочий, 1988, с. 38.
10 ГАРО, ф. 937, оп. 2, д. 16.
11 ГАРО, ф. 937, оп. 5, д. 12, л. 195.
Глава двадцать шестая
1905 ГОД. ВЫБОРЫ
В ГОСУДаРСТВЕННУЮ ДУМУ
ОТ УЧАЩИХ (УЧИТЕЛЕЙ) РЯЖСКОГО
УЕЗДа РЯЗАНСКОЙ ГУБЕРНИИ
Манифест от 17 октября 1905 года разрешил в России свободу собраний, слова. Разрешил и различные общества. В эти годы начинает повсеместно увеличиваться количество начальных школ, народных домов, народных библиотек. Но ещё ранее, в 1900-х годах, усилиями общественности открываются народные «Чайные-читальни»,
создающиеся «не исключительно для чаепития, а частью для прочтения газет и журналов, имеющихся при чайной». В Ряжском уезде такая «Чайная-читальня» открылась в 1901 году; усилиями Ряжского уездного комитета попечительства о народной трезвости и его председателя - уездного Предводителя дворянства. В 1903 году, данным комитетом устраивается в самом городе Ряжске Народный дом, в состав которого входили: чайная, бесплатная библиотека-читальня, книжный склад. Одну комнату в «чайной» отвели под «читальню»: она работала с 9 часов утра до 9 часов вечера. «Почти каждое воскре-сенье в Ряжском народном доме ведутся народные чтения с теневыми
172
картинами (посвященными русской истории, медицине, гигиене), а также читаются произведения художественной литературы».
В 1905-м, в том же Ряжском уезде Рязанской губернии, имеются и сельские уездные библиотеки-читальни, открытые при начальных школах. Их - десять, в них выдаются книги, причём, и на дом. Грамотные жители ряжских сёл: Ухолово, Мостье, Лубянка, Поплевино,
Пехлец и других, теперь могли взять книги домой. В 1906-м, к этим библиотекам прибавится ещё девять: в сёлах - Курбатово, Кораблино, Самарино, Аманово, Троица, Лесуново, Пустотино.1 К 1910 году в уезде значится уже восемнадцать библиотек-читален, созданных Ряжским Комитетом попечительства о народной трезвости: в двенадцати из них книги выдаются только на дом, в шести - имелись и читальни. Услугами библиотек пользовалось 3.247 человек. Вероятно, в какой-либо из перечисленных библиотек-читален мог брать книги отец будущего писателя, Иван Иванович Макаров.
Но осенью 1910 года в здании ряжского Народного Дома спешно разместится первый класс только что открытой Ряжской мужской гимназии. Её первые классы будут располагаться в Народном Доме и в 1912 - 1913 учебном году, когда в ней станет учиться Иван Макаров. Только осенью 1915-го мужская гимназия покинет Народный дом
- для неё выстроят, в основном, на государственные средства, собственное здание. Гимназисты станут учиться в двухэтажном здании с длинными сводчатыми коридорами с паркетными полами, в светлых, с высокими потолками и большими окнами классах. Ныне это здание школы № 1 г. Ряжска.
В 1905 - 1906 годах, несмотря на помощь государства, земства, различных обществ и отдельных людей рязанскому крестьянству, аграрные беспорядки в губернии набирали силу. «Прекращение с 17 ноября правильного действия почты и телеграфа и настоящая забастовка железных дорог лишают возможности дворян-заёмщиков…
своевременно …доставить деньги для уплаты недоимки…», - так напишет некто Александр Александрович Никифоров, прося «снять все имения с торгов, назначенных на 13 сего декабря» 1905 года. Выше говорилось, что по случаю «прекращения движения», не смогли приехать на совещание в Рязань предводители Ряжского и Михайловского уездного дворянства - Николай Михайлович Кузьмин (или Кузмин) и Леонид Николаевич Гагарин.
