Родовые муки коллегиальности
В чем суть проблемы, которая, можно не сомневаться, изрядно отравляет триумфальное настроение дорогого Владимира Владимировича? В том, что он не может рулить вечно, но не может также и оставить преемника. Конкретизируем. Время медленно, но ощутимо для внимательного наблюдателя работает против Путина, чем ближе продолжительность его правления будет подбираться к рекордам стабильности имени Муамара Каддафи или Хосни Мубарака, тем выше вероятность столь же печального итога. К числу внимательных наблюдателей по этой части принадлежит, можно не сомневаться, и он сам.
Способность власти к спокойному предсказуемому транзиту относится к важнейшим показателям её системности или, говоря иначе, легитимности. В народном монархическом сознании отсутствие наследника - знак, что царь лишен божьего благословления, т. е. он «ненастоящий». Но для цезаризма отсутствие наследника - норма.
О бесплодности российской власти уже шла речь, когда действующий хозяин Кремля сравнивался со Сталиным. Путин не способен делегировать свою власть наследнику по той же причине, по которой был отчаянно не способен на это создатель Советского Союза. Первопричина заключается, собственно, в самой концепции, в левом понимании власти как исключения из правил, принятом по умолчанию и разделяемом всеми в этой чудесной стране.
Диагноз был расширен в контексте украинских событий: «Янукович ещё и - а по сути это то же самое - воплощенная неспособность российского абсолютизма преодолеть свою самоубийственную исключительность. Этот абсолютизм не в состоянии продолжить себя вовне. (В качестве гонца, несущего весть о том, с Януковичем конкурирует другой, московский «маленький Путин».) Его креатуры нежизнеспособны, они не выдерживают столкновения с реальностью. Подставлять и сдавать - это они могут, да. Но на них нельзя опереться. Периферия Кремля опустошена. Другое дело, что, вглядываясь в эту пустоту, недоимперский сингулярный центр утратил также и возможность заметить, куда «всё исчезло». Да он же, подозрительно переполняемый громадьем творческих замыслов, и принял на себя «ношу». Дефицит рефлексии всегда ведёт к дефициту объективного содержания». «Московский мини-Путин» - это Медведев, если кто не догадался.
Непосредственное описание самой злободневной сейчас проблемы таково: в рамках имеющейся цезаристской модели преемник получает всё, остальные ничего. Это проблема, потому что остальные, то есть любые другие кандидаты в преемники и их сторонники из ближайших соратников вождя лезут из шкуры вон, чтобы своевременно отследить и порвать на берегу всякого иного соратника, который преуспел больше других в достижении цели и приблизился к стадии фаворита. Титанические усилия обусловлены пренеприятными ожиданиями, что их ждёт, если победит «чужой» - как свидетельствует отечественная история, проигравшие теряют почти всё. Вспомним Маленкова-Молотова-Кагановича и прочих к ним примкнувших. Кто не преуспел, автоматически записывается в «антипартийную/антинародную группу».
В России с необходимостью должен был появиться такой анонимный коммуникационный инструмент, как телеграм, оптимизированный для описания политической действительности позднего путинизма, то есть для ведения хроники процессов взаимного истребления приближенных к Путину «кинг-конгов». Это инструмент, соответствующий эволюционному этапу, на котором глубокоуважаемые тиранозавры лишены ценностных оболочек, свободны от идеологических идентификаций, избавлены от смысловых отличий. Челюсти - вот «наше всё». С утра до вечера лучшие резиденты этой страны хрумкают друг друга под аккомпанемент Незыгаря, заботясь не пропустить никого вперёд. В публичное пространство выплескиваются потоки крови (финансовой - в виде складированных денежных пачек), доносится зубовный скрежет «антикоррупционных разоблачений», обвинений, негодований. Народ, глядя на разверзающиеся небеса, хренеет.
То, что мы имеем, можно описать как стихийную левую коллегиальность власти от противного, проникающую в цезаристскую автократию с черного хода в качестве формирующейся экспромтом структуры противовесов. Но коллегиальность принимает именно такой дикий вид только потому, что «официально» запрещена цезаристским сознанием. Путин на то и «поставлен народом», чтобы пресечь боярские дрязги 90-х, чтобы власть олицетворял один человек. А дрязги «отчего-то» разгораются с новой силой.
Легитимизированная, введённая в норму коллегиальность власти - единственное, что способно обеспечить защиту интересов соратников при транзите. Решить проблему транзита - значит создать реальные, не мифические или бутафорские институты коллегиального управления страной и преодолеть цезаристскую установку, которая продолжает доминировать в массовом сознании. В иных условиях в верхах неизбежна война на уничтожение (по сути уже начавшаяся). Завершится она господством одного с ликвидацией влияния всех, кто ещё вчера был равным. Новых «равных» победивший лидер выдвинет из своих вассалов.