По Высочайшему Указу от 11 декабря 1905 года назначаются пер-
173
вые в Российской империи демократические выборы в Государственную думу. Право участвовать в них предоставлялось всем лицам, за исключением «нижних служителей» и рабочих, при условии проживания в городе или в уездах губерний не менее года, а также получающих содержание или пенсию по государственной службе, или по службе в местных органах, либо в сословных учреждениях, либо на железных дорогах... По всей Рязанской губернии начали спешно составляться списки людей, имеющих право участвовать «в выборных съездах», на которых избирались «выборщики» в Государственную Думу. Срочно искались и подходящие помещения для «выборных съездов», ведь единовременно необходимо было собрать в одном месте не менее 150 человек. Как правило, таких помещений в уездах Рязанской губернии ещё не было.
Городская управа г. Ряжска решает провести такой «выборный съезд» в здании Ряжского женского городского приходского училища, принадлежащего Городской управе. Так поступали и в других уездных городах Рязанской губернии: почти все съезды избирателей по выборам гласных в Государственную думу от Рязанской губернии
проходили в зданиях учебных заведений. Так, в здании Сапожковского ремесленного училища 3 марта 1906 года, на одни сутки, для помещения в нём Предварительного съезда мелких землевладельцев и священнослужителей Сапожковского уезда и выбора уполномоченных в Съезд Землевладельцев, приостановили учебные занятия. Любопыт-
но, что и здание Сапожковской городской управы тогда могло вместить не более 150 человек. В селе Путятино воспользовались классными комнатами Путятинского министерского начального училища. Городская же управа г. Ряжска, как уже говорилось, хлопотала перед дирекцией народных училищ Рязанской губернии о прекращении за-
нятий в Ряжском женском городском приходском училище; именно там и проходит с 14-го по 16-ое марта 1906 года «Съезд городских избирателей для выбора Члена в Государственную Думу, для каковой надобности управою отведено всё помещение в Городском доме».2
В областном архиве сохранились документы, касающиеся выборов «гласных» (или депутатов) в Государственную Думу от Рязанской губернии, в том числе и по Ряжскому уезду. На 1905 год в городе Ряжске имелись: городское 4-классное училище, городское женское приходское училище, 2-классное мужское «министерское» училище при станции Ряжск-1, одноклассное «министерское» училище при
174
станции Ряжск-2 Сызрано - Вяземской железной дороги.
Продолжение следует - страницы 175-183.
Глава двадцать пятая
«АГРАРНЫЕ БЕСПОРЯДКИ» 1905 - 1906 гг.
В ИМЕНИЯХ Е.Э. ТРУБЕЦКОЙ,
Н.В. ОБОЛЕНСКОЙ (КАМИНСКОЙ)
И ЗЕМЛЕВЛАДЕЛИЦЫ А. В. КИСЛОВСКОЙ.
ПУСТОТИНСКОЕ НАЧАЛЬНОЕ
УЧИЛИЩЕ И УЧИТЕЛЬ
ИГНАТИЙ МАКСИМОВИЧ ЧУМИН
Крестьяне Рязанской губернии, в том числе и её южных уездов, в летнее и осеннее время уходили на заработки. Выше приводились цифры 1894 года, когда только из одного Раненбургского уезда на летние заработки ушло свыше шести тысяч человек. Гораздо ранее, в 1875 - 1876 годах, из всей Рязанской губернии, ежегодно уходило на заработки «не менее 20 тыс. только плотников». А ведь были ещё и столяры, печники, кирпичники… По данным, опубликованным в советское время, в 1904 году число рязанцев, трудившихся на текстильных предприятиях г. Москвы, приближалось к одной трети от общего количества приехавших в неё работать!1
Активный член РКСМ, будущий писатель Иван Макаров в своей автобиографии напишет, что его отцу - крестьянину села Салтыки Ивану Ивановичу Макарову приходилось подрабатывать не только «кирпичником», но и «банщиком». В новых местах, а тем более в больших городах, рязанские крестьяне впитывали революционные настроения - предвестники грядущих перемен. Так появлялись первые политически «неблагонадёжные» сельчане. К 1905 году они значатся и в Раненбургском, и в Ряжском уездах Рязанской губернии. Читатель знает, что к «неблагонадёжным» относят и салтыковцев Макаровых: отца будущего писателя и его братьев - Андрея и Петра.2
Но крестьянские волнения начались гораздо ранее революционного 1905-го… Уже в 1902 году по всей огромной России крестьяне поджигают барские усадьбы, не трогая поначалу самих землевладельцев. В том же 1902-м, в рязанском имении княгини Елизаветы Эсперовны Трубецкой, также, произошёл пожар, и губернская земская управа выплатила ей «70 руб. пожарного вознаграждения за убытки».3 Но,
166
возможно, пожар был случайным? В 1905-м, по данным сети Интернет, в Российском государстве было зарегистрировано примерно 3.228 крестьянских выступлений; в их числе и поджоги. На одном из первых судов над обвиняемыми в поджоге, в своё оправдание крестьянин произносит следующую фразу: «У тебя одного 100 десятин,
а у нас по 1 десятине на семью. Попробовал бы ты прожить на одну десятину земли».4
В архивных делах южных уездов Рязанской губернии зафиксированы пожары в имениях землевладельцев... У самого Великого князя Петра Николаевича Романова, они, также, случались. Так, в 1898 году в его ряжском имении при «с. Благодатном, Кипчакове тож», сгорел или был «повреждён пожаром» дом. В 1906-м, уже в другом имении Великого князя - «при с. Покровском», того же Ряжского уезда, сгорело в ночь с 7 на 8 июля сельскохозяйственное гумно. Пётр Николаевич Романов даже получил за него из Рязанской губернской земской управы очень высокое «пожарное вознаграждение»: в 450 рублей!
«Пожарные вознаграждения» другим ряжским и раненбургским землевладельцам обычно составляли 70 - 100 рублей.
Считается, что недовольство рязанских крестьян усугубил «неурожай» 1905 года, поразивший большую часть уездов губернии. Не спасла положение и организованная государственная помощь. По словам Ю. Веденина, Иван Макаров с детства запомнил, что в мае 1905-го салтыковские крестьяне на сельском сходе «при участии старосты Сергея Микерова» решили отказаться от аренды «княжеской земли» Е. Э. Трубецкой, мотивируя отказ «неурожаем озимых и отсутствием семян». В следующем, 1906-м, они всячески «уклонялись от явки на волостной сход, а потом устраивали поджоги, из-за чего за Салтыками велось особое наблюдение властей и жандармерии».5 Вероятно, среди этих салтыковских крестьян, могли быть и отец будущего писателя, и его родные братья - Андрей и Пётр.
По случаю «неуплаты денег» княгине Е.Э. Трубецкой в селе Салтыки (Богородицком) и в деревнях Константиновке и Аннинской, тогда же проводилось специальное «расследование» приставом Ранен-бургского уезда. Расследование засвидетельствовало и неурожай, и неуплату арендных дене г. Раненбургская Земская Управа также, это
подтвердила: «урожай в районе расположения имения княгини Трубецкой в истекшем году (1906 г.) был очень плохой, что несомненно в связи с политическим движением среди крестьян в Раненбургском
167
уезде и послужило основанием к неуплате крестьянами съемщиками следующей с них аренды экономии Кн. Трубецкой». В другом документе говорится, что «урожай хлебов в 1906 году в Раненбургском уезде получился: ржи ниже среднего, овса и проса - плохой, травы - средний. …А так как во время уборки овса стояла дождливая погода, то последний сильно пророс и потерял всю доброкачественность».
В связи с отсутствием денег и неповиновением крестьян-арендаторов, княгиня Е.Э. Трубецкая, как и многие землевладельцы Рязанской губернии, напишет прошение в Дворянский Земельный банк с просьбой отсрочить текущие платежи на три года. Почему-то она сделает это позднее, чем, например, княгиня Н.В. Оболенская (Каминская), которая уже в декабре 1905-го обратилась в земельный банк, прося от-
срочки по платежам. Только в январе 1907 года, незадолго до смерти Елизаветы Эсперовны Трубецкой, управляющий её рязанским имением - Иван Арсеньевич Тихомиров, подаст прошение в земельный банк об отсрочке текущих платежей 1906 - 1907 годов. Причина всё та же: «по случаю неуплаты крестьянами арендаторами следующей с них за
два года (!) платежей за снятую в имении землю».