«Коллегиальные институты» и критический разбор цезаризма - темы этого блога с 2010 года. В то время, как в 2011 - 2014 гг. готовилось новое более радикальное переиздание путинского единовластия, кто-то, забегая вперёд, говорил, напротив, о деконструкции всей этой августейшей нелепости как таковой. Пока вождь карабкался на очередной пьедестал, кто-то разыскивал приставную лестницу, думая о том, как он будет потом оттуда слазить. Девять лет неустанной заботы о Владимире Владимировиче и его друзьях! Требую ордена.
Продолжение следует
Способность власти к спокойному предсказуемому транзиту относится к важнейшим показателям её системности или, говоря иначе, легитимности. В народном монархическом сознании отсутствие наследника - знак, что царь лишен божьего благословления, т. е. он «ненастоящий». Но для цезаризма отсутствие наследника - норма.
О бесплодности российской власти уже шла речь, когда действующий хозяин Кремля сравнивался со Сталиным. Путин не способен делегировать свою власть наследнику по той же причине, по которой был отчаянно не способен на это создатель Советского Союза. Первопричина заключается, собственно, в самой концепции, в левом понимании власти как исключения из правил, принятом по умолчанию и разделяемом всеми в этой чудесной стране.
Диагноз был расширен в контексте украинских событий: «Янукович ещё и - а по сути это то же самое - воплощенная неспособность российского абсолютизма преодолеть свою самоубийственную исключительность. Этот абсолютизм не в состоянии продолжить себя вовне. (В качестве гонца, несущего весть о том, с Януковичем конкурирует другой, московский «маленький Путин».) Его креатуры нежизнеспособны, они не выдерживают столкновения с реальностью. Подставлять и сдавать - это они могут, да. Но на них нельзя опереться. Периферия Кремля опустошена. Другое дело, что, вглядываясь в эту пустоту, недоимперский сингулярный центр утратил также и возможность заметить, куда «всё исчезло». Да он же, подозрительно переполняемый громадьем творческих замыслов, и принял на себя «ношу». Дефицит рефлексии всегда ведёт к дефициту объективного содержания». «Московский мини-Путин» - это Медведев, если кто не догадался.
Непосредственное описание самой злободневной сейчас проблемы таково: в рамках имеющейся цезаристской модели преемник получает всё, остальные ничего. Это проблема, потому что остальные, то есть любые другие кандидаты в преемники и их сторонники из ближайших соратников вождя лезут из шкуры вон, чтобы своевременно отследить и порвать на берегу всякого иного соратника, который преуспел больше других в достижении цели и приблизился к стадии фаворита. Титанические усилия обусловлены пренеприятными ожиданиями, что их ждёт, если победит «чужой» - как свидетельствует отечественная история, проигравшие теряют почти всё. Вспомним Маленкова-Молотова-Кагановича и прочих к ним примкнувших. Кто не преуспел, автоматически записывается в «антипартийную/антинародную группу».
В России с необходимостью должен был появиться такой анонимный коммуникационный инструмент, как телеграм, оптимизированный для описания политической действительности позднего путинизма, то есть для ведения хроники процессов взаимного истребления приближенных к Путину «кинг-конгов». Это инструмент, соответствующий эволюционному этапу, на котором глубокоуважаемые тиранозавры лишены ценностных оболочек, свободны от идеологических идентификаций, избавлены от смысловых отличий. Челюсти - вот «наше всё». С утра до вечера лучшие резиденты этой страны хрумкают друг друга под аккомпанемент Незыгаря, заботясь не пропустить никого вперёд. В публичное пространство выплескиваются потоки крови (финансовой - в виде складированных денежных пачек), доносится зубовный скрежет «антикоррупционных разоблачений», обвинений, негодований. Народ, глядя на разверзающиеся небеса, хренеет.
То, что мы имеем, можно описать как стихийную левую коллегиальность власти от противного, проникающую в цезаристскую автократию с черного хода в качестве формирующейся экспромтом структуры противовесов. Но коллегиальность принимает именно такой дикий вид только потому, что «официально» запрещена цезаристским сознанием. Путин на то и «поставлен народом», чтобы пресечь боярские дрязги 90-х, чтобы власть олицетворял один человек. А дрязги «отчего-то» разгораются с новой силой.
Легитимизированная, введённая в норму коллегиальность власти - единственное, что способно обеспечить защиту интересов соратников при транзите. Решить проблему транзита - значит создать реальные, не мифические или бутафорские институты коллегиального управления страной и преодолеть цезаристскую установку, которая продолжает доминировать в массовом сознании. В иных условиях в верхах неизбежна война на уничтожение (по сути уже начавшаяся). Завершится она господством одного с ликвидацией влияния всех, кто ещё вчера был равным. Новых «равных» победивший лидер выдвинет из своих вассалов.
«Коллегиальные институты» и критический разбор цезаризма - темы этого блога с 2010 года. В то время, как в 2011 - 2014 гг. готовилось новое более радикальное переиздание путинского единовластия, кто-то, забегая вперёд, говорил, напротив, о деконструкции всей этой августейшей нелепости как таковой. Пока вождь карабкался на очередной пьедестал, кто-то разыскивал приставную лестницу, думая о том, как он будет потом оттуда слазить. Девять лет неустанной заботы о Владимире Владимировиче и его друзьях! Требую ордена.
Продолжение следует