Эта «неуплата» и поставила княгиню «в действительно бедственные и притом непредотвратимые при настоящем положении вещей» условия. Сумма «недоимок» княгини Е.Э. Трубецкой на 1907 год составляла 13.769 рублей 25 копеек; это практически весь средний ежегодный доход от её рязанского имения. Рязанское отделение Государственного Дворянского Земельного банка предоставит княгине «рассрочку» текущих платежей на три года.6 Но застанет ли это решение банка княгиню Е. Э. Трубецкую в живых? Елизавета Эсперовна Трубецкая скончалась в марте 1907-го…
Ю. Веденин в одной из своих книг 7 пишет и о недовольстве крестьян своего родного села Журавинка, соседнего с Салтыками (Богородицким), в 1905 году. Третьего августа 1905-го, крестьяне села Журавинки Ряжского уезда, «до 40 человек», отправились в имение землевладелицы Игнатьевой и потребовали отдать «все поля под пастьбу их скота». Управляющий имением, видя грозное настроение крестьян, предложил под «пастьбу» только 60 десятин земли... Но это предложение успокоило только часть журавинцев. Большинство же, во главе со старостой Никитой Калининым, «выразили протест, говоря: «Вся земля наша, пустим скотину на все поля»!
Читатель знает, что в селе Журавинка Ряжского уезда (селение Жу-
168
равинка значится и в Раненбургском уезде - авт.), происходят главные литературные события романа Макарова-писателя «Чёрная шаль». В ряжской Журавинке, по версии писателя, похоронили «губернатора Оболенского»; оттуда родом и главная героиня романа Прасковья Горянова, которая, мстя за гибель единственного сына, которого считала
погибшим, организовывает «банду» из местных жителей для борьбы с большевистской властью.
Княгиня Н. В. Оболенская, бывшая Каминская, также обратилась в тот революционный 1905 год в Дворянский Земельный банк. В декабре 1905-го она пишет прошение с просьбой «рассрочить» текущие платежи сроком на десять лет: «Причиной сему служит полный не-
дород сего 1905 года и аграрные беспорядки, принесшие убытки».8 К своему прошению Надежда Вениаминовна прикладывает «Свидетельство № 187», выданное Раненбургским уездным полицейским управлением, которое подтверждает неурожай: «…в имении ея, княжны Оболенской при сельце Воскресенском, в сем году был неурожай
хлебов». Это свидетельство княгиня Надежда Вениаминовна получает, живя в городе Седлеце. Но на этом её беды не закончатся: весною 1907 года в её имении Воскресенском сгорел «господский дом, оцененный в 10. 000 руб». Вероятно, по этой причине, Н.В. Оболенская (бывшая Каминская), уже в следующем, 1908-м, возьмёт в земельном банке ссуду в размере 43. 000 рублей, «на 66 лет и 6 мес.».
Ю. Веденин - исследователь истории не только своей малой родины - ряжского села Журавинки - но и жизни и творчества своего земляка писателя Ивана Макарова, напишет и о беспорядках в имении «при селе Введенском». Причём, со слов крестьянина-журавинца. Читатель знает, что это имение принадлежало Варваре Петровне
Мартыновой:
«…Перед революцией дело было, у введеновской барыни мужики взбунтовались. Осень, дожжи со снегом на носу, а хлеб некошен. И мужики колобродят. Хлеб осыпается… А что барыня без хлеба? Ништо! Барыня - одним словом! Она и так, она и сяк, и жандармов закупила, и вина мужикам вёдрами наставила, а мужики удила заку-
сили - и ни с места! Ты знаешь, какие введеновские мужики - ножевые…».
Далее события развивались так: «введеновская барыня» приехала в село Журавинка нанимать крестьян… они дали согласие: «Ну, мы рады стараться! Лишь бы покосить-помолоть, а там, глядишь, барыня
169
и винца поставит, и с расчетом не обмишулит…». Но когда журавинцы приготовились косить хлеба на «введеновских» полях, то увидели, что «вся Введеновка на нас стеной идет! Да с кольями, с топорами, вилами»! Журавинцы, обороняясь косами, покинули «введеновское» поле.9 То есть, в реальной жизни, в некоторых случаях, крестьяне вы-
ходили и друг на друга с топорами и вилами.
Итак, архивные документы свидетельстуют о недовольстве раненбургских и ряжских крестьян в 1905 - 1906 годах. Но иногда, при этом массовом недовольстве выигрывали сами крестьяне. Так, в одном из самых больших сёл Ряжского уезда Рязанской губернии - в селе Пустотино, более двадцати пяти лет работало Пустотинское одноклассное
начальное училище. Оно было учреждено и содержалось исключительно на средства землевладелицы Анны Владимировны Кисловской. Анна Владимировна позаботилась о своём училище и после смерти: она завещала ему восемь тысяч рублей. Но когда осенью 1905-го «были совершенно разгромлены крестьянами и уничтожена усадьба
владельца Г. Кисловского» - сына Анны Владимировны, Лев Львович Кисловский полностью отказался от финансирования «своего» училища и просит государство взять все расходы по его содержанию на себя. Государство вынуждено было взять Пустотинское начальное училище на «казённое» обеспечение. Училище преобразуют в «министерское»
- разрядом выше, но, при этом, средства Анны Владимировны Кисловской не перестанут работать! Проценты от завещанных ею восьми тысяч рублей (340 рублей в год - авт.) регулярно перечисляются теперь уже министерскому, Пустотинскому начальному училищу. Именно его в 1911 году посетит «с инспекторской проверкой» рязанский губернатор Александр Николаевич Оболенский.
До «крестьянских беспорядков» 1905 - 1906 годов и во время них, и гораздо позднее, в Пустотинском начальном училище служил учителем Игнатий Максимович Чумин. Игнатий Максимович и напишет письмо «Его Превосходительству Господину Директору Народ-ных Училищ Рязанской Губернии» о прекращении финансирования Львом Львовичем Кисловским Пустотинского начального училища. То есть о том, что он остался без зарплаты, а училище - без средств. Можно добавить, что учитель И. М. Чумин служит в этом училище и в 1911 году, на момент приезда в Пустотино рязанского губернатора
А.Н. Оболенского, и позднее - в 1912-м, 1913-х годах.10 Чем же он интересен читателю?
170
Линия жизни многодетного учителя из крестьян (Игнатий Максимович Чумин имел не менее семи детей - авт.), выводит читателя самым неожиданным образом на линию жизни Ивана Макарова. Она пересекается с судьбой будущего писателя через его сыновей: Пав-
ла и Сергея Чуминых. Павел Чумин поступит в Ряжскую мужскую гимназию осенью 1910-го, в год её открытия; и сразу - во 2-й класс. Ведь к этому времени он окончил два класса Скопинского реального училища. Его младший брат Сергей, станет одноклассником Ивана Макарова с самого первого класса. Оба не только одновременно поступят в Ряжскую мужскую гимназию, но и одновременно её окончат в июне 1919 года.
Любопытно, что старший брат Сергея Чумина - Павел Чумин, учившийся классом выше, по окончании Ряжской мужской гимназии в 1918 году, станет учителем, как и его отец. Осенью 1918-го, неожиданно для гимназистов и их родных, среднее образование становится семилетним. Произойдёт это тогда, когда занятия в мужской гимназии шли полным ходом. Гимназистам седьмого и восьмого классов придётся срочно определяться со своим будущим: часть из них выберет учительскую профессию; среди них и Павел Чумин.
Павел Игнатьевич Чумин станет учителем Воротской школы 1-й ступени деревни Воротцы Пустотинской волости Ряжского уезда. То есть будет работать практически рядом со своим родным селом Пустотиным, где долгие годы учительствовал его отец - Игнатий Максимович Чумин. Молодой учитель в Воротской школе 1-й ступени станет преподавать арифметику, историю, природоведение и пение во всех четырёх классах. Вместе с ним, в этой же школе, приступит к учительской работе его одноклассник-гимназист Николай Беневоленский. Летом 1919 года им обоим по девятнадцать лет, они - холостяки, в школе, где они служат, шестьдесят пять учеников, значатся «естественный» кабинет и даже две библиотеки (для учителей и учащихся).
Но в рязанских архивах найдутся сведения и о третьем сыне пустотинского учителя - о Николае Игнатьевиче Чумине (1896 г.р.). Более старший по возрасту, Николай Игнатьевич Чумин закончит сначала Пустотинское 2-х классное начальное училище. В мае 1914-го он поступит на службу «почтальоном» или «почтово-телеграфным чиновником» в почтовое отделение Никольское. На тот момент молодой человек холост, получает жалование в 240 рублей в год плюс «квар-
171
тирные» 24 рубля. В стенах Ряжской мужской гимназии Николай Игнатьевич Чумин, в том же 1914 году, сдавал экзамены на получение «1-го классного чина»; но по каким-то причинам, не выдержал их.11
--------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------
1 Очерки истории Рязанской организации КПСС. - М. Московский рабочий, 1974, с. 10.
2 Ю. Веденин. Его псевдоним - Иван Буйный - Рязань. Узорочье, 2007, с. 10.
3 ГАРО, ф. 150, оп. 9, д. 303, л. 24.
4 livejournal. Lopuhsurpkin. Революция. Причины революции.
5 Ю. Веденин. Его псевдоним - Иван Буйный. - Рязань. Узорочье, 2007, с. 14.
6 ГАРО, ф. 150, оп. 9, д. 303, л. 29 (об.), 31, 33.
7 Ю. Веденин. Журавинка моя, Журавинка. - Рязань. Московский рабочий, 1988, с. 40.
8 ГАРО, ф. 150, оп. 9, д. 283, л. 19, 20.
9 Ю. Веденин, Журавинка моя, журавлинка. - Рязань. Московский рабочий, 1988, с. 38.
10 ГАРО, ф. 937, оп. 2, д. 16.
11 ГАРО, ф. 937, оп. 5, д. 12, л. 195.
Глава двадцать шестая
1905 ГОД. ВЫБОРЫ
В ГОСУДаРСТВЕННУЮ ДУМУ
ОТ УЧАЩИХ (УЧИТЕЛЕЙ) РЯЖСКОГО
УЕЗДа РЯЗАНСКОЙ ГУБЕРНИИ
Манифест от 17 октября 1905 года разрешил в России свободу собраний, слова. Разрешил и различные общества. В эти годы начинает повсеместно увеличиваться количество начальных школ, народных домов, народных библиотек. Но ещё ранее, в 1900-х годах, усилиями общественности открываются народные «Чайные-читальни»,
создающиеся «не исключительно для чаепития, а частью для прочтения газет и журналов, имеющихся при чайной». В Ряжском уезде такая «Чайная-читальня» открылась в 1901 году; усилиями Ряжского уездного комитета попечительства о народной трезвости и его председателя - уездного Предводителя дворянства. В 1903 году, данным комитетом устраивается в самом городе Ряжске Народный дом, в состав которого входили: чайная, бесплатная библиотека-читальня, книжный склад. Одну комнату в «чайной» отвели под «читальню»: она работала с 9 часов утра до 9 часов вечера. «Почти каждое воскре-сенье в Ряжском народном доме ведутся народные чтения с теневыми
172
картинами (посвященными русской истории, медицине, гигиене), а также читаются произведения художественной литературы».
В 1905-м, в том же Ряжском уезде Рязанской губернии, имеются и сельские уездные библиотеки-читальни, открытые при начальных школах. Их - десять, в них выдаются книги, причём, и на дом. Грамотные жители ряжских сёл: Ухолово, Мостье, Лубянка, Поплевино,
Пехлец и других, теперь могли взять книги домой. В 1906-м, к этим библиотекам прибавится ещё девять: в сёлах - Курбатово, Кораблино, Самарино, Аманово, Троица, Лесуново, Пустотино.1 К 1910 году в уезде значится уже восемнадцать библиотек-читален, созданных Ряжским Комитетом попечительства о народной трезвости: в двенадцати из них книги выдаются только на дом, в шести - имелись и читальни. Услугами библиотек пользовалось 3.247 человек. Вероятно, в какой-либо из перечисленных библиотек-читален мог брать книги отец будущего писателя, Иван Иванович Макаров.
Но осенью 1910 года в здании ряжского Народного Дома спешно разместится первый класс только что открытой Ряжской мужской гимназии. Её первые классы будут располагаться в Народном Доме и в 1912 - 1913 учебном году, когда в ней станет учиться Иван Макаров. Только осенью 1915-го мужская гимназия покинет Народный дом
- для неё выстроят, в основном, на государственные средства, собственное здание. Гимназисты станут учиться в двухэтажном здании с длинными сводчатыми коридорами с паркетными полами, в светлых, с высокими потолками и большими окнами классах. Ныне это здание школы № 1 г. Ряжска.
В 1905 - 1906 годах, несмотря на помощь государства, земства, различных обществ и отдельных людей рязанскому крестьянству, аграрные беспорядки в губернии набирали силу. «Прекращение с 17 ноября правильного действия почты и телеграфа и настоящая забастовка железных дорог лишают возможности дворян-заёмщиков…
своевременно …доставить деньги для уплаты недоимки…», - так напишет некто Александр Александрович Никифоров, прося «снять все имения с торгов, назначенных на 13 сего декабря» 1905 года. Выше говорилось, что по случаю «прекращения движения», не смогли приехать на совещание в Рязань предводители Ряжского и Михайловского уездного дворянства - Николай Михайлович Кузьмин (или Кузмин) и Леонид Николаевич Гагарин.
По Высочайшему Указу от 11 декабря 1905 года назначаются пер-
173
вые в Российской империи демократические выборы в Государственную думу. Право участвовать в них предоставлялось всем лицам, за исключением «нижних служителей» и рабочих, при условии проживания в городе или в уездах губерний не менее года, а также получающих содержание или пенсию по государственной службе, или по службе в местных органах, либо в сословных учреждениях, либо на железных дорогах... По всей Рязанской губернии начали спешно составляться списки людей, имеющих право участвовать «в выборных съездах», на которых избирались «выборщики» в Государственную Думу. Срочно искались и подходящие помещения для «выборных съездов», ведь единовременно необходимо было собрать в одном месте не менее 150 человек. Как правило, таких помещений в уездах Рязанской губернии ещё не было.
Городская управа г. Ряжска решает провести такой «выборный съезд» в здании Ряжского женского городского приходского училища, принадлежащего Городской управе. Так поступали и в других уездных городах Рязанской губернии: почти все съезды избирателей по выборам гласных в Государственную думу от Рязанской губернии
проходили в зданиях учебных заведений. Так, в здании Сапожковского ремесленного училища 3 марта 1906 года, на одни сутки, для помещения в нём Предварительного съезда мелких землевладельцев и священнослужителей Сапожковского уезда и выбора уполномоченных в Съезд Землевладельцев, приостановили учебные занятия. Любопыт-
но, что и здание Сапожковской городской управы тогда могло вместить не более 150 человек. В селе Путятино воспользовались классными комнатами Путятинского министерского начального училища. Городская же управа г. Ряжска, как уже говорилось, хлопотала перед дирекцией народных училищ Рязанской губернии о прекращении за-
нятий в Ряжском женском городском приходском училище; именно там и проходит с 14-го по 16-ое марта 1906 года «Съезд городских избирателей для выбора Члена в Государственную Думу, для каковой надобности управою отведено всё помещение в Городском доме».2
В областном архиве сохранились документы, касающиеся выборов «гласных» (или депутатов) в Государственную Думу от Рязанской губернии, в том числе и по Ряжскому уезду. На 1905 год в городе Ряжске имелись: городское 4-классное училище, городское женское приходское училище, 2-классное мужское «министерское» училище при станции Ряжск-1, одноклассное «министерское» училище при
174
станции Ряжск-2 Сызрано - Вяземской железной дороги.
Продолжение следует - страницы 175-183